Если взорвется черное солнце, Все в этой жизни перевернется. Привычный мир никогда не вернется, Он не вернется. © Би-2
Больше всего Лонси хотел спокойно поспать. Упасть и отрубиться часов на десять, и чтобы все оставили его в покое. Увы, даже здесь, в одинокой комнате сильвийского дома, ставшей ему темницей, покоем не пахло. Окна дома выходили прямо на площадь, где часами не смолкали крики жертв Мердила. Первые полчаса Лонси силился смотреть. Потом ужас и страх пересилили желание узнать, что сталось с друзьями. Лонси забился в угол комнаты и там уже который час сидел без движения. Любой придуманный им план упирался в запертую дверь и осознание того, что там стоят с клинками наперерез люди Мердила. Любой на твоем месте уже что-нибудь бы сделал. Этот девичий голосок сложно было не узнать. Лонси обмер и еще сильнее сжался в стенку, словно пытаясь спастись от самого себя. Ну же, не будь таким неприветливым, Лонси! Я просто пытаюсь помочь. — Мне не нужна твоя помощь, — в ужасе прошептал Лонси. Он знал: когда Она начинает говорить с ним, когда Ее сознание становится таким же целостным и полноправным, как его — дело плохо. Это значит, он больше не может держать Ее под контролем. Послушай, ты уже ощутимо сдал за последнее время. Я же хорошо знаю тебя, Лонси. Задачки для ума — твоя стихия, а вот приключения и схватки… — Она хихикнула. — Твои нервишки на такое не рассчитаны. — Я отлично справлялся, — возразил Лонси. — И ты мне не нужна. Оставь меня! Не нужна, только послушайте его! А не ты ли обращался ко мне за помощью в Гарлане, а? Чуть только горелым запахло, ты сразу побежал ко мне. — Оставайся там, откуда явилась. Куда ты пытаешься прогнать меня, дорогой? Я в твоей голове и из нее явилась, а значит, там и останусь! Прости, не тебе мне указывать. — Вообще-то я полноправный хозяин этого тела, — сказал Лонси. — Оно принадлежит мне, и тебе тут не место. Оставь меня в покое! Как много нового я от тебя услышала за последние пять минут, — насмешливо протянула Она. — Но как и всегда, ничего толкового. Мы всю жизнь боремся за право владеть этим телом, Лонси, не пора ли нам договориться? Что такого случится, если ты на минуточку закроешь глаза и позволишь мне посмотреть на мир? — То же, что всегда случалось, — выдохнул Лонси. — Я знаю, как ты работаешь. Ты уже немало покалечила моих друзей и близких. Не о чем нам с тобой договариваться. Убирайся. Она засмеялась, и Лонси показалось, Ее смех окружил его со всех сторон. Он обхватил себя руками, точно пытаясь удержать тело, над которым постепенно терял власть. Лонси чувствовал боль во всем теле: оно сопротивлялось трансформациям, которые Она так яро желала. Хватит, дружок, нам ни к чему с тобой воевать! Я могу помочь: вынесем вместе стражу, убьем пару-тройку адептов Мердила… Признай, ты же скучал по этому. Мы так давно не развлекались вдвоем. Только ты и я. И наш общий триумф. «Я смогу победить, — повторял про себя Лонси. — Смогу победить. Тот волшебник… Гериос… Он в меня верил. Сказал, я могу это преодолеть. Только не поддаваться искушению». Сердце искренне желало во все это верить. Холодный расчетливый разум подсказывал: старик Гериос, который храбро погиб во время битвы за Эйланис, мало смыслил в магическом раздвоении личности и даже не предполагал масштабы проблемы. Заболевание Лонси было редким и неизученным, маги разводили руками и уже несколько лет не могли создать надежное лекарство. Ты хотел бы избавиться от меня навсегда? — в Ее голосе зазвучали обиженные нотки. — Лонси! Вот как ты относишься ко мне на самом деле? А я ведь всю жизнь тебе верила! Верила, что мы единое целое, что нам хорошо и весело вместе. А ты… пока я не наблюдала… пытался найти способ уничтожить меня! Волна ярости захлестнула Лонси, но это был чужой гнев. Он никогда так не злился. Эта ярость была горячая, всепоглощающая, и Лонси, сам себя не контролируя, несколько раз сильно ударил в стену кулаком. Раздался треск дерева, такой громкий, что от него могли подняться даже мертвые. Дверь в комнату распахнулась. Внутрь заглянул адепт Мердила. — Что тут у тебя? — сощурился он. Лонси перевел на него полный ярости взгляд. Желание схватить адепта и растерзать его на маленькие кусочки усиливалось с каждой секундой. Игнорируя предупреждающие выкрики и взмахи вражеского клинка, Лонси медленно поднялся с кровати и двинулся в сторону жертвы. Его сердце радостно билось в груди, чуя чужой страх. — За Великий Лес! — раздался отчаянный крик, и на адепта обрушилась табуретка. Лонси так растерялся, что забыл про азарт охоты и голос в голове. Сердце в груди успокоилось, дыхание стало ровным, и мутная пелена гнева перед глазами сменилась четкой картинкой. В дверном проеме стояла Гахара, и на ее лбу набухала огромная шишка. — Что ты встал, как истукан? Шевелись, Лонси! Мы за тобой пришли? — Мы? — переспросил Лонси, растерянно перешагивая через тело адепта. Второй стражник тоже лежал на полу. Его спешно обыскивал златовласый сильв, в котором Лонси к своей радости узнал Самариэля. — Рад видеть тебя, дружище, — кивнул Самариэль. — Ребята, я нашел взрывной свиток. У меня уже один есть, никому больше не надо? — Отдай Лонси, — пожала плечами Гахара. — Я не дружу со всеми этими свитками, заклинаниями и прочей лабудой. Самариэль протянул Лонси свиток с печатью, и Лонси неуверенно его принял. — Что происходит? Откуда вы взялись? Я думал… — Ситуация изменилась, — ответил Самариэль. — Идем, надо двигаться, если хотим жить. Я по дороге все расскажу. Лонси не стал возражать. Ему казалось, если он еще хоть на минуту задержится на пороге своей недавней камеры, Она возьмет над ним верх. И тогда все, что он так долго строил упорными тренировками и силой воли, потеряет смысл. Он не раздумывая рванулся следом за Гахарой и Самариэлем, по пути оглядываясь назад и проверяя, нет ли за ними погони. — Так что случилось? — Считай, маленький бунт недовольных пленников. Нас после битвы всех по разным местам растащили. Ворлак долго решал, кого первым казнить, кого попозже. Я уж думал, не спасемся, да не тут-то было! Джуди, Мелвину и Дианте удалось ускользнуть. Они объединились с Фалионом и привели на помощь Гаффара и его людей. Сейчас посмотришь, что творится на площади! Коридоры наконец вывели беглецов на улицу. Здесь и вправду шла ожесточенная битва, куда более отчаянная, чем сражение за Эйланис. Отовсюду выбегали освобожденные пленники. Они хватались за любые предметы, какие первые попадались под руку, и кидались на адептов Мердила, как дикие волки. Люди Гаффара Кенру, серьезные южане с загнутыми клинками, бились в самой гуще, разбрасываясь бумажками с запечатанными в них заклятиями. Некоторые бумажки взрывались, другие создавали густые облака дыма, третьи оборачивались вихрем, который сбивал противника с ног. — Нужно помочь! — воскликнула Гахара. — Мне нужно оружие! — За мной, — скомандовал Самариэль. — Воссоединимся с Фалионом, у него есть план! Лонси беспомощно оглянулся на толпу дерущихся. Он уже побывал в гуще событий и никак не желал еще раз очутиться на войне. Она была права: герой из него получался так себе. Он был только рад возможности уйти. Пригибаясь и используя поваленные деревья в качестве укрытия, Самариэль провел крошечный отряд к манежу. Там, стоя спина к спине, Джуди и Мелвин отбивались от нескольких адептов разом, а Дианта кружила сверху и сбрасывала на подступающих противников камни и деревяшки. — Есть! — воскликнула Гахара. Она рванулась вперед и схватила лук, брошенный одним из пришибленных Диантой адептов. Не успел Лонси и глазом моргнуть, как Гахара натянула тетиву и выстрелила, снова натянула и снова выстрелила. Два адепта рухнули, как подкошенные. Мелвин смачным пинком добил третьего. Избранные, включая Дианту, воссоединились и встали спина к спине. Противники окружали со всех сторон. Гахара натянула тетиву, Мелвин выставил вперед клинок, но вступать в бой им так и не пришлось: стремительная фиолетовая молния промчалась по кругу и подкосила адептов одного за другим. Фиолетовая молния оказалась Фалионом. Вновь став человеком, он пошатнулся и тяжело оперся на дверь в конюшни. Краски схлынули с его лица. — Ты как, живой? — обеспокоился Самариэль. — Ничего, порядок, жить буду. Устал, как собака. Мелвин порылся в карманах и протянул Фалиону маленький флакончик с желтоватой жидкостью внутри. Лонси удивленно вздернул брови. Осмотрительный Мелвин — это кое-что новенькое. — Вот, держи. Это Бодрящий Эликсир, я прихватил из Сверкающего Дома. Тебе он нужнее, чем мне. Фалион без лишних споров принял флакон и выпил все его содержимое. — Уф, теперь намного легче. Спасибо, Мелвин. Мне это понадобится на последнем пути. — Что? — воскликнула Джуди. — На каком еще последнем пути? Лонси дернул ее вниз: над их головами пронеслось заклятие подкравшегося адепта. Гахара сразила его стрелой. — Здесь небезопасно, — сказала она. — Давайте найдем укрытие. — Сюда, — позвал Самариэль, открыв двери конюшни. В конюшне сильно пахло, но зато здесь было безопасно. Фалион и Самариэль закрыли двери. — Что за последний путь, Фалион? — требовательно спросила Джуди. — Послушай… У меня есть план. Я пока не придумал, как заставить его работать, тут мне нужен совет Лонси. Помните, что в Ратуше? Провал между первым и последним этажом. Подняться или спуститься можно только на подъемнике, а на лестнице — бесконечность, временная аномалия, из которой невозможно выбраться. Я хочу набрать как можно больше врагов и заманить их туда. Утащу за собой в аномалию. — Нет! — одновременно воскликнули Дианта и Джуди. Фалион поднял руки, призывая их к спокойствию. — Знаю, знаю, что вы скажете. Но людям Гаффара самим не справится, а одного только энтузиазма бывших пленников для победы не хватит. Самариэль мрачно поглядел на двери, точно размышляя, не правильнее ли будет их запечатать мощным заклинанием и никуда никого не пустить. Мелвин рассерженно ударил кулаком по стене. — В заднице тролля я видел все эти ваши жертвы. Без них что, никак нельзя? — Фалион собирается погибнуть, как герой, — сказала Гахара. — Мы должны гордиться им и уважать его решение. — Он нужен нам в бою, — горько ответила Джуди. — Он нужен нам. Просто. Безо всякой причины. Эйланис лишился Фалиандра. Что же он будет делать без тебя, Фалион? Эйланису нужен предводитель! — Найдите Тилиан, — покачал головой Фалион. — Она встанет в его главе. Я должен сделать это. Пусть это будет поступок, которым мог бы гордиться мой отец. В наступившей тишине Лонси показалось, что его сердце стучит предательски громко. — Я сделаю это, — сказал он. — Что?! — воскликнула Джуди. — Да вы издеваетесь! — Давайте никто не будет этого делать! — крикнул Мелвин. — Помолчи, Мелвин, — поморщился Фалион. — У тебя есть план, Лонси? Потому что если ты просто хочешь занять мое место, не стоит: ты Избранный. Давай просто покажем им, на что мы способны. Дадим волю ярости прямо сейчас! Они все поймут. «Замолчи, не до тебя сейчас». — Что с того, что я Избранный? — вскрикнул Лонси. — Что с того, а? Мы хоть немного справились со своей задачей? Хоть чьи-нибудь надежды оправдали? Кто вообще вбил себе в голову, что Избранные — это какой-то особый сорт людей, который должен только беречь свою жизнь и ничего не делать?! Пламенной речи Лонси удивился даже невозмутимый Самариэль. Фалион и Джуди обменялись быстрыми взглядами. — Лонси… — робко начала Джуди. Они видят, что в тебе что-то не так. Они будут подозревать! Давай уберем их с дороги. Рука Лонси сама собой опустилась в карман и нащупала взрывной свиток. — Может быть, в этом и была наша задача, — быстро заговорил он. — Мы не смогли предотвратить все эти события, так может, пригодимся, чтобы с ними разобраться. Мы не можем вечно прятаться за чужими спинами. Я намерен действовать. Прямо сейчас. Послушайте, верьте мне, я знаю, что делаю. Взгляды, полные сомнения, просто выводили его из себя. Я же говорю, они тебе не доверяют. У нас нет другого выхода, Лонси. Мы должны получить свое — любым путем. — Послушай, Лонси… — кашлянул Мелвин. — Не хочу тебя пугать, но ты меняешься. Ты становишься… ну… ею. Собой, только ею. — Нет, — прошептал Лонси, отшатнувшись от друзей. — Нет, нет, только не это. Убирайся прочь! Уходи! Фалион и Самариэль сделали шаг вперед, закрывая своими спинами Джуди и Мелвина. Дианта приготовилась к прыжку, а Гахара крепче сжала лук. Хватит сопротивляться, Лонси, милый. Ты ведь уже столько боли испытал… Разве ты не устал от всего этого? Хочешь, я протяну тебе руку? Тебе только и стоит — взяться за нее, и ты растворишься в пустоте, которой так жаждешь. — Уходи! — крикнул Лонси, ударившись плечом в стену. Гахара отпрянула и натянула тетиву, но Фалион дал знак не стрелять. Лонси это увидел. Волна ярости — чужой и оттого жгучей — вновь захлестнула его. Как Гахара смеет наставлять на него лук, они ведь друзья! Она что, не верит ему после всего, что он для них сделал? А они что, когда-то ценили твои таланты? Они просто использовали тебя, чтобы придумывать планы, а больше ты ни для чего им не был нужен. Вспомни, кто из них бросился помогать тебе, когда ты начал меняться? Никто. Ты пугал их. Они от тебя отвернулись. А теперь они наставляют на тебя оружие и считают своим врагом. А они для тебя кто? После всего этого они по-прежнему твои друзья? Нет. Конечно, нет. Лонси улыбнулся. Оказывается, все было так просто расставить по местам. Она протянула ему маленькую девичью ладошку, он с облегчением за нее взялся и целиком растворился в долгожданной пустоте. Она заняла его место, а он наконец погрузился в желанный, глубокий сон. Гахара от неожиданности едва не выстрелила. Лонси начал стремительно меняться прямо на глазах, и мужское тело стало быстро принимать женские очертания. Несколько секунд — и вместо привычного Лонси уже стоит хрупкая девушка с искрой безумия во взгляде. — Ура! — прокричала она. — Свободна! Я наконец-то свободна! Она звонко рассмеялась и пробежала мимо Фалиона и Самариэля, по дороге толкнув Джуди плечом. — Ой, прости, — хихикнула она. — Маленькая месть за все твои мысли о моих рогах! Она показала Джуди язык и дотронулась до дверей конюшни. — Нет! — хором прокричали Фалион и Самариэль. — Не делай этого! Лонси замерла на пороге и обернулась с широкой улыбкой. Джуди никогда еще так сильно не ощущала исходящей от человека угрозы. Она украдкой потянула Мелвина назад, подальше от безумного взгляда огромных девичьих глаз. — Не делать чего? — с наигранной наивностью спросила Лонси. — Не идти навстречу веселью? Ну, я же не могу отказаться от такого искушения! А вам счастливо оставаться здесь, идиоты, и постараться не помереть! — Лонси! — в отчаянии выкрикнула Джуди. — Ты что, нас совсем не узнаешь? Вернись! Ты нужен нам! — Никогда он и никому не был нужен, — тихо сказала Лонси. Фалион метнулся вперед, пытаясь остановить Лонси, но та ловко ускользнула и распахнула двери конюшни. — Стой, стрелять буду! — крикнула Гахара. Лонси, звонко рассмеявшись, бросилась вперед, к площади. — Проклятье, — выругалась Гахара и натянула тетиву. А затем произошло разом две вещи: Дианта кинулась Гахаре наперерез, пытаясь задержать выстрел, а Лонси достала из кармана взрывной свиток и не глядя бросила его назад. Глаза Джуди расширились от ужаса. В последний момент она изо всех сил стиснула амулет, подаренный Гаффаром Кенру, и постаралась силой фантазии задержать свиток. — Ложись! — закричал Мелвин, опрокидывая ее на пол и закрывая своим телом. Затем грянул взрыв, и все потонуло в пустоте.* * *
Афлек помог Айлин забраться на верхний этаж: лестница была разрушена, и путь по ней был закрыт. Айлин оцарапала локти, но ни звука не издала, и Афлек в который раз мысленно похвалил ее за стойкость. — У тебя есть план? — спросила она. — Где-то в кентарийских песках, — ответил Афлек. — Нет. Ничего у меня нет. К выходу пока не пробиться, там везде адепты, а у нас нет оружия. Поищем, чем отбиваться. — А заодно может быть найдем другой выход из Дворца Дозора, — кивнула Айлин. — Хочешь сказать, есть другой выход? — Должен быть. Это же Дворец Дозора, ну не может из такого здания существовать только один выход! Давай двигаться дальше. Афлек и Айлин продвигались по коридорам медленно, стараясь держаться стен и осторожно заглядывая за каждый угол. Если им попадались адепты, они искали другой путь: вступать в бой было небезопасно. Афлек заметил, что окружная дорога неумолимо ведет их на верхний этаж дворца. — Я вспомнила! — внезапно воскликнула Айлин. — Что такое? — обернулся Афлек. — Ты не можешь вспоминать, параллельно шевеля ногами? Пожалуйста. Это очень важно. — Да, прости. Я вспомнила, Афлек: Дозорные часто несут патруль на вершине дворца. А если что-то случается в Эйланисе или рядом с ним, они быстро спускаются вниз с помощью планера. Теперь уже остановился Афлек. — Планера? Мудрые луны, Айлин, это же означает, что где-то во дворце должны быть эти самые планеры! — Мы спасены! — Пока еще нет. — Доберемся до вершины и осмотримся, — предложила Айлин. Они взбежали по лестнице и тут же наткнулись на двоих адептов Мердила. Айлин изловчилась и отдавила ногу одного из них острым каблуком. Со вторым вступил в бой Афлек. В этот момент он с ностальгией и благодарностью припомнил жаркие кентарийские пустыни, где ему порой приходилось голыми руками сражаться с опасными чудищами. Если бы у адепта был клинок, Афлеку пришлось бы несладко, но колдун полагался на собственную магию, применять которую в пылу схватки не успевал. Одолев противников, Афлек и Айлин стянули с них плащи и использовали их вместо веревок. — А не то кинуться еще в погоню, — объяснил Афлек неведомо кому: Айлин и без того любую мысль схватывала еще до того, как он ее озвучивал. — Идем, — поторопила Айлин. Пролетом выше Афлек начал распахивать все попадающиеся шкафы и тумбы. Планеров нигде не было, зато на шум сбегались адепты Мердила, и тех, что владели оружием или магией, не так уж просто было одолеть. Хорошо, что снизу подоспели люди Гаффара, методично зачищавшие этаж за этажом. — Уходите! — крикнул один из воинов, стянув с лица тканевую маску. — Наверх, наверх, внизу их только больше! Он сунул в руки Афлеку кинжал и умчался вниз, сражаться с врагами. Афлек и Айлин, не теряя времени, бросились наверх, по пути вступая в схватку с адептами Мердила. Несмотря на всю внезапность битвы, люди Ворлака были хорошо подготовлены к бою. На их стороне были оружие и магия, а самое главное, подавляющая численность. Воины Гаффара бились неистово и искусно, но им удалось только внести легкую смуту в ряды противника. Преимущество все еще оставалось на стороне Ворлака. У Афлека и Айлин дела тоже обстояли неладно: чем выше они поднимались, тем сложнее становилось драться с адептами. Айлин мало чем могла помочь, а Афлек вымотался и с трудом держался на ногах. К старым ранам добавились новые, разум туманился от боли и изнеможения, и он всякий раз молил об одном: чтобы в открываемом им шкафу оказались два планера. Когда это наконец случилось, Афлек даже не поверил своим глазам. Из оцепенения его вывела Айлин. С коротким возгласом она схватила планер и радостно замахала Афлеку рукой: идем же! Они поднялись на пролет выше. Что удивительно, здесь было пусто и спокойно. Крыши над головой не было, и Афлек чувствовал на лице порывы ветра над Эйланисом. Он мог бы стоять тут вечно, наслаждаясь красотой леса, залитого солнцем, и забываясь в его предсмертном великолепии. Вот только Айлин крепко ухватила его за локоть, возвращая в реальный мир, и подвела к краю площадки. — Это место, откуда обычно спрыгивают Дозорные. Если все пойдет хорошо, приземлился за Торговыми рядами, подальше от эпицентра битвы! — Точно, — устало отозвался Афлек. Сейчас он хотел одного: чтобы никакой битвы внизу не было. Забрать Джуди и сбежать в какой-нибудь далекий мир, в какой она пожелает, пока все двери открыты. Поселиться там, вдали от проблем и бед, счастливо встречать рассветы и звездные ночи. Говорить, смеяться, чувствовать — жить. Ничем не жертвуя и не рискуя. Но он был здесь. Под его ногами развязалась кровавая бойня: таких даже он на своем веку видел немного. Он снова ставил на кон свою жизнь, чтобы спасти чужой мир, и делал это, потому что так правильно. Просто по-другому не мог. У него были обязательства перед Великим Лесом и перед теми, кто в нем живет. Он поступал вопреки желаниям, потому что не знал, как иначе совладать с совестью. Как забыть смерть Бердэля и глаза его дочери, полные надежды? — Послушай, Айлин. Она оторвалась от изучения планера и подняла на него глаза. Все такие же большие, глубокие и полные веры в лучшее. Веры в него, Афлека. — Если что-то пойдет не так… Погоди, не перебивай, мы должны это обсудить. Мы не знаем, насколько хороши эти планеры и насколько хороши мы в их управлении. Как только приземлишься, беги, не жди меня. Беги подальше от битвы и от Эйланиса, не останавливайся, пока не почувствуешь себя в безопасности. — Афлек… — выдохнула Айлин. — Я же не могу тебя бросить. Ты столько сделал для меня… — Вот именно. Поэтому давай доведем начатое до конца. Ты поможешь мне больше, если покинешь поле боя: так я буду спокоен за твою судьбу. Айлин сделала шаг, положила руку Афлеку на плечо. Он почувствовал, что она хочет поцеловать его, и остановил. — Погоди. Прошу тебя, не нужно. Нашим судьбам не суждено пересечься. — Я просто хотела тебя поблагодарить, — опустила глаза Айлин. — Мы ведь, возможно, никогда больше не увидимся. — Даже если так. Пожалуйста, не стоит. Айлин отвернулась: Афлек успел заметить, как боль промелькнула в ее глазах. Не дожидаясь команды, она спрыгнула с площадки и раскрыла планер. Благо, ветер был попутным и быстро понес ее в сторону Торговых рядов. А может быть, всем, кто спускался на планере с Дозорного Дворца, покровительствовали попутные ветра. Афлек ругнулся сквозь зубы. Даже не успев толком разобраться, как работает планер, он рванулся следом за Айлин: лучше не оставлять ее на земле одну, Луны знают, что взбредет ей в голову. Все прошло хорошо. Планер раскрылся, и ветер понес содрогавшегося от холода Афлека к Ратуше. Он приземлился на крыше. Айлин нигде не было видно. Проклятье. Если бы он был хорошим телепатом, он бы немедленно с ней связался. Но Афлек едва мог построить мысленную связь с хорошими друзьями, что уж говорить о едва знакомой девушке. С помощью планера он спустился с крыши Ратуши, прямо в сердце битвы, и интуитивно пошел по следам Айлин. Просто убедиться, что все в порядке, а потом приниматься за поиски друзей. «Поторопись! — вдруг закричала Луна Настоящего. — Скорее, Слышащий, пока еще не поздно что-то сделать!» Сам Афлек вряд ли бы сумел выйти на след Айлин, но Луна указала ему дорогу. Не теряя времени на сомнения, Афлек бросился вперед, расталкивая своих и чужих, игнорируя выпады и приветствия. Едва переводя дух, он выбежал к Холодному Костру и там замер от ужаса и потрясения. Посреди площади, особенно зловещий в отсветах Холодного Костра, стоял Ворлак Мердил. Его алые глаза горели неистовым огнем. Вытянув руку, он сжимал горло Айлин, а она делала вялые попытки отбиться, едва трепыхаясь в смертельной хватке. — Отпусти ее! — потребовал Афлек. Он и не надеялся, что Ворлак его послушает. Он хотел только отвлечь внимание. Ворлак Мердил медленно повернул голову к Афлеку и улыбнулся. Не приветливо, не зловеще. Улыбнулся натянуто, как будто увидел на пути досадную помеху и при этом изо всех сил стремился ей понравиться. Воспользовавшись тем, что Ворлак отвлекся, Айлин ударила его каблуком в колено. От такой меткой атаки любой запрыгал бы от боли, но Ворлак только пришел в ярость. Повернувшись к Айлин, он еще сильнее сжал ее горло, и по его рукам поползла скверна. Афлек, не выдержав, бросился вперед, но все произошло слишком быстро. С рук Мердила скверна, как змея, переползла на шею Айлин и оттуда стремительно стала распространяться по всему телу. Айлин охватывала тьма. Ворлак, повернувшись к Афлеку, швырнул отравленное тьмой тело к своим ногам. — Запомни, Избранный, — сказал он. — Так будет с каждым из твоих друзей. Я убью их всех по очереди. Они не обретут покой, они станут моими слугами и восстанут против тех, кого ты любил, против всего Великого Леса, ибо это та участь, которую он заслужил. Айлин мучилась на земле, жалобно протягивая руки то к небу, то к Афлеку. Афлек стоял неподвижно, сглатывая тяжелый ком в горле. Если бы он мог чем-нибудь помочь… Никогда прежде он не чувствовал себя таким бесполезным и слабым. Айлин надеялась на него, а он подвел ее, так же, как и Бердэля. — За что ты так ненавидишь Великий Лес? Что он тебе сделал?! — Из-за него мой некогда сильный мир пришел в упадок, — спокойно ответил Ворлак. — Великий Лес столетиями портил Гарлану жизнь. Я всего лишь хочу восстановить справедливость и получить назад магию, которой лишился мой мир. Хочу, чтобы все снова вернулось на круги своя. — А каким образом магия, которую потерял твой мир, связана с Великим Лесом? — Ну, а куда же еще она девается? — развел руками Ворлак. — Посмотри вокруг. Что ты видишь? Мир, в котором столько чудес, что в нем желания способны свершаться по щелчку пальцев. Ну, так было, пока Береника не поселилась у Истока, но это не так важно. Великий Лес по-прежнему силен. Безгранично силен. Он рос и креп с каждым днем, в то время как другие миры медленно угасали, теряя волшебство. Так умерла Земля. Так умирает и мой мир. Афлек чуть ли не со слезами на глазах глядел на умирающую Айлин. Из-за скверны он не мог даже подойти ближе, подержать ее за руку, успокоить перед дорогой за грань. Ее жалобные стоны перешли на тихие всхлипы, да и те постепенно сходили на нет. — И вот какую тактику ты выбрал?! — отчаянно воскликнул он. — Убивать, надеясь, что это восстановит нарушенный баланс? Ты решил, если твой мир умирает, значит, пускай заберет с собой как можно больше жителей Великого Леса? — Они столько лет воровали нашу магию, мою магию, — сплюнул Ворлак. — А Дерк даже не подумал что-либо предпринять, пальцем о палец не ударил, чтобы это остановить. Нет, я не могу простить Великий Лес за это равнодушие. Он виновен. Вы все виновны. Столько лет вы растрачивали магию моего мира, пока он умирал… — И теперь ты хочешь отомстить. — Само собой, но это не первостепенная моя задача, — ответил Ворлак. — Я хочу восстановить утраченный баланс. Уничтожить Великий Лес, чтобы забрать магию, которая мне принадлежит, и вернуть ее моему миру. А если старый Мерлин слишком хорошо защитил свой Лес — настолько, что не получится его разрушить, — я захвачу над ним власть и пущу сюда своих людей. Они займут места тех, кто столетиями портил им жизнь. Афлек изумленно покачал головой. Дела принимали совсем невиданный оборот: Ворлак Мердил пытается спасти свой мир, Великий Лес забирает магию Гарлана… То же самое твердила Джуди Черная Колдунья. Только теперь попробуй разберись, на чьей стороне правда. — Послушай, тебе необязательно выбирать путь смерти. Происходит что-то неправильное: с Великим Лесом, с Гарланом и вообще со всеми мирами в этом Поясе. Я знаю, мы все совершали ошибки. Но мы можем разобраться в ситуации, понять, с чего все началось. Без войны, без жертв и убийств. Ворлак горько усмехнулся. — Вы, кентарийцы, вечно все пытаетесь решить мирным способом. И как, работает это? Много вы проблем решили, договорившись? — История знает достаточно примеров. — История… Ее пишут те, кто победил, а они могут придумать что угодно. Выиграв, я велю написать во всех учебниках истории, что Афлек Кенру был трусом, бежавшим с поля боя, а Дерк ничего и не пытался сделать для Великого Леса, был глупцом и идиотом. Не бывать нашему договору, кентариец. Слишком уж долго я к этому шел. И слишком далеко зашел. Афлек посмотрел в глаза Айлин: единственное, что в ней оставалось теперь живым. В них все еще — пускай и слабым огнем — горела надежда. Афлек хотел бы, чтобы она прекратила смотреть на него, лишь бы не видеть, как вера сменяется разочарованием. «Ну же, — говорили ее глаза. — Ты обещал, что защитишь меня, что мы выберемся отсюда вместе! Что же ты стоишь? Почему ты так бессилен?» «Просто у меня не осталось никаких сил, — подумал Афлек. — Я устал сражаться и проигрывать, даже не понимая, что делаю не так…» Уголок губ Айлин слабо дернулся, будто она пыталась улыбнуться. Протянув вперед руку, всю почерневшую из-за скверны, она что-то прошептала. Афлек не разобрал, но Луны донесли до сознания отголоски ее слов. — Не сдавайся… Афлек сделал глубокий вдох, задержал дыхание, и вместе с дыханием остановился весь мир: скверна, почти закрывшая сияющие глаза Айлин, воины Гаффара и Гарлана, Ворлак Мердил, стремительно движущийся к Афлеку с поднятым клинком. Великий Лес, Эйланис, война — все уплыло за грань, стало незначительным. Мир вывернулся наизнанку. Его глубины распахнулись, точно двери, и навстречу Афлеку вышел Агилар Хамди. Он не был похож ни на один из своих портретов, но Афлек сразу узнал его и в почтении склонил голову. — Оставь, друг мой, ведь мы с тобой равны. Я пришел к тебе, потому что ты хотел меня видеть. Чем я могу тебе помочь? Афлек хотел ответить, но понял, что не знает, как. — Я… Кажется, я запутался, потерялся — во всем мире, в себе. Я не знаю, что мне делать. Мир такой большой… Я не могу его охватить. Он давит меня, и… Афлек захлебнулся словами, должно быть, впервые в жизни, но Агилар смотрел на него с пониманием и теплотой. — Ты живешь в непростые времена, друг мой. Присядем? «Здесь же ничего нет», — хотел ответить Афлек, но осмотревшись, понял, что стоит посреди оазиса, а позади него — камень, на котором вполне можно устроиться. Теплый ветерок доносил шум водопада. У Афлека появилось ощущение, что он уже бывал здесь раньше. — Попробуй объяснить все сначала, — посоветовал Агилар. — Это непросто. Я и сам не знаю, где тут начало. Просто… были времена, я был уверен в том, что делаю и для чего. Но теперь не знаю. Одни говорят одно, другие — другое, а посреди этого я мечусь, как сгусток тьмы, боясь выйти за рамки самого себя. Агилар молчал. — Простите, я, должно быть, странно и путанно объясняю. — Я понял, Афлек. С тобой не происходит ничего страшного. Ты просто дошел до той самой границы, до которой однажды — рано или поздно — доходят все из нашего рода. — О чем вы говорите? Агилар усмехнулся, сощурившись на солнце. Афлек удивился, насколько точно он сейчас походил на самого себя с рисунка Джуди. — О том самом сгустке тьмы, которым ты являешься и которого так сильно боишься. Что там тебе наговорили твои наставники, боюсь даже представить… Небось все уши прожужжали тебе о том, как важно держать темную силу в узде, не давать ей завладеть тобой ни на секунду, а? — Да. Примерно так и говорили, — кивнул Афлек. — А что, неправильно? — Правильно, правильно. Я сам постоянно твердил это своим детям. Вот только с каких-то неведомых пор дети рода Хамди стали истолковывать эти слова неверно. Я никогда не говорил, что силе нельзя давать выход. Я лишь имел в виду, что нельзя позволять темной сущности завладеть твоим разумом, стать сильнее тебя. А все остальное — можно. Афлек даже соскочил с камня: от услышанного просто невозможно было усидеть на месте. Агилар наблюдал за ним насмешливым взглядом. — Я не очень понимаю, — признался Афлек. — В смысле — можно? — Да в прямом, — хмыкнул Агилар. — В этом, наверное, секрет любого соблазна, любого осколка тьмы, который живет в человеческом сердце. Пока ты сдерживаешь его, говоришь себе, что это плохо, ты втайне желаешь, чтобы он обрел над тобой верх. Такова человеческая натура, и нет, в сущности, разницы, сколько лет ты учился самоконтролю и в каком мире родился. То, что кентарийцы — сдержанные люди со спокойным нравом, ложь чистой воды, ты и сам это знаешь. Мы такие же, как и жители других миров, а во многом даже хуже. Афлек немного успокоил мысли и присел обратно. — Так что же, вы хотите, чтобы я впустил тьму в сердце? — Звучит ужасающе для человека, которому всю жизнь твердили обратное, — ухмыльнулся Агилар. — Но именно это я тебе и предлагаю. Прекрати убегать от самого себя. Прими тьму внутри себя. Признай, что она в тебе есть, и что ты можешь обращаться к ней за помощью, когда это удобно. Это огромная сила, грешно не воспользоваться ею, особенно когда на кону стоит чужая жизнь. Пойми: либо ты ее, либо она тебя. И если ты продолжишь от нее убегать, делая вид, что все хорошо, она сожрет тебя целиком. Только приняв самого себя, можно обрести истинную силу и защитить других. Слова Агилара взволновали Афлека. Он снова соскочил с камня, прошелся взад-вперед и нерешительно обратился к самому себе. Неужели так можно? Неужели можно снять оковы, которые держали его столько лет, стать легче и свободнее? Вот так, за одну секунду, просто взять и освободиться? Ответ пришел сразу. Можно. Нужно. Это то, чего Афлек втайне хотел всю жизнь: перестать быть кем-то холодным и беспристрастным, не бояться чувствовать в полную силу. Афлек обернулся, но Агилара уже не было. Да и вообще не было ничего: ни камня, на котором они сидели, ни живописного оазиса посреди пустыни. Афлек сделал глубокий вдох на четыре счета, расправил плечи и шагнул в неизвестность. Алые глаза Ворлака Мердила были прямо напротив глаз Афлека, когда он пришел в себя, выкинул вперед руку и задержал удар. Тьма стала ему щитом. Усилием воли Афлек превратил щит в меч. Ворлак отступил. Ликование в его глазах сменилось недоумением, затем — алчностью. — Ты — создание древней тьмы… Я только читал о таких, как ты, но никогда не сталкивался. Знаешь, Афлек, я передумал насчет нашей сделки. Будем работать вместе: ты и я. Твои силы очень помогут в управлении Темной Сущностью. — Ты знаешь, я передумал. Мне не нравится идея с тобой работать. Так что иди ты к лысым демонам. Предлагаю новую сделку: я тебя побеждаю, и ты больше никогда не трогаешь Великий Лес. Ворлак сощурился. — Считаешь себя остроумным? Будь по-твоему. Я не намерен с тобой сражаться, у меня много важных дел. Оставляю тебя наедине с собственными демонами, Афлек Кенру. Ворлак шутливо поклонился — в его глазах плясали бесы — и исчез во вспышке молнии. Афлек с досадой пронзил клинком воздух. Ворлак Мердил и возможность закончить войну были прямо у него перед носом, но он упустил свой шанс. «Так и не смог оправдать надежды Айлин…» Айлин! Эта мысль заставила Афлека опрометью кинуться к телу девушки. Он обернулся и обмер: Айлин нигде не было. Только на траве остался след от скверны там, где она недавно умирала. С нехорошим предчувствием Афлек схватился за клинок, нервно обернулся, но никого не увидел. — Я знаю, что ты тут. Айлин, мы все еще можем исправить. Найдем Тилиан, она исцелит тебя… Ответ последовал мгновенно, но Афлек не понял, откуда идет звук. Казалось, отовсюду. — Ничего уже не исправить, Афлек. — Перестань сопротивляться скверне. Иначе она овладеет тобой. Расслабься. Позволь мне помочь тебе. — Мне не нужна ничья помощь. Афлек хотел бы, чтобы голос Айлин прозвучал равнодушно или скорбно, но нет: в нем отчетливо слышалась ярость. Через миг Афлек ощутил ее физически и успел обернуться, чтобы столкнуться с созданием из скверны лицом к лицу. Айлин уже не была похожа на себя: она превратилась в смутную тень, которой управляла злая энергия. Ничего не осталось от той милой девушки, в глазах которой светилась надежда. Она и человеком-то уже не была, превратившись в жуткое создание из тьмы. Гнев стал ее силой и оружием. Потрясенный, Афлек отступил на шаг. Айлин тенью двинулась за ним. — Постой, подожди. Айлин, остановись, прошу тебя. У тебя все еще есть выбор. — Лучше бы меня казнили! Чем я заслужила такую участь? Ты можешь представить себе, что это такое — быть скверной? — Представляю, и очень ясно. Какую-то часть жизни я сам был тьмой. Я до сих пор ей являюсь и знаю, что это паршивое ощущение. Но ты все еще остаешься со мной. Ты же говоришь со мной, правильно? Ты думаешь, мыслишь. Я знаю, настоящая Айлин все еще слышит меня. — Ничего уже не исправить, Афлек. — Мы можем. Давай, слушай мой голос, иди к свету… — Мне не нужна ничья помощь. Афлек замолк. С пониманием пришел ужас, и он начал отступать быстрее, а Айлин все наступала и наступала на него, тянула руки, целиком поглощенные тьмой. — Лучше бы меня казнили! Чем я заслужила такую участь? Ты можешь представить себе, что это такое… Она почти коснулась его плеча. Афлек успел уйти в сторону и сделать выпад: клинок прошел сквозь скверну, и Айлин захлебнулась словами. Афлек в ужасе выпустил рукоять клинка и отошел назад. К горлу подступил комок. — Великие луны… Руки Айлин бессильно потянулись к рукояти клинка. Она подняла голову, и на миг из тьмы выглянули ее чистые, полные света глаза. — Нет, нет… — прошептал Афлек. — Я не хотел, Айлин… — Ни… чего уже… не исправить… Афлек. Оскверненное создание — некогда Айлин, смешливая поэтесса из «Танцующей леди» — упало к ногам Афлека. Он стоял, потрясенный, и не мог пошевелиться. Глаза наполнились слезами. Он только что своими руками убил ту, кого обещал спасти. В голове так и вертелись слова Ворлака Мердила: «Оставляю тебя наедине с собственными демонами». Проклятье. Недаром этого человека звали самым страшным во всем Поясе Артемиды. Над лесом пронесся протяжный утробный звук. Афлек узнал его: это был охотничий рог Ворлака Мердила. Он-то думал, все самое худшее уже произошло, но нет, ужасы только начинались. Афлек заставил себя снова вооружиться и приготовился к схватке, но опасность пришла не с земли. Непроглядная чернота застлала небо, кошмар нахлынул на Эйланис, и Афлек понял: Ворлак собрал достаточно сил и призвал Темную Сущность. Повинуясь инстинктам, Афлек побежал прочь от Холодного Костра, к Лечебнице, которая чудилась ему единственным безопасным местом. В какой-то момент он осознал, что не бежит, а летит над полем битвы. Его бесцеремонно схватили за шиворот и потащили в сторону, противоположную от Лечебницы, притом не заботясь ни об удобстве, ни об объяснениях. — Отпусти! — потребовал Афлек. — Не слишком разумная просьба, — раздался ответ. Афлек не мог поднять голову, но узнал голос: это был Чароит. Афлек даже не знал, разразиться ему проклятиями или с облегчением рассмеяться. — Ты был занят и не заметил, но твоя девушка в серьезной опасности. Сердце Афлека совершило немыслимый кульбит. — Что стряслось? — Сейчас сам увидишь. Чароит опустил Афлека напротив разрушенной конюшни. Никаких объяснений не потребовалось: Афлек сам бросился к завалам, уже твердо зная, что Джуди там, ранена, без сознания, но жива. Чароит держался поблизости. — Иди сюда, — позвал он. — Тут небольшая лазейка, отсюда удобно начать разбирать этот завал. — Скорее. Они молчаливо принялись за работу, отбрасывая в сторону доски и раскидывая сено. Тьма на небе между тем расползалась над всем Эйланисом, и Афлек спешил, чувствуя, как мало осталось времени. Вскоре они с Чароитом услышали протяжный стон и обнаружили под досками Мелвина. Ему сильно досталось: своим телом он прикрыл Джуди, которая потеряла сознание от удара по голове. Вдвоем Чароит и Афлек оттащили Джуди с Мелвином в сторону. — Помоги найти остальных, — сказал Чароит. — Знаю, ты хочешь побыть с Джуди, но времени почти нет. Афлек с тоской поглядел на Джуди, чье лицо даже в бессознательном состоянии оставалось напряженным, но все же заставил себя помочь Чароиту. Они вытащили из-под завалов Гахару и Самариэля, а Дианта и Фалион, которые к этому времени уже пришли в себя, выбрались самостоятельно. Тьма висела так низко, что почти касалась макушки Афлека. Он опустился на колени рядом с Джуди, положил ее голову себе на колени и ласково погладил по волосам. От его прикосновения она пришла в сознание. — Ох… Афлек… ты… — Тихо, тихо. Все хорошо, я рядом. Отдыхай и ни о чем не волнуйся. — Афлек надеялся, что голос его звучит не слишком фальшиво. — Что случилось? — Лонси ум потерял, — ответила Дианта. — Раздвоился. Теперь девушка иметь над ним власть. Девушка сильная. Много больше Лонси. — Похоже, пленение у Ворлака и массовые казни сильвов окончательно расшатали его нервы, — пояснил Фалион. — У него и до этого были проблемы, а от такого кто угодно с катушек слетит. Ну, он и слетел. Перевоплотился в девушку и стал вести себя как безумец. — А я, дурак, еще свиток ему дал… — хрипло проговорил Самариэль. — Тупица. Сам же нас и подставил. — Ты не мог знать, — покачала головой Дианта. — Это был нехороший сюрприз. — Какой свиток? — не понял Чароит. — Взрывной, какой еще. Или ты думаешь, он силой мысли конюшню взорвал? Тьфу… У Афлека от ужаса расширились глаза. Он с головокружительной быстротой терял друзей. — Хотите сказать, это Лонси взорвал конюшню? — Он хотел нас взорвать, дружище, — хмыкнул Фалион, зажимая рану на боку. — А, проклятие… Как нас еще огонь не прикончил, ума не приложу. — Это я, — смущенно сказала Дианта. — Грифон знает, как обузды… обузда… как владеть огонь. Мы не можем управлять огонь, но можем отвести от себя. Это умеет каждый из грифонов. — Дианта, ты просто наша спасительница, — выдохнул Самариэль. — Надо бы закатить в честь тебя пир… Он откинулся обратно на траву, и глаза его стали медленно закрываться. Чароит цокнул языком, огляделся: Темная Сущность бесновалась на Торговой площади, но тьма по-прежнему накрывала весь Эйланис. Враг в любой момент мог переместиться сюда. — Надо уходить, — сказал Чароит. — Вам нужна помощь. — Афлек… — позвала Джуди. — Лонси… мы не можем его оставить… Он пошел в Ратушу. — Да, — вздохнул Фалион. — Она решила поиграться с Последователями. Это вообще был мой план, но Лонси очень им вдохновилась. В Ратуше между первым и вторым этажом — бесконечная лестница, петля времени, попав в которую, человек вынужден вечно там пребывать. Я хотел заманить Последователей туда, избавить нас хоть от части врагов. Но Лонси, надо думать, придумала более занимательную игру. Трудно представить, какую. Боюсь, она попробует одолеть Последователей сама, но они — опасные люди, сильные. — Мы должны его вытащить, — сказала Джуди. — Он ведь до сих пор наш друг… — Хорош друг, — отозвался Самариэль, не открывая глаз. — Тебя все друзья взорвать пытались? — Заткнись, Сэм, — посоветовал Чароит. — Не до шуток сейчас, правда. Афлек, выводи ребят, пока Темная Сущность до них не добралась. Идите к границе, обойдите Эйланис стороной и двигайтесь на запад. Найдете дом, не тронутый скверной. Это дом Скаэля Хаскеля, там вы будете в безопасности. — А ты? — насторожился Афлек. — А я должен искупить вину перед Великим Лесом. Пойду в Ратушу, постараюсь вытащить Лонси и привести его в чувство. — Нет уж, — покачал головой Фалион. — Гахара и Мелвин без сознания, а Джуди с Самариэлем сами идти не могут. Мы втроем их попросту не дотащим. Ты нужен ребятам. Я пойду. — Да вы просто оба сумасшедшие, — заключил Самариэль. — Давайте никто не пойдет. Правда, ребята, девчонка, взорвавшая нас, ничуть не походила на старого-доброго Лонси. — Это не значит, что ему лишняя помощь, — отрезала Дианта. — Фалион прав. Он начать — он закончить. Это его дело и его путь. А Чароит нам помогает, это будет хорошо. Чароит хотел поспорить, но встретился взглядом с Фалионом. Между ними произошел молчаливый разговор. Чароит поколебался, но все же уступил. Афлек отдал Фалиону клинок, подаренный одним из воинов Гаффара. — Наверное, тебе не стоит говорить, чтобы ты был осторожен? — усмехнулся Самариэль. — Вообще никакого смысла. — Ладно. Но все равно, будь осторожен. Фалион ухмыльнулся. — Спасибо, Сэм… Афлек, если встречу кого-то из воинов твоего отца, передам, чтобы отступали. Все, что можно было сделать, они уже сделали. — Думаю, он и сам уже это понял. Но спасибо. Пусть уходят из Эйланиса, пока сами не попались в плен. Фалион кивнул напоследок, превратился в стремительную фиолетовую молнию и умчался в сторону Торговой площади. Афлек так бы и остался глядеть ему вслед, но Чароит не позволил рассиживаться. Все получили указания и двинулись из Эйланиса так быстро, насколько возможно было, порой оборачиваясь на нависавшую над площадью тьму.* * *
Двери распахнулись, и на пороге появился Гаффар. Чароит и Афлек поднялись ему навстречу, но Гаффар покачал головой. — Ничего. Простите. Мы искали так тщательно, как позволяла спешка, но никаких следов Лонси и Фалиона не обнаружили. Тилиан, Дерка и Реданию тоже не удалось найти. Гаффар с невозмутимым видом распахнул чужой холодильник и достал бутылку льдистой воды. — Чего покрепче, мальчики? Оба сначала отказались, затем согласились. Гаффар даже бровью не повел. Налил три стакана льдистой воды, выставил на стол и тяжело опустился на табурет. Задумчиво побарабанил пальцами по столу и принялся нервно раскуривать трубку. Татуировка на его плече стала почти белой: волшебной печати пришлось вынести нынче немало ударов, отвести которые было непросто. Афлек знал, что знак ворона на его спине тоже стал белым. И медальон Джуди в виде алого камня. Если бы не он, Джуди наверняка погибла бы под завалами, и даже жертва Мелвина не помогла бы. — Как ребята? — спросил Гаффар. — Держатся. Мы не великие целители, но сделали, что могли. Было бы хорошо, если бы ты взглянул. — Я тоже не великий целитель, — выпуская дым из трубки, сказал Гаффар. — Но скоро сюда придет тот, кто сможет нам помочь. Прости, Афлек, я подвел тебя. — Напротив. Если бы не ты, мы бы уже никогда не воссоединились с ребятами. — Да, но я не смог спасти Эйланис. — Это была наша общая задача, — покачал головой Афлек. — Никто с ней не справился. Может быть, это знак судьбы… — Прекрати, — нахмурился Гаффар. — Ты как будто наслушался речей Ворлака Мердила. — Так и есть, — вздохнув, признал Афлек. — Я сражался с ним, если это можно так назвать, и он сказал, что его мир умирает. Он пришел в Великий Лес, надеясь восстановить баланс. Или захватить перекресток, если уничтожить его не получится. Глаза Чароита сузились до хищных щелок, а по жилам пробежал огонь. — Ты что, веришь этому уроду? — прошипел он. — Черная Колдунья тоже поет эту песню всякий раз, когда попадается на пути. Баланс то, баланс сё… Какой к черту баланс? Причем тут Великий Лес? — Ворлак утверждает, что Великий Лес забирает магию Гарлана. И Черная Колдунья тоже постоянно говорит, что Великий Лес перетягивает на себя чужое волшебство. И что Земля лишилась магии именно поэтому… — Конечно, конечно, — скривился Чароит. — Верь им больше! Они же союзники, спелись, и еще Кларисса эта. Они говорят то, что им выгодно, чтобы мы своими же руками помогли им уничтожить Великий Лес. — По-моему, льдистая вода тебе в голову ударила, — ответил Афлек. — Я не говорил, что им непременно стоит верить. Это просто повод задуматься, все ли правильно мы делаем. Чароит думал было ответить, может, даже кинуться стаканом, но дверь снова открылась. На сей раз на пороге возникла Меличента, и при ней Чароит просто не мог позволить себе дурное поведение. Он метнул в Афлека злобный взгляд, намекая, что они вернутся к этому разговору, и повернулся к Меличенте. — Где вы были? Со Скаэлем все понятно, хотя я нашел Джуди и остальных раньше него. А ты-то… Чароит замолк на полуслове. На Меличенте не было лица. Она смотрела с таким отчаянием, словно умер кто-то еще, и Афлек весь сжался. Меличента ничего не сказала. Она прошла в кухню и налила себе стакан льдистой воды, а Скаэль Хаскель, зашедший следом, только головой покачал. Родители Джуди выглядели несколько веселее. Афлек сокрушенно подумал, что это пока: они еще не знают, что случилось с их дочкой. — Священное древо Мин, Афлек, хорошо, что с тобой все в порядке! — выдохнула Меличента, сделав первый глоток. — А где же все остальные? И что случилось? Скаэль не задавал никаких вопросов. Едва кивнув Гаффару, он сразу пошел навестить раненых. Рон и Эври Грейсы рванулись было за ним, но Гаффар велел им остаться. — Вы только помешаете его работе. Эври нервно затеребила край свитера. Под пристальным взглядом Гаффара она прошла в кухню и села на край стула. Рон остался стоять на пороге. — Что происходит? Афлек, где Джуди? Афлек вздохнул. От расспросов, чужих неоправданных надежд и горечи у него трещала голова. Сегодня слишком много произошло, и все, чего хотел Афлек: отключиться и забыть минувшие кошмары. — Оставьте в покое моего сына, — попросил Гаффар. — Джуди, Мелвин и Гахара пострадали при обвале, который устроил Лонси. Мелвину досталось сильнее всех, Джуди в сознании и чувствует себя вполне неплохо, Гахара спит. С ними еще был Самариэль, он почти оклемался. Сейчас Скаэль их всех поставит на ноги. — Лонси? — побелела Меличента. Чароит сжал ее ладонь. — В каком смысле — Лонси устроил обвал? Что случилось? — Ему непросто приходилось в плену, — пояснил Чароит. — Вторая сущность взяла над ним верх, а она, как ты помнишь, куда безумнее. Гаффар пытался найти его, когда Темная Сущность переместилась с Торговой площади ближе ко Дворцу Дозора, но потерпел неудачу. Фалион пошел на его поиски. Думаю, есть небольшой шанс, что они оба в порядке. Эври Грейс была на грани обморока. Рон укоризненно покачал головой, но промолчал. Гаффар налил еще два стакана льдистой воды. Сильвийский напиток несколько успокоил расшатанные нервы Эври и гнев Рона, и оба смогли все же усидеть на месте, дать Скаэлю возможность поработать с больными. Меличента ушла ему помогать, так и не ответив ни на один из вопросов Чароита. — Где вы были все это время? — обратился Чароит к родителям Джуди. — Может мне кто-нибудь ответить? — Мы пошли ребят искать вместе со Скаэлем, — ответил Рон. — Джуди, Мелвина, Дианту и Фалиона, — пояснил он для всех, кто был не в курсе. — След вывел Скаэля к Сверкающему Дому, но мы никого там не нашли и решили немного подождать. — Да, — вмешалась Эври. — Побродили по Дому и сумели такое найти… Ох, нет. Не сейчас. Слишком много переживаний и проблем. Расскажем лучше, когда все придут в себя и смогут это услышать. А этот момент вскоре наступил. Как и предсказывал Гаффар, целительские навыки Скаэля и магия Меличенты привели пострадавших в сознание и относительный порядок. Тем же вечером под шум разбушевавшейся за окнами грозы в гостиной собралась большая компания. Джуди сидела на диване, завернувшись в плед и прислонившись к Афлеку. По другую сторону сжимала руку дочери Эври, а рядом с ней бок о бок устроился Рон. Чароит расположился в кресле, держа на коленях Меличенту. Гахара и Дианта грелись у камина, Самариэль задумчиво водил ручкой по бумаге за столом, а Скаэль Хаскель мерил шагами комнату. За ним, едва приоткрыв глаза, наблюдал из кресла Мелвин. Он единственный до сих пор плохо себя чувствовал. Не хватало только Цессарата и семьи Хэнделлов, но те еще утром отбыли в другой мир. Гаффар вошел в комнату с чашками травяного чая на подносе размером с полстола, и собрание началось. — Итак, нападение на Эйланис можно считать отчасти удавшимся, — сказал Скаэль. — Почти все Избранные спасены, многим пленникам Мердила удалось сбежать из Эйланиса и уйти от смертной казни. — Я отдал своим воинам указания, — кивнул Гаффар. — Они уже прочесывают лес и ищут беглецов, чтобы проводить их к порталам и направить в безопасное место. И все же Эйланис нам отбить не удалось. И Дерка с Реданией найти тоже не вышло. — Так оно и есть, и над этим нам еще предстоит подумать. — Расскажите лучше вот что, — вмешался Рон. — Как мы смогли разойтись в одном доме? Я так понимаю, мы были там в то время, когда вы вернулись из Кентарии. Мелвин слабо рассмеялся. — Это же Сверкающий Дом. В нем полмира спрятано, не меньше. Там заблудиться можно, если правильной дороги не знать… Он закашлялся и замолчал. Джуди послала ему взгляд, полный теплоты и поддержки, и Мелвин чуть улыбнулся в ответ. — Теперь, думаю, пришла пора рассказать, что же мы обнаружили в Сверкающем Доме, — сказал Скаэль. — Мы нашли дневник Мерлина, — взволнованным голосом подхватила Меличента. — Не один из тех, которые Мелвин наверняка зачитывал до дыр перед экзаменами, а последний. Тот самый, который Черная Колдунья отдала Дерку у Истока. Мерлин не успел закончить работу: смерть настигла его раньше, но в этом дневнике немало интересного и страшного. И знаете, что? «Что?» — хотелось воскликнуть Джуди от нетерпения, лишь бы разрезать напряженную тишину. — Из всего, что мы оттуда узнали, следует, что Великий Лес действительно нужно уничтожить.