Легенды Сумеречного Замка

Лютный Переулок — странное место. По-хорошему, за этим наименованием скрывается целый криминальный квартал, соваться в который дальше известного всем Лютного рискнет не каждый смельчак. В этих местах нет власти министерства, единственный действующий здесь закон — сила. Ходят слухи, что на просторах этого квартала можно встретить потомков древнейших темных семей, утративших свое состояние, но сохранивших остатки знаний и традиций. Говорят, чистоте их крови позавидовали бы и Блэки с Лестранжами. Говорят, благодаря своим никому уже не нужным аристократическим замашкам они уже многие поколения живут в полной нищете, потому что считают ниже своего достоинства браться за работу, которую готовы предложить дикарям из Лютного. Говорят, из-за множества близкородственных браков и ужасных условий проживания они не просто безумны, но и не контролируют свою магию, а лица их отмечены печатью уродства. Эти слухи курсируют по цивилизованному магическому обществу то сильнее, то слабее; но каждый раз, когда общественность уже собирается дружно решить, что все это байки и вымысел, находится кто-нибудь, пошедший наперекор традициям и вылезший из этого жуткого квартала. И тогда вся магическая Англия и окрестности содрогаются , ибо знания и способности новоиспеченного "добропорядочного гражданина" лежат в совершенно иных плоскостях, нежели у выпускников Хогвартса. Где-то раз в одно-два столетия из ниоткуда объявляется уже достаточно взрослый потомок давно угасшего рода или просто невероятно сильный маг. Да, поначалу министерство пытается рыть землю — и закономерно ничего не находит. Через некоторое время шумиха спадает, маг вливается в общество, и через несколько поколений его потомкам уже и не припомнят их странного происхождения. Волдеморт, когда до него дошли эти слухи, загорелся идеей получить поддержку представителей тех древних родов — и был закономерно послан, ибо полукровка, выпускник Хогвартса и вообще рос у магглов. В общем, откровенное позорище для древнего рода Мракс, ведущего свое начало с одной стороны от Салазара Слизерина, а с другой — от Кадмуса Певерелла. Для меня же эта информация была поводом для других размышлений: это возможность легализоваться в Англии как Гарольду Певереллу, не придумывая никаких историй о, например, жизни за границей. Любая такая легенда проверяема, да и известной мне информации о других странах было недостаточно для ее построения — пусть знание нескольких иностранных языков мне досталось от Риддла, узнать о событиях из жизни этих стран за последние пятнадцать лет мне было неоткуда. А Лютный — среда непроверяемая. Да, существуют личности, знающие эту клоаку в достаточной степени, чтобы меня раскусить. Вот только они и сами обитают там же и вылезать из своего логова не собираются. Но для этого все же следовало пройтись по данным местам, осмотреться, собрать информацию. Том Риддл в свое время дошел до входа в место, напоминающее подземный город, но дальше соваться не рискнул — чужаков там не любят. У меня же было перед Волдемортом одно несомненное преимущество — порт-ключ от Замка. Сумеречный Замок находится в ином измерении относительно реального мира, а потому для прохода в него любые антиаппарационные барьеры — что двадцатиметровая стена для птицы. Но и о средствах защиты и нападения — особенно нападения, — тоже следовало подумать. Если я не хочу закончить как Риддл, опасавшийся соваться дальше собственно Лютного переулка, то надо показать жителям этого места силу — доказать, что я достоин ступать на их землю. Что-то мне подсказывало, что связи в Лютном лишними не будут. *** Следующий, после вооружения, вопрос, возникший при сборах для похода в Лютный — одежда. Маггловские вещи равносильны табличке с надписью "чужак" полуметровыми буквами, а все магические у меня были или сугубо парадные, или вовсе школьные мантии. Впрочем, я даже не был уверен, что принятые в магической Англии мантии будут адекватно восприняты жителями Лютного — там вполне могла быть какая-нибудь своя мода, отличная от известной мне. В итоге, посовещавшись с Сириусом и привлеча Ривви, было решено поискать что-нибудь в Замке, благо от прежних хозяев осталось много разнообразных вещей. Но я даже не ожидал, сколько всего разного хранилось в закромах родины. Чем-то Сумеречный Замок напоминал мне Хогвартс — те же бессчетные пустые комнаты, заваленные разнообразным хламом и не только, те же бесконечные переходы, казалось бы выходящие далеко за пределы видимых снаружи стен Замка... Здесь можно было ходить всю жизнь и не обойти и половины, а уж если задаться мыслью разобрать все завалы — не хватило бы и целого отряда добровольцев-энтузиастов. В числе прочего было найдено и некоторое количество одежды явно магического происхождения, при этом абсолютно непохожей на нынешние мантии. Но действительно привлек меня всего один объект — видавший виды плащ из кожи какой-то рептилии. Несмотря на заметные потертости, вещь не потеряла своей красоты, а в девичестве, скорее всего, и вовсе была понтами космических масштабов: при дневном свете черная кожа отливала зеленью, а застежки-пряжки были украшены узором в виде восьмиконечных звезд — символ познания, однако. В общем, было решено, что именно этот плащик я и надену, когда пойду на разведку. Насчет остальной же одежды я решил особо не заморачиваться: берцы, прикрытые кожаными штанами, черная водолазка, которая даже не видна под плащом — не выглядит по-маггловски, и ладно. Но при обыске были найдены и другие занимательные вещицы: к примеру, некий неизвестный артефакт, имеющий вид браслета, будто сплетенного из тонких металлических полосок, и соединенного с ним тонкой цепочкой кольца-когтя. Сириус, увидев это сокровище, переменился в лице, будто это был артефакт как минимум времен Основателей, а то и самого Мерлина. —Нет, это колечко, конечно, помоложе будет, — заметил Бродяга, уловив отголоски моих мыслей. — Просто на островах подобные концентраторы не получили распространения, а потому обнаружить его здесь было... несколько неожиданно. — Концентратор? — уцепился я за знакомое слово — так крестный в свое время называл волшебную палочку, уточнив, что кроме них могут использоваться так же посохи, жезлы и еще много всего разного и у каждого свои особенности применения. — Ты мне про такие не рассказывал. — Концентраторы-кольца наиболее привередливые из прочих: они завязаны на особенности магии, а потому не могут подбираться в детстве, когда магическая подпись только формируется — в отличие от волшебной палочки. Вследствие этого часто делаются на заказ, — Сириус перехватил артефакт у меня из рук. — Смотри, вот эти символы означают элемент воздуха, — Блэк провел ногтем по нескольким рунам на браслете, — эти — «энергия» как противоположность «материи», а вот этот знак, если мне не изменяет память, «смерть» как она есть. После разъяснений крестного я посмотрел на кольцо немного иначе. Связка «воздух-энергия-смерть» — этот артефакт явно делался для некроманта. Причем именно некроманта в изначальном смысле этого слова — того, чья работа заключается во взаимодействии с миром-за-гранью, а не специалиста по поднятию армии нежити. Я понял, что хочу этот артефакт себе. В итоге, после нескольких проверок — кто знает, какую защиту мог поставить прошлый владелец сего сокровища, — я попробовал использовать концентратор по назначению. Колдовать с кольцом было... мягко скажем, непривычно. Начать хотя бы с того, что оно направляет поток магии, а не пропускает через себя, как привычный мне концентратор-палочка. С одной стороны, это плюс в использовании сильно энергозатратных чар, но с другой — в нормальных заклинаниях элементы словесной формулы, отвечающие за дозирование энергии, отказываются работать. Надо ли говорить, что при таком подходе эффективность колдовства оставляла желать лучшего?.. Для того, чтобы заставить обычный люмос сжаться до привычных размеров горошины, а не изображать из себя промышленный прожектор, понадобился почти час бессмысленных тренировок, полчаса сидения в библиотеке и еще минут двадцать тренировок осмысленных. Хотя после этого работа пошла веселее. Информация же, вырытая мною в библиотеке, оказалась занимательной даже для Сириуса. Нет, что большая часть изучаемых в Хогвартсе заклинаний — результат многовековой работы по упрощению и обобщению, было почти общеизвестно. Но вот что именно представляли из себя эти формулы раньше... По сравнению с ними заклинания трансфигурации — простые и понятные. Но зато именно с этими древними вариантами формул кольцо начало работать приемлемо. Кроме люмоса я еще выучил формулы экспелиармуса, петрификуса и, неожиданно для самого себя, инсендио и какого-то аналога секо. Причем последние два — только потому что из всего опробованного они у меня неожиданно хорошо получились. Был у такой системы и один несомненный плюс — эти формулы не имели вербальной составляющей, их достаточно было просто держать в уме. А значит, если все же придется колдовать перед обитателями Лютного, использование данных приемов может дать плюс к репутации. *** Аппарация — одно из немногих знаний, доставшихся мне по наследству от Волдеморта, в пользе которых не приходилось сомневаться — да и применить на практике я его смог практически без проблем. Переместился я к началу Лютного, откуда уже направился в сторону подземного города. В это раннее утро многие обитатели этого места или ещё, или уже спали, а потому в переулке было на удивление тихо. Сидящие по углам бомжеватого вида маги; низенькая, похожая на оплывшего слизня ведьма, подозрительно косящаяся единственным глазом из пустого дверного проема; стоящие вдоль стеночки существа неопределенного пола в коротеньких мантиях и с тонной краски на лице, уже даже не пытающиеся завлекать посетителей после тяжелой трудовой ночи — таким предстал передо мной Лютный переулок. Я прошел всю улицу до конца, не наткнувшись ни на кого из антисоциальных элементов. Впрочем, судя по Риддловским воспоминаниям, все опасности ждали меня впереди. Через некоторое время улица свернула и почти сразу начала опускаться вниз, при этом крыши домов продолжали находиться на прежнем уровне. Козырьки крыш становились все длиннее, сама же улица сужалась, пока не превратилась в длинный темный туннель. Дома в этой части казалось, были вырублены прямо в камне, при этом часть стен разрушилась от времени и отсутствия ухода. Казалось, здесь уже многие годы никто не живет, но это ощущение было обманчиво — я чувствовал, что за мной неотрывно следят десятки глаз. И вдруг уже почти сомкнувшиеся стены домов разошлись, а улица превратилась в... мост! Громадная металлическая конструкция вилась сквозь огромную пещеру, дно и стены которой покрывали останки древнего города. Мост упирался в башню, расположенную в центре пещеры и соединяющую дно со сводом. А от моста, от зданий, от башни и просто от стен — отходили металлические конструкции, наподобие лестниц без перилл и странных помостов. Они переплетались в воздухе, ветвились, обрывались в самом неожиданном месте, оплетая город черной паутиной. И если Лютный в это время практически спал, то этот город бодрствовал: по переходам двигались чьи-то фигурки, в воздухе висело едва заметное эхо сотен разговоров, мелькали отсветы магических огней. Я невольно залюбовался этой невозможной картиной. После всей остальной магической Англии, застывшей где-то между Средневековьем и Эпохой Возрождения, этого город казался частью какого-то совершенно другого мира, оказавшейся здесь совершенно случайно. В голове вертелось страшное темномагическое заклинание «постапокалиптическая фантастика». А еще это место было наполнено магией настолько, что, казалось, ее можно было потрогать — такую ее концентрацию я не встречал даже в Хогвартсе. Что-то подобное ощущалось в Сумеречном Замке, но там эта сила будто бы была продолжением меня самого, а здесь... Она была чужда, почти враждебна — но от того не менее прекрасна. Когда же я ступил с моста на одну из лестниц, ведущих вниз, меня захлестнул чистейший восторг: матово-черная металлическая конструкция совершенно не воспринималась как серьезная опора, а потому создавалось ощущение, что я иду по воздуху. И казалось, что сделай шаг с лестницы, раскинь руки — и полетишь над этим городом. И в тот момент, когда я уже и правда был готов сделать шаг в пропасть, левую щеку будто обожгло чем-то, а через секунду над головой раздался крик, более всего напоминающий скрежет кирпича по стеклу. Я будто очнулся ото сна. Внезапно до меня дошло, что я только что хотел сделать — и ужаснулся. А несколькими десятками ступеней ниже я увидел девушку-подростка, или скорее даже девочку: угловатая фигура в кирпично-красной тунике со шнуровкой по бокам, в широких коричневых штанах, с длинными темно-русыми волосами, собранными в две косы. Неудивительно, что я ее не заметил — в такой одежде она практически сливалась с городом. На левое плечо девушки, укрепленное кожаной накладкой, опустилась странная тварька, по-видимому, и издавшая тот мерзкий звук. — Кто ты такой? — странно было в высоком детском голове слышать такие злобные интонации. — Чего тебе надо? Я рассмотрел тварьку у нее на плече и был поражен увиденным: более всего она напоминала плод запретной связи летучей мыши с крокодилом. Ни в маггловском, ни даже в магическом мире таких не существует. Химера? — Отвечай! Быстро! — видимо, она хотела выглядеть грозно, и, надо сказать, ей это почти удалось — если бы я столь отчетливо не ощущал исходящий от нее страх. — Мне всего лишь любопытно разузнать, насколько правдивы слухи об этом месте, — мягко и чуть певуче, с легкой и совсем необидной насмешкой. Риддл в свое время обожал играть оттенками эмоций, и во мне эта его привычка прижилась как родная. — Нечего любопытствовать — тебе здесь не рады, — в ее голосе звенела сталь, но эта сталь скрывала под собой откровенную панику. Интересно, с чего бы? — Чего ты так боишься? — спросил я в лоб, на что девчушка сделала большие круглые глаза и отступила на шаг. Я спустился на несколько ступенек ниже. — Что ты несешь, пришелец?.. — ее паника уже была видна невооруженным глазом. — Я чувствую твой страх, — я сделал еще несколько шагов, сокращая расстояние между нами до минимума, и протянул к ней руку — правую, на которой не было кольца. — Что же во мне так напугало тебя, малышка? Коснувшись пальцами ее щеки, я совершил свою самую большую ошибку. Страх — плохой помощник, кто бы что ни говорил в опровержение этого постулата. Страх заставляет людей поступать спонтанно, нелогично. Действия человека, ведомого страхом, практически невозможно просчитать. В общем, я никак не мог ожидать, что эта сумасшедшая шагнет вниз с лестницы и потянет меня за собой. Поначалу я даже не понял, что произошло: просто в один момент земля ушла из-под ног, а перед глазами раскинулся темный свод пещеры, усеянный магическими огнями.