***
После шумной улицы в помещении было более тихо и уютно. Сегодня здесь негромко играла спокойная музыка. Айзек находился на своем рабочем месте и улыбнулся, когда заметил входящих парней. В этот час в кафе было немноголюдно, поэтому Стайлз выбрал себе блюда и ушел с подносом за столик, оставив друга поболтать с баристой. Стилински понимал, что МакКолл влюбился и влюбился довольно сильно, потому что взгляд его карих глаз слишком ярко лучился при виде Айзека. Стайлз медленно пережевывал еду, периодически заглядывая в мобильный интернет. Что ему еще оставалось делать, если собеседника рядом не осталось? Вот в один из таких моментов из двери подсобного помещения и вышел Дерек. Хейл сегодня выглядел умопомрачительно. Синяя рубашка давала оттенок его глубокому зеленому цвету глаз, узкие черные брюки показывали стройность ног, небрежно уложенные волосы создавали впечатление соблазнения. Стайлз осознавал, что пялится на хозяина кафе слишком пристально и долго, но он ничего не мог поделать с собой. Его привлекал этот мужчина. Привлекал так сильно, что нечто странное начало происходить и внутри юноши. Дерек прошел мимо болтающих Айзека и Скотта, поприветствовав второго, и приблизился к Стилински. Юноша чуть не поперхнулся бутербродом, когда тот остановился около него и подмигнул. — Приятного аппетита, — Хейл обворожительно улыбнулся и присел на диванчик. — Спасибо, Дерек, — нервно сглотнув слюну, ответил Стайлз. — Все очень вкусно. Кексы бесподобны. — Хочешь еще? — Дерек повернулся к баристе и махнул ему рукой. Тот сразу подошел к хозяину. — Будь добр, принеси еще несколько кексов. Айзек ушел, а Стилински завороженно продолжал смотреть на Дерека. Его почти влюбленный взгляд уловил вдалеке сидящий Скотт и моментально распознал чувства друга, незаметно хихикнув. Хейл кивнул на еду и произнес: — Ешь давай, чего уставился на меня? — Дерек поднялся. Его упругий зад мелькнул перед глазами юноши, заставив подумать об абсолютно запретном. Стилински так и не успел ответить на реплику и вопрос мужчины, поскольку тщательно жевал, а когда Дерек уже скрылся из поля зрения, то юноша сообразил, в чем дело. Хейл попробовал подшутить над ним или что? Да, красивый мужчина нехотя понемногу влюблял в себя неказистого паренька. Но Стайлз гнал от себя эти мысли, стараясь сосредоточиться на чем-то другом. Стилински посмотрел на сверкающий перед ним поднос, на котором лежали кексы — один вкуснее другого. Юноша, немного поразмыслив, успокоился и решил для себя, что чувства могу подождать, а вот кексики зачерствеют, и взял один из них. Сладость вкуса тут же отразилась на языке, малиновый аромат занял органы осязания, свежая выпечка пленила Стайлза, и в забытьи он слопал почти пять штук из десяти принесенных. Юноша наслаждался кушаньем, не обращая внимания на приходящих и покидавших кафе посетителей. Он был весь во власти маффинов, забыв и о болтающем Скотте, который уже минут пять наблюдал за другом, сидя напротив него и улыбаясь. — Стайлз, алло, ты меня слышишь или хотя бы видишь? — махал руками перед физиономией Стилински МакКолл. — Чего? — юноша сосредоточил взор на друге, запихивая в рот уже восьмой кекс. — Я говорю: тебе плохо будет. Ты слишком много съел! — Скотт улыбался. — Пора домой. Мы здесь уже три часа. — Да, конечно, но они бесподобны, — МакКолл вытягивал из-за столика друга, судорожно вталкивающего в себя два последних кекса. Проходя мимо Айзека, Скотт помахал ему на прощание и поблагодарил за обед, Стилински же не в силах был раскрыть полностью набитый рот. Свежий вечерний ветерок обдал прохладной волной двух парней, практически выкатившихся из кафе от обжорства. МакКолл по дороге пытался что-то рассказать другу, но похоже, что Стайлз все же дал лишка, съев все кексики. Его желудок и живот оказались на грани терпения, юноша еле дошел до дома и сразу улегся на диван. Весь вечер провалявшись и ничего не делая, Стилински вспоминал кафе, обед, кексы и… Дерека. Соблазнительная фигура постоянно всплывала у юноши перед глазами, но как только он их прикрывал, то выпечка тут же заполняла весь обзор. Стайлз чувствовал, что последние съеденные маффины рвались наружу и мигом бросился в туалет. Ночь проходила в мучениях и спазмах. Желудок юноши оказался все-таки не резиновым, и под утро, сильно измучившись от боли, Стилински последними словами костерил ни в чем неповинного радушного хозяина кафе.***
Когда Скотт уже стоял на выходе из квартиры, позеленевший от недосыпа и мучений Стайлз лишь смог выкрикнуть из комнаты, что никуда сегодня идти не может. Он будет целый день отлеживаться, отсыпаться, лечиться и никогда больше в рот не возьмет чертовых кексов Дерека. Так он думал, когда дверь за другом закрылась, и щелкнул запирающий замок. Стилински закрыл глаза и забылся благодатно наступившим сном, но поспать ему удалось совсем недолго. Сквозь чуткий сон юноша расслышал открывающуюся входную дверь и шаги по квартире. «Наверное, Скотт что-то забыл и вернулся. Посплю еще», — подумал Стайлз и отвернулся к стене, плотнее кутаясь в одеяло. Стилински погрузился в дремоту, невинно улыбаясь во сне и переворачиваясь на спину. Он сделался таким милым и спокойным во время сна, что незаметно вошедший в комнату мужчина еще долго любовался его невинным видом. Дерек встретил в лифте спешащего на учебу Скотта, который все рассказал Хейлу и поделился своими переживаниями за друга. Мужчина попросил ключи от их квартиры, чтобы проследить за здоровьем больного, а сам попросил МакКолла заскочить в кафе и предупредить Айзека, что сам Хейл задержится и подойдет к обеду. Дерек посидит немного и посмотрит за несчастным, объевшимся по его вине, пареньком. Мужчина уютно устроился в мягком кресле у стены с книгой в руках и засмотрелся на спящего паренька. Черты его лица показались Хейлу довольно симпатичными, скулы соблазнительно выступали, а многочисленные родинки, разбросанные по лицу и открытой шее, создавали некую сексуальность, словно манили потрогать их. Слишком давно Хейл вот так просто и спокойно не сидел в кресле и ни за кем не наблюдал. Последний раз этим человеком была его младшая сестра, но это было очень и очень давно. Мужчина отложил книгу, которую так и не смог почитать в связи со своими разбросанными мыслями, и снова посмотрел на юношу.