Фелисити Смоук или всё же Мерлин?

— Может поговорим?       Томми продолжал стоять как вкопанный и не знал с чего начать разговор, а Фелисити просто продолжала смотреть в его глаза и смогла прочесть в них страх и что-то ещё, но она так и не смогла понять, что это.  — Ты… — Томми прервал тишину, но дальше продолжить не хватило духу.  — Повзрослела? — через чур сжатый диалог получается, но чего она ожидала? Так давно не видеть друг друга так близко… Томми лишь кивнул, но потом продолжил:  — Это тоже, но я хотел сказать… жива. — Томми сказал это в глаза, но продолжал смотреть не доверчиво. Его можно было понять. — А ты не моё воображение, а то… Просто это как-то…  — Странно?  — Ага, именно. И почему ты жива? — Фелисити на секунду показалось, что он даже разочарован, но потом она увидела улыбку, которую так давно хотела увидеть на его лице. На таком родном и любимом лице. — Я очень рад снова увидеть тебя, но я не понимаю. Отец сказал, что ты умерла, на задании Лиги и никто не знает где твоё тело. — Услышав про отца Фелисити фыркнула и посмотрела на Томми своим фирменным взглядом: «мы об это не говорим и в ближайшее время говорить не будем». — Я до конца отрицал это, ведь ты лучшая. Ты всегда была самой лучшей. — Она не смогла сдержать слёзы, которые предательски вырывались. В первые в жизни она могла поддаться своим чувствам и эмоциям. Через секунду она стояла напротив Томми и продолжала плакать. Томми не привык видеть свою сестру такой, он просто обнял её и понял: как же ему этого не хватало, его маленькой сестрёнки, которую нужно оберегать от всех бед, чего он всегда хотел, но так уж вышло, что она всегда это делала. Но судьба дала ему шанс реабилитироваться, и он не упустит его. В этот момент постучался тот молодой и привлекательный мужчина, но он не ожидал увидеть такую картину: Томми обнимает девушку, она плачет и ей от чего-то больно. Он понял это сразу, как увидел её вчера в клубе. В последнее время он часто видит этот взгляд в своём отражение. После Томми целует её в голову и всем своим видом показывает, что гостю лучше уйти. Он вышел за дверь и ещё долго размышлял над увиденным. Спустя пару минут Фелисити оторвалась от брата и посмотрела на его рабочий стол. Она увидела фотографию своей мамы, которую носила в кулоне на своей шее. Улыбнулась и шёпотом сказала: «мама».  — Мне тоже её не хватает, Фелисити. — Он поднял её голову двумя руками так, что Фелисити теперь смотрела ему прямо в глаза. — Пойдём. Я тебе кое-что покажу. — Но Фелисити никуда не торопилась. Она привыкла знать куда и зачем её ведут, и Томми прекрасно это знал. Он лишь взял её руку и повёл за собой. Пока они шли по клубу за ними наблюдали тот самый красавчик, (да Фелисити считала его красавчиком. Ну и что в этом такого?) и Дина Лорел Лэнс. Вот теперь Фелисити стало как-то не по себе. Она знала, что Томми её любит и знала, что Лорел не совсем равнодушна к Томми, раз уж они провели ни одну ночь в месте, а тут Томми ведёт её в неизвестном направлении. Мало ли что она могла напридумать себе? Она же не знает, что Фелисити его сестра! Когда они с Томми вышли из клуба она резко остановилась:  — Тебе не кажется, что Лорел могла всё не много не так понять? — Фелисити была искренне удивлена следующей реакцией своего брата.  — Нет не кажется и вообще, когда кажется — креститься надо.  — Ладно. Не хочешь, не говори, но скажи куда мы идём?  — Туда, куда я боялся ходить один, но думаю нам сейчас обоим это надо.

***

      Они шли в тишине довольно долго, а потом остановились около компании их отца. Когда Фелисити поняла зачем они здесь ей сразу захотелось уйти, но Томми этого явно не желал и, покрепче взяв её руку в свою, они вошли в здание. Все оглядывались на них. Никто не ожидал увидеть Томми Мерлина в этом здании. Он уже пять лет не появлялся здесь, тем более в компании такой красивой девушки. На Фелисити так все и пялились, но она к этому привыкла и просто продолжала идти, иногда поглядывая на брата не доверчивым взглядом. Когда они поднялись на двадцать третий этаж они увидели, что у Мерлина старшего идёт совещание, но Томми это совершенно не волновало. Он зашёл в кабинет и сказал с усмешкой:  — Дамы и господа! Совещание или что тут у Вас может считаться законченным. До свидания. — Малкольм хотел возразить, но как только увидел свою дочь, которая сверкнула злобными глаза, он лишь кивнул. Все, кто сидел за столом тихо встали, не произнося ни звука, потому что знали — если они хоть пискнут, их могут уволить и настрогать такую рекомендацию, что ни в одну нормальную фирму не примут. Спустя минуту брат и сестра сидели на против своего отца и сверлили его глазами. Тишину первым нарушил Томми:  — Почему? — Фелисити не совсем поняла вопрос, но по взгляду отцу она поняла, тот прекрасно знает, что Томми хочет от него.  — Я не мог поступить иначе. Если бы ты знал, что Фелисити жива ей могли навредить…  — Я восемнадцать лет прожила в Лиги Убийц, так что… Не думаю, что я не смогла бы защитить себя и Томми, тем более, что я этим последние пять лет занимаюсь. — Тут Фелисити проговорилась и Томми не стал упускать эту возможность.  — Пять лет? То есть ты хочешь мне сказать, что Фелисити жила в Стар Сити… с какого момента? — Фелисити хотела сказать, но папа перебил её, за что, она, кстати была благодарна.  — Она здесь со дня смерти Роберта и, как ты понимаешь со дня «смерти» Оливера Куинов. Она здесь оказалась по моей вине. Если бы я кое-что не натворил, то она бы не была в той ситуации, в которой была.  — И в какой ситуации я была? И что подразумеваешь под этим своим «кое-что»? — Фелисити задала последний вопрос не подумав. Конечно она знала о чём говорит её папа, но ей хотелось чтобы он сказал это вслух, потом резко передумала, потому что не хотела портить отношения между братом и папой, хоть они уже были испорчены, но если Томми узнает, что Малкольм подорвал яхту Куинов, то всё измениться на всегда.  — Я не могу этого рассказать. — Фелисити встала, опёрлась руками о стол и посмотрела в глаза отцу. Он думал, что увидит там гнев и ненависть, но увидел лишь боль и печаль, происхождение которой она и сама не знала.  — Что же придётся, папочка. Я ждала пять лет этого объяснения, ну, и раз уж у нас возникли такие откровенные разговоры, то почему бы и не рассказать. Более подходящего времени у нас может уже и не быть, так что…  — Что ты хочешь узнать? — Фелисити снова села в своё кресло.  — Я хочу знать всё, что мне нужно знать.  — Я увёз тебя из Нанда Парбат, потому что у Ра’с аль Гула были на тебя планы, которые мне не нравились и я сомневаюсь, что тебе бы они тоже понравились. — Томми выжидающе смотрел на отца и явно ждал продолжения «банкета». — Тебя должны были начать готовить к Священному обряду. Ты должна была выйти замуж за одного из члена Лиги, а потом ты должна была стать новым Ра’сом, а я не хочу для тебя такой жизни. Ты заслуживаешь нормальной жизни без всего этого дурдома. — Фелисити слушала и не могла поверить своим ушам. Она многое ожидала услышать, что её собирались отпускать на задания Лиги. В чём был один плюс. Она всегда хотела увидеть весь мир, а задания дают такую возможность. Она ожидала, что она сможет тренироваться не только с Ра’сом, Талией или Нисой. В чём было тоже не мало плюсов. Она смогла бы общаться с другими людьми, тренировать их, узнавать какие ошибки могут делать люди. В целом, она ожидала многое, но только не это. Она и женитьба — это ещё куда не шло, а вот быть следующим Ра’с аль Гулом — этого уже она не понимала.  — Стоп! — вмешался Томми. — То есть, ты хочешь сказать, что Фелисити была настолько крута, что она должна была стать одной из самых опасных людей на всём Свете? Серьёзно? Хоть в чём-то я тебя понимаю. — Томми посмотрел на Фелисити довольным взглядом, но она его не уловила. Она смотрела на него, но в тоже время она была где-то очень-очень далеко от сюда. — Я бы тоже не хотел такой ужасной судьбы для тебя, Фелисити. — Она резко встала и пошла проч. Когда Мерлины поняли, что она уходит, оба крикнули: «Ты куда?»  — Туда, где я смогу во всём разобраться.

***

      Фелисити шла по тёмному кладбищу в поисках могилы. Той самой могилы, к которой последнее пять лет она приходила чаще, чем к себе домой. Она шла к своей матери. Может, они толком не общались, хотя, как они могли нормально пообщаться, если она умерла, когда Фелисити была ещё совсем-совсем младенцем. Может она с ней не обсуждала свою первую любовь, не рассказывала, как прошёл день в школе, но всё же она любила её, потому что чувствовала, что она где-то рядом. Она приходила сюда каждый день за последние пять лет, потому что чувствовала свою вину за то, что не было возможности приходить раньше. Боже! Как же она сожалела об этом!       Жизнь становится серой, одинаковой и не понятной, когда мы начинаем делать одно и тоже, что причиняет нам боль, но в тоже время нам кажется, что если перестанем это делать, то мы просто исчезнем, сломаемся и это уничтожит нас. Это въедается в нас, и мы судорожно ищем выход из такой ситуации, но с ужасом понимаем, что самим на это не сделать, но как быть, если нет человека, который смог бы нас выдернуть из этого ритуала боли? Каждый день — начинается одинаково, он и проходит одинаково: дом-работа-кладбище, дом-работа-кладбище. В этом нету ничего интересного, но почему-то мы продолжаем это делать. Нам ведь так проще. Каждый из нас когда-то обзаведется любимым человеком, который в последствии может стать вашем горячо любимым мужем или женой, потом вы вместе будете строить дом, после пойдут дети и хорошо если их будет двое, а ещё лучше трое. И вы точно будете знать, что они будут поддерживать вас в самые тёмные моменты вашей жизни, но у вас будет опора и поддержка. А после этого, мы не замечаем, как дальше идёт своим чередом наша жизнь, которая, вроде бы начала иметь смысл. Сначала у нас детский сад, после школа, потом колледж или институт, а вслед за этим пойдёт работа, которая, скорее всего вам не будет нравиться, но вы всё равно будете держаться за неё. Кормить себя и семью ведь надо как-то. Но именно в этот момент, мы наслаждаемся нашей жизнью, развлекаемся, живем в своё удовольствие. И очень многие говорят потом -«Я взрослею» или «Я уже взрослый человек и могу делать то, что захочу», а некоторые — «Моя жизнь! Что хочу, то и делаю!». Всё это мы говорим своим родителям. Причём на повышенных тонах, а они ведь просто пытаются нем помочь, чтобы в последствии мы могли жить лучшей жизнью, чем они в наши годы. Да, мы все взрослеем, но мы не понимаем, что самое дорогое, что у нас есть, а именно родители родители- стареют. Как мы часто говорим маме — «Мам, ты не права!» или «мам, это не твоё дело», это её дело ведь вы её чадо, которое всегда главным приоритетом в её жизни, а мы просто молоды и глупы, но со временем мы понимаем, что были не правы. Но иногда становиться слишком поздно, чтобы извиниться… Родители пожили в этой жизни гораздо больше нашего. Зачастую они умнее и мудрее и они пытаются помочь нам устаканить нашу же жизнь, но мы считаем себя намного благоразумнее и, делаем из-за этого слишком много ошибок, о которых потом жалеем, но не всегда можем исправить…       Когда мы вырастаем и «улетаем» из своей привычной среды или «семейного гнезда», мы совсем забывает о наших родных: родителях, братьях, сёстрах, племянников, бабушках и дедушках. Мы начинаем устраивать свою жизнь и строить свои планы, а также думаем, как обеспечить себе будущее, то есть найти работу и в принципе найти место в этой жизни. Но когда нам звонят наши родители, а из-за нашей, так и не устроенной жизни мы постоянно заняты, так как пытаемся её устроить. Многие говорят: «Потом», «слишком много дел» или вообще не поднимаем трубку, в надежде на то, что родители не будут перезванивать снова. И это «потом», откладывается на недели и месяцы, а может даже и на года. И наступит момент, когда ты осознаешь, что твое «потом» может вообще больше никогда не наступить, больше никогда… Как же мы потом горько сожалеем об этом, как хотим исправить это. Мы хотим этого больше всего на свете. Но так бывает не у всех.       Фелисити шла вся заплаканная. Как бы она хоть раз хотела сказать такие слова маме, но она не могла. Судьба не дала ей такого шанса. Она пол часа сидела на могиле и плакала, плакала и плакала.

***

      Спустя час она уже подходила к своему дому. Она шла и знала, что за ней следит Мститель, Стрела — называйте как хотите, но для неё он Оливер Куин. Лига Убийц хорошо поработала над её инстинктами. Через секунду к её ногам прилетела зелёная стрела, стрела с запиской, на которой было написано: «Надо чаще улыбаться, мисс Смоук». Сама того не замечая она уловила взглядом Оливера и улыбнулась ему, а он ей в ответ. Она не видела этого, но могла поспорить, что он тоже улыбается. Она посмотрела в ночное небо Старлинга и протянула ладошку. Первые капли дождя упали на её пальчики. Она продолжала смотреть в небо, а потом шёпотом сказала: «спасибо, мама». Потому что она верила, что она там и приглядывает за ней…