Странная

      Ключ, что дал ему демон, идеально подошёл к двери. С громким щелчком дверь открылась, и Дориан сделал шаг вперёд. Яркий свет ослепил его. Несколько раз моргнув, мужчина попытался осмотреться. Он стоял у входа в небольшой кабинет. Пару стеллажей с книгами, да большой стол у дальней стены, захламлённый бумагами.       — Я знаю, что ты, как никто другой, лучше справишься с этой работой. Ты моя лучшая ученица. Я могу надеяться только на тебя.       За столом сидел пожилого возраста мужчина в мантии, который разговаривал с молодой девушкой перед собой. Девушку Дориан мог видеть только со спины, но даже так он смог догадаться, что это была Эвелина. Только она небрежно связывала свои тёмные волосы на макушке. На ней было надето одеяние мага, а не привычная ему уже «пижама».       Завидев Дориана, мужчина нахмурился, но через секунду уже приветливо улыбался девушке.       Демон.       Вот маг и встретил его наконец.       — Ты точно справишься. Ты можешь справиться со всем, чем угодно. Ты станешь для них всех отличной матерью!       Так значит, эта дверь вела к Матери. Значит, особых проблем возникнуть не должно.       «Те падали попытаются запутать котёнка. Они будут показывать ей именно то и говорить то, что она хочет или хотела бы услышать. Не дай им добраться до осколков!»       Дориан никогда бы не подумал, что Мать желала похвалы или чьего-либо одобрения. Ему казалось, что она из тех, кто всю себя отдаст на воспитание детей. Что кроме них ей ничего и не нужно.       — Эвелина.       Позвав девушку, маг направился к ней. Вздрогнув от неожиданности, она обернулась и с удивлением посмотрела на Дориана. Эвелина выглядела моложе, а её черные круги под глазами теперь было проще разглядеть, как и мешки. Альтусу даже немного непривычно видеть её в юбке, но она явна ей шла.       — Старшая Чародейка Лидия.       Так вот как он выглядит для них? Это тоже трюк демона? Он не желает, чтобы Эвелина видела именно его? Или не видела это лицо? В любом случае, даже если он в платье или чем-то подобном, он более чем уверен, что выглядит прекрасно.       — Не слушай его, — заговорил Дориан ранее не слышанным для него женским голосом, — это демон.       — Бросьте, Старшая Чародейка, — усмехнулся мужчина. — Мне не обязательно быть одержимым, чтобы сказать то, что и так все знают. Ведь во всём Круге не сыскать более надёжного человека на эту роль.       — Демон именно так и сказал бы, — ответил ему Дориан. Ему было сложнее, ведь он не знал, что на самом деле происходило в Круге. Единственное, в чём он был уверен, так это в том, что демон наверняка врёт. Ведь если Эвелина именно это и хотела услышать, значит, такого не происходило, верно?       — Не слушай её, — улыбнулся демон, поднявшись со своего места. — Ты же знаешь, что я прав. Ты лучше. Даже Пол никогда не стал бы таким, как можешь ты…       — Нет, — наконец ответила девушка, повернувшись обратно лицом к демону. — Мне никогда не стать такой же, каким был он для них, демон.       В следующее мгновение мужчина переменился. Вместо пожилого старичка перед ними стоял огромный демон устрашающего вида. Иллюзия спала так же и с самого Павуса. Выхватив свой посох, Дориан уже готов был сражаться, но демон стал исчезать.       — Ничего, — злобно рыча сказал тот. — Это лишь один маленький осколок. Я добуду остальные.       То, что такой здоровенный демон убежал, вызывало двойственные чувства. Расслабление с одной стороны, ведь не нужно было сейчас драться и рисковать не только своим здоровьем, но и состоянием Эвелины. Но с другой стороны, кто знает, вдруг он действительно сможет забрать остальные. Вот и подтверждение, что это не единственный осколок за этой дверью. Сколько же их тут? И где собственно искать тот, который он уже как бы «отвоевал»?       Неожиданно комната стала меняться. На том месте, где стояла не так давно Эвелина, была её проекция. Она была нечёткой, но все же он смог её рассмотреть. Также появился и тот пожилой мужчина. Сложив руки над столом и положив на них голову, мужчина молчал. Девушка тоже никак не реагировала, продолжая молча стоять на одном месте.       — У меня просто нет иного выбора… — наконец заговорил мужчина. Его голос звучал эхом в комнате. — Ты… ты должна… ты обязана справиться.       — Не лучшее ваше решение, Первый Чародей, — ответила ему девушка. Хоть её голос также звучал как эхо, Дориан смог распознать холодные нотки Лины. — Если у меня есть выбор, то я бы предпочла…       — У тебя НЕТ выбора! — перебил её мужчина, стукнув по столу. Успокоившись немного, он снова сложил руки, положив их на стол. — Это твоё наказание.       Услышав слова Чародея, девушка отступила на шаг.       — Вы не можете… — немного взволнованно пыталась что-то сказать Лина.       — Могу, — спокойно ответил ей мужчина. — И я это уже сделал.       — Вы… пожалеете о своём решении…       — Нет, — усмехнулся он. — Чтобы пожалеть, нужно изначально чего-то ожидать. Я не жду от тебя того же, Лина. Ты не справишься. Лучше, чем у него, у тебя всё равно никогда не получится. Просто… постарайся стать для них хоть какой-то матерью… Как это делал Пол.       Последние слова Первого Чародея звучали тише, а через мгновение проекции исчезли. Осталась только Лина, продолжив стоять на том же месте.       Удивление — это слишком слабое описание чувств Дориана на данный момент. Это тень, здесь в любой момент может что-то измениться. Но он не ожидал, что тень откроет ему момент прошлого Эвелины.       Значит, вот что ей сказали в тот день. Неудивительно, что она хотела слышать слова одобрения или признания. На неё повесили детей как наказание за что-то. Что же такого могла сделать Лина? Оскорбила кого-то? Не показала достаточного уважения? Она могла. Вполне могла это сделать.       Мотнув пару раз головой, Дориан решил продолжить поиски. У него ещё будет время обдумать все, что он здесь увидел. Рассмотрев все вокруг, маг не увидел ни одного намёка на нужную ему вещь. Во всём кабинете, кажется, ничего такого не было. Собственно, Дориан даже понятия не имел, как выглядит то, что он должен найти.       Обратив свой взгляд на девушку, Дориан немного нахмурился. Он думал, что она также исчезнет, как только сбежал демон, или когда развеялась его иллюзия или та проекция. Но девушка продолжала стоять на одном месте, даже не шелохнувшись.       В голову альтуса пришла идея: спросить её об осколке.       — Эвелина, — ещё раз позвал девушку маг. Она отозвалась на своё имя, хоть и с заминкой, повернув свою голову к нему. — Ты знаешь, где осколок?       Опустив свой взгляд, девушка молчала какое-то время, после чего повернулась обратно к столу.       — Ты уверен, что он тебе нужен? — спросила она его. Её голос звучал совершенно без каких-либо эмоций. Будто он сейчас разговаривал с неживым предметом, чем с человеком.       — Да, — ответил Дориан. Он не хотел задумываться: правда ли ему нужно собирать осколки. Может быть, правильнее было бы оставить их здесь, чем нести тому демону. Но так был шанс того, что на него покусятся другие.       Услышав ответ альтуса, девушка развернулась и протянула ему руку. В этот момент Дориан подумал, что стоило взять больше инструкций у того демона. Хотя, что-то ему подсказывает, что отец его недолюбливает, поэтому вряд ли бы стал подробно ему что-то рассказывать. Долго не думая, маг взял руку Эвелины. Мгновенно появилась белая вспышка, которая ослепила альтуса. Когда свет стал немного меркнуть, Дориан смог открыть свои глаза. На этот раз девушки перед ним не было, зато в его руке появился небольшой прозрачный осколок белого цвета.       Так значит… она и была осколком? Это логично, если вспомнить, для чего она вообще создавала свои маски.       — Я не справлюсь… — неожиданно зазвучало эхо из светящегося осколка. — У меня не получится. Я никогда не стану такой же, как Пол. Я должна просто стать им матерью.       После этих слов свет с осколка потух.       Получается, Эвелина даже не думала стараться. Никто с самого начала не верил в неё, и она это приняла. Она решила повесить на себя ярлык матери, но не собиралась заботиться о них. В этот момент ему вспомнилась та Мать. Она беспокоилась за детей. Она кормила их. Играла с ними. И всё. Это мог сделать кто угодно. Для такого необязательно быть мамой.       Сжав осколок в руке, Дориан нахмурился. Она выглядела так молодо. Совсем как подросток. Но все равно детей спихнули именно на неё. Что же она натворила?       Нет, нельзя было и дальше об этом думать. У него нет много времени в запасе. Он ещё столько осколков должен собрать. Но где их искать дальше?       Стоило ему об этом подумать, как один из шкафов с книгами стал отодвигаться, а за ним показалась дверь. Теперь выходов было два. Он мог вернуться через ту же дверь и встретиться с демоном-отцом, чтобы уточнить детали, или же продолжить свой путь. Ха, а ведь тот демон говорил ему не возвращаться, пока он не соберёт осколок с две ладони. Размер этого был всего как два пальца. Придёться все же продолжить путь.       Войдя в следующую дверь, Дориан снова зажмурился от света. На этот раз он был не в кабинете, а на просторной кухне. Вокруг было около десятка детей разных возрастов, а за плитой стояла Эвелина, что-то готовя. Вытянув свои руки перед собой, он заметил, что они стали намного меньше.       — Это так вкусно! — довольно закричал мальчик, на вид лет семи. — Спасибо, мама!       — Да, это очень вкусно! — стали его поддерживать остальные в один голос.       — Дрянь полная, — вмешался альтус.       На этот раз Дориан понял схему, поэтому не собирался долго слушать то, как её хвалят. Судя по тому, что происходило совсем недавно, он должен говорить противоположное тому, что говорит демон.       — Не слушай его! — тут же среагировал тот самый мальчик. А вот и демон. — Он ведь даже ещё не пробовал то, что ты приготовила.       — А тут и пробовать не нужно. Как человек знатного происхождения, который к тому же проводил все своё время вокруг книг, может вкусно приготовить что-то?       — Мама всегда вкусно готовит, — протестовал тот.       — Откуда тебе знать? Демоны не могут чувствовать вкуса. Особенно в тени.       Будто очнувшись, девушка стала отходить от плиты.       — Нет! — закричал мальчик. — Продолжай готовить!       Но несмотря на крики, Эвелина даже не сдвинулась с места. Поняв, что спектакль окончен, демон посмотрел на Дориана с ненавистью в глазах.       — Уже во второй раз ты мне мешаешь, — прозвучал глубокий демонический голос. — Лучше тебе не попадаться мне в третий раз.       Сказав это, демон исчез. Опять побежал за другим осколком, да?       Как и в прошлый раз, картинка стала меняться. На этот раз все дети сидели за большим столом, с хмурым видом смотря на свои тарелки. Образы снова были нечёткие, поэтому Дориан не мог с уверенностью сказать, что же именно лежало в этих тарелках. Все дети сидели ровно, и, кажется, даже не думали есть то, что им дали. Только одна маленькая девочка с рыжими косичками потянулась взять кусочек, как другая, что сидела рядом, ударила её по руке.       — Даже не думай это есть! — крикнула та. — Это же приготовила ледяная королева!       — Но ведь она старалась ради нас… — тихо ответила ей рыжеволосая.       — Ха! — усмехнулся мальчик. — Лина никогда не станет стараться ради нас. Пошли отсюда.       Медленно дети стали подниматься со своих мест и уходить, пока на кухне не осталась одна девчушка, та самая, с рыжими косичками. Немного посидев, она все же съела то, что было в тарелке.       — Это правда… вкусно…       Картинка снова стала меняться, и на кухне уже стояла Эвелина, убираясь со стола, а рядом с ней — высокая черноволосая женщина в мантии.       — Не важно, насколько вкусно ты станешь готовить, они все равно не полюбят тебя, — сказала женщина, скрестив руки на груди. Но Эвелина ничего ей не ответила. — Зачем ты вообще решила сделать для них печенье?       Так это было печенье? Очень странно оно выглядело, даже если и расплывчато.       — Я слышала, как Сара говорила, что мать обязана вкусно готовить сладости, какой бы плохой она ни была, — ответила ей Лина. — И, если я хочу стать для них матерью, то должна это сделать.       — Эх… — протяжно вздохнула женщина, положив руку себе на лоб. — Это же не к тебе относилось. Почему ты всегда так серьёзно воспринимаешь все, что говорят другие? Это бред. К тому же, то, что мать Сары когда-то вкусно готовила, не значит, что каждая мать это умеет.       Как бы она ни старалась, Лина, кажется, её даже не слушала.       — Послушай, — снова вздохнула женщина. — Они тебя ненавидят. Что бы ты ни делала, все бесполезно.       — Они ненавидят Лину, — ответила девушка. — К Матери они будут относиться по-другому.       — … Они никогда тебя не полюбят… ты же знаешь это, так?       — Они не обязаны меня любить. Это мать должна полюбить своих детей.       Медленно проекция стала исчезать. Как и тогда только Лина осталась, продолжая убирать тарелки со стола.       Значит, Эвелина умеет готовить. Она не собиралась стараться ради детей, но все же научилась готовить, посчитав это своей обязанностью. Какая же она и правда странная. Сколько же интересно она спалила печенек, чтобы научиться делать их вкусными. Получается, тогда те булочки и правда спекла Инквизитор? Если вспомнить, кроме странного вкуса, они действительно были неплохими. Сначала Дориан думал, что это из-за ягодной начинки вкус был… интересным, но оказалось, что это из-за зелья.       Сделав шаг вперёд, Дориан медленно подошёл к Эвелине. Остановившись рядом, он протянул ей руку, ожидая, когда она сделает также. Она не торопилась. Сложив тарелки в ряд, Эвелина повернулась к Дориану лицом. Как и тогда в её глазах совершенно не было эмоций. На этот раз она не спрашивала его, а сразу положила свою ладонь в его.       Снова его ослепил яркий свет, после чего в руке он смог нащупать что-то твёрдое.       — Мне жаль этих детей, — снова зазвучало эхо по комнате. — Они не получили любовь своих родителей, или же её у них просто отняли. Поэтому я должна дать им её.       Как только эхо пропало, пропал и свет.       Всё это так сложно и запутанно. Зачем Эвелина вообще на это все пошла? Зачем нужно создавать такую маску? Она знала, что Лина не способна на любовь? На заботу? Неужели ей было просто страшно открываться перед кем-то и показать себя настоящую?       Положив осколок в карман к первому, Дориан направился дальше.       На этот раз он уже был не на кухне, а в старой библиотеке. Вокруг стояли большие стеллажи с книгами, которые своей высотой, кажется, доставали до высокого потолка. Только не говорите ему, что Лина прочла здесь каждую книгу? Тогда неудивительно, что она стала ненавидеть их.       На этот раз демон принял облик той черноволосой женщины, которую он видел ранее. Женщина хвалила Эвелину за то, что она готова была бросить все свои дела ради детей, которых ей поручили. На этот раз Дориану не составило особого труда развеять иллюзию демона. Это было до смешного просто. Как и тогда, демон исчез, только на этот раз бросил своё последнее ему предупреждение. Видимо в следующий раз ему так не повезёт, и все же придётся сражаться. Маг с удовольствием уничтожит эту падаль.       Как только иллюзия демона пропала, снова появились проекции. На сей раз он увидел образы двух молодых девушек, что стояли с одной стороны стеллажа, и Эвелину, которая пряталась за другой. На этот раз Лина выглядела немного старше, чем в предыдущем видении.       — Я слышала, что некоторые дети стали называть ледяную королеву мамой, — шушукалась одна из девушек.       — Это точно новенькие, — ответила ей другая. — Они ещё не знают, что из себя представляет Лина.       — Но это так странно. Кажется, будто она на самом деле немного изменилась. Лина… заботится о них.       — Брось! — усмехнулась вторая. — Мы же говорим об одном человеке? Она не способна на такие чувства. Лина не способна вообще на какие-либо чувства.       — Но это так странно…       — Послушай. Она может притворяться и называть себя их матерью, сколько душе угодно. Но мы-то знаем, что будь она серьёзна на их счёт, то не бросала бы каждый раз, как её позовёт Первый Чародей или кто-то из Старших. Мать всегда ставит своих детей на первое место.       Картинка снова стала меняться. На этот раз образ девушек исчез, но на их месте появилась та самая черноволосая женщина.       — Ты приготовила то зелье, о котором мы говорили ранее? — спросила женщина у Лины.       — Нет, — прямо ответила девушка.       — Что?.. — кажется, женщина была шокирована столь быстрым ответом. — Ты… Почему?..       — Вы собирались использовать его, чтобы снова допросить ту новенькую.       — И что с того? — удивлённо спросила она. — Только не говори, что тебя стала мучить совесть. Такого ещё никогда не случалось… В прошлый раз тебе же ничего не мешало.       — Мать должна ставить своих детей на первое место.       — Лина, — тяжело вздохнула женщина. — Мы уже это обсуждали. Ты… ты должна выбросить из головы слова Первого Чародея. Он… просто сказал, не подумав. Забыл, что ты так легко принимаешь всё, что тебе скажут.       — Я не стану готовить это зелье, — перебила её Лина.       — …хорошо, — ответила женщина после недолгого молчания. — Ты не единственная, кто может его приготовить. К тому же, всегда есть другие способы допроса людей.       После этих слов в комнате резко похолодало. Даже если это и была просто проекция, Дориан, казалось, мог чувствовать резкий спад температуры, будто это происходит на самом деле.       — Я не позволю вам навредить моим детям… — угрожающе сказала Лина. Маг мог видеть по глазам девушки, что та не шутила с угрозами и, казалось, в любой момент могла атаковать человека перед ней. Женщина выглядела испуганной и шокированной.       Проекция стала исчезать, и в библиотеке снова осталась только Эвелина.       — Я не должна была позволять им так относиться к детям. Я больше не позволю им навредить. Дети для матери всегда на первом месте.       Значит, все же она заботилась о них, хоть и по-своему. Как Лину её не волновало, что произойдёт с детьми, но как Мать она не могла позволить себе такое отношение. Странно только, что она поняла это только после того, как услышала сплетни о себе.       Попав за следующую дверь, Дориан снова оказался в библиотеке на том же самом месте. Смысл тогда было уходить? Почему нельзя сделать его работу немного легче и оставить два осколка в одном месте? Или же сразу всю?       На этот раз демон принял облик молодой девушки, что стояла возле одного стеллажа и обсуждала Лину. Она нахваливала девушку, как та хорошо справляется со своими обязанностями. Она то и дело поворачивалась к Эвелине, продолжая её нахваливать.       Как Дориан и думал, на этот раз демон уже не собирался убегать. Его видимо слишком раздражало то, что он вынужден был все время поворачивать, и, поджав хвост, искать другие осколки вместо того, чтобы сразу справиться с надоедливым магом. На этот раз демон Гордости предстал перед ним во всей своей мощи.       Бой был сложным. Было легче произносить заклинания в тени, но даже несмотря на это, победить такого огромного демона было делом не из лёгких. Он привык сражаться, призывая мёртвых, но в тени с этим были небольшие проблемы, поэтому ему пришлось использовать другой подход. Приходилось вспоминать все заклинания, которые он знал, чтобы подобрать нужное и сразить демона. В следующий раз нужно будет уточнить у отца, какой именно демон скрывается за той или иной дверью. Если подготовиться заранее, то ему определённо будет легче.       Даже несмотря на весь свой талант, ум и обаяние, Дориан не мог назвать свою победу ничем иным, кроме как чудом. А ведь его ожидали ещё демоны. Он так устал. Но работа ещё не была выполнена.       С победой демона его иллюзия развеялась, и проекции не заставили себя ждать. Прошлая картина снова повторилась. Опять в библиотеке Лина подслушивала двух других девушек.       — Я же говорила, что она изменилась, — эхом зазвучал голос первой девушки.       — Признаю… — протянула вторая. — Что-то в ней точно изменилось. Кажется… будто ей действительно не все равно.       — Как думаешь… могла ли Лина на самом деле полюбить их?       — Я не знаю… — нахмурилась вторая. — В любом случае, ей все равно чего-то не хватает, тебе так не кажется?       — Действительно… — задумалась первая. — Только чего?       — Она сама им готовит. Играет с ними практически все время. Даже стирает их одежду. Лина действительно выглядит как их мать. Или по крайней мере считает себя таковой…       — Я знаю! — перебила её первая девушка. — Улыбки! Ей не хватает улыбки!       — Ха, — усмехнулась вторая. — Чего-чего, а вот этого точно никогда не случится. Неважно, как хорошо она будет с ними обращаться, Лина никогда не станет улыбаться кому-либо. Она же даже не способна на такое. Даже Пол плакался, что за все время Лина ни разу ему не улыбнулась.       — Но согласись, что с улыбкой она больше бы походила на их мать…       Дориан даже представить не может, чтобы Эвелина, та Эвелина, которую он знает уже столько времени, никогда не улыбалась в Круге. Это конечно же не самое счастливое место, судя по серым стенам и её окружению, но все же, неужели никогда не было повода?       — Я не знала, что улыбаться обязательно для ребёнка. Это была моя ошибка с самого начала. Пол всегда нам улыбался.       Положив осколок к остальным, Дориан отправился дальше. Он не знал, сколько ещё ему гулять по этому месту, пока он не соберёт все. И когда он поймёт, что это все? И нужно ли склеивать осколки? Что-то он сомневается, что найдёт здесь что-то наподобие клея.       Открыв ещё одну дверь, мужчина прошёл внутрь. На этот раз он был в просторном зале со скамейками у стены. Посреди помещения стояла белая статуя сидящей девушки. Её руки прикрывали лицо, поэтому он мог только догадываться, что это была Эвелина. А вокруг неё такие же статуи детей. Больше никаких проекций не было. Во всём помещении в принципе ничего кроме статуй и пары скамеек не было вообще.       Широкими шагами Дориан приблизился к статуе девушки. Он не знал, что делать теперь, но ему казалось, что он догадывается. Демон сказал, что размер осколка с две ладони, а статуя как раз держала свои ладони у лица. Приблизившись вплотную, Дориан стал всматриваться. Между ладонями и лицом было небольшое пространство, как раз под толщину этих осколков.       Альтус решил рискнуть. Достав все осколки, что он собрал, Дориан стал засовывать их в то самое пространство. Как только вошёл последний, осколки внутри засветились белым светом, а статуя стала приобретать цвета. Рефлекторно маг сделал пару шагов назад. Спустя несколько мгновений, девушка зашевелилась. Опустив руки вниз, она встала на ноги. Предположение Дориана все же было верным. Сейчас на её лице красовалась белоснежная маска с мягкой нарисованной улыбкой и чуть прикрытыми глазами.       Ожила не только статуя Эвелины, но и вся комната. Статуи детей стали резвиться по комнате с замедленными движениями. Голова Эвелины поворачивалась то в сторону одного ребёнка, то в сторону другого.       — Эвелина, — позвал её Дориан, но девушка никак не отреагировала. Неужели он ошибся? Нет, перед ним точно должна быть она. Но почему она его проигнорировала? Не слышит? Или это из-за того, что он назвал не то имя? — Мать, — решил попробовать маг.       На этот раз та повернула голову в его сторону. Молча она смотрела на него, ничего не говоря.       — Мне нужен осколок, — решил не ждать альтус. Он был уставшим. Он хотел отдохнуть после той схватки с демоном.       — Зря ты пришёл сюда, Дориан, — ответила ему Эвелина.       Павус был удивлён. До сих пор ему казалось, что девушка даже не понимала, кто перед ней. Это было впервые, когда она назвала его по имени.       — Зря? — усмехнулся маг. — Ты хоть знаешь, в каком сейчас находишься состоянии?       — Нет, — коротко ему ответила она. — И мне все равно.       — Все равно? — нахмурился маг. — Даже… даже если бы я сказал, что ты умираешь?       — Я не умираю. Если бы это было так, то это место разрушалось бы, а не раскалывалось. И даже если так, мне все равно, что со мной произойдёт…       — Просто отдай мне осколок.       У Дориана не было настроения сейчас выслушивать Мать. Другие хоть немного заботятся о себе, Лина так вообще эгоистка, но Мать, видимо, только о детях и думает. Он мог бы сейчас накричать на неё, но сработает ли это? Если бы это было там, в реальности, то может и помогло бы немного, но сейчас он разговаривает с Маской в прямом смысле. С одним из осколков её души.       — …почему я должна это делать? — спросила его Мать.       Хах. Она правда не хочет этого делать. Он не удивлён. Ну ладно.       — Ты права, какая разница: спишь ты там или нет. Может, и правда умираешь или потом умрёшь — тебе все равно. Но что делать? Если ты не отдашь мне осколок, то я не смогу тебя разбудить. Кто тогда позаботится о тех детях, что вернулись в Скайхолд?       — Что? — резко спросила Мать.       — Да, они вернулись. Убежище, в которое мы их отправили разрушилось. Они как раз должны были приехать к празднику, и советники хотели сделать сюрприз. Но их телега сломалась, и пришлось идти пешком. Представь, в каком состоянии дети добрались до замка.       — Ты врёшь, — прошипела она.       — А как ты проверишь? Я мог соврать, чтобы обманом заставить тебя отдать осколок. Но что если я не врал? Даже если процент вероятности этого невелик, он есть. Ты так просто проигнорируешь это?       Девушка замолчала. Её голова крутилась в разные стороны. Она металась, не знала, как поступить. Дориан не знал, насколько велико нежелание Эвелины просыпаться, но убеждение Матери беречь детей должно быть гораздо сильнее.       И все же он победил. Медленно, но девушка сняла белую маску со своего лица. Как только он увидел лицо Эвелины, маг пошатнулся. Все её лицо было в порезах, где-то плоть гнила и кровоточила.       — Уродливо, правда? — с усмешкой спросила Эвелина. Её глаза были полны ненависти. Но не к нему. — Я уродлива, я — монстр. Я совершила столько всего. Я так жестоко поступила с ним. Я ненавижу себя за это. Мне ничего не оставалось, кроме как спрятать всю эту ненависть за маской заботы о детях.       Трясущимися руками девушка протянула маску Дориану.       — Забирай её, если ты так этого хочешь…       Дориан колебался, но все же взял маску. Он так старался её получить, но теперь ему стало как-то не по себе. Он не думал, что Эвелина именно это скрывала за маской заботливой Матери не своих детей.       Как только маска оказалась у него, снова появились проекции. Только на этот раз они были гораздо чётче, чем в прошлые разы.       Как оказалось, комната была не совсем пустой. Вся комната была заставлена кроватями, на которых спали дети. Эвелина подходила к каждому, с мягкой улыбкой желая им приятных снов.       Когда девушка остановилась у крайней кровати, девочка, ещё совсем маленькая, схватила её за руку.       — Мама, — грустно прошептала та. — Ты же нас не бросишь?       От услышанного глаза Матери расширились от удивления.       — Конечно, нет.       — Я слышала, как старшие говорили, что ты станешь Первой Чародейкой.       — С чего они решили, что я хочу становиться Первой?       — Но ведь это правда! — прикрикнул мальчик с соседней кровати. — Ты может и заботишься о нас, но Лина очень способная. Она точно метит на повышение!       — Я не…       Судя по лицу девушки, та немного растерялась. Может, она не ожидала, что они будут сравнивать её с Линой? Или она просто не знала, что ответить?       — Ты же говорила, что станешь нам мамой! — заплакал кто-то из детей.       — Мамы должны думать только о своих детях! — на этот раз плакали уже почти все.       — Вы правы, — улыбнулась им Мать. — Мне не важны никто, кроме моих детей. Даже я сама… — тихо добавила она.       Проекции стали исчезать, как и сама комната. Спустя мгновение, вокруг не было ничего, кроме белой двери впереди. Значит, все. Он прошёл весь путь за белой дверью. Смог ли он понять Мать? Она стала ей из-за наказания за что-то. В этот же момент она предала кого-то, поэтому, стараясь заботиться о детях, она хотела не думать о себе. За маской заботы она прятала все свои тёмные чувства к самой себе. Неудивительно, что Матери было все равно, даже если бы она умирала.       Сжав белую маску в своей руке, Дориан открыл дверь.