Личный взвод Иль Рэ

Гунджи предоставил выбор оружия мне. О, как мило с его стороны. Осматриваю арсенал, мысленно прикидывая, какой из острых клинков мне сегодня сослужит максимально полезно. Беря во внимание ловкость противника, останавливаюсь на компактном ноже. Для ближнего боя самое то. Тот же, не раздумывая берет точно такой же, подкидывает пару раз в воздухе и поднимает глаза на меня. Попытка покрасоваться перед товарищами? Что ж, меня дешевыми трюками не пронять. С насмешкой бросает: «Котенок, не поцарапается?», и первым направляется к тренировочному залу, проходя мимо. Черт, что он вообще о себе думает? Хотя знаешь, я даже дам тебе видимость этого деланного превосходства раз ты так хочешь. В действительности каждый в этом зале знает, как решится исход боя, в том числе и мы с тобой. Выходим в центр зала, который так удачно освободили, предчувствуя намечающееся неплохое шоу. Пара тройка заинтересованных взглядов. Да, господа, вам будет на что посмотреть. Я обещаю. - Посмотрим, кто из нас поцарапается, Гунджи – с легкой улыбкой на губах проговариваю я. Он раскрыл было рот, но сказать ничего не успел. В руке мелькает нож и слышен лязг сопротивляющегося удару метала. Надо же заболтался и забыл про баклер*? Или может тебе невдомек о его предназначение? Упс, это похоже я в слух сказал. Не время разглагольствовать за чашечкой чая тут или ты или тебя. Настоящее сражение - это вам не красиво расписанное противостояние двух соперников, если угодно врагов, длившееся хуеву тучу времени. Тут не будет «глубокой складки на напряженно нахмуренном лбу» и «откидывания слегка влажных от стекающего пота волос», как расписываются сражения в мегаэпичных романах, о которых так любят нынче читать, пара точных ударов и уже ясен победитель. Но поскольку бой у нас тренировочный, да еще и с этой недозащитой, то придется повозиться чуть больше. По несколько взаимных атак, не увенчавшихся успехом и тут я оступился. Черт, как некстати. Выпад. Отбиваю удар и отхожу на пару шагов назад. Так дело не пойдет, Аки. Возьми себя в руки. Отступить на пару сантиметров уже равносильно проигрышу и потере репутации лучшего, а стать вторым в этом стаде все равно, что признать себя ничтожеством. Снова удар. На этот раз мой. Лязг метала об метал, что ж а так хотелось почувствовать под клинком плоть. Пару мгновений и уже мой баклер терпит на себе удар противника. Вот он момент, которого я так ждал. Небольшой поворот головы соперника на пару секунд к толпе уже собравшихся зевак и, воспользовавшись моментом, выбиваю оружие парня. Отлетает, скользя по полу куда-то к ногам сослуживцев. В глазах напротив растерянность. Что, не ожидал такого быстрого провала? Но должен признать ты был совсем не плох, как в прочем и ожидалось. Среди толпы гул. Различить можно разве что отдельные фразы: «Ха, с тебя пачка сигарет, Ирвин.», «Падший, ты лучший», «А не плохой бой вышел». Блондин тянет руку для рукопожатия, охотно жму. Проигрывать достойно тоже нужно уметь. Рад, что хоть в этом отношении у тебя осталось понятие о чести и достоинстве. Он говорит что-то из дежурных фраз типа «спасибо за бой», но я уже ничего не слышу. В ушах шумит, голоса сослуживцев доносятся, словно через толщу воды. Толпа расступилась и мой взгляд встречается с алым. Несколько секунд непрерывного зрительного контакта и совсем юный мальчишка в военной форме напоминает о том, что пора идти. Не спеша разворачивается и следует за распинающимся полковником и командиром нашего взвода. Неотрывно слежу за удаляющейся ровной широкой спиной вплоть до выхода из тренировочного зала. Командор, Вас я узнаю из тысячи. Выхожу из небольшого ступора и принимаю парочку сухих поздравлений от приятелей из взвода. Даже несмотря на свой нелегкий нрав, мне все же удалось наладить с несколькими из них, если не дружеские, то хотя бы товарищеские отношения. Значит он уже здесь. В паре десятков метров от меня. Никогда не видел его столь близко. Эти глаза и, правда, кроваво-красного цвета. Такая редкая генетическая особенность стала главной фишкой в имидже главнокомандующего. Среди народа ходит как минимум десяток легенд о том, как и за что он получил такой удивительный цвет радужки. Что касается меня, то мне больше по душе наиболее простая и самая популярная версия. Во время Третьей мировой командор сражаясь за страну не щадил никого способного держать оружие, из вражеского войска, и расправлялся со своими противниками особенно жестоко. Как всем известно – глаза зеркало души, а душа главнокомандующего насквозь пропитана кровью убитых им. Но все это всего лишь сказки, хоть и довольно интересные стоит признать. Людям нравится, а это главное. Удивительно, как сложно признать населению страны, что он такой же человек, как и все, только талантливей и целеустремленнее. Хм.. совсем никакой охраны рядом, хотя был уже ни один десяток покушений на его жизнь. Неужели он действительно ничего и никого не боится? Даже смерти? Или никому не может доверить свою жизнь? Может, именно поэтому создается личный взвод Иль Рэ. Те, кто видел его в бою говорят что он стоит целой армии. И очень скоро этот окутанный тайными, загадками, благоговейным страхом перед своей личностью человек решит судьбу моей карьеры. Сегодня у меня нет права облажаться. Взволнованный лейтенант возвращается в зал. Взволнованный, конечно, сильно сказано, так немного нервный. Самую малость. Всего лишь оторвал пуговицу на манжете форменного пиджака, смачно выругнувшись. Кажется, именно за употребление этого слова в своем лексиконе во время ужина, я не так давно драил его кабинет. Мда. Справедливость. Странно. Вроде, такой ответственный день, а я предельно спокоен. Голова ясна и руки не дрожат. Неожиданно, но оно и к лучшему. Все солдаты более, чем спокойны. Неужели главнокомандующего заметил лишь я один? Скорее всего, так и есть. Зная, что сам командор был пару минут назад в зале, никто бы не посмел стоять к нему спиной. - Построились все. Живо, - объявляет Крирштейн и осматривает тут же выполнивших приказ своих бойцов. – Главнокомандующий прибыл и собирается немедленно приступить к отбору, - среди солдат послышался шепот. – А ну заткнулись все! - пресекая на корню вольности в строе, продолжает лейтенант. – Не подведите меня. - напутственно говорит он. – Всем переодеться и проследовать на полигон. Вольно.