***
Уже прошло несколько дней с тех пор, как Инквизитор ушла в экспедицию в Крествуд, захватив с собой Железного Быка, Сэру и Вивьен. Компашка та ещё, такое ощущение, будто выбирала не глядя. В любом случае, даже если бы она предложила ему, Дориан вряд ли бы согласился. Он хотел понаблюдать за Максвеллом, особенно, когда рядом нет его сестры, и то, что Инквизитор ушла в самое мокрое место на континенте, никак с этим не связано. Всё время, что Тревельян находился в замке, мужчина вызывал у Павуса двойственные чувства. Вроде он был неплохим: беспокоился за сестру, следя за ней, интересуясь её жизнью; неплохо разбирался в одежде, в выпивке, не говоря уже о том, что был безумно привлекательным. Честно, не будь он братом его хорошей подруги, может быть, Дориан попытался бы с ним сблизиться. «— Скажи, а помимо Максвелла, у тебя есть братья? — Порядком, и это только родных». Тем более, что Дориан и так замутил с одним из них. А иначе, почему они так похожи? Странно только, что он не рассмотрел его похожесть с самой Эвелиной. В любом случае, больше альтус не хочет становиться на эти же грабли, поэтому старается не сближаться с Максвеллом. Но с другой стороны, есть вероятность, что у него это и не получилось бы. С тех пор, как Максвелл услышал, откуда Дориан прибыл, то стал каким-то… холодным. Раньше он несколько раз за день мог подойти, чтобы поспрашивать о чём-нибудь, об Инквизиторе в частности, а теперь он его просто игнорирует. Может, мужчина недолюбливает Тевинтер и его граждан, кто знает. Но каково же было удивление тевинтерца, когда Максвелл пригласил его вечерком в «Приют». «Они и правда родственники», — именно так думал Дориан, наблюдая за тем, какую по счету кружку знаменитого эля Кабо выпил Тревельян. Альтус правда до сих пор не уверен, какая именно мера у Инквизитора, ведь девушка часто притворялась пьяной, а сама просто выливала выпивку. Иногда он видел, как та действительно пьянела, выпивая вместе с Быком, а иногда её не брали даже две бутылки орлесианского вина. Зато её брат точно ничего не выливал, но зато кажется все ещё трезвым. Наверное… — Напомни-ка мне, — поставив кружку на стол, заговорил мужчина, — кем ты приходишься сестрёнке? Дориан сидел напротив него за одним из столов на втором этаже. Он не рисковал сесть к нему ближе или пить так же, как и Максвелл, ведь воспоминания о ночи с Тревором всё ещё свежи в его голове. И почему они похожи? — Я же говорил, — обаятельно улыбнулся Павус, — что я её друг. — Друг, — усмехнулся Максвелл. — Никогда бы не подумал, что когда-нибудь услышу такое. Никогда… — протянул Тревельян. Его взгляд был прикован к пустой кружке в руке и казался немного затуманенным. Всё-таки алкоголь взял своё, хоть и не сразу. — А какой именно ты ей друг? Неожиданный вопрос застал Дориана врасплох. Что ответить-то, казалось, на такой лёгкий вопрос, он не знал. Павус сам несколько раз задумывался об этом, но когда мысли переходили не в то русло, сразу себя одёргивал. Эвелина была магу хорошим другом, это он точно знал. Но тогда почему ему не нравится, когда девушка связывается с другими «друзьями» мужского пола? — Ты друг, который пользуется её «дружбой»? — с растянутой улыбкой спрашивал Максвелл. Да как он?.. — Или который «больше чем друг»? — А может быть только два варианта? — ехидно спросил Павус. Он был немного раздражён, хоть и не показывал этого. Неужели он действительно сомневается? Неужели так сильно беспокоится о сестре? Нет, что-то альтусу подсказывало, что дело совсем в другом. И именно это ему не нравилось. — У мужчины с женщиной — да, — такой же интонацией ответил тому Тревельян. — Но, судя по твоему недовольству, — второе, смею предполагать? Повёлся на мордашку? На… улыбку? Или тебе по вкусу её отменная фигура? Сжав кулаки под столом, Дориан выслушивал все предположения Максвелла. Казалось, что мужчина оскорбляет альтуса, как и его вкусы, но Дориан уверен, что оскорбления скорее в сторону Инквизитора. Знает ли Эвелина, какой у неё двуличный брат? Неужели он только притворяется, что ему дорога сестра? — Кто больше тебе нравится: Инквизитор или Эвелина? — задав последний вопрос, Максвелл уставился на Павуса. А это ещё к чему? — Ты… — Ох, я забылся. Как ты можешь понять разницу? — рассмеялся Максвелл. Успокоившись, мужчина посмотрел на собеседника напротив, о чём-то задумавшись. — Послушай, — приподнявшись, Тревельян чуть приблизился к Павусу, наклоняясь над столом, — хочешь расскажу кое-что интересное? — выждав немного времени, продолжил он. — А сестрёнка-то –«того»! — громко прошептал Максвелл, покрутив пальцем у виска. — Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился альтус. — Как с тобой сложно, — застонал Тревельян, плюхнувшись обратно на скамейку. — Ну чудачка она, больная, сумасшедшая, тронутая, поехавшая. Сколько тебе ещё назвать примеров, чтобы ты понял? С приветом девчушка. Дориан хотел что-то ответить, но не стал. Да как вообще брат может так говорить о сестре? Хотя, чего он-то удивляется: сам-то белая ворона в семье. Не удивительно, что и у Эвелины не все так гладко. — Неужели я ошибся? — задумчиво протянул Максвелл, внимательно наблюдая за Павусом. — Я-то думал, что ты сейчас встанешь, попробуешь ударить меня, а я потом повалю тебя на пол. — Необязательно сразу лезть в драку, — усмехнулся Дориан. — Не знаю, почему ты все это говоришь, но я уверен, что не просто так. — Не веришь мне? — удивлённо произнёс мужчина. — Хорошо, — усмехнувшись, Максвелл и вовсе отодвинул от себя подальше кружку, решив поменять позу на более удобную, расслабившись. — Ты когда-нибудь замечал резкие перемены у своей подруги? То она грустит, то… улыбается, иногда будто и вовсе в прострации: не замечает никого вокруг или внимательно следит за другими, слушает их. А иногда резко становится совсем другим человеком? — Ты о Матери? — спросил Дориан. Конечно он замечал всё это и раньше, но закрывал на всё глаза. Он смирился, что Инквизитор — странная. Но это нормально для той, которая перенесла такие события за короткий период времени: война магов с храмовниками, собрание, взрыв на Конклаве, обвинение, странная метка на руке, а после и вообще ответственность за Инквизицию и мир в частности. Так что резкие перемены характера — это ещё нормально. Но Мать и Дориана удивила. Резкие скачки настроения ещё можно было понять, но не полное изменение. Конечно, маг был удивлён ещё после того дня, когда Инквизитор играла на виоле, признавалась всем в любви, а после отрицала всё. Но, как оказалось, во всём было виновато зелье. Хотя, вряд ли с Матерью оно хоть как-то связано. — Молодец, — похлопал тому в ладоши Максвелл, — не всё потеряно. Вот только Мать не единственная. Я сам о ней узнал совсем недавно. — Не единственная кто? — А вот это ты должен понять сам. Пошевели извилинами в голове. Понаблюдай за ней: какая сестрёнка в окружении людей, когда одна, — сложив руки у лица, мужчина широко улыбнулся. — Тем более, что в скором времени у тебя появится отличная возможность. Интонация, с которой Максвелл сказал это, была уж слишком весёлой. У Дориана даже мурашки по спине пробежали. К чему это? И что ещё за возможность? Не говорите только, что он что-то задумал? «Нет, они и правда родственники». — Кстати, я хотел у тебя кое-что спросить, — заговорил Максвелл, положив руки на стол. — Что ты можешь рассказать мне о Треворе?***
Впервые за всё время, которое он прожил в этой комнате, Дориану показалось, что свет из того небольшого окна уж слишком ярко светит. Странно, обычно по утрам угол не такой, и свет попадает именно на пол, а не прямо ему в глаза. А это значит лишь то, что сейчас уже скорее всего ближе к вечеру или уже вечер. А ведь Дориан не собирался вчера пить, но после того, как Максвелл стал Интересоваться Тревором, что-то его прорвало. Мужчина будто читал его как открытую книгу, и с каждым разом его вопросы становились все жёстче, для самого Дориана, конечно. «— Так вы и правда. Ха! Ну ты даёшь… братик». Всё-таки Тревор и правда брат Эвелины. Какая прелесть. В принципе, теперь понятна настоящая причина исчезновения Эвелины: видимо, ей не нравятся оба брата. Иначе бы она не сбежала в спешке в Крествуд. Ох, не стоит, наверное, так усиленно думать, когда голова трещит. Сколько же он выпил вчера? Резко поднявшись, Дориан стянул с себя одеяло и стал рассматривать кровать. Фух. Вроде всё нормально: он одет, а рядом никого нет. Слава Создателю, он не повторил ту же ошибку второй раз. Переодевшись, Дориан решил спуститься в Тронный зал, а потом уже библиотеку. Наверное, стоит сначала зайти к Адану и взять у него что-нибудь от похмелья. — Кого я вижу, — засмеялся гном, как только с ним поравнялся Дориан, — Посверкунчик, выспался? Редко ты возвращаешься из таверны только утром. — Утром? — удивлённо спросил Павус, остановившись. Оказывается, пил он ещё и долго. — А ты откуда знаешь? — Я знаю обо всём, что происходит в этом замке, — усмехнулся гном, после чего шёпотом добавил: «почти». — К тому же, у нас комнаты по соседству. — Я и забыл. Дориан не так много времени проводит в комнате, предпочитая оставаться подольше в библиотеке, поэтому он и не думал о соседях. А ведь и правда, Варрик вроде как-то направлялся с ним в одну сторону. — Весёлая ночка выдалась? Ответом ему послужила кислая мина альтуса. Ночь эту никак весёлой не назовёшь. Сначала Максвелл оскорблял его и сестру, потом ещё устроил допрос с пристрастием. Стоило только вспомнить об их разговоре, как кулаки Дориана непроизвольно сжались. — Ты даже представить себе не можешь, насколько, — нахмурился Павус. — И насколько брат Инквизитора двуличен. — Неужели всё настолько плохо? Вроде неплохой парень. — Он назвал Инквизитора больной. Это не единственное слово, которым Максвелл одарил свою сестру. Удивительно, что Дориан даже рассматривал вариант того, что он мог оказаться прав. Может быть, Эвелина немного странная, ладно, не немного, но не более. Разве запрещено быть разносторонней личностью? А может, Максвелл хотел его просто позлить? Ведь было понятно, что альтус ему не нравится. Кстати, а чего это Варрик так долго молчит? — А ты, я смотрю, даже не удивлён, — задумчиво произнёс Дориан. — Я догадываюсь, о чём он, — тяжело вздохнув, ответил Варрик. — Мы давно это знали. — Мы? — Я, Искательница и Смеюн. — А можно поподробнее? — Эх, — ещё раз тяжело вздохнув, Варрик скрестил руки на груди. — Это случилось, когда у нас была первая вылазка во Внутренние земли. Тогда у Вестницы ещё не было других компаньонов, кроме нас. С магами и Храмовниками мы разобрались быстро, вот только Вестница решила, что мы должны зачистить их логово. Смеюн предупреждал, что лучше направиться сразу в Редклиф и отдохнуть там, набраться сил и зелий, но Вестница будто и не слушала, поэтому пришлось просто следовать за ней. И поверь, не удивительно, что нас там одолели. Храмовники были очень сильны, их было гораздо больше нас, не говоря уже о том, что мы и так потратили уйму сил, только добираясь. И когда я уже успел попрощаться с этим миром, Вестница всех уделала «одной левой». — И что в этом такого? Инквизитор всегда была сильна. Действительно, его слова не были убедительными. Инквизитор множество раз выручала их из, казалось, патовой ситуации. Не говоря уже о том случае, когда они пошли на дракона. Хотя тот случай лучше не вспоминать. Когда они уже почти справились с драконом, Инквизитор их бросила, а потом, когда они еле удрали, нашли её собирающей траву. Никогда ещё он не видел, чтобы Железный Бык и Сэра так злились. — Не всегда, — отрицательно покачал головой Варрик. — В самом начале Вестница знала от силы пару заклинаний: огонь и молнии, поэтому ей приходилось часто брать уроки у других магов. И ты представь моё удивление, когда она использовала множество заклинаний чудовищной силы, при этом пользуясь уже не только огнём и молнией. — Это и правда странно, — положив палец на подбородок, протянул маг. — Зачем ей скрывать, что она знает другие заклинания? — В этом-то и странность, Посверкунчик. Одолев Храмовников, Вестница упала. И когда Смеюн осмотрел её, оказалось, та потратила все свои силы на последнюю атаку и просто устала. Но когда она пришла в себя, думала, что это мы их всех одолели. Стоило нам рассказать обратное, она всё отрицала. И довод был весьма весомым: как она могла пользоваться заклинаниями, которых не знала. Это и правда странно, и очень напоминает ему случай с игрой на виоле. Эвелина отрицала это, ведь никогда не играла на ней. Такой же довод. Может ли быть, что и тогда она выпила такое же зелье? Хотя, если судить по увиденному, то зелье никак не для драки предназначено. Он до сих пор не понял, для чего именно она его готовила. — История правда интересная, — заговорил маг, — только я не понимаю, как с этим связаны те слова? — Тебя не было там. Ты не видел того, что видели мы. Вестница в один миг изменилась настолько, что даже умудрилась напугать меня, — усмехнулся гном. — Я до сих пор помню те слова. То, что после произнёс Варрик, очень удивило Павуса. Он уже давно забыл, что ещё недавно у него дико болела голова и в горле сушило. Что за ерунду он только что произнёс? Неужели… Эвелина и правда… не совсем здорова? Задумавшись, Дориан не сразу услышал женский смех. Повернувшись к огромным дверям, магу пришлось прикрыть губы ладонью, чтобы не выдать улыбку. Инквизитор вернулась из Крествуда. Усталая, нахмуренная, с порванной тканью на голове и вся в грязи. Сэра шла за ней и ехидно посмеивалась, зато Быка он нигде не увидел. Наверное, свернул в таверну или ещё куда. А разве эльфийка не должна была уйти туда же? — Ни слова, — зашипела девушка, проходя мимо них. Если Дориан ещё пытался хоть как-то скрыть смех, то Варрик даже не стеснялся его показать. Ох, как же попадёт Инквизитору от Жозефины, когда та узнает, в каком виде Инквизитор прошла по Тронному залу мимо знати. Он, конечно, понимает, что путь в её апартаменты только один, но что же ей мешало смыть всю грязь ещё внизу, у самого входа? Судя по тому, как засохла грязь, она не смывала её ещё с Крествуда. Что-то Дориану подсказывало, что Инквизитор сама не справится, кроме того, ему было очень любопытно, что же произошло. Но как галантному мужчине ему пришлось подождать пару часов, прежде чем зайти в покои Инквизитора. Он уже и так много раз получал выговор от девушки за то, что не вовремя появлялся в её комнате. Двух часов должно было хватить ей, чтобы вымыться и одеться, так? Если что, он не виноват. — Тук-тук, — на всякий случай произнёс мужчина, прежде чем подняться по лестнице. То, что заходит без стука, уже стало традицией, и кто он такой, чтобы её нарушать. — Ты же не думаешь, что это действительно заменит стук в дверь? — спросила Эвелина, как только он поднялся. Девушка сидела на кровати, вытирая волосы полотенцем. — А почему нет? Звук-то одинаковый, — очаровательно улыбнулся альтус. — Ты неисправим, — засмеялась Эвелина, оставив полотенце на плечах. — Ну, и зачем пожаловал? — Просто интересно стало, когда ты успела поменять стиль. Сказав это, мужчина сел рядом с Эвелиной. От девушки как обычно пахло цветочными маслами, что очень ему нравилось. Он, конечно, и сам пользуется похожими, но никогда не может найти именно тот запах, что использует она. Эвелина сама их готовит? — О, ты об этом, — закатила глаза девушка. — Как знала. — Выкладывай. — Я… — нахмурившись, Эвелина отвернулась от Дориана, — растерялась, что ли. — Растерялась? — не понял мужчина. Так себе причина, чтобы измазаться в грязи. Растерялась и поскользнулась? Растерялась, и её кто-то толкнул? Или это она сама себя? И что за обрывки ткани на голове? — Я, конечно, знала, что в Крествуде дожди, и поэтому не снимала капюшон и шлем всю дорогу. Но в битве, когда мы уже возвращались, повредили шлем, а капюшон оторвался. Я растерялась, и первое, что пришло в голову… — Измазать её в грязи? — перебил её Павус. М-да. А может, её брат был и не совсем не прав? — Неправильное у тебя представление о защите, дорогуша. Вряд ли бы грязь помогла защитить голову в драке. Зачем ты вообще это сделала? — Я же сказала, что просто растерялась. Хватит вопросов, — скрестила руки на груди Эвелина. — Мне уже хватило, что надо мной всю дорогу смеялись Сэра и Бык. А потом ещё и солдаты, хоть и пытались это скрыть. А ещё Вивьен: «Не самый лучший вид для леди, цветик мой». — И добавить нечего, — разведя руки, театрально вздохнул Дориан, из-за чего получил локтем в бок. И почему с Инквизитором постоянно что-то случается? Может, её кто проклял, а она не знает? Правда, лучше ей не говорить предположения, иначе удар может стать ещё сильнее. Наверное, жаль, что его там не было. Может быть, увидь он всё своими глазами, было бы гораздо интереснее. Да и не пришлось бы пить с Максвеллом в таверне. Кстати, по поводу этого. Стоит ли рассказать всё Инквизитору? Рано или поздно она всё равно узнает, а так, может быть, ему удастся напрямик спросить её мнение? Вдруг… Максвелл был хоть в чём-то прав? — Я, кстати, разговаривал с твоим братом, — заговорил Дориан, после небольшого молчания. — Ох, он ещё здесь? — немного нахмурилась Эвелина. Всё-таки он был прав. Инквизитор сбежала в экспедицию от брата. — Сегодня вроде его не видел, — пожал плечами маг. Это правда. С тех пор, как он проснулся, и до этого момента Максвелл ещё ни разу не попадался ему на глаза. Неужели он уже уехал? А может, тоже отсыпается, ведь кто знает, когда он покинул «Приют». — Хорошо, — облегчённо вздохнула девушка. — И о чём вы говорили? — О тебе в частности. — Дай угадаю, — усмехнулась Инквизитор, — он надоедал тебе своими вопросами? — Не только, — протянул маг. — Ещё он сказал кое-что… странное. — И что же? — с интересом на него посмотрела Эвелина. — Что ты… Дориан не решался так прямо всё рассказать. Это может её расстроить. Или разозлить. А может, она не поверит, что это слова брата и начнёт винить его? А стоит ли тогда вообще об этом у неё спрашивать? Может, дождаться того момента, когда она сама все узнает? — «Того»? — неожиданно спросила Эвелина. — С приветом? Чудачка? Больная? — Ты знаешь, — удивился маг. Конечно, его это удивило, ведь он даже намёком не сказал, что именно имеет в виду. Как она догадалась? Только если он не первый, кому Максвелл открылся. — Было бы глупо, — засмеялась Эвелина, — не знай я этого сама. То, как прозвучал её ответ, было немного странным. Она не сказала, что знает о том, что говорит её брат. Это скорее прозвучало, будто она и так знает, что не совсем здорова. — Так это правда? — А что, если? — приблизившись к магу, громко шептала девушка. Будто они не одни, и их в любой момент могли подслушать. Или же она просто игралась. — Ты прекратишь со мной общаться? Будешь сторониться? Шептаться за моей спиной? — Это не шутка, дорогуша, — нахмурился Дориан. У него уже скоро брови будут болеть, если так и дальше продолжится. — А кто сказал, что я шучу? Мне и правда интересно. Вот только её лицо не было ни капли серьёзным. Отстранившись, девушка засмеялась. Будто сейчас они говорили не серьёзно, а рассказывали друг другу шутки. И почему с ней всегда так сложно? — Из любопытства? — поинтересовался мужчина. — Конечно, — тут же ответила она. — Мне сегодня порядком испортили настроение, поэтому я пытаюсь себе его поднять. А это и заметно. Можно ли считать, что она справилась с задачей? В любом случае, он только что получил доказательства, что всё это ложь. Эвелина не могла быть больным человеком, да и с таким чувством юмора. Нет, правда, она никак не похожа на чудачку. За свою жизнь Павус успел увидеть нескольких «таких» людей и может с точностью сказать, что Инквизитор на них не похожа. Не стоит так слепо доверять любым словам Максвелла, даже несмотря на то, что он брат его лучшей подруги. — Ты и правда странная, — усмехнулся мужчина. Поднявшись с кровати, Дориан направился к выходу. Уже довольно поздно, Инквизитор должно быть устала, вернувшись из экспедиции, а всё, что он хотел узнать, он уже узнал. Пожелав спокойной ночи, альтус удалился. «—Это и есть Вестница? Да она же слабачка! — Вы правы, Вестница Андрасте ещё слаба. Но не Я». Помотав головой, Дориан постарался выбросить слова Варрика из головы.***
Как только дверь закрылась, Эвелина смогла опустить улыбку. Она знала, что рано или поздно это произойдёт, но никогда не думала, что её выдаст Максвелл. Хотя он вполне мог. Удивительно, что он вообще решил кому-то рассказать. Обычно он не опускается до приятного разговора с теми, кого не считает равным ему. Подкупать слуг или расспрашивать о чём-то он мог всегда и без затруднений, но, если это касалось обычной беседы, он всегда уходил. Если так подумать, он и пил-то только в компании знатных людей. Он слишком многому научился у матушки. И почему из всех людей именно Дориан? Разве за это время он не должен был узнать, что он маг? Максвелл Тревельян беседовал с магом. Да уж, никогда бы о таком не подумала. И Дориан. Не мог же он… с… Нет, нельзя об этом думать. Поднявшись с кровати, девушка направилась к зеркалу. Остановившись, Эвелина долго рассматривала свои волосы. Вроде нормально окрасились. Инквизитор не соврала — она и правда растерялась в тот момент. Во всю лил дождь, а это значило, что краска с её волос очень быстро смоется, поэтому Эвелина и сделала то, что первое пришло в голову, что первое вспомнила. Этот способ всегда работал, ещё с первого раза. Эх! Нельзя сегодня ложится спать! Иначе отец снова будет её ругать и читать нотации. Он и так недоволен всякий раз, как она красится. Ну не виновата же она, что любая краска так плохо держится на её волосах. Любая, которую, в случае чего, можно было бы смыть. Прежде чем снова лечь на кровать, Эвелина решила ещё раз хорошенько вытереть голову. Не очень хочется, чтобы подушка снова окрасилась. Слуги и так постоянно на неё косятся, не понимая, почему она коричневая или чёрная. Хорошо хоть, что она не красится в красный. Кинув полотенце, Эвелина уже собиралась идти к кровати, но её взгляд был направлен на дверь. Смешно, что он так и не догадался. Дориан ведь знает и видел больше, чем другие. Даже однажды видел её с натуральным цветом волос, хоть и был пьян. Почему он так и не догадается? Может ли быть, что он просто отрицает? — Мне действительно хотелось узнать ответ…