Пламя приобнимало полено и дружески похлопывало его по сучку — всё предвещало скорое появление углей. © Дарья Черепович
Первое, что была вынуждена сделать Джуди, как только они перенеслись в Великий Лес — это не объяснять родителям, что здесь к чему, а немедленно тащить за собой Мелвина и стучать по дереву. Мелвин уже начинал пританцовывать и на полном серьезе рассказывать всем, что слышит музыку эльфов Лориэна и готов остаться до зари, а потом немедленно отправится с Кольцом Всевластия в Мордор. Благо, белка Березка оказалась дома и немедленно всучила Мелвину склянку со спасительным зельем. — Это самый лучший эльфийский напиток, — заверила его Джуди. — Выпьешь — получишь лесное благословение. Ко всеобщему облегчению, безумие Мелвина имело благодушный окрас, так что он доверчиво принял склянку и осушил ее до дна. Все радостно выдохнули, а Березка к тому же провела лапкой по лбу. Эври и Рон Грейс с любопытством поглядывали то на белку, то на Мелвина, то на деревья вокруг, и Джуди не могла поверить, что и сама недавно точно также глядела по сторонам и задавала множество вопросов. — Я провожу вас до дороги, — вызвалась Березка. Запрыгнув Джуди на плечо, она устроилась поудобнее и уцепилась лапками за капюшон. — Как успехи? Не пригодился пока Напиток Сумеречной Границы? Джуди пришлось с неохотой признать, что волшебное зелье она пообещала в споре дракону, чтобы тот оставил в покое ее друга. Она ожидала, что Березка возмутится, но та только головой покачала. — Знать, судьба все по местам расставила. Мудрая она дама, а подчиняться ей — дело нехитрое. Только вот меру надо знать. — Думаешь, то, что Напиток Сумеречной Границы у Чароита — к лучшему? — Он ваш друг, насколько я поняла, — ответила Березка. — Конечно, это не значит, что беды от него ждать не следует. Она от кого угодно может прийти, а от драконов — подавно. Они эмоциям подвержены куда сильнее людей, хотя сами это отрицают и кичатся своим могуществом. Зато драконы лучше понимают, что такое смерть. И лучше прочих чувствуют ее приближение. Это значит, что Напиток не будет потрачен зря, в той ситуации, когда спасти человека можно было и без крайней нужды. — Чем не преимущество, — согласилась Джуди. — Мам, пап, как вам Великий Лес? — Это… просто потрясающе! — воскликнула мама. — Я всегда любила лес, но этот не сравнится ни с одним, что я уже видела. И пахнет чем-то таким необыкновенным в воздухе, как будто сейчас ранняя весна… — Магией пахнет, — хмыкнула Березка. — На Земле такого точно не почувствуешь. Папа взял маму за руку. Они озирались по сторонам и подолгу глядели на разные чудеса, точно малые дети. Даже следы скверны, на которые Мелвин строго-настрого запретил им наступать, и места обитания призраков не испортили им настроения. Джуди переглядывалась с Мелвином и улыбалась. Она все еще не могла поверить, что поделилась с родителями главным чудом своей жизни, и они наконец приняли его. — Здесь я вас покидаю, — сказала Березка, когда они добрались до первой отчетливой тропки в сторону Великого Леса. — Мне нужно вернуться к делам и охранять границу между мирами вдвое пристальнее теперь, когда Дейла Хэнделла больше нет. — Он жив, — возразила Джуди. — А ты думаешь, можно назвать полноценной жизнью его нынешнее состояние? — покачала головой Березка. — Я бы сказала, что он существует. Он уже совсем не тот, что раньше, и назад его не вернешь. Так что Дейл Хэнделл, которого мы знали, умер навсегда. От таких слов стало грустно. Березка умела говорить неприятную правду и задевать за живое, но все же Джуди следовало бы поучиться у нее спокойствию и мудрости, с каким она принимала вещи и события вокруг себя. Белка же перепрыгнула с плеча Джуди на ближайшую ветку и стала прощаться. — Не дай страхам поймать тебя в капкан. Близятся нелегкие времена, дорогая, и ты знаешь, что их не избежать. Собери всю смелость в кулак. Она пригодится не столько тебе, сколько твоим друзьям. — Пока, Березка, — вздохнула Джуди. — Надеюсь, мы скоро увидимся. — И я надеюсь на это, — неожиданно тепло отозвалась Березка. Взмахнув на прощание хвостом, она скрылась в листве. Мелвин и семейство Грейсов двинулись дальше, по путаной тропинке к Сверкающему Дому, и Джуди вспоминала, как недавно они с трудом пробирались здесь по снегу и холоду. Тогда Мелвин чуть не умер, и спаслись они только благодаря Редании. Именно тогда Джуди в первый раз прикоснулась к Напитку Сумеречной Границы и уже думала его использовать, но вовремя остановилась. Выходит, Березка права? Разумнее, если такая ценность будет в руках у дракона? — А для этого мира вообще нормально, что тут белки говорят? — весело осведомился папа. Мелвин прыснул. — Знаете, я привык к тому, что у Дерка иногда говорит даже дом. Так, иногда бормочет во сне, рассуждает на философские темы и ищет ответы на риторические вопросы. К тому же у Дерка есть говорящий ворон, очень мудрый, кстати говоря. Он принадлежал самому Мерлину. — Ох! — вздохнула мама. — До сих пор не могу поверить, что все это — не сон. — Ничего, вот доберемся до Эйланиса, там будет не до приятных ощущений, — мрачно посулила Джуди. — Кстати, мы что, до него пешком пойдем? — Нет, конечно, — обиделся Мелвин. — Просто, насколько ты помнишь, у меня проблемы с телепатией. А здесь, рядом с порталом, мертвая зона, откуда телепаты и посильнее меня связаться ни с кем не могут. Дойдем до ближайшей развилки, а оттуда свяжемся с Реданией и свистнем ее сани. Так, собственно, и случилось. На развилке с покосившимся указателем (Джуди, кстати, не помнила, чтобы в прошлый раз они здесь проходили) Мелвин отправил зов Редании, сообщил, что все в порядке, но у них срочные новости, которые ждать не могут. Редания немедленно отправила на подмогу сани, которые теперь не ехали по снегу, а едва парили, окруженные золотистым свечением, над землей. Все вскарабкались в сани, а Мелвин устроился на облучке и с некоторым сомнением взялся за поводья. — Ты хоть знаешь, как ими управлять, чудо? — высунулась из саней Джуди. — Зачем тебе поводья, если у саней даже лошадей нет? — Дерну туда, дерну сюда… В общем, разберусь, — без особой уверенности заверил Мелвин. — В общем, как обычно, — хмыкнула Джуди. — Ты бы связался с Реданией, передал сразу все важные новости, а то глядишь, доедем слишком поздно. Или совсем не доберемся. — Я сделаю вид, что не обиделся, — гордо ответил Мелвин. Впрочем, страдать и управлять санями ему не пришлось. Сани поехали сами и без участия Мелвина поворачивали то влево, то вправо, успешно обходя коварные препятствия. Мелвин еще немного посидел на облучке, проверяя, все ли в порядке, и потом перебрался в сани. — Прекрасная штука — магия, — оценил папа. — Представляешь, Эври, садишься ты в машину, а она сама тебя везет? — Так это же автопилот, — хихикнула мама. — Ну, то — автопилот, а здесь — волшебство чистой воды! А скажи-ка мне, Мелвин, умнее ли волшебство науки? — Сложные вы вопросы задаете, мистер Грейс, — усмехнулся Мелвин. — Такие вопросы лучше задавать ученым мужам из Братства Мудрецов в Эйланисе. А я ведь всего лишь студент. Но все же после обучения у Дерка могу сказать вам следующее: волшебство — тоже наука. Правильное, разумное волшебство, которое не навредит магической ткани нашего мира, требует хорошего знания теории и многолетнюю непрерывную практику. Чем сложнее заклинание, тем больше нужно знать об устройстве магии, чтобы сотворить его. Ведь нельзя же построить ракету, не зная, как это делается? Даже если вы знаете в общих чертах принцип и то, что нужно делать, не факт, что ракета взлетит, а если и взлетит, то может запросто и упасть. Магия тоже не любит полумер. Осваивать ее нужно понемногу, прикладывая с каждым разом все больше и больше усилий. — Как тогда у меня получалось творить магию без подготовки? — удивилась Джуди. — Ну, во-первых, Дерк хоть немного, но подготовить тебя успел. Да, он рассказал тебе лишь основы, но в твоем случае — в случае магии, основанной целиком на фантазии — этого было достаточно. Такое встречается редко. Базовая магия, которой тебе тоже неплохо было бы овладеть, требует обучения, знания теории, как бы ни кляли ее воспитанники магических академий. Запомни: лишь в одном случае магия без подготовки эффективна — магия, основанная на чистой эмоции. Это может быть ярость, боль, горечь потери, нежелание кого-то отпускать. Как ты знаешь, человек в состоянии аффекта способен на многое. Чем сильнее и глубже эмоция, тем сильнее магия и тем разрушительнее последствия. «Возможно, тот день, когда я прошла за Афлеком на границу между жизнью и смертью, и был первым моим знакомством с такой вот эмоциональной магией. Я не хотела его терять и сходила с ума при одной только мысли, что он умрет. Ведь сейчас я бы уже ни за что не смогла такое повторить», — подумала Джуди. Уточнять свои предположения у Мелвина она не стала. Она по-прежнему не хотела искушать судьбу и рассказывать кому бы то ни было, как она ходила за Афлеком за край миров. К тому же родители в тот же час поседели бы, услышь они такое. Поэтому Джуди отвлеклась от разговора и стала смотреть по сторонам, изучать Великий Лес, полный прекрасных чудес. От полозьев, несущихся над землей, во все стороны разлетались зеленые листья, и Джуди казалось, что их несет не магия, а лесные духи на своих руках. Мелвин тем временем нагнулся, порылся под сиденьем и извлек на свет инструмент, который, насколько помнила Джуди, назывался лютней. По крайней мере, он был очень на нее похож. — Откуда ты это взял? Редания что, играет на лютне? — Сама ты лютня, — оскорбился Мелвин. — Это кивирра, главный инструмент в традиционной музыке сильвов. Без нее не обходится ни одна уважающая себя песня. И нет, Редания не умеет играть на кивирре, насколько я знаю. Просто такова уж особенность этой скамейки: чего ни захочешь, из-под нее обязательно достанешь. — Я кофе хочу. — На еду и напитки это не распространяется. — Тогда щенка. — И на живых существ тоже. — Магия — не самая полезная штука, — сказала Джуди родителям. — А ты умеешь играть? — Да. Давно мне не доводилось вот так, без спешки и суеты, смотреть на зеленый Великий Лес в хорошей компании. Аж в сердце что-то защемило, а меня в таком настроении всегда тянет играть. Надеюсь, вы не против? — Нет, — дружно ответили Грейсы. — Спой нам, менестрель, — подхватила Джуди. Мелвин встревоженно поерзал на скамье, кашлянул, подкрутил колки. Проверил звучание, снова принялся настраивать инструмент, пробежался по струнам, на сей раз медленно, и остался доволен. Пальцы его коснулись струн (их, как успела сосчитать Джуди, на кивирре было по меньшей мере десять) и принялись резво их перебирать. Джуди почувствовала себя так, словно уже вернулась в Эйланис и прошлась по его живописным зеленым площадям в разгар сильвийского праздника. Веселая мелодия проникала в самое сердце и так и увлекала танцевать. Даже папа Джуди, не слишком любивший живую музыку, закачал ногой в такт песне.Однажды я красотку В деревне нашей встретил. Сбежало сердце в пятки От дивных ее кос, И в тот же миг короткий, Когда ее приметил, Я понял, что влюбился, И задал ей вопрос. Любить тебя буду вечно, Мое волшебное сердце! С тобою нас сердечно Обнимет Великий Лес. Со мною будешь беспечна, Мое волшебное сердце! Мы станем делить с тобою Радости всех чудес. Бок о бок живем мы с нею, Меняемся и взрослеем, Растим четверых мальчишек И девочку краше дня. Но день ото дня грустнее Становится рядом с нею. «Какая, красотка, скверна, Тревожит давно тебя?» «Ах, я изменилась, милый, И мне от судьбы не скрыться. Я стала теперь старее, Красу свою потеряв, А в косы вплелись седины. Мне нечем теперь гордиться!» Я ей прошептал: послушай, Не буду с тобой лукав. Любить тебя буду вечно, Мое волшебное сердце! С тобою нас сердечно Обнял Великий Лес. Пускай красота быстротечна, Мое волшебное сердце, Я счастлив делить с тобою Радости всех чудес! Пускай наша жизнь скоротечна, Мое волшебное сердце, С тобой милей всех на свете Радости всех чудес!
Джуди улыбнулась: родители сидели, крепко прижавшись друг к другу, и завороженно слушали песню Мелвина. Да она и сама украдкой смахнула слезу. Эта песня напомнила ей об Афлеке, который ждал ее в Эйланисе и по которому она уже успела сильно соскучиться. Сильнее она скучала только по той ночи, когда они бродили по деревне, украшенной к Рождеству, и говорили обо всем на свете. Ей хотелось, чтобы они, победив Ворлака Мердила и Черную Колдунью, провели еще много-много подобных дней и никогда больше не расставались, думая, что им не суждено встретиться. Мелвин спел еще несколько песен, а остаток дороги просто наигрывал на кивирре незатейливые, но приятные уху мелодии. Едва сани пересекли границу Эйланиса, Джуди спрыгнула вниз и в нетерпении взглянула на остальных: ну, чего задерживаетесь? Обнять Афлека ей хотелось куда сильнее, чем передать неутешительные новости. Мелвин спрятал кивирру под скамью, где она и исчезла, а папа помог маме спуститься с саней. — Жалко, все эти вещи из-под скамьи нельзя выносить за пределы саней, — поделился Мелвин. — Мало того, что они бесследно растворяются, так еще и шансов достать их снова потом никогда уже не будет. Я соскучился по звучанию кивирры. — Где ты так научился играть? — У нас почти все сильвы умеют. А я научился у папы. Он, конечно, человек, но все же творческая личность. Он быстро нахватался у сильвов разных приемов и техник игры, добавил к этому гитарные фишки и получил нечто уникальное, за что его песни все просто обожают. Видишь, в Великом Лесу быть гостем из другого мира очень выгодно: учишься всему быстро, зато любую обыденную для себя вещь можешь привнести в жизнь чужого народа как нечто уникальное. — Это мне напоминает «Янки при дворе короля Артура», — подумав, ответила Джуди. — Очень бесчестная тактика. Но очень заманчивая! — Самое главное — не злоупотреблять, — кивнул Мелвин. Эйланис не пошел на поводу у гостей и не вторил их хорошему настроению. Джуди надеялась, что сильвы уже успели оклематься после нехороших новостей и затеяли праздник всем врагам назло, но пока что они усиленно готовились к битве. На границе усердно трудились маги из Братства Чародеев, среди которых Джуди узнала и Аларию, подругу Фалиона. Они возводили защитные барьеры вокруг Эйланиса, сплетая воедино хитроумные чары, и Джуди воочию убедилась, насколько сложной бывает магия. Такую без глубоких теоретических познаний точно не освоить. Повсюду, куда ни глянь, сновали маленькие пташки, которые при ближайшем рассмотрении оказывались крошками-сильвами из Братства Поваров. Они торопились заготовить припасы на случай осады. Представители Братства Творцов и Братства Лесничих собрались на площади и вторили зеленокожему сильву, который отдавал им указания, где поставить укрепления, а где — ловушки. Недалеко от них расположилось Братство Торговцев. Лавочники рылись в сундуках и относили найденные полезные вещи на проверку бородатому сильву, промышлявшему, как помнила Джуди, торговлей темными артефактами. Он либо с ворчанием и криками отвергал находки, либо с довольным и хитрым видом складывал их перед собой на прилавок. Изредка он любовно касался порядочно выросшей кучи талисманов и оберегов, убеждался, что ничего не пропало, и задумчиво трогал свою бородку. Увидев Джуди и Мелвина, он махнул им рукой, скорее сердито, нежели приветливо, и тут же отвлекся на свару с одним из лавочников. То тут, то там попадались воины из Братства Дозора. Его верхушка почти наверняка сейчас проводила время в Ратуше наравне с представителями Братства Мудрости и Следопытов, но менее опытные дозорные патрулировали Эйланис и время от времени обращались к другим Братствам за докладом. Нигде не было видать Целителей и Менестрелей. Эти уж точно попрятались по своим башням. Целители готовили принимать большое количество раненых, доставали из закромов самые лучшие лекарства, заготавливали все для оказания первой помощи. Из башни Менестрелей даже отсюда слышался гул инструментов. Среди них, подумала Джуди, почти наверняка есть и кивирры. Певцы готовили свою музыку, чтобы вложить в нее сильную магию и сделать оружием в бою. — В это место, похоже, пришла война, — заметила мама. — Так и есть, — печально подтвердила Джуди. — Добро пожаловать в Эйланис, если сейчас можно так сказать. Это место — главное поселение сильвов в Великом Лесу, концентрация всех его чудес. Увы, вы застали его не в лучшие времена. Ворлак Мердил, о котором вы уже наслышаны, вот-вот атакует его, если мы не отдадим ему чертежи. Пока Джуди рассказывала родителям о том, как устроен Эйланис, для чего нужны Братства и какие есть, Мелвин уверенно вел их через толпу к Гостевому Павильону. Если раньше на главной площади нельзя было протолкнуться из-за ярмарки, на которую все приходили поглазеть, даже зная на ней каждую лавку, то теперь продвижению вперед мешали толпы готовящихся к войне сильвов. Мелвин вполголоса ругался, что обойти площадь было бы гораздо быстрее. Когда они приблизились к Гостевому Павильону, то увидели, что и он преобразился: исчезли приветливые столики, за которыми уютно было посидеть во время фестиваля, убрали праздничные ленты и цветы. На освободившейся площадке дозорные разбирались с оружием. Джуди уже знала от Мелвина, что сильвы редко держали у себя клинки, считая это выражением недоверия к Великому Лесу. Они были донельзя суеверными и не хотели накликать беду в свои дома, поэтому все оружие отдавалось на хранение Братству Дозора. В мирное время доступ в Хранилище был скрыт под одним из столиков, но теперь люк вниз был настежь распахнут. — Я думал, никогда не увижу этот люк открытым, — тихо сказал Мелвин. — И никогда не увижу, как с площади убирают Танцующие Цветы. Говорят, что снимать их преждевременно, в разгар лета — плохая это примета. — Я надеюсь, что это лишь суеверия, — напряженно ответила Джуди. — Нам и так хватает всякого… плохого. Редания уже ждала их на крыльце. Выглядела она взволнованной, но довольной и явно сгорала от нетерпения узнать новости. Родителей Джуди она приняла тепло, но смотрела на них с интересом, как глядят на пришедшую к дому в поисках еды бродячую кошку. Эври и Рон Грейс же не скрывали своего восхищения Эйланисом, красотой Белой Колдуньи и всем, что происходило вокруг, и Джуди ими гордилась: мало того, что они были героями, спасшими Гарена, так еще и кинулись навстречу неизвестности прямиком в Великий Лес. Не каждые мама с папой могут таким похвастаться. — Кентарийские звезды, наконец-то, — с облегчением вздохнул Афлек, принимая Джуди в объятия. — Вас не было целую ночь! Тут он увидел чету Грейсов, смущенно кашлянул и отстранился, но Джуди ухватила его за руку и притянула поближе. Ей совсем не хотелось оттягивать момент знакомства, к тому же она даже не сомневалась, что все пройдет чудесно. Правда, когда она начала говорить, вся уверенность разом испарилась, зато смущение только нарастало. — Мама, папа, знакомьтесь, это Афлек. Мы с ним… э… вместе. Афлек, это мои родители, Эвридика и Рональд Грейсы. — Очень приятно, — улыбнулся Афлек. Он был приветлив и мил, как всегда, но Джуди недаром была связана с ним невидимыми, необъяснимыми узами. Она прекрасно чувствовала, как волнуется, переживает Афлек и насколько же ему неловко. — И нам, — хором ответили родители Джуди. Рон Грейс протянул Афлеку руку. На миг Джуди застыла в ужасе, лихорадочно вспоминая, научила ли она любимого этой причудливой традиции землян здороваться. Афлек, даже не поведя бровью, пожал папе руку, и Джуди выдохнула с облегчением. Волнительный момент был позади, все остались друг другом довольны и улыбались друг другу, как ни в чем не бывало. Джуди представила всех остальных. Самым интересным был момент знакомства с Дерком. Склонив голову, он изучал Грейсов, пока они со всеми любезничали, а потом встал и протянул Рону Грейсу руку. — Меня зовут Дерк, я Хранитель Великого Леса — мира между мирами, где вам довелось очутиться. Добро пожаловать, и пусть только светлые силы ведут вас по дорогам судьбы. Папа с почтением пожал Дерку руку. Родители вообще смотрели на Дерка с немым восхищением, и Джуди прекрасно понимала, почему. Она сама, едва только попав в Великий Лес, не могла не тянуться к Дерку, его спокойствию и надежности. Кроме того, рядом с ним даже самые отъявленные новички и нигилисты начинали думать, что чудеса появились в их жизни не только что, буквально пару часов назад, а жили с ними бок о бок с самого рождения. Джуди усадила родителей, а сама вместе с Мелвином расстелила на столе чертежи. Рассказ много времени не занял. Джуди и Мелвин поведали, какой секрет скрывал ультрафиолет, и поделились теориями о мотивах Ворлака и его дальнейших действиях. — Проклятье некроманта! — выругался Дерк. — Это совсем не те новости, которые я рассчитывал услышать. Было бы куда лучше, если бы Ворлак просто создал машину для мощных атак. Магия, связанная с филактериями, всегда очень сложная и опасная, и чем мощнее сосуд, тем хуже последствия. — Что нам тогда делать? — отчаянно воскликнула Гахара. — Всеми силами помогать сильвам защитить Эйланис, — мрачно отозвался Дерк. — Мистер и миссис Грейс, боюсь, вы выбрали не лучшее время, чтобы посетить Великий Лес. Мои извинения. — В такие времена мы тем более не должны оставлять Джуди одну, — уверенно ответила мама. — Мы и так слишком много времени потеряли. Последовала небольшая пауза. В это время Дерк выбрал свой самый проницательный взгляд и направил его в сторону родителей Джуди. Похоже, результат сканирования его удовлетворил, и он кивнул. — Хорошо, — сказал он. — Я рад, что мы держимся вместе, и остальным советую того же. Никаких ссор, никаких разногласий. Ни в какие погони за Черными Колдуньями самостоятельно не пускаться. Чароит опрокинул вазу с цветами, заставив всех подпрыгнуть, а Дерка — удивленно поднять брови. Редания даже не шелохнулась. Она стояла, скрестив руки на груди и склонив голову набок, и Джуди видела, как сильно напряглась ее шея. Казалось, слова Дерка почти не имеют для нее никакого значения, но она все внимательно слушала, думая в то же время о своем. В этом была вся Редания: она умела сосредотачиваться на всем, что считала важным, и ничего не упускать из виду. — Следующие несколько часов, — продолжал Дерк, — будут для нас очень напряженными. Я отправлюсь в Сердце Леса и предупрежу Духов о том, что грядет. Готовьтесь. В ближайшее время Великий Лес будет очень нестабилен: ему не понравятся новости, которые я ему сообщу. Держитесь друг друга и не давайте волю гневу, как бы он вас ни искушал. Джуди очень испугало такое напутствие. Она сразу вспомнила, как шумно и резко всегда ссорились Дерк с Реданией, и как они сами переругались на Земле под пагубным влиянием Ворлака Мердила. Ей совсем не хотелось возвращаться к тем мерзким ощущениям и раздражению, которое окрашивало все вокруг в мрачные тона. — Давайте не будем ругаться, ладно? — по-детски попросила она. — Не переживай, — заверил ее Мелвин. — Если уж и начнем, то я найду какую-нибудь колкую шутку, чтобы всех успокоить. — Да от твоих колких шуточек все и разругаются, — насмешливо хмыкнула Гахара. Мелвин не обиделся. Иногда Джуди казалось, что он просто под это не приспособлен. Обижаться — не его стезя. Хотя иногда он входит во вкус и корчит крайне оскорбленные мины, но он это, конечно, не всерьез. — А что мы делать с чертежами? — осведомилась Дианта. — Их нельзя так оставить. Мы отдать их Ворлак? — Если бы экземпляр был один, стал бы он за ними так охотится? — вступил в игру Лонси. От него давно ничего не было слышно: после того, как его лицо раскололось пополам из-за магического раздвоения личности, он почти всегда молчал и напряженно думал. — Экземпляр один, и раз он так нужен Ворлаку, то не может он без этих чертежей совладать с установкой. Думаю, проблема в филактерии. Это слишком мощное оружие, и он не уверен, как правильно его контролировать. Вряд ли мы решим проблему, но отсрочим неизбежное и дадим сильвам немного больше времени на подготовку. Вопрос лишь в том, готовы ли мы пойти на жертвы. Ворлак предупреждал, что… что будут смерти. Как со Следопытами. Что нам делать, Дерк? Дерк переглянулся с Реданией. Белая Колдунья покачала головой. Она ненавидела такие моральные выборы. Дерк встал и принялся наворачивать беспокойные круги по комнате, да так быстро, что полы его плаща взметнулись, а легкий ветерок сдул со стола несколько листков из чертежей. Это, конечно, было просто ничем по сравнению с той бурей, которую устроил Дерк, разозлившись на Флорентину. — Я не могу принимать такие решения единолично. Посоветуюсь с Фалиандром, послушаю, что скажут в Ратуше. Пока окончательное решение не принято, пускай чертежи остаются в Эйланисе. Надеюсь, у нас есть время. — У вас нет времени! — отчетливо сказал кто-то Джуди на ухо. Она обернулась, но за спиной никого не было. Кроме нее, странного голоса больше никто не услышал, и Джуди вжалась в Афлека, надеясь, что не сошла с ума.* * *
— Значит, в мирное время Великий Лес — это райский уголок? — спросил папа, когда они вышли из гостевого домика. — Не знаю, — усмехнулась Джуди. — Я никогда не бывала здесь в мирное время. Эй, Дерк! Я могу чем-то пригодиться? — Да, — растерянно отозвался Дерк. — Я хочу, чтобы вы с Мелвином сходили со мной в Ратушу. Я договорился с Фалиандром кое о чем, так что отвертеться, дорогой Мелвин, не получится. — Вот черт! А я так надеялся, удастся помочь Братству Поваров разносить по лесу всякие съедобные вкусности. Никогда не хотел побывать в Ратуше, а тут — на тебе, счастья привалило! — в шутку заворчал Мелвин. Дерк выдал ему отцовский подзатыльник. — Дианта, твои крылья сильно помогут Братству Лесничих и Творцам. Навести их, узнай, нужна ли им помощь. Гахара, тебя я попрошу передать весточку Валенсии — это Старшая Дозорная, ты найдешь ее в Дозорной башне. Чароит, тебя я отправляю к Чародеям. Будет здорово, если ты вплетешь в барьерную магию свои защитные чары. Чем сложнее, тем лучше. Лонси, тебя уже ждет один из Старших Магистров Братства Мудрости. Он очень хотел познакомиться с тобой и обсудить парочку хитроумных ловушек. Афлек, а ты, если нетрудно, сходи к Торговым рядам и проверь, как продвигаются дела у Братства Торговцев. Я не сомневаюсь, что старый Бердэль отбирает только лучшие артефакты, но вот насколько опасно их применение? Ты знаешь в этом толк, проконтролируй его, будь добр. Все получили от Дерка распоряжения и, довольные тем, что могут пригодиться, разошлись по разным уголкам Эйланиса. Афлек на прощание сжал локоть Джуди, и она мягко задержала его руку в своей ладони. — А что делать нам? Не путаться под ногами? — с натянутой улыбкой спросил папа. Ему не слишком нравилось быть помехой в высоких делах волшебников. — Мы тоже можем что-нибудь сделать! — А вам я поручаю самую ответственную миссию, — серьезно ответил Дерк. — В соседнем домике от нас живет безутешная вдова с двумя наполовину осиротевшими детьми. Я хотел бы попросить вас утешить их, согреть душевным теплом и отвести к моему надежному другу, который о них позаботится. Он живет недалеко, это меньше, чем полдня пути, а остаться на ночлег можете у него, он вас с радостью приютит. — Мы эвакуируем их из Эйланиса? — понял папа. — Именно так, — кивнул Дерк. — Очень важно, чтобы эта бедная семья оказалась как можно дальше от эпицентра действий, когда все начнется. Если все запахнет жареным еще до вашего возвращения, оставайтесь у Скаэля Хаскеля, пока не станет достаточно безопасно для передвижения. — Но Джуди! — возразила мама. Дерк покачал головой. — Я не шучу и не преувеличиваю. Если рассматривать самый плохой случай, весь наш мир заполонит скверна, и передвигаться будет действительно опасно. Я позабочусь о Джуди, обещаю. — Все будет хорошо, мам, пап, — поддержала Дерка Джуди. — Справлялись же мы как-то раньше? И теперь справимся! Все будет в порядке. Вы сейчас правда очень и очень нужны Хэнделлам. Мама и папа переглянулись. На мгновение Джуди показалось, что они откажутся и останутся в Эйланисе до победного, но вот папа сжал плечо мамы и решительно кивнул. — Как мы найдем дорогу? — спросила мама. — Дорога к Скаэлю Хаскелю сама найдет вас, — пообещал Дерк. — Пусть удача сопутствует вам в пути! Джуди крепко обнялась с родителями напоследок, но времени на сантименты совсем не оставалось. Хотя Джуди и была не против понежиться еще немного в теплых объятиях мамы и почувствовать, как ерошит рука папы волосы. Увы. Они только обрели друг друга, и вот им уже приходилось снова расставаться. Джуди махнула им напоследок рукой и поторопилась за Дерком, который уже мчался к Ратуше. — У Скаэля Хаскеля они точно будут в безопасности? — Даже если весь мир разрушится, надежнее места ты не найдешь, — посулил Дерк. Они оба понимали, зачем он отправил чету Грейсов и семейство Хэнделлов подальше от Эйланиса. — По-хорошему, я должен был отправить тебя вместе с ними. — Даже не думай! — хмыкнула Джуди. — Я никогда тебя за это не прощу. — А если ты умрешь, прощу ли я сам себя? Джуди этот вопрос поставил в тупик. Она никогда не задумывалась, какие у них в самом деле отношения с Дерком. Он всегда был для нее наставником, голосом разума, их лидером и мудрецом. Хранителем Леса. Но все это время, когда Джуди думала, что семья отказалась от нее, он старался быть для нее новой семьей. Оберегал и спасал, даже когда она совершала глупости. Он не был для нее просто Хранителем Леса. Сначала он заменил ей отца. Теперь он стал для нее заботливым старшим братом, переживающим о своей младшей сестренке. — Все будет хорошо, — повторила Джуди, как мантру. — Слышишь? Хо-ро-шо. — Да хорош вам уже, как в мелодраме, — оборвал их Мелвин. — Я понимаю, Джуди та еще любительница слезы полить, но ты, Дерк, уважаемый Хранитель Леса, великий чародей, а ведешь себя, как… — Сейчас еще один подзатыльник пропишу, — пригрозил Дерк, но заметно повеселел. Крыльцо Ратуши было таким высоким, что оттуда неплохо просматривались Торговые ряды и фигура Афлека, стремительно удаляющаяся в ту сторону. Словно почувствовав взгляд Джуди, он обернулся и махнул ей рукой. Мол, все в порядке, мы все сделаем и все успеем, а ты даже не переживай. Джуди помахала ему в ответ. Она бы задержалась на крыльце еще на минуту, проводить его взглядом, поискать остальных друзей, но Мелвин потянул ее внутрь. — Так зачем мы пришли сюда? Или это был хороший способ старой компании уединиться? — осведомился Мелвин. — Не спеши, а то успеешь, — осадил его Дерк. — Для начала поговорим с Советом. Мелвин разочарованно вздохнул и скорчил недовольную рожицу, но долго разыгрывать спектакль ему не пришлось. Вместо того, чтобы подняться по лестнице, Дерк нырнул под нее. — А я думала, Совет собирается на верхнем этаже Ратуши, — удивленно сказала Джуди. — Так оно и есть, — кивнул Дерк. — Но в последнее время лестница спелась с Великим Лесом, и оба ведут себя донельзя капризно. Вместо того, чтобы вывести нас на последний этаж, она будет до бесконечности петлять кругами и никогда не приведет нас к цели. Благо, для самых старых сильвов об этой проблеме давным-давно позаботились. Они оказались в узкой комнате, такой темной, что Джуди видела только нос Мелвина и белый плащ Дерка. Пока Джуди и Мелвин пихались, отвоевывая себе лишний кусочек пространства, Дерк достал из кармана плаща медное кольцо и приложил его к стене. В ответ вспыхнуло слабое голубое свечение, и стена раздвинулась, пропустив их в еще одно помещение, круглое и чуть более просторное. Дерк еще раз приложил медное кольцо к стене. — Смотри, — ехидно шепнул Мелвин. — На твоих глазах свершается великая магия! — Сколько раз говорить тебе, чтобы не дерзил, когда чего-то не понимаешь? — невозмутимо отозвался Дерк. С легким жужжанием стена сдвинулась обратно, пол под ногами вздрогнул, и Джуди ощутила такую тягу, будто оказалась в лифте. Похоже, так оно и было: под лестницей сильвы построили подъемник, срабатывающий по прикосновению магического кольца. — Здорово! — восхитился Мелвин. — По-моему, такой штуковины по всему Великому Лесу не хватает. Почему она есть только здесь? — А много ты видел магов с такими кольцами? — отозвался Дерк. — Пользоваться ими может только тот, у кого хватает на это сил. Великие волшебники или Хранители. — Я думал, это обычное медное кольцо, которое используют как портал на перекресток, — пожал плечами Мелвин. — Я и у Гаффара такое видел, и много у кого еще. — А мое — необычное, — усмехнулся Дерк. — Повторюсь, такие кольца дают только Хранителям, главам Братств и самым сильным волшебникам оттуда. Оно не только порталы умеет открывать. Подъемник остановился, и стена снова разъехалась. Джуди, Мелвин и Дерк очутились на самом верхнем этаже башни, в небольшом зале с высокими сводами. Отсюда вниз вела капризная лестница, а вперед — только тяжелые двери с причудливой резьбой в виде лиан и цветов. Дерк замер перед этими дверьми и придержал Мелвина за плечо. — От вас потребуется лишь периодическое подтверждение моих слов. Не волнуйтесь, не с Последователями идем говорить, а с мудрыми сильвами. Будьте честны и ничего не скрывайте, если это потребуется. — Хорошо, — хором отозвались Мелвин и Джуди. Дерк удовлетворенно кивнул и прикосновением кольца распахнул тяжелые двери. Сначала у Джуди от страха подкосились колени. На нее разом обратили взоры по меньшей мере пятнадцать человек, и каждый из них обладал мудрым, проницательным взглядом, способным докопаться до истинной сути вещей. На минуту Джуди показалось, что ее душу вытащили, вывернули наизнанку, рассмотрели со всех сторон, затем наспех сунули обратно, но тут же поправили и торопливо удалились, чтобы сделать вид, что ничего не случилось. Затем мир снова собрался в целостную картинку, и мудрецы обратили глаза уже не на них с Мелвином, а на Дерка. Тот почтительно поклонился и, не дожидаясь приглашения, прошел в центр зала. — Мы уж думали, что не дождемся тебя, Дерк, — весело сказал пожилой маг, сидевший в центре длинного овального стола. — Уж не твои ли ученики замедлили тебя? — Эти ученики из тех, что дают крылья, чтобы как можно быстрее летать, — улыбнулся в ответ Дерк. — Приветствую, Сараил. Такая долгожданная встреча — и в такой неподходящий час. — Тогда не трать времени попусту, послушник Сердца Мира. Сядь за стол, усади учеников по обе стороны от себя и расскажи, какие вести ты принес нам. Джуди, затаив дыхание, слушала и размышляла, не от старых ли сильвов набрался магистр Йода причудливых словечек и выражений. Она села по правую руку от Дерка, Мелвин — по левую, и вдвоем они навострили уши, стараясь не пропустить ничего интересного. — Мы наконец выяснили, что за тайна кроется в чертежах. Не буду рассказывать, как, скажу лишь, что их секрет очень и очень опасен. Вкратце Дерк поведал о том, что увидели в лучах ультрафиолета Мелвин и Джуди, и о нелегком выборе, с которым их столкнула разгадка чертежей. Старый Сараил неодобрительно кивал головой, а остальные, среди которых Джуди узнала и Фалиандра, тревожно перешептывались. Мама Мелвина, Тилиан, слушала молча, но хмурилась. Как только Дерк закончил, в зале поднялся гвалт, который Сараил остановил властным взмахом руки. — Друзья мои, я прошу вас не терять головы. Ситуация очень серьезная, а намерения Ворлака туманны, что делает его опасным противником. — Позвольте высказать свои догадки, сэр? — вызвался Мелвин. Сараил цепко взглянул на Мелвина и кивнул. Тот встал, неловко откашлялся и обратился ко всем присутствующим разом. — Не вам ли знать, что мир Ворлака начинают забывать? В ту сторону перекрестка никто не забредает, ведь все знают — там живет страшный и злобный Ворлак Мердил, веры которому нет. Все избегают общения с ним, и хотя о его коварстве и могуществе ходят легенды, все они уже стали частью прошлого. Мелвин поглядел на Сараила, и тот одобрительно кивнул, мол, продолжай. — Ворлак не хочет уйти в прошлое. Он всеми силами хочет добиться всеобщего признания, страха, былой власти, которую он из-за своей репутации и сил Дерка потерял. Клан Мердил долго шел по кровавому пути, и Ворлак хочет, чтобы дело его семьи не умирало. В зале поднялся шепоток. Представители Братств обсуждали, насколько это может быть правдой и насколько далеко Ворлак готов зайти. — Для этого ему нужен Великий Лес, — продолжил Мелвин. — Выйти в схватку один на один с Дерком решимости и сил у Ворлака не хватит. Он, конечно, могучий маг и отличный воин, но Дерк здесь, на своей территории, обладает силами куда большими, на его стороне — весь мир, и даже если Ворлак придет сюда со всей армией, он обречен на поражение и позор до конца своих дней. Поэтому он пошел куда более хитрым путем. Воспользовавшись помощью Береники, которая, возможно, и не знает ничего о его планах, он создал эти установки. Он пробудит Темную Сущность, та заразит скверной весь перекресток, как это однажды случилось в Бесконечных Холмах, и тогда Великий Лес будет целиком принадлежать Ворлаку. А мы, неспособные совладать со скверной, погибнем или окажемся у него в плену. — Блестяще, мой мальчик, — похвалил Сараил. — Твоя теория достойна ученика Хранителя Леса. Ты выбрал нужного человека, Дерк. Раз Ворлак хочет вернуть честь и славу своему роду, то его первой целью, как только установки будут запущены, станет Эйланис. Здесь собрались все его главные враги, которые будут ослаблены, как только Темная Сущность пробудится. — Тогда нужно не прекращать укреплять Эйланис, — вмешалась Тилиан. — Но этого недостаточно. Боюсь, Дерк, пора идти на крайние меры и вновь попросить Реданию отправиться в Гарлан. Если она уничтожит установки снова, это даст нам дополнительное время, а там мы найдем способ выманить Ворлака на свою территорию и избавиться от него навсегда. — Если бы это был достойный выход, — раздался голос Редании. Она стояла на пороге, уставшая и измученная, и ее вечно белоснежное платье почернело от пыли и грязи. По крайней мере, Джуди надеялась, что именно от этого, а не от скверны. Судя по поднявшемуся в зале гулу, представители Братств не слишком рады были видеть Реданию. Сараил, тем не менее, приветственно кивнул и пригласил ее сесть. — Я только что наведалась в Гарлан. Пошла на риск, но рассудила так же, как и вы, — сообщила Редания, встав за спиной Дерка. У того от такой новости округлились глаза. — Могла хотя бы предупредить! — Не было нужды. Что бы ты мог сделать? — покачала головой Редания. — Ворлак узнал бы нас обоих, даже если рядом со мной была лишь твоя магия. Я наведалась в Гарлан на минуту: этого хватило, чтобы понять, какой сильной защитой окружил Ворлак установки. Я попробовала сломать окружающие их барьеры, но потерпела неудачу. Ни твоя, ни моя магия не способны пробиться через эту защиту: она почти вся состоит из скверны. — Значит, выхода у нас нет, — мрачно подытожила Тилиан. — Только защищать Эйланис и ждать войны. — Если Дерк даст нам доступ к границам мира, Братство Чародеев попробует сдержать вражеские войска хотя бы ненадолго, — сказала глава Братства Чародеев. Джуди любовалась ею с начала собрания: она была высокой, стройной женщиной с рубиновыми волосами и пронзительными синими глазами. А когда она заговорила, оказалось, что голос у нее бархатистый и глубокий, такой, что даже обычные слова в ее устах казались песней. — Я ценю твое рвение, Иммельда, — мягко ответил Дерк. — Но боюсь, это не слишком нам поможет, а вот вас измотает до предела — это точно. Вы нужны нам на поле боя бодрыми и полными сил. — Ты прав, — кивнула Иммельда. — Но скажи, если передумаешь. — Продолжайте усиленную работу по защите Эйланиса, — велел Сараил. — Я прошу каждое из Братств позаботится о ловушках и тайниках, чтобы и нашим врагам пришлось несладко, и нашим людям было, куда спрятаться, в случае крайней нужды. — Мы что, рассматриваем тот случай, когда сдаем Эйланис? — вспыхнул синевласый сильв с золотыми прожилками на лице. — Братство Дозора никогда не согласится на такой исход! — Мы должны быть мудрыми и ориентироваться по ситуации, потому что она очень непредсказуема, — сказал Сараил. — Как только мир заполонит скверна, он больше не будет нам принадлежать, и все, что здесь есть, обернется против нас. Мы будем сражаться до последнего под предводительством вашего Братства и Следопытов. Но если будет такая нужда, нам придется спрятаться и затаиться, чтобы не потерять всех сильвов. Он повернулся к Дерку. — Как думаешь, сколько у нас есть времени? — Ворлаку все еще нужны чертежи. У нас есть ровно столько времени, сколько получится удерживать их в Эйланисе. — Но мы же можем никогда не пропустить его в Великий Лес, и дело с концом! — сказал представитель Братства Торговцев. — Если все чародеи, Хранитель и все, кто вообще на это способен, направят свои силы, чтобы не пустить Ворлака в наш мир, как он сюда нос сунет? — Вы забываете, что есть силы кроме Ворлака, — осмелела Джуди, заслужив одобрительные взгляды Дерка и Сараила. — Черная Колдунья, ее приспешница Кларисса. Не говоря уже о том, что Черная Колдунья довольно много времени провела у Истока и наверняка успела наплодить с помощью скверны немало тварей. И они сейчас здесь, в Великом Лесу, ждут своего часа. Как… как Дейл Хэнделл, — решилась она. Некоторые сильвы встретили ее высказывание изумленными возгласами, другие нахмурились, а третьи просто с любопытством подались вперед. Сараил остался неподвижен, но в его глазах вспыхнул огонек интереса. — Ну-ка, девочка, что там с Дейлом Хэнделлом? Мы думали, что он погиб… — Думаю, они должны знать, — как бы оправдываясь, обратилась Джуди к Дерку. Но он и не сердился. — Когда мы собирались у Холодного Костра, люди были в панике, и Дерк сказал, что Дейл Хэнделл погиб. Мы хотели, чтобы он стал для сильвов образцом, примером, на который следует равняться. Но это неправда. Дейл Хэнделл действительно до последнего был храбрецом. Когда мы, Избранные, оказались заперты на Земле и не могли вернуться в Великий Лес, на нас напал Ворлак Мердил. Мы успели пройти в портал, но он проскользнул следом за нами, и Дейл Хэнделл, давая нам время уйти, был тяжело ранен. Его, почти мертвого, нашла Береника, Черная Колдунья. Не знаю, насколько это правда, но она пожалела его и спасла с помощью скверны. Теперь он уже не тот, что был раньше, он слуга Черной Колдуньи и подчиняется ее приказам. Я видела его у Истока. Он… боюсь, он представляет собой большую угрозу. — Плохо, — обронила Тилиан. — Очень плохо. Но ты молодец, Джуди, что все честно рассказала. А тебе, Дерк, нужно по носу надавать за то, что скрыл такой важный факт! — Да мы даже об этом не заикались, — вздохнул Дерк. — Но да, я оплошал, прошу прощения. Это моя вина. — Чья это вина и есть ли она вообще, разбираться будем позже, — сказал Сараил. — Сейчас я хочу поговорить с главами Братств наедине, а всех остальных попрошу удалиться. Да, Дерк! Забыл сказать. Чертежи мы отдавать не станем. Я думаю, все мы принимаем такое решение и готовы к новым жертвам. Пусть ответственность за этот нелегкий выбор больше не лежит на твоих плечах. А теперь я прошу всех покинуть этот зал. Всех, кроме Тилиан. Собрание было окончено, хотя у Джуди сложилось впечатление, что ни один из сильвов так и не понял, что нужно делать. Все высказали мудрые мысли, словно вычитанные с книжных страниц, и на этом разошлись, так и не приняв никакого решения. Она надеялась, что хотя бы главам Братства Сараил даст ясные, четкие указания. — Оракулы бы понятнее сказали, — пробормотала она под нос. — Что? — обернулся Мелвин. — Ничего. Топай давай. Кстати, Дерк, куда мы теперь? Ты же хотел нам что-то здесь показать. — Теперь мы поговорим с Фалиандром, — отозвался Дерк. — Я надеюсь, если не туманные решения Братства Мудрости, так хотя бы это убережет вас в битве. — Так у тебя тоже сложилось впечатление, что мы ничего не решили? — удивилась Джуди. Она-то думала, что Дерк понял намного больше. — Увы, сильвы понятия не имеют, что делать. Здесь давно не было войн, и сильвы разучились драться, думать, решать неразрешимые проблемы, — вздохнул Дерк. — Ситуация сейчас очень сложная. Сараил в растерянности, но не хочет этого признавать, чтобы не поднять панику. Все остальные подыгрывают ему и делают вид, что ситуация под контролем. Главное, чтобы вы понимали: это не так. От каждого из нас потребуется максимум усилий, чтобы победить в этой битве, и ничего вообще не предрешено. Установки могут заработать в любой момент, Ворлак может напасть когда угодно и привести с собой кого угодно, а ваш ближний окажется предателем. Не теряйте бдительности. — Учишь молодежь уму-разуму? — осведомился Фалиандр, услышав последние слова Дерка. — Это правильно. Как по мне, Братству Мудрости сейчас веры нет. Эти расплывчатые ответы, невнятные стратегии, пути отступления… Хотя в одном они правы: надо работать, работать и еще раз работать, чтобы укрепить и обезопасить наш дом. — Я, собственно, пришел почти что за этим. Помнишь, о чем мы договаривались? — Само собой, Дерк. — Фалиандр снял с шеи маленький золотой ключик на цепочке и украдкой передал его Дерку. — Он твой, только верни мне его до заката. И не забудь наш уговор. Никому ни слова. — Никому ни слова, — повторил Дерк. — Спасибо. Будь осторожен. — В грешных дебрях я видел эти твои пожелания, — любезно отозвался Фалиандр. Махнув Дерку рукой на прощание, он протиснулся через толпу поговорить с чародейкой Иммельдой, а Дерк поманил Джуди и Мелвина за собой, в сторону подъемника. — Издревле Ратуша скрывает еще один секрет: тайник глубоко под землей. Сейчас мы с вами туда отправимся. Я хочу, чтобы вы поняли: Фалиандр — хранитель этого тайника. Он не имеет права давать ключи никому, даже мне, а уж тем более позволять людям свободно там гулять. Но в тяжелые времена можно пойти на крайние меры. Никому не говорите, где вы были, даже своим друзьям. Так будет лучше. Для всех. — У-ух, — проворчал Мелвин. — Как там Фалиандр сказал? В грешных дебрях я видел эти тайны! Хорошо. Уговор есть уговор. — Мы никому не расскажем, — пообещала Джуди. Дерк снова достал медное кольцо и проделал те же махинации, только на сей раз подъемник с низким гудением двинулся вниз. Он полз так долго, что Джуди не выдержала и присела на корточки. — А люди наверху ничего не заподозрят? — забеспокоился Мелвин. — Все же лифта нет довольно долго. Плакала, похоже, наша всемирная тайна. — Внутри и снаружи подъемника время течет по-разному. Для тех, кто наверху, пройдут считанные секунды, не то, что для нас с вами. Терпение, Мелвин. Оно того стоит. — Да я не то чтобы сильно торопился, — неуверенно ответил Мелвин. Стена разъехалась, выпустив пассажиров подъемника в длинный темный коридор. Дерк прошептал что-то вроде «А ну давай, работай по-человечески», и по стенам вспыхнули золотые огоньки свечек. — Технологии здесь просто потрясающие, — хмыкнул Мелвин. — Это место наверняка очень древнее, — возразила Джуди. — Думаю, его строили еще древние сильвы, когда Эйланис только появился. — Это место появилось еще раньше, чем Эйланис, — покачал головой Дерк. — Доступ к этому святилищу закрыт, потому что здесь среди прочего хранятся артефакты, некогда принадлежавшие Лаэрту. Даже если они попадут к магу с хорошими намерениями, жди беды. — Почему? Разве такой маг не сможет использовать артефакты во благо? — удивилась Джуди. — Эти вещи некогда принадлежали самому могущественному магу в истории Великого Леса, да и вообще всех миров, прилегающих к нашему перекрестку. Они пропитались его силой и переняли характер. А Лаэрт был тот еще упрямец. Маг не сможет воспользоваться артефактом, пока не усмирит его, а на это пока что ни у кого сил не хватало. — А ты когда-нибудь пробовал использовать артефакт Лаэрта? — Нет, — помолчав, ответил Дерк. — Мерлин пробовал, но даже у него ничего не получилось. А он был по сравнению со мной куда более способным и мудрым волшебником. — Никогда не знаешь, куда заведет тебя дорога судьбы, — неожиданно изрек Мелвин, заслужив удивленные взгляды Джуди и Дерка. — Ну, а что? Времена меняются. Вот уже скоро и Великий Лес не будет нам другом. Так почему бы тому, что лежало в темноте веками, не увидеть свет и не стать оружием в твоих руках? — Без крайней нужды я ни за что на это не соглашусь, — отрезал Дерк. — Это слишком опасно, а нам проблем и без того хватает. — Как знаешь, — пожал плечами Мелвин. Джуди думала, что в конце коридора они наткнутся на дверь, которая и приведет их к сокровищнице. Она ошиблась: коридор обрывался аркой, уводившей в пустоту. Джуди не знала, как, но она понимала: там не просто темно, там действительно ничего нет. — В такой арке умер Сириус Блэк, — нервно заметила она. — Дерк, ты уверен, что нам сюда? — Не бойся. Я уже был здесь несколько раз. Просто думай о хорошем и иди следом за мной. Дерк ободряюще похлопал Джуди по плечу и прошел сквозь арку, растворившись в неизвестности. Следом за ним исчез Мелвин. Джуди сделала робкий шаг вперед и остановилась, заметив, как рябит воздух в арке и какой странной, чужеродной магией он насыщен. Ее охватил такой страх перед пустотой, что она стояла, обхватив себя руками, и дрожала, не решаясь пройти вперед. Внезапно она почувствовала, что ее словно бы обняли невидимые руки. Сразу стало тепло и хорошо, а огни свечей, разливавшие прежде по стенам зловещее сияние, теперь стали гореть ровным и уютным светом. Джуди воспрянула духом и смогла оттаять, вновь задвигалась, сделав еще один шаг к арке. «Мне что, нужно развернуться и уйти? — рассуждала она. — После такого долгого пути?» — Это же просто позор, — сказала Джуди арке. — Меня напугала арка. Как после такого вообще можно быть Избранной? Проходя через арку, Джуди осознала, что никогда, что бы ни случилось дальше, не сможет назвать себя Избранной. Потому что не то это звание, которое можно заслужить по воле оракулов.* * *
Афлек никак не мог понять, нравится ли ему старик Бердэль или нет. Он хорошо разбирался в артефактах, ловко ставил на место прочих торговцев и раздавал всем четкие указания. Под его начальством Братство трудилось слаженно, работа спорилась, но на этом достоинства Бердэля, пожалуй, заканчивались. Он легко переходил на личности, позволял себе оскорбительные выражения, жадничал и имел маниакальную тягу к опасным темным артефактам. Завидев, что Дерк послал ему на помощь мальчишку, Бердэль попытался всеми мыслимыми и немыслимыми способами заставить Афлека убраться. К счастью, живя во дворце бок о бок с отцом, Афлек навидался немало таких экземпляров и хорошо знал, как непробиваемым спокойствием поставить их на место. Главное — самоконтроль. Завидев, с каким умением мальчишка отбирает артефакты, Бердэль примолк и присмотрелся. Прервал работу. Затем, в конце концов, удовлетворенно кивнул и вернулся к делам. К сожалению, причины для разногласий появились уже после нескольких минут работы, когда Афлек присмотрелся к горе отобранных артефактов. Как и предсказывал Дерк, Бердэль не гнушался использовать самую темную и опасную магию. Некоторые вещи излучали такую зловещую силу, что проходившие мимо сильвы тут же становились вялыми, начинали ссориться или вовсе терялись, напрочь позабыв, куда шли. Афлек даже не знал, что хуже: то, что лежа вместе, такие артефакты давали усиленный эффект, или что точно такую же гору опасных вещей уже отнесли и отдали в распоряжение остальным Братствам. — Я думаю, не стоит применять такие опасные методы, — не выдержав, сказал Афлек. — Сильвам чужда темная магия, она их ослабляет. Толку от таких вещиц на поле боя будет мало, а то они и вовсе могут плохую службу сослужить. — Послушай, мальчик, — нахмурился Бердэль. — Какого проклятого духа тебя вообще отправили совать нос не в свои дела?.. Ты слишком мало прожил, чтобы понять: на войне все средства хороши. Афлек изогнул бровь. Он пытался понять, что стоит сделать: продолжать быть непробиваемо вежливым или прибегнуть к древнему кентарийскому ритуалу, чтобы земля стала для Бердэля небом, а белое — черным. Сначала он склонялся ко второму варианту, но потом счел, что это потребует много сил, а они ему еще пригодятся. — Я прожил достаточно, чтобы встать во главе сопроводительного отряда через опасные кентарийские пустоши и пустыни. И знаю, что нет ничего хуже, чем удар изнутри из-за неразумности командира. — А ты, похоже, поешь песенку Дерка, — огрызнулся Бердэль. — Знай, не все сильвы — святоши, которые хотят мира. Я готов на все, чтобы отвоевать Эйланис, и глупый мальчишка мне в этом не помеха. Кто ты такой, чтобы мне указывать? Терпение Афлека начинало подходить к концу. Он терпеть не мог переходы на личности. Он знал, что Бердэль делает это специально, пытается раззадорить его и заставить уйти в самых оскорбленных чувствах. Но даже понимая это, Афлек с трудом держал себя в руках. Самоконтроль. Главное — самоконтроль. — Я все еще считаю, что Избранные палец о палец не ударили, чтобы спасти Великий Лес. Только бегали, куда указывал их ненаглядный Хранитель, а тот и вовсе не понимает, что делает. Вот потому Ворлак Мердил, в отличие от него, сильный лидер: он, конечно, тот еще злодей, но хотя бы думает головой, а не задницей. А Дерк, похоже, думает, что орава глупых детей сможет решить все проблемы за него. Афлек как раз думал, что ответить, когда Бердэль подлил масла в огонь: — Добро еще северянка или грифон, но приглашать в ряды Избранных землянку — это просто смешно! Чем вообще может помочь в разборках великих магов этот контуженный народец? В точку. Просто в самое сердце. Афлек спокойно выслушивал оскорбления в свой адрес, стиснув зубы, принимал ругательства в сторону Дерка, но тут Бердэль перешел черту. Афлек понимал, что слова дурака не должны ничего для него значить, но он приходил в гнев от одной только мысли, что он только что назвал Джуди контуженной и почти напрямую заявил, что она бесполезна. Он пытался себя успокоить, но было слишком поздно. Он уже давно чувствовал, как энергия темных артефактов манит его, кружит голову, и под влиянием ярости ей удалось сломить свою жертву. Возможно, если бы не их присутствие, слова Бердэля лишь болезненно укололи Афлека, и на этом бы все закончилось. Но та темная сила, что дремала в нем с самого детства, почуяла добычу, поддалась соблазну, и Афлеку не хватало сил ее удержать. Главное — самоконтроль. Само… Да к грешным королям этот самоконтроль! Воздух вокруг насытился такой черной и злой силой, что даже скверна меркла рядом с ней. Сам Афлек стал маленьким и незначительным, зато накопившаяся внутри ярость превратилась в огромную Бездну, в которой он беспомощно плавал и никак не мог, сколько бы ни бился, из нее выбраться. Остатки сознания еще трепыхались в голове Афлека, когда произошло то, чего он никак не ожидал. Не успел он направить поток несокрушимой ярости в сторону обидчика, как тот закричал и схватился за голову. От неожиданности Бездна в голове Афлека перестала бушевать, и по спокойным, медленно накатывающим друг за другом волнам он наконец выбрался на берег здравого смысла. Он кинулся к Бердэлю, оттаскивая того как можно дальше от темных артефактов, под теплое солнце Великого Леса, но похоже, опоздал. По щекам Бердэля катились слезы, он дрожал всем телом, пытался отбиваться, но затем ослаб и обмяк на руках Афлека, превратившись в безвольную куклу. К этому моменту вокруг несчастного уже собралась целая толпа, и никто не знал, рваться ли на помощь или держаться в стороне. Афлек пришел в ужас. Сначала он решил, что не смог сдержать себя в руках, темная сила одолела его и заставила убить человека, но потом случилось еще кое-что. Бердэль выпрямился, посмотрел на Афлека сверкающими красными глазами и ясно сказал: — Сильвы, это второе предупреждение! Похоже, за своими маленькими и смешными приготовлениями к нашему общему празднику вы совсем забыли об обратном отсчете… Тебе должно быть стыдно, Дерк, что ты так обращаешься с чужими жизнями! Готовься. Скоро будет третье предупреждение. Бердэль замолчал. На миг он словно очнулся, вытянул вперед руку, пытаясь схватить Афлека и судорожно сказать что-то важное. «Не… верь… брат…» — сумел процедить он. Глаза его стали закатываться. — Стой, стой… — зашептал Афлек. — Стой, подожди, не умирай… Богиня судьбы, криво усмехнувшись, взяла со стола ножницы и с печальным звоном перерезала нить судьбы. Бердэль тихо умер на руках Афлека. Стоявшие вокруг сильвы замолкли и склонили головы. Одна женщина заплакала, спрятав лицо в ладони, и стоявшая рядом сильвийка мягко притянула ее к себе, приобняла за плечи, зашептав ласковые, утешительные слова. Афлек мрачно оглядел толпу сильвов, их подавленные лица и глаза, полные ужаса перед будущим. Он только что был зол на Бердэля, и тьма, дремавшая внутри него, та самая, которую в их роду вынуждены были с детства подавлять, мечтала убить его. Но сам он этого не хотел. Бердэль, конечно, был жутко неприятным типом, но никто не заслужил такой участи. Лучше уж погибнуть в бою с честью, чем стать вестником Ворлака Мердила. Афлек поднялся. Он точно не знал, что нужно делать, но понимал: делать что-то нужно. Он чувствовал ответственность за произошедшее, за последний путь Бердэля и за толпу людей, которая стояла перед ним и ждала указаний. — Возвращайтесь к своим делам. Есть здесь еще люди, которые разбираются в темных артефактах? Вызвались двое бравых парней. Афлек велел им спрятать эту гору опасных вещей с глаз долой и походить по Эйланису, собрать те смертоносные артефакты, которые уже успели раздать. Плакавшую женщину и ее утешительницу Афлек поставил на прием артефактов, остальным еще раз велел возвращаться к делам и с Бердэлем на руках двинулся к Ратуше. Он двигался, как в тумане: это был уже второй человек, который погиб у него на руках, пока он беспомощно за этим наблюдал. Сильвы расступались перед ним и оборачивались вслед, и Афлек не мог избавиться от паршивого ощущения, будто это он убил торговца и теперь идет к Дерку с покаянием. Джуди, Мелвин и Дерк как раз спускались по ступеням Ратуши. Афлек выдохнул: хотя бы не придется объясняться с каждым из Братств, вновь и вновь повторяя неприятную историю. Джуди первая увидела Афлека и привлекла внимание Дерка. Все трое тут же кубарем скатились с лестницы и окружили Афлека, задавая ему бесчисленные вопросы. «Замолчите», — хотел сказать им Афлек, но смог только покачать головой, и они тут же стихли. — Я не смог ничего сделать. Он был ослаблен присутствием темных артефактов, которые не желал убрать, и это сделало его уязвимым… Он стал второй жертвой Ворлака Мердила. — Что же, — мрачно и печально сказал Дерк. — Мы были к этому готовы. Афлек передал слова Мердила. Дерк выслушал серьезно и молча, на их счет ничего не сказал, зато предложил Афлеку самому позаботиться о теле Бэрделя. — Тебе ни к чему растягивать этот кошмар, — вздохнул он. — Возвращайся к своим делам. — Я считаю своим долгом проводить Бердэля в последний путь. У нас в Кентарии существует поверье: если перед смертью человека ты поссорился с ним и не успел с ним помириться, его душа не сможет успокоиться, поскольку не закончила все дела в смертном мире. Только если проводить мертвеца со всеми почестями в дорогу за предел, его душа обретет счастье на той стороне мира. Дерк внимательно взглянул на Афлека и не нашел подходящих слов. — Я пойду с Афлеком, — вызвалась Джуди. — Я тоже, — откликнулся Мелвин. Дерк покачал головой. — Ты будешь нужен мне, Мелвин. У нас не так много времени, а проблем с каждым часом все больше. Сначала Мелвин недовольно посмотрел на учителя, но встретившись с ним глазами, все понял и покорно кивнул. Они оба еще долго стояли на дороге, глядя, как Афлек и Джуди идут в сторону Лечебницы. Джуди положила ладонь на руку Афлека. Он чувствовал, как ей страшно и как ей не хочется смотреть на тело Бердэля, но она с трудом заставляла себя, точно приучая к ужасам, которые способна творить магия. Он не хотел бы, чтобы она к этому привыкала. Спрятать бы ее в кентарийском городке, среди мозаичных мостовых, где по вечерам выходных дней люди танцуют и поют песни, делясь друг с другом радостью, вместо того, чтобы воевать. Да вот только они оба слишком сильно запутались в паутине Великого Леса. — Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить, и ничего не буду спрашивать, — сказала Джуди. — Но если ты вдруг захочешь поделиться какими-то мыслями, не спрашивай разрешения. Я всегда готова выслушать тебя. — Спасибо, Джуди. Вы очень вовремя вышли из Ратуши. Один я бы, наверное, там с ума сошел. — Я почувствовала твою боль, — ответила Джуди. — И… Ох, Афлек, не обижайся, что я это говорю, ладно? Я почувствовала, что ты был в такой ярости, в какой никогда не бывал. Она была такой темной, такой… живой, будто можно было протянуть руку и потрогать ее. Это из-за ссоры с Бердэлем, да? — Да. Прости. Я не все рассказывал тебе о своей семье, и это моя ошибка: я не хотел бы, чтобы однажды ты узнала правду, столкнувшись с ней лицом к лицу. — Что ты имеешь в виду? Джуди посмотрела на него с испугом и сильнее ухватилась за руку Афлека, словно боялась, что если он сейчас расскажет правду, то исчезнет навсегда. Возможно, так и стоило сделать: исчезнуть из ее жизни, чтобы никогда не нанести вреда, но у нее должен быть свой выбор. Афлек помнил, что ей это важно. В прошлый раз, когда он решил за нее, она сердилась, и они почти поссорились. — Хочешь поговорить об этом сейчас? — спросил Афлек. — Нет, наверное. Давай сначала отнесем Бердэля Тилиан. Это не та дорога, на которой нужно выяснять страшные правды. — Ты права. А на обратном пути поговорим. Я должен буду вернуться к делам на Торговых Рядах. Это не часть кентарийских традиций, но я чувствую себя обязанным перед Бердэлем. — Он, должно быть, был бы рад, что у него такой толковый заместитель. Афлек криво усмехнулся, припомнив недавнюю ссору. — Нет. Не думаю, что он действительно был бы рад. — По крайней мере, ты сможешь хорошо выполнить работу, которая требуется, — уверенно заявила Джуди. — А это именно то, что нужно сейчас Эйланису. — Спасибо, Джуди. Тилиан почувствовала их приближение еще издалека: Мелвин рассказывал, она всегда заранее знает, кто и с какими вестями к ней придет. Она не удивилась и не опечалилась, но лицо ее при виде тела Бердэля стало тревожным. — Проходите скорее, — позвала она, открывая им дверь в Лечебницу. — Как вы успели? — удивилась Джуди, поднимаясь следом за Тилиан. — Вы же оставались поговорить с Сараилом… — Если бы я не знала тайные пути через Эйланис, несладко бы пришлось его жителям, — отозвалась Тилиан. — Сюда. Они не стали в этот раз подниматься на самый верх башни, свернув на одной из лестничных площадок в светлый коридор. Джуди вертела головой, осматривая двери с причудливой резьбой и симпатичные окошки, но Афлек никак не мог сосредоточить ни на чем взгляд. Мысли метались, как солнечные пчелы на исходе дня, и даже присутствие Джуди не могло его успокоить. Афлек уложил тело Бердэля, куда велела Тилиан, и отступил на шаг, читая про себя слова древнего кентарийского заклинания. Не то чтобы он верил, что волшебные слова помогут Бердэлю на той стороне. Просто так было нужно. А он готов был сделать все, что нужно, чтобы заслужить прощение старого торговца. — Я позабочусь о его теле и духе, — ласково сказала Тилиан. — Афлек, послушай: в том, что произошло, нет твоей вины. Ты бы не сделал того, что она от тебя хотела. Пусть даже и в последний момент, но остановился бы. — Спасибо за поддержку, Тилиан. Нам, пожалуй, лучше уйти. — Пожалуй, — согласилась та. — Спокойной дороги обратно. — Спасибо. Джуди и Афлек молча спустились и завели разговор, только когда вошли в тенистую рощицу по пути из Лечебницы. — Так что ты хотел там рассказать? — Послушай, я… Ох, даже не знаю, с чего начать. Наша семья славится не только Агиларом Хамди. Вернее, люди знают о нем далеко не всю правду. Мудрым лунам известно, откуда в нем это взялось, но начиная с него, в нашей семье по мужской линии из поколения в поколение передается Проклятие. С детства мы должны усмирять в себе темную силу, родом из самых мрачных уголков Кентарии. Эта сила куда страшнее скверны. Никто не изучал ее, никто не смог постичь ее или подчинить себе, и это делает ее опасной. — Значит, вот что происходит, когда ты теряешь над собой контроль? — понимающе кивнула Джуди. — То, что я ощутила недавно… Ярость исходила не от тебя, она обрела над тобой власть, и ты был лишь ее малой частью. Так мне показалось. — Совершенно справедливо, — кивнул Афлек. — Наша семья годами пыталась понять, откуда у Агилара появилась такая сила. Мы пытались сделать ее нашим козырем, который можно использовать во благо, но Темная сила этого не позволяла. Она… Иногда у меня создается впечатление, что она обладает разумом. Она видит и чувствует все твои потайные желания, страхи, находит самые мрачные уголки твоей души и поселяется там. До поры до времени спит, а как только наступает нужный момент, выбирается наружу, и ты сразу становишься маленьким и незначительным. Темная сила убивала всякого, кто пытался подпустить ее слишком близко. Она, подобно всякой древней магии, необузданная, дикая и своенравная. В конце концов, род Хамди осознал, что пытаться подружиться с Темной стороной невозможно. Тогда мы избрали другую тактику. Из поколения в поколение стали передавать навыки и знания, которые помогают сохранять самообладание и трезво смотреть на вещи. Дело в том, что Темная сила, как и всякое жадное до человеческих страданий создание, слаба, пока у нее нет пищи. Принцип, который в свое время использовал и Агилар, был прост: не давать Темной силе этой пищи вовсе. Мы учимся познавать суть вещей, обретаем мудрость и покой души, говоря с лунами, пытаемся рассуждать здраво и понимать цену словам и поступкам. Это тонкая и сложная наука, но от нее есть толк. С давних времен, кроме одного-единственного случая, Темной силе не удавалось подчинить себе наш род полностью. — И все же один раз это произошло? — затаив дыхание, спросила Джуди. — Да. Это было давно. Мой далекий предок по имени Тирольд Кенру решил, что ему ни к чему все это искусство самоконтроля. Он с рождения отличался крутым нравом, пойдя характером в мать, и наивно полагал, что если он единожды научился держать себя в руках, то каждый день делать над собой усилие необязательно. Он здорово за это поплатился. Темная сила полностью поглотила его, и он превратился в жуткое чудовище. Хвала лунам, его семья успела сбежать. Джуди ничего не ответила. По ее лицу пробежала тень печали, и хотя обычно Афлек читал ее, как открытую книгу, он понятия не имел, о чем она сейчас думает. На ее месте он бы попросту сбежал от самого себя. Но он накрепко усвоил: у нее есть право на выбор. — Я просто не хочу, чтобы между нами оставались такие опасные секреты. Тебе нужно знать правду, пока не поздно. — А может быть слишком поздно для правды? — мрачно усмехнулась Джуди. — Нет, конечно. Просто пока мы… Просто хочу, чтобы ты понимала… — Что ты опаснее, чем Ворлак Мердил и Черная Колдунья вместе взятые? Или то, что если у нас все будет хорошо, у моего сына будет эта же проблема? Афлек молча кивнул. Пожалуй, ему еще никогда не было так стыдно перед ней. — Я к этому готова, Афлек. Ты, наверное, самый славный парень, которого я когда-либо встречала, и я не хочу оставлять тебя. Не хочу и не могу. Я хотела бы стать для тебя той, кто поможет усмирить гнев, если это возможно. — Думаю, да. Пожалуй, только ты и сможешь мне в этом помочь. — Тогда я тем более должна быть рядом. Не бойся. Я бок о бок жила с жуткой ведьмой, которая отравила меня скверной сразу же, как только я встала ей поперек дороги. И заметь, злость — это ее перманентное состояние. Афлек привлек Джуди к себе и крепко обнял. — Спасибо, что ты у меня есть. Я так рад, что между нами теперь не стоит никаких опасных тайн! Я приложу все усилия, чтобы Темная сила никогда больше не затмила мой разум. Джуди промолчала. Афлек этого не знал, а она хорошо понимала: между ними все еще сохранился один страшный секрет. Тот самый, который она осознавала, но отказывалась признать, до последнего сбегая от жестокой реальности. «Со мной все в порядке, — повторяла она. — Все хорошо. Нет никакой нужды поднимать панику». Увы, она хорошо осознавала, что это ложь. Проблема была в том, что и поверить самой себе ей храбрости не хватало.* * *
Глубокой ночью на площадях наконец погасли огни, стихли разговоры, а уставшие сильвы разбрелись по домам. Многие из них не успели закончить порученные им дела, и с восходом солнца им предстояло возобновить работу, так что весь Эйланис спал, пользуясь возможностью хоть немного отдохнуть. Бодрствовал во всем поселении лишь один человек. Теоретически, он десятилетия мог проводить без сна, при надобности впадая в продолжительную спячку, если станет скучно. Правда, обычно он делил сон на множество маленьких ночей, стараясь жить в одном ритме с людьми. Чем уже была пропасть между ним и остальными, тем меньше он ощущал свою на них непохожесть. Впрочем, нынче ночью ему было не до размышлений о своей человечности. Чароит сидел в кресле напротив стола с чертежами и думал, насколько глупо все получилось. Ему нужно было добыть чертежи — и Дерк посадил стеречь их именно его. Плохое, в сущности, качество — рано или поздно получать то, что хочешь. К Дерку нельзя было придраться. Он рассудил верно: Избранные — всего лишь люди, им нужен отдых, как драконам нужна огненная искра вместо души. Чароит же прежде не давал поводов не доверять ему, и Дерк сделал то, что так давно хотел от него Чароит — поверил. Вот только выбрал не самое подходящее для этого время. Хотя все уже было решено, Чароит делал вид, что до сих пор сомневается. Его раздражало, как бессовестно ему продиктовали условия сделки. У него, если так разобраться, даже выбора не было. Теперь он всеми силами доказывал себе, что есть. Он пытался убедить себя, что спасти брата — его кровный долг, что драконы друг друга не бросают, и что как только это закончится, он тут же все расскажет Дерку. К черным вивернам все это достоинство и честь. Если бы не осколок в сердце, постоянно причинявший ему боль, он тут же бросился бы за помощью. Не потому, что не мог справиться сам, а потому, что все это — очень серьезно. На площади погас последний огонек. Дом молчал уже давно, все спали, сраженные усталостью, и Чароит понял — пора. Оттягивать дальше уже нельзя, иначе Кларисса убьет и его, и Цессарата. Чароит забрал чертежи, закутался в тени, как в плащ, и мягкой походкой вышел из дома. На улице его встретила тишина. Даже птицы и звери молчали, напуганные настроением Великого Леса. Чароит не был сентиментальной девушкой, которой хотелось бы, чтобы все животные вышли провожать ее в нелегкий путь, но даже ему от этого ощущения одиночества стало не по себе. Великий Лес будто бы осуждал его своим угрюмом молчанием. «Хватит!» — велел бы ему Чароит, если бы не боялся, что его обнаружат. Даже когда он вышел за пределы Эйланиса, чувство вины не оставило его. Каждый шаг давался все труднее, но развернуться и пойти обратно он не мог: Кларисса надежно поймала его на крючок. Он увидел ее еще до того, как подняться на холм. Ее силуэт эффектно вычерчивала в темноте луна. Она даже не повернула головы, когда Чароит поднялся, но полагать, что она не знает о его присутствии, было бы глупо. — Хорошая ночь, Чароит. Я со времен своего появления не помню в Великом Лесу такой хорошей ночи. — Для меня в ней ничего хорошего нет, — сердито ответил Чароит. Он, хоть и был удивлен откровением Клариссы, изумления не показывал. — Так что давай-ка поскорее покончим с нашими неприятными делами. — Тебя ведь терзает то, что ты не сможешь вернуться к новым друзьям после того, как их предал? Они просто не примут тебя. Никогда не встречала таких странных драконов. Твоя жизнь не ограничена их желаниями, а твои возможности куда шире. Почему же ты так подвел меня и променял все, что у тебя было, на глупости человеческого рода? — Кончай трепаться, — окончательно вышел из себя Чароит. — Я не любитель душевных бесед, особенно с такими, как ты. У меня от всей этой сентиментальщины зубы сводит. Если ты хотела поиздеваться, поздравляю — у тебя это получилось. — Нет, что ты. Какая издевка? Я лишь пыталась понять, что тобой двигало. Хотела дать тебе еще один шанс, найти достойное оправдание. Извини, — она наконец обернулась. — Ты сам определил свою судьбу. Чароит ощутил опасность слишком поздно. Он отпрянул, попытался защититься тенями, но магия Клариссы исходила не от нее, а от его собственного сердца. Ей хватило лишь сжать руку в кулак, чтобы он без сил упал на землю, выронив чертежи. Ворох исписанных листов разлетелся по мокрой траве, и Кларисса безжалостно втоптала их в грязь. Чароит схватился за первую подвернувшуюся палку, с трудом поднялся и кинулся на Клариссу, но только больно ударился о волшебный барьер. — Ну ты и змея, — прохрипел он, обессиленно сползая на землю. Ловушка быстро лишала его сил. — Что ты вообще сделала? Ты же своего босса подвела. — Напротив, дорогой, я все сделала именно так, как он просил, и благополучно обманула всех, в том числе и тебя. — Что?.. — Эх, а ведь если бы ты в свое время не предал меня, разорвав наш контракт на убийство Дерка, ничего бы этого не случилось. Мы ведь с тобой так славно все продумали, так умело переплели реальные события с выдумкой! Ты был драконом, который искал лишь выгоды. И что с тобой стало потом? Любовь? Ностальгические чувства к потомку Агилара Хамди? Чароит болезненно скривился. Теперь он здорово жалел, что в свое время сам рассказал многие факты своего прошлого Клариссе. Тогда он думал, это для дела. Как и сказала Кларисса, им удалось придумать отличную историю, в правдивость которой легко мог бы поверить любой кентариец. Чароит действительно был близким другом Агилара Хамди, он действительно при первой встрече испугался Афлека и вздумал его изучить. Когда оказалось, что Афлек — Избранный, Чароит связался с Клариссой и подал идею выйти через мальчишку на неуловимого Дерка. Строить как можно больше мин, рассказывать слезливые истории, геройствовать и всеми силами доказывать свою преданность — вот и весь рецепт, чтобы завоевать доверие каждого. План Клариссы с треском провалился, как только Чароит узнал Меличенту. Игра стала для него реальностью, и все, что он делал, он делал ради нее. Смерть Дерка стала бы для нее серьезным ударом, да и он сам, привязавшись к Избранным, совсем перехотел убивать его. В конце концов он разорвал контракт и наивно решил, что теперь-то ему нечего бояться. Вот только Меличента ушла, а он остался один в ловушке собственного прошлого. — Даже если я отвечу, — усмехнулся Чароит, — что толку? Ты все равно не сможешь этого понять. — Я разочарована, Чароит. Хорошо, ты был лишь запасным планом на случай, если что-то пойдет не так. — Но у тебя, гляжу, все под контролем? — Так и есть, — ответил за Клариссу грубый мужской голос. — Кларисса отлично справилась со своей работой. Чароит похолодел. Он узнал этот голос, и ему стало дурно: кого он точно не хотел видеть в момент слабости, так это Ворлака Мердила. Тот вышел из-за деревьев, как выходит из-за кулис главный актер пьесы, и приобнял Клариссу за плечи. — Доброй ночи, Чароит. — Желаю тебе поскорее сдохнуть, — любезно отозвался дракон и сплюнул. — Хорошее дело — зубоскалить в клетке. Как думаешь, этот барьер кого от кого защищает? Не будь его, я бы тебя убил. Но по просьбе Клариссы позволю тебе насладиться, как умирает от скверны тот мир, на который ты ее променял. — Плевать я хотел на ваш план отмщения. Подавитесь своими чертежами. Дерка и Реданию вам не одолеть. — А чертежи нам для этого и не нужны, — спокойно объяснил Ворлак. — Ты что, еще не понял? Чертежи, их защита, да все, что связано с ними — лишь спектакль. Ловушка, поймавшая всех и каждого, самый лучший из наших отвлекающих маневров. Чароит угрюмо молчал. Он был удивлен, зол и расстроен, и ничего из этого показывать врагам не хотел. — Ты всерьез полагаешь, я бы так легко позволил украсть такие важные бумаги из своего замка? Брось, Чароит, я еще не настолько слаб. Избранные собрались без цели, не зная, что им делать. Дерк тоже не знал. Он уцепился за единственное, что знал — чертежи. Как я и ожидал, все свое внимание Избранные уделили им. Все это впустую потраченное время они бились над тайной, которая была неважна для нас, а мы успели сделать все необходимое: поговорить с нужными Последователями, построить установки, напитать их силой. Если бы хоть один из вас пораскинул мозгами всерьез, то Эйланис сразу бы начал готовиться к войне. Тогда, возможно, наши шансы сравнялись бы. Но проблема в том, что каждый из вас считает себя слишком умным. Теперь Великий Лес обречен. — Зачем тогда ты убивал сильвов? Две жертвы днем, одна — на закате. Они не заслужили этого! — гневно воскликнул Чароит. Не будь клетки, державшей его в узде, он бы бросился на Ворлака и разорвал его голыми руками. Ворлак наклонился и заглянул Чароиту в глаза. Его взгляд был колючим и неуютным. В нем не было ни капли ярости, и все, что им двигало — это холодный, тщательно продуманный расчет. Чароиту пришлось приложить немалое усилие, чтобы не содрогнуться. — Мне просто было любопытно, как они поведут себя. Захотелось поглядеть, насколько беспомощно будут чувствовать себя всесильный Дерк на пару с Сараилом, в какую панику впадут люди и как сильно будут трястись коленки у Избранных. Я уже говорил, — Ворлак подобрал один из листов чертежей и принялся рвать его на мелкие кусочки, — вы ничего не замечали дальше своего носа. Дерк поверил в свою мудрость, считая, что он может сравниться с Мерлином. Редания возомнила себя великой колдуньей. Надо отдать должное, ее силы действительно велики, но в этой войне бесполезны. — Она смогла разрушить твои ненаглядные установки, — с насмешкой напомнил Чароит. — Все еще считаешь ее бесполезной? — В конечном счете, это ничего не изменило. Я в Великом Лесу, установки готовы к использованию, а Белая Колдунья скоро окажется в ловушке, как и ты. Она лишь оттянула неизбежное. Крыть было нечем. Чароит молча смотрел на Ворлака, жалея, что до сих пор не научился испепелять ненавистную жертву взглядом. Вот его отец так умел. Он был таким грозным, что хватало одного взгляда, чтобы оставить от назойливого врага горстку пепла. — Что до Избранных, так я и вовсе не понимаю, для чего оракулы их призвали. Кучка глупых, ничему не обученных подростков, которым приписали великое предназначение. Они только наворотили дел, которые никакого толку не принесли, и возгордились им. Они даже не подозревали, как долго мы водили их за нос. Попеременно: то я, то Береника. Цель достигнута. Мы готовы к атаке, а вот Эйланис — отнюдь. Ворлак предложил руку Клариссе, и та с радостью воспользовалась приглашением. На фоне зловеще усмехавшейся луны они выглядели, как влюбленные слуги Дьявола. Довольные ложью и теми страданиями, которые им предстояло принести людям, они насмешливо попрощались с Чароитом и двинулись в сторону Эйланиса. Точь-в-точь король и королева, получившие престол после стольких мерзких интриг. — Кого ты выпустишь с помощью этих установок, вурдалачий ты хвост?! — не выдержав, выкрикнул вслед Мердилу Чароит. Ворлак обернулся и с видимым удовольствием улыбнулся, да так, что у Чароита мурашки по разгоряченной коже пошли. — Ты сразу поймешь, как только увидишь. И тогда поймешь, что напрасно не остался на нашей стороне.