Зодиак

— Субару, — голос дрожал, — нам нужно серьёзно поговорить. — Его взгляд заметно оживился, и он облокотился о стул. — Я хоч… – за спиной послышался уже шипевший чайник, и я, быстро вскакивая, выключаю его, облегчённо вздыхая. Сколько себя помню, со мной никогда преданно не дружили. А если и водились, то только для собственной выгоды, наживы. Всем всегда что-то нужно было от меня. Никто в этом веке не наберётся искренности на настоящую дружбу до гроба, потому что знают, какова реальность, и что она может сделать. Для меня довольно странно говорить так, как-будто уже живу не одно столетие. На самом деле это не так, просто подростковый опыт и наблюдения. Я ещё ребёнок, которому любопытен мир, который с каждым словом, шагом расширяет свой кругозор; а не какой-то взрослый, который перестаёт радоваться обыденным вещам, ведь именно тогда они становятся такими: серыми, скучными, строгими. А после того случая с парнем, в которого я влюбилась, и с другом, который помогал мне понравится ему, я стала другой. Более скованной, рассудительной, но самое главное - внимательной и не открывающей каждому встречному душу, девочкой. Многие воспринимали это как что-то обычное, другие - ссылались на подростковый возраст, а одни приняли это, как оскорбительный тон к своей персоне. Но ведь это не так, это всё та же наивная девчонка, мечтающая о взаимной любви, внимании родителей, которых уже нет, и о человеке, который в любую минуту смог бы протянуть руку помощи, подставить своё плечо для слёз и просто радовать своим присутствием. Наверное, этого человека стоит назвать другом. А что, если сейчас я доверюсь Субару? Как он тогда раскрутит мою жизнь так, чтобы я не страдала? Или пусть он хотя бы будет верен нашему договору. — Я хочу, чтобы ты мне помог с поисками, — я стояла к нему лицом к лицу, боясь открыть глаза в ожидании его реакции. — Всё с теми же? — даже с закрытыми глазами могу сказать, что он усмехается, как-будто уже зная ответ. — Нет... — приоткрыв один глаз, я осматриваю его улыбающуюся рожу. — А тогда с какими? — Сначала ответ, а потом вопросы, — мои брови сдвинулись на переносице, а глаза стали серьёзней. — Но ведь я соглашаюсь не только на это, ведь так? — он вальяжно встаёт со стула, направляясь ко мне. — Так... — секунду подумав, продолжила, — ты пойдёшь за мной, если вдруг под угрозой смерти окажутся наши жизни? — он застыл, так и не дотронувшись до моей щеки холодными пальцами, а недавно присутствующее смятение в глазах сменилось на озорных танцующих бесенят, и он вздохнул, отходя от меня на шаг. — Неужели ты играешь с огнём, Сара? Не ожидал от тебя подобного, — засунув руки в карманы, он развернулся в сторону выхода из кухни и уже почти вышел, как: — Ты куда? — он продолжил идти, а я пошла за ним. — Рассказывай: с кем или с чем мы имеем дело? — он расслабленно сидел на диване в гостиной, держа в руках документы и бегло бегая глазами по строчкам. Его ответ меня вполне удовлетворил, и я уже с интересом понеслась в комнату за уликами, что успела собрать в день убийства. Он такой спокойный и я, воодушевленная его согласием. Из улик, что удалось сохранить, остались ДНК крови на окнах и сфотографированная кровавая пентаграмма. Не спорю, я рискую этой тайной, но и одна искать не стану, всё же так написал в письме отец. А! Точно, ещё же письмо! В тот день мне пришлось прибраться у него в кабинете, чтобы дело так просто не закрыли. Спускаясь по лестнице на первый этаж, я не переставала рассматривать каплю крови, заключённую меж стёклышек, и фотографию пентаграммы. — Вот, это всё, что смогла собрать, — аккуратно выставляя перед ним приборы, зевнула в кулак. Его, как и меня, привлекла эта капелька, но не меньше заинтересовал и рисунок с письмом. — У меня брат химик разбирается в этих стекляшках, — он чуть сморщился, как-будто съел лимон. — А на счёт снимка... придётся обойти все организации в округе, или у тебя уже есть представление о ней? — он взглянул исподлобья. — Нет, — глаза ужасно слипались, хотелось плюхнуться прямо сейчас. — Значит придётся искать... — он вздохнул, а я присела чуть подальше, облокачиваясь на спинку дивана и поджимая к себе ноги. — Субару, — сонно позвала его. Он молчал. — Я с детства хотела владеть хоть какими-то боевыми навыками, а по тебе видно, что ты чем-то подобным увлекаешься... — язык заплетался, я вновь зевнула. — Зачем такой девчонке как ты, драться? — и тут же осёкся, останавливаясь. — Впереди ещё длинный путь, и если ты вдруг не сможешь помочь мне, то… — Это ничего не изменит, — голос его приобрёл нотки раздражительности. — Слабый пол слишком чувствителен…слишком эмоционален. - Субару отвернулся. — А ты подави во мне эти эмоции и научи защищать себя! — я грустно улыбнулась, — считай, что моя жизнь в твоих руках, — он опешил, удивлённо глядя в мои сонные глаза. — В Моих… - прошептал одними лишь губами, продолжая разглядывать мои изумрудные очи, ища в них подвох, но они были серьёзны, хоть и внешне излучая спокойствие. — Да... - сквозь сон выдала я, кивая блондинистой макушкой. POV.Субару. В моих руках судьба этого жалкого человека? Да как такое может быть, если даже собственную мать не смог сберечь от смерти? А тут какая-то маленькая человеческая девчонка. Будет ещё хуже, если братья узнают о ней и о нашем с ней договоре. Несомненно, жизнь вампира скучна, день за днём, столетие за столетием, и если вдруг им попадается интересный человек, они просто не смогут не пройти мимо и не позабавиться с ним. Но я раньше не был заинтересован в людях. Только взглянув на неё, на её детские черты лица, белокурые локоны и безмятежное выражение лица, начинаешь осознавать, что значит: быть кем-то увлечённым. Она уже сопела, когда я рассматривал её. Мой вспыльчивый характер сам собой куда-то делся, и это происходило лишь с ней, с другими я обычный, крушащий всё вокруг красноглазый парень. Рука сама потянулась к её лицу, очерчивая контур скул, невесомо обводя глаза, маленький нос и останавливаясь на губах, таких тёплых и за такое короткое время желанных. Мне вдруг захотелось прикоснуться к ним своими ледяными и обветренными губами.