***
- Твоя детская, да? - не без иронии произнес Алекс, когда Джейк закрыл за ним дверь. - А что? - присев на кровать, Джейкоб потянул его за собой, заставляя оседлать свои колени. - Такое ощущение, будто я оскверняю священное место одним своим присутствием, - выражаясь столь самокритично Лис, однако, искренне и почти злорадно улыбался, будто ему это доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. - Это как трахаться в храме, знаешь? - Я бы и в храме не удержался, чертов ты извращенец, - их губы почти соприкасались. - Так как насчет моего рождественского подарка, м? - он запустил пальцы в крашеные черные волосы. Алекс лишь издал довольный звук, подозрительно напоминающий фырканье. - Лисенок мой, - Джейк легонько коснулся губами его губ. Лис обхватил руками его голову и резко углубил поцелуй. Джейк даже не ожидал такого жара. Любовник прижимался к нему страстно, как-то даже судорожно, словно боялся не успеть. Это немного напрягало, а потому Джейк взял его за шею и слегка сжал - безотказный метод отстранить его, выработанный за долгие недели этих сумасшедших отношений. - Ты улетаешь завтра утром, да? - эта догадка казалась единственным возможным вариантом. - Да, - Алекс виновато закрыл глаза и даже слегка отстранился. - Хочешь наказать меня за это? - неожиданно он хитро улыбнулся, а глаза, немедленно открывшиеся, сверкнули опасным огнем. - Да уж, стоило бы, - пальцы сами сжали чужие волосы, вызывая резкий вздох. Лис запрокинул голову и снова закрыл глаза. Все же, не смотря на все желание сделать его нормальным человеком, которое проснулось не так давно, мазохизм любовника продолжал чертовски заводить Джейкоба. Он присосался к тонкой шее, свободной рукой прижимая к себе горячее возбужденное тело. Тонкие бледные пальцы сжались на чужих плечах. Было щекотно, приятно и немного неловко, а тело все время пыталось отстраниться, но Алекс легко заткнул рот инстинктам. В этом смысле долгое пребывание в теме в качестве мазохиста определенно было плюсом. Лис таял под этими грубоватыми ласками, а его сознание куда-то уплывало, совершенно не желая участвовать в происходящем. Алекс не помнил, как он оказался на кровати, привязанным руками к изголовью, и когда успел лишиться одежды. Впрочем, он давно научился не обращать внимания на такие мелочи. Это было не важно. Все важное сейчас склонилось над ним, даря очередной умопомрачительный поцелуй, от которого сжималось сердце. Покинуть его казалось грехом более страшным, чем самоубийство. А потому Алекс, как обычно, сбежал по-английски - рано с утра, пока все спали.***
После того, как Алекс уехал, прошла всего какая-то неделя, но Джейк уже начинал изнемогать. В особенно острые моменты ему казалось, что он слышит его шаркающие шаги и надрывно высокий голос. В темном коридоре, в переулках, даже в приглушенном свете бара ему частенько чудилась тонкая невысокая фигура... А уж раскосые глаза цвета темного шоколада так и вовсе снились ему каждую ночь. Черный Лис стал навязчивой идеей. Психологи могли бы даже назвать это манией, но Джейкоб клал на них с прибором и продолжал ждать. Вера в то, что Алекс вернется, стала источником энергии, позволяющей адекватно функционировать в обществе, которому, конечно, не было решительно никакого дела до того, о чем думает Джейк. Он продолжал ходить на работу и иногда выпивать в барах, старался казаться собой, но в действительности чувствовал, что теряет себя в этой бесплодной погоне за призрачным образом изящного человека с горьковато-сладкими шоколадными глазами. Поняв, что больше не может это терпеть, Джейкоб переселился в пустующие апартаменты Лиса. Через пару дней после этого он заметил медленное увядание деревца в коридоре. Регулярный полив не помогал. Зеленый друг Алекса высыхал, ненавязчиво, но необратимо. Джейк горько улыбался, наблюдая за этим - ведь дерево напоминало его самого. Прошло две недели вынужденного одиночества. Отец начал отмечать, что Джейк похудел, а Гарри горько усмехался при встрече, но молчал с самым загадочным видом. Словно он знал что-то, чего Джейк не хотел заметить или понять. Но ему было все равно, что там знает его сосед. Ведь прошло две недели с момента отъезда. А Алекс говорил, что вернется через две недели. А потому в этот примечательный вечер седьмого числа нового года Джейкоб заснул без снов на кровати с синими простынями. Спокойнее, чем когда-либо за все время томительного ожидания. Завтра ожидание должно было закончиться. Лис должен был приехать с утра. Джейк даже купил кольцо с небольшим бриллиантом. Это казалось самым правильным из всего, что он когда-либо делал. Но Лис не приехал. Ни на следующее утро, ни на утро после него. На третий день после этого с деревца в коридоре упал первый листок. Джейк сидел на подоконнике и смотрел в окно с какой-то смесью отчаяния и надежды. Но там ничего не было видно - мороз изрисовал стекло по своему собственному разумению. Зима была особенно холодной в этом году. Сердце начинало на нее походить. Через неделю после назначенного срока Джейк начал чувствовать, что умирает. Не физически, хотя состояние его нервной системы тоже оставляло желать лучшего. Окончательно засохшее растение в коридоре подливало масла в огонь. Он перестал выходить на улицу и лишь изредка поглядывал из окна, разрисованного морозом. Так продолжалось еще три дня. Пока наконец вечную тишину не нарушил звонок в дверь. Джейк открыл сразу же. Но это был не Алекс. Хоть в первый момент это сложно было понять. Нет, на пороге стояла запыхавшаяся Алиса. - Где он? - спросил Джейкоб вместо приветствия. - Ты выглядишь, как покойник, - ответила она, критически оглядев его с головы до ног. - Так и знала, что он... - Где он? Поняв, что ничего путного с ним все равно не выйдет, девушка скрестила руки на груди. - Одевайся, - вздохнула она. - Я отвезу тебя к нему.***
- Это была плохая идея, брат, - знакомый, но в разы ослабевший голос слышался из-за двери палаты. - Не говори ерунды, - отвечал ему другой, похожий, но сильнее и жестче. - Хватит и того, что ты ни о чем ему не сказал изначально. Это, знаешь ли, несколько эгоистично. - Алекс! - поняв, что больше не может это терпеть, Джейкоб почти ворвался в палату. Лис был там. Лежал на кровати, опутанный медицинскими приборами и простынями. Не видя больше ничего вокруг, Джейк припал к любимым губам, отчаянно целуя. Алекс, едва ни поперхнувшись этой страстью, отвечал в меру своих скромных теперь возможностей. Тонкие пальцы, побелевшие сверх всякой меры, дрожали, но продолжали сжимать холодную ладонь только что вошедшего. - Срань Господня, - пробормотал сидящий рядом человек, которого Алекс назвал братом. Взглянув на него, Джейк мог бы заметить несомненное сходство. Они выглядели почти одинаково, разве что Лис более худым и менее седым. Но Джейк не смотрел на него. Он смотрел на лежащего перед собой любимого человека, отсутствие которого почти свело его с ума. - Ты постарел за эти недели, - прошептал он, глядя в совершенно не изменившиеся глаза цвета темного шоколада. - Ты тоже, - одинокая слеза скатилась по бледной щеке. - Джейк, я... - Молчи, - встав на колени перед больничной койкой, Джейкоб уткнулся в бок, скрытый одеялом и зарыдал, не обращая внимания уже ни на что. - Джейк... - он запустил пальцы в светлые волосы, нежно так, почти невесомо лаская и вместе с тем в отчаянии смотря на брата. - Кость, что мне... - Наслаждаться его любовью, пока можешь, - названный Костей, тем не менее, окончательно отказался от идеи общаться с братом по-русски. - Посмотри на него... - Он чуть ни сошел с ума, пока ждал тебя, дядя, - вставила Алиса. - Неужели ты правда планировал исчезнуть? Тем более, таким образом? Отец, скажи ему... - С ним бесполезно говорить, дорогая, - обреченно вздохнул Константин, глядя на дочь. - Единственный, кого он может услышать, сейчас перед нами. Сидит на полу и рыдает от счастья, что мой непутевый брат здесь, пусть и в таком плачевном состоянии. - О чем... О чем вы говорите? - пробормотал Джейк, наконец поднимая взгляд на полноватого человека в костюме, брата своего возлюбленного. - Что с ним такое? - Как бы это вам сказать, Джейкоб, - он тяжело вздохнул, собираясь продолжить, но его перебили. - Я умираю, любимый, - горько улыбнулся Алекс, касаясь давно небритой щеки. - Этого не изменишь. Я, - он опустил глаза, - не хотел, чтобы ты видел меня таким, но... Костя решил, что так будет лучше. Не знаю... - Зато я знаю, - Джейк решительно сжал его тонкие пальцы. Момент, чертовски трогательный в своей трагичности, естественно, был испорчен появлением человека в белом халате. - В реанимации запрещено находиться всем, кроме членов семьи, - строго сказал врач, обращаясь к Джейкобу. - Кто бы вы ни были, сэр, немедленно покиньте помещение. Джейк сунул руку в карман. Заветная коробочка была там. Она и стала гвоздем, который мог хотя бы ненадолго скрепить стремительно разваливающийся мир. - Я покину, - покорно ответил он. - Но прежде... Алекс, Черный, мать твою, Лис! - Джейк? - Лис удивленно поднял бровь. - Ты выйдешь за меня? - Джейк встал на одно колено и протянул ему раскрытую коробочку. Даже врач застыл в изумлении. Алекс же тихонько всхлипнул. - Как я могу отказать, - прошептал он едва слышно.***
- Сердцебиение крайне слабое, он едва поддерживает себя в сознании, мистер Моррис, - шедший рядом с Джейкобом врач, который, не смотря на упорное сопротивление, все равно продвигался к заветной палате. - Полагаю, что... - Сколько ему осталось? - спросил он, останавливаясь и глядя доктору прямо глаза. - Скорее всего он умрет сегодня, в течение нескольких часов, - доктор ответ глаза. - Мне очень жаль... Джейк промолчал глядя на заветную дверь. Обручальное кольцо сжимало палец, но казалось, что шею. Смириться с тем, что Алекс вот-вот покинет его, но на этот раз навсегда, не получалось и вряд ли когда-либо получилось бы. Но жизнь ставила перед фактом, как всегда жестоко и бескомпромиссно. - Зовите, если что-то понадобится, мистер Моррис, - скоро врач скрылся за поворотом. Джейк же, собрав волю в кулак, толкнул дверь в палату. Лис лежал там, тихий и какой-то даже маленький. Он смотрел в окно, точнее, на окно, на те узоры, которые нарисовал непомерно сильный для этих мест мороз. - Это самая холодная местная зима на моей памяти, - тихо проговорил он, поворачивая голову к вошедшему. - Как давно ты здесь живешь, милый? - Джейк сел на стул рядом и взял его за руку. - Пятнадцать лет, - был усталый ответ. - Почему я не встретил тебя раньше... - Джейкоб уткнулся носом в эту руку и всхлипнул. - Почему... Почему я смог только немного... - Джейк, - нежно так позвал его Алекс и тот поднял глаза. - Я знаю, это было недолго, всего два месяца, но... Джейк, - слабые пальцы сжали руку, держащую их. - Эти два месяца были лучшими в моей жизни. - Алекс... - Джейк наклонился и обнял худощавое тело на кровати, прижимая его к себе и пряча лицо в плече любимого. - Я люблю тебя, Джейк, - прошептал Лис, целуя его в макушку. - И не хочу, чтобы... Ты перестал жить после того, как... - Ты же знаешь, как это будет сложно, - с трудом произнес в ответ Джейкоб. - Знаю, - бледные пальцы ласкали подрагивающую шею. - Но все же сделай это для меня, - Джейк поднял голову и теперь нависал над ним, как в старые добрые дни, когда казалось, что жизнь еще впереди. - Живи, Джейк... И поцелуй меня уже наконец. Их губы сомкнулись в отчаянном поцелуе. Он был недолгим, но полным всех зубодробительных эмоций, которые когда-либо были в их коротких отношениях, начавшихся со знакомства в баре и закончившихся здесь, на больничной койке. - Обещай мне, любимый, - уже совсем слабо произнес Лис напоследок. - Обещаю, - Джейкоб прилег рядом, опуская голову на худощавое плечо, и Алекс из последних сил запустил пальцы в его светлые кудри. - Обещаю. Врач, вошедший в палату через пару часов, нашел их так же. Алекс лежал с закрытыми глазами и улыбался. Рука его неподвижно лежала на волосах Джейка, который в свою очередь тоже не менял своей позы последние пару часов. На какой-то момент врач даже засомневался, жив ли он вообще, но в этот момент Джейк открыл глаза и посмотрел на него. В этом взгляде была лишь пустота. - Доктор, - произнес он едва слышно. - Он умер.