***
Как только урок закончился, Маринетт пулей вылетела из класса, правда перед этим споткнувшись о сумку Адриана. Оказавшись на крыше (естественно, вместе с надоедливым привидением), мадемуазель Дюпен-Чен выдавила из себя полный злости и отчаяния рык, после чего повернулась к Нуару. — Ну. И. Что. Ты. Хотел? — отчеканила грозная девушка. — Мяуня честно волнует один вопрос, — Кот старательно делал вид, что не замечает раздражительности собеседницы. — Все наши прошлые встречи ты вела себя, как моя фанатка. Сегодня же ты сначала делала вид, что не замечаешь меня, что фанаты бы делать не стали. А потом даже начала меня шантажировать! — внезапно Нуар стал серьезным. — Я что-то сделал не так? Два года Ледибаг и Кот Нуар защищали Париж. Маринетт думала, что за это время узнала о напарнике все, естественно, кроме его личности. Сегодняшний день в корне изменил ее представления. Утром она впервые увидела его настолько серьезным, что он обходился без шуток и каламбуров. Впервые Нуар просил о помощи: обычно Кот отказывался признавать свою слабость. Затем, впервые показав искреннюю, чуть ли не детскую радость, впервые он умудрился использовать семь котомбуров в пяти словах (раньше его рекордом было пять в четырех). Впервые он раздражал Маринетт так сильно (когда своими шуточками комментировал происходящее на уроке), что девушка хотела отправить его на Луну. И впервые ей было тяжело сдерживаться, поскольку некоторые шутки действительно были смешными, а ее внезапный смех — не то, что могла бы оценить мадам Бюстье. А сейчас впервые герой Парижа предстал перед ней с поникшими ушками и виноватым взглядом, хотя его вины в этом не было. Слишком много впервые. — Прости, — неожиданно для себя Маринетт решила сказать Коту правду. Уж больно он напомнил ей Адриана, когда тот извинялся в день, когда она в него влюбилась. — На самом деле я никогда не была твоей фанаткой, только делала вид. Мне вообще не интересна вся эта супер-геройская тематика, — о том, что интерес отсутствует от переизбытка супер-геройского в ее жизни, девушка умолчала. — Мне больше по душе спокойная жизнь, которой ужасно не хватает, учитывая Алью с ее Ледиблогом и то, что почти весь класс акумы в свое время позахватывали. Ну, и когда я увидела тебя утром, я побоялась во все это ввязываться. — Понимаю, — склонив голову, прошептал Нуар. — Но не все. Почему же ты тогда изображала фанатизм? — Все-таки ты спас меня от Злоллюстратора, — пожала плечами Дюпен-Чен. — Я думала, тебе будет приятно. — А почему же ты решила рассказать мне правду сейчас? — ухмыльнулся Кот, в очередной раз поразив Маринетт тем, как быстро у него меняется настроение. — Все равно забудешь, — честно призналась Мари. — В смысле? — не понял герой Парижа. — В том, что ты всегда все забываешь, когда Ледибаг освобождает тебя от влияния злодеев, — и хотя не было доказательств, что виной всему акума, героиня без маски почему-то думала, что на сей раз произойдет то же самое. Но тайной своей личности рисковать все же не собиралась. — Например? — нахмурился Кот, хотя знал, что девушка права. После того, как он попадал под власть злодеев, о ходе битвы Адриан узнавал только из Ледиблога. И иногда от Леди, позволяющей себе пошутить на тему того, что творил загипнотизированный герой. А вот откуда Маринетт об этом знает, понять он не мог. — Хочешь сказать, что помнишь ваш поцелуй с Ледибаг во время битвы с Разлучником? — героиня внутри Маринетт просто не могла не подколоть напарника. Она словно и забыла, что жалела его пару минут назад. — Поцелуй?! — глаза Нуара резко округлились. Самое важное событие в его жизни он умудрился забыть. — Что и требовалось доказать, — пожала плечами мадемуазель Дюпен-Чен. Все-таки ее напарник оставался самим собой даже в этой ситуации. Видимо, всеми этими «впервые» девушка накрутила сама себя. — А откуда ты про это знаешь? — Кот был уверен, что в Ледиблоге такой информации не было: он десятки раз пересматривал каждое видео. — В… видела, — Маринетт еще никогда не была так близко к провалу. Хотя нет, не провалу. Это ведь нить к спасению! — И могу рассказать подробности, если ты не будешь мешать мне на уроках. — Принцесса, это жестоко. Но по рукам!***
Как Маринетт и ожидала, следующий урок прошел в тишине и спокойствии. Вот только девушка была сосредоточена вовсе не на изучении биологии: воспользовавшись тем, что Кот пристроился у окна, выполняя условия «сделки», мадемуазель Дюпен-Чен пыталась проанализировать имеющуюся у нее информацию. Положив блокнот так, чтобы его не видела Алья, девушка принялась делать пометки и краем глаза следить за Нуаром, поскольку он тоже не должен был знать их содержание. Первым делом Маринетт выписала факты, которых было немного: Тикки исчезла, Кот «раздвоился», одного видит только она, другой думает, что пропал квами. Но можно ли из этой информации сделать какой-либо вывод? Поставив цифру один, Дюпен-Чен записала первую версию. Маринетт, как и Кот-без-маски, считает свою квами пропавшей. Значит, был шанс, что она разделилась на две свои личности, как и Нуар. Поскольку видит Кота только Мари, был шанс, что Ледибаг видна гражданской личности напарника. Если это так, то ей стоило бы попросить Нуара последить за другим собой. Но под каким предлогом? Как объяснить напарнику, почему его второе «я» может видеть призрачную Ледибаг, не раскрывая себя? С другой стороны, во время происшествия Кот был в трансформации, а Маринетт — нет. Значит, возможно, призрак Ледибаг по Парижу не бродит. Девушка поставила цифру два. Разделился только Нуар, а Маринетт лишилась квами. Возникает вопрос: а мог ли Нуар разделиться из-за того, что его квами исчез посреди трансформации? То ли благодаря интуиции, то ли из-за того, что этот вариант казался наиболее оптимальным для сокрытия личностей, Маринетт посчитала эту версию наиболее правдоподобной. Если все так, то им нужно было только выяснить причину исчезновения квами, вернуть их и, возможно, провести «Чудесное Исцеление». Однако оставался третий вариант. Вдруг события невзаимосвязанные? Ведь со времени разделения Кота до исчезновения Тикки прошло примерно шесть часов, если верить словам Нуара. Этот вариант очень не нравился Маринетт, так как доставлял больше всего проблем и вызывал слишком много вопросов. Поэтому девушка зачеркнула цифру три и захлопнула блокнот. Маринетт очень надеялась, что мастер Фу сможет помочь решить их проблемы. А еще стоило бы спросить у Кота, что он делал в их классе.***
Тем временем, Нуар тоже был погружен в обдумывание ситуации. В первую очередь Кота волновал не он сам, а то, разделилась ли Ледибаг. Герой искренне надеялся, что эта участь постигла только его. Ужасно ощущать себя невидимым и неслышимым окружающим, не иметь возможности ни к чему прикоснуться. Герой никогда не чувствовал себя настолько беспомощным прежде. Сейчас он не мог даже взять в руки карандаш: ведь его пальцы проходили сквозь любой предмет. Он совершенно не хотел подобного для своей Леди! Нелегко было и другой его половине. Оставшемуся в одиночестве Адриану не с кем даже было обсудить эту проблему, не раскрывая себя. Кот-призрак видел, как до самого рассвета Адриан, срывая голос, выкрикивал имя Плагга и искал его, где только мог. Нуару очень хотелось сообщить другому себе о том, что произошло на самом деле (хотя, что именно произошло, он не знал), но сделка с Маринетт лишала его этого права. Герой Парижа не мог понять, почему помогающая любому нуждающемуся одноклассница настолько против раскрытия личности Кота Нуара. Казалось бы, весь Париж мечтает снять с героев маски, ей предоставилась такая возможность, а она отказалась. С таким подходом к тайнам Леди и Мари могли бы стать хорошими подругами. Кот усмехнулся. Мысли снова вернули его к образу возлюбленной. Все дороги ведут в Рим, все размышления Нуара так или иначе приводят к прекрасной Леди. И снова на душе стало тревожно. Что с ней? В порядке ли она? Кот готов был все девять жизней отдать, лишь бы узнать, что с ней ничего не случилось. Тяжело было признавать: но помочь ей он бы не смог. Да он и себе помочь-то не был способен! Его единственной надеждой была Маринетт, но что могла сделать она? Дюпен-Чен, конечно, говорила, что у нее есть какой-то план. Вот только в подробности посвящать не желала. С другой стороны, у самого Нуара не было никакого плана. Ну, рассказал бы он Адриану, что пропажей Плагга ситуация не ограничивается. И что дальше? Переложил проблемы с больной головы на здоровую (причем, свою же) и живи припеваючи? Не получится. Другой он тоже бы не знал, что делать. Искать Ледибаг по всему городу? У него и в обычное время это не получалось, а без трансформации с ней никак не связаться. И снова он думал о ней. А если Ледибаг все же разделилась, то смогла бы Маринетт ее увидеть? И вообще, почему его видела именно эта девушка? Неужели у нее какие-то особенные глаза, отчего Дюпен-Чен может видеть призраков? Кот повернулся в сторону одноклассницы и внимательно на нее посмотрел. Да нет. Глаза как глаза. Хотя красивые. И цвет, как у Леди. Надо будет еще раз посмотреть, поближе. А вдруг то, что Маринетт могла видеть героя Парижа, связано с ее планом по его «самовоссоединению»? Может быть, Дюпен-Чен втайне промышляет спиритическими сеансами? Но ведь Нуар не призрак, хотя и подходит под это описание. Да, Кот был неосязаемым, невидимым и неслышимым обычным людям. Но ведь он не умирал (Адриан-то живой, здоровый, только грустный), а значит, настоящим привидением не был. Или мадемуазель Дюпен-Чен что-то знает, но не говорит. Герой решил, что стоило бы присмотреть за ней повнимательнее. Нуар вздохнул. Хотя это действие нельзя было назвать вздохом: будучи призраком он не дышал, его грудная клетка всего лишь двигалась, имитируя дыхание. В таком состоянии Кот не чувствовал ни жажды, ни голода, ни усталости, — ничего. Он не мог взаимодействовать с окружением. Интересно, как Маринетт его слышала, если герой-призрак не был способен испускать звуковые волны? Хотя свой голос он слышал (как Нуар, не как Адриан). Магия? К слову о магии. Как бы Коту ни хотелось этого признавать, но существовала большая вероятность того, что чудик-энтомолог снова решит выпустить на волю «волшебных мотыльков». И что тогда? Нуар-то на битву не явится. Хотя, если Леди не разделилась, то Адриан точно будет там и, наплевав на раскрытие личности, поможет ей, случись что. И расскажет о проблеме, наверняка. Тогда можно будет и Маринетт подключить, чтобы вчетвером все продумать. А вдруг все бессмысленно? Вдруг ничего нельзя сделать, и он останется в таком состоянии всю свою жизнь? Бестелесным, незамеченным, практически несуществующим. Ледибаг никогда не посмотрит на него, поскольку никогда не увидит. Кот никогда не скажет отцу, что любит его, несмотря на холод и безразличие со стороны родителя. Да, Адриан может это сказать. Но отделившийся Нуар, хотя и является Адрианом, одновременно и не является им. Как один файл, который сохранили на разные флешки. Каждый прожитый час вносил изменения в обоих. Сейчас Кот легко мог представить, что творится в голове другого себя. Но что будет, если через год ничего не изменится? Думать об этом ужасно не хотелось. Как хорошо, что хотя бы для Маринетт Дюпен-Чен он не исчез из этого мира.***
На этот раз сбежать на крышу не получилось. — А теперь, мадемуазель У-меня-проблемы-с-физикой, потрудитесь-ка объяснить, что с вами творится? — Алья перехватила подругу сразу же, как только та вышла из класса. — Ничего, Алья, все хорошо, — Дюпен-Чен смотрела куда угодно, но не в глаза Сезер. — Просто нервы, переутомление… Выпускной класс, сама понимаешь. — И поэтому ты даже не обращаешь внимание на Адриана? — скрестив руки на груди, создательница Ледиблога выложила козырную карту. — А что с Адрианом? — одновременно спросили Маринетт и Нуар. Причем, если Дюпен-Чен заволновалась, поняв по интонации Альи, что упустила нечто важное, касающееся возлюбленного, то Кот не мог понять, как состояние его второго «я» касалось Маринетт. Да, они были друзьями, но уж больно интонация у Сезер странная. — Весь день ходит чуть ли не в трауре, — ответила Алья, естественно не услышавшая Нуара. — Ты действительно не заметила? Дюпен-Чен отрицательно помотала головой. Ее не волновало то, что Кот стоял рядом и слушал разговор. Больше ее беспокоило то, что у возлюбленного проблемы, а она не только помощь не предложила, но и узнала об этом только сейчас. — Так, подруга, не раскисай, — бодрая Сезер схватила Маринетт за плечи и заставила посмотреть себе в глаза. — Это твой шанс. Подойди к нему и узнай, что случилось! — А Нино не спрашивал? — чуть ли не прошептала свой вопрос героиня. — Спрашивал, — вздохнула Алья. — И у нас с ним сложилось впечатление, что вы сговорились, поскольку он тоже ссылается на физику. — Но Адриан ведь хорошо знает физику! — Вот и я о том. — Может быть, опять с отцом проблемы, — задумалась Маринетт. Слишком много для одного дня. — Вполне возможно, — согласилась будущая журналистка. — Твое дело подойти и узнать. А потом утешить. И не забудь пригласить меня на вашу свадьбу! Алья подмигнула, Маринетт покраснела, а Кот Нуар удивленно присвистнул. — Девчачьи разговоры всегда… такие? — усмехнулся он. — Прости, Алья, — Дюпен-Чен виновато опустила голову. Все-таки от возвращения Тикки и воссоединения Нуара с самим собой зависела безопасность города. Сейчас нужно было запереть личные чувства глубоко внутри, как бы это ни было больно. Маринетт не сможет позаботиться о всех. Она должна была действовать как Ледибаг, для которой любовь не являлась приоритетом. — Но не думаю, что я смогу чем-то помочь. — Подруга, я тебя не узнаю! — обеспокоенно воскликнула Алья. Похоже, у Маринетт были проблемы куда серьезнее, чем она думала. — Любовь всей твоей жизни нуждается в твоей поддержке, а ты… — Давай закроем эту тему, — попросила Мари, возвращаясь за свою парту. Настроения разговаривать с кем-то и обсуждать их проблемы с Котом (которому она еще десять минут назад хотела задать пару вопросов, чтобы подтвердить или опровергнуть некоторые догадки) не было совершенно. Мадемуазель Сезер удивленно и взволнованно посмотрела вслед уходящей подруге, решив, что лучше ее пока не беспокоить. Кот Нуар, узнав о влюбленности своей одноклассницы, не знал, как с ней себя дальше вести. Новые каламбуры, которые он придумал за время урока и собирался рассказать ей на перемене, совсем вылетели из головы.