***
УТРО… Чимини сладко зевает, пробуждаясь от недолгого сна. Рука притягивает ближе тёплый свёрток из одеяла, но внутри оказывается неприятный сюрприз, а скорее его полное отсутствие. Малыш хмурится, потирая глазёнки и шаря по кровати. Неужели сон? Нет, не может быть! Он же помнит… Бегом к зеркалу… — Ну вот же… — Чимини разглядывает отпечаток клычков на своём плече, ощупывая подушечками пальцев почти благоговейно, — Кися… Пропажа находится совершенно случайно, когда в конец расстроенный парень печально возносит в небо взгляд, стоя у беседки возле своего дома. Скорченная фигурка котика на самом краешке крыши почти незаметна и так нереально-эфемерна. ДЕСЯТЬ МИНУТ СПУСТЯ… — Юнгии? Юнги-хён? — розововолосый, матерясь, карабкается по лестнице к своему любимому, трясясь от страха. Ведь высота — это единственное, чего он боится. — Юнги… — но в ответ тишина. Белоснежные плечики едва заметно дергаются, покрываясь мурашками от легкого ветерка. Неки сильнее обнимает тощие коленки, обмахиваясь нервно бирюзово-мятным хвостиком. Ему не холодно совсем, ну если самую малость… Бррр… На плечи опускается что-то тёплое и мягкое. Пак Чимин улыбается, школьный бомпер всё-таки прекрасно смотрится на его парне. « Пааарееееень », мысленно облизывает каждую буковку, это так волнительно… Он обнимает аккуратно, осторожно, но всё равно получает болезненный укус в руку. — За чтооо?! — обиженно дует пухлые губки малыш, дуя на круглые ранки. — Грабли не распускай! — огрызается гибрид, зыркая угольками глаз, отбиваясь от настырного существа, что так беспардонно посягает на его личное пространство. — Но я… — Сказал, грабли не распускай… — отворачиваясь, елозя голым задом по холодному скату крыши. — Кисяяя… — Заебал, — шипит котик, плотно прижимая пирсенгованные ушки к голове. — Ну Кисяяяяяя… — лёгкий тычок в спину. — Отвали, — так же обиженно, что сердце покрывается льдом. — Да, что с тобой? — Сам подумай. — А? — Что, а? Жил себе, жил. Мечтал о семье, детях… А тут ты со своим люблю и… — шмыгает носиком Мин Юнги, пряча лицо в рукавах. — Что и, — гибрида насильно разворачивают к себе вглядываясь в покрасневшие глазки. — Ты обо мне подумал, эгоист мелкий?! Что мне теперь со всеми этими чувствами делать? — Юнги делает рывок, спрыгивая с крыши, приземлившись на четыре лапки, как полагается каждому коту, даже такому, как он. Младший спешно полез по лесенке следом, тихо матеря любимого. — Подожди, ну подожди же! — угнаться за шустрым зверьком не так просто, когда он, вспомнив свою истинную натуру, перемещается размашистыми прыжками по газону, — стой! Чими делает хитрый ход, срезая через распахнутое окно, и ловит неки у самых дверей. Котик тяжело дышит, загнанно бегая зрачками, его притягивают к бешено бьющемуся сердцу. — Слышишь? — малыш берёт в свою ладошку холодную ладонь гибрида, укладывая себе на грудь, — слышишь, ведь это все только из-за тебя и ради тебя… Ты самое дорогое в моей жизни, ты и есть моя жизнь. Если ты сейчас уйдешь я… я просто не… не смогу жить, понимаешь… — голос предательски срывается, — я не буду без тебя. Пожалуйста не уходи, Юнги! Я люблю тебя! Душа старшего разрывается перед выбором. Ещё ни разу его так не загоняли в угол, давя эмоциями и такими щенячьими глазками. Сейчас его жизнь за какой-то день перевернулась с ног на голову, и всему виной вот этот надоедливый, вечно приставучий и до бешенства милый соседский мальчишка, превратившийся в прекраснейшего парня с изумительной улыбкой на всё таком же по-детски пухлом лице. И всё той же юношеской первой любовью. И что вы с этим прикажите делать? Как понять творящийся в душе кавардак? Как утихомирить не только его, но и своё сумасшедшее сердечко?! Ведь это так неправильно, противоестественно и… — Кися, я правда не смогу больше без тебя, — руки разжимаются, — но если у тебя нет ко мне никаких чувств, то… я уеду и больше никогда не покажусь тебе на глаза, исчезну совсем, — маленькие пальчики размазывают дорожки слез по щекам. Чими плачет навзрыд, захлебываясь в своем горе. Он так надеялся, так ждал этой встречи. Сотни раз представлял, как обнимет своего хена и больше никогда не отпустит. — Да за какие грехи ты на мою голову? И куда подевался вчерашний мачо, а? Ну дитё дитём, честное слово, — Мин неумело-коряво гладит по розовым волосам, успокаивая истерику, но выходит обратное, младший взрывается в плаче, — да люблю я тебя, люблю, идиотина ты мелкая! — А? — рыдания заканчиваются так-же внезапно, как и начались. Гибрид закатывает глаза, устало потирая переносицу. Так палиться он вообще-то не собирался, ну хотя бы не сейчас, но что поделать, если твой парень идиот и выносит мозг, как девчонка. Мягкие губы касаются робко припухших солёных, — тише, мелочь, ну… Да не уйду я никуда. Куда я теперь без тебя… — Правда? — улыбается сквозь поцелуи розововолосый, притягивая ближе за талию, зарываясь пальчиками в бирюзовые пряди. — Правда, — передразнивает неки, писклявым голосом, — а теперь отцепись от меня, липучка, и покорми своего котика. — Кисяяя, — быстро вытирая остатки истерики, — тебе рыбки или молочка? — Идиооот! Господибожемой, мой парень — Идиооот!!! — взвывает Юнги, хватаясь за голову. — Ну, что опять не так? — хнычет Пак Чимин, плетясь за любимым на кухню, — что снова тебе не так? СПУСТЯ ЧАС, ПАРУ ДЕСЯТКОВ УКУСОВ ПОСЛЕ ОДНОГО ШЛЕПКА ПО ГОЛОЙ ПОПЕ ПОД БОМПЕРОМ И ДВУХ ЖАРКИХ ПОЦЕЛУЕВ НА КУХОННОМ СТОЛЕ… Ванная набирается довольно быстро, пузырясь белой пеной с ароматом мяты и клубники. Мин Юнги тянет носом приятный запах, щурясь от удовольствия, растворяясь в ощущениях своей зарождающейся любви. Может, он и правда не так и плох? Ну бывают же смешанные пары там… Опять же однополые… Да и он такой нежный с ним, такой влюбленный по уши, такой готовый на всё… такой… Ммррр… — Ты готов? — Чимин появляется так неожиданно, что бедный неки с испугу запрыгивает на стиральную машинку, раздувая хвост и шерсть на макушке. Розововолосый прыскает смехом при виде шипящего дворовой кошкой любимого, превратившегося в бирюзово-мятный комок шерсти. — Чего ржёшь?! — немного переведя дух, котик усаживается по-турецки, разглядывая свои коготки. — Ты такой милый… — приближается малыш, — такой красивый… — ладошки ложатся на покрасневшие щечки, тиская их. — Заткнись, — уже по привычке хамит неки, сам тая от нехитрой ласки. Его нежно чмокают в нос и снова улыбаются своими щёлочками. «Придурок мелкий… И за что ты на мою голову свалился?» Юноша медленно раздевается, аккуратно складывая одежду на тумбочку, и так же медленно забирается ванную. — Ну же, иди сюда, ты весь продрог, — младший обольстительно улыбается, протягивая навстречу руки. Юнги шумно сглатывает, залипнув на ладную фигурку своего малыша. А там есть на что залипнуть. Крепкие мускулы под бронзовой кожей будоражат воображение. Мммррррр… В голове всплывают пикантные моменты недавней ночи, и это вызывает бурю эмоций где-то там внизу. — Ащ! — хвост прикрывает мгновенно налившийся возбуждением орган, безбожно краснея. (Чтоб тебя, мелкий засранец, только этого мне не хватало!) Котик неохотно сползает со стиральной машины, лениво потягиваясь, как бы делая великую честь тому, и так же медленно дефилирует, перелезает через бортик, всё также смущённо прикрывая свой пах. Он опускается в тёплую пену к мальчишке, болезненно всхлипывая от прикосновений к своей зудящей попке. — Болит? — Чимини заботливо помогает сесть напротив. Их ноги путаются, невольно соприкасаясь, от чего гибрид смущённо подтягивает свои к груди, укладывая печальную моську на острые стертые коленки. — Немного. Пузырчатые облака обволакивают парочку, разливая по телам негу. Так спокойно и хорошо. Мятный, немного освоившись, водит ладонями по водной глади, разгоняя ароматную пену, лопая маленькие пузырьки воздуха. Почему-то сейчас он впервые в жизни по-настоящему счастлив. Это так странно и непривычно… Сейчас отчётливо врезается, что вот так он готов весь остаток жизни. Просто сидеть и наслаждаться тишиной с этим нелепым мальчишкой, вдвоём в одной ванной… Младший не отводит влюбленного взгляда, вгоняя Юнги всё больше в краску. Он отводит глаза, смущенно улыбаясь одними уголками губ. — Что пялишься? — почти беззлобно, если не учитывать сверкнувшие маленькие клыки. — Я думал, коты не любят купаться… — в гибрида летит снежок из пены. Звонкий смех Чимини наполняет комнату. — А я что, вылизываться по твоему должен? Как ты это себе представляешь? — фыркает бирюзовый, сбрасывая с себя белые хлопья. — Зачем сам, например, я тебя могу вылизывать, — Пак провокационно обвёл язычком свои объёмные губы, придвигаясь ближе к шокированно распахнувшему глаза котику, — могу прямо сейчас начать? — Проклятье, я этого не вынесу долго, — мысленно стонет Мин Юнги, погружаясь с головой под воду, в попытке утопиться с горя и особенно стыда. Совсем молодёжь обнаглела! Никакого уважения к старшим. Его выталкивают на поверхность и, пользуясь беззащитностью, усаживают на свои бедра. — Киииисяяяяя… — в самое ушко, и от этого «Кися» всё тело подбрасывает, как в лихорадке, — хочу своего котика. А котик хочет своего малыша? — Прекрати так говорить, ты невыносим, — хрипло вздыхает Юнги, опуская тёмные реснички. — Мм… Мне нравится, когда ты так реагируешь. Нэки плавится под маленькими ладошками, ласкающими его. Чимини нежно смывает с его лица пену, осторожно целуя, постепенно углубляя поцелуй, проталкиваясь язычком в горячий ротик, обводя им по нёбу и зубкам. — Ай!!! — ультразвуком на весь дом. Парень обиженно дуется, становясь похожим на маленького хомячка. Гибрид шкодливо улыбается, наблюдая, как розоволосовый ощупывает пораненную губу. — Ну знаешь ли, — Чими не дают договорить, слизывая капельки крови, довольно жмурясь — хищник… — на выдохе. Такой Мин Юнги заводит с пол оборота, от такого хёна голова идёт кругом, как в детстве сводит пальчики на ногах, покалывая по всему телу электоразрядами. — Что есть, то есть, — его вовлекают в сладкий поцелуй, но уже на своих правилах. Юнги целуется не так мило, как младший, настойчивее, с жадным покусыванием, доказывая своё возбуждение и главенство. Мин ёрзает, потираясь пульсирующей плотью о напряжённый чиминов живот, напрашиваясь на большее. И это «большее» упирается прямо в его раздражённую дырочку. Юнги вертит попкой направляя стоящий член рукой и сам потихоньку насаживается, морщась от боли. — Сукааа… — его геройства хватает на немного, но попытка бегства пресекается. Котика фиксируют за талию, одной рукой, второй оглаживая по округлым половинкам. Нашёптывая всякую милую чепуху в бирюзовые ушки, успокаивая и снова возбуждая. Старший мысленно шлёт всё дальним лесом и цепляется дрожащими пальчиками за бортики ванной, слегка выгибаясь, пока его аккуратно растягивают, входя до яичек. От первых толчков вода начинает порциями выплёскиваться на кафельный пол. Движения плавные, немного ленивые и от этого хочется урчать, чем и начинает занимаеться гибрид. Сначала потихоньку, а позже включая полную громкость. Чимин не знает, куда деть бурлящие внутри эмоции, осыпая нескрытые под пеной участки тела любимого поцелуями. Он просто сходит с ума от любимого, утопая в чувствах всё больше и больше. Юнги самостоятельно уже толкается, насаживаясь до конца, упираясь пятками в чугунную поверхность. Котик подсматривает тайком за младшим, любуясь им, запоминая каждое движение губ, каждый взмах пушистых ресниц. Маленький носик-пуговка забавно морщиться от напряга и тут же получает чмок. — Чимини… Ах… ты такой… ммррр… такой… Чи…ми… ниииии..... Гибрид выстанывает имя любимого, двигаясь быстрее, обхватывая сильные плечи младшего, вылизывая мочку уха шершавым языком. — Чимини… Чимини… Чи! — головка члена проезжается по простате, от чего перед глазами начинают взрываться фейерверки, — ещё! Хочу так ещё! Пак Чимин, немедленно сделай так ещё! Парень закусывает губу, подхватывая старшего под ягодицы, — ещё говоришь?! Он резко встаёт под возмущённый мат Мин Юнги, сверкая бронзовым загаром, хитро улыбаясь и наблюдая, как мокрое злобное создание движется на него, угрожающе выпуская коготки. — Как ты посмел?! — Кисяяя… — неки подхатывают, усаживая на своей талии и заполняют зудящие растраханные стеночки. — Мой маленький, мой, мой любименький, какой же ты жаркий! — Чимин подбрасывает на себе лёгкое тело гибрида, доводя обоих до финальных толчков. Густая сперма стекает по молочно-белым бедрам… Бирюзово-мятный хвост подрагивает, обмахивая горящую адским пламенем попку. Пока его благоговейно зацеловывают, вылизывая сладкий ротик. — Люблю тебя, мой Кися… Ты самый лучший, — с каждым поцелуем выдыхает розововолосый. — Хм… Ты тоже ничего… — мурлычет Мин Юнги, обнимая влажную спину своего мальчика.***
Белые простыни приятно холодят тело. Юнги разваливается по-хозяйски подминая под собой пуховые подушки. Странное ощущение, ведь за столько лет он впервые в спальне Чимини. Комнатка маленькая, но довольно-таки уютная для подростка. Без лишней мебели и дурацких аксессуаров принадлежности к юношеским увлечениям. Кроме одной детальки. Мин заинтересованно вертит в руках рамку для фотографий, где меж стёклышек зажат клочок бирюзово-мятных волос. — Оу… — в глазах недоумение. Неужели он столько лет хранил это? Маленькие жемчужинки собираются в уголках глаз. Чимини и правда все эти годы любил, а он так жестоко отталкивал. Гнал от себя, но всё-же лживо давал надежду. Осознание собственного мудачничества накатывает подобно цунами. Гибрид прижимает стекляшку к груди, рыдая навзрыд, даже не слыша маленьких шажков. Его обнимают так нежно, забирая на себя все горести и переживания. — Прости. Прости меня… Я… — Кисяяя… Не нужно. — Прости, — взгляд полный тоски и раскаяния. — Я люблю тебя. Юнги, слышишь, я люблю тебя, всё хорошо, — мальчишка расцеловывает мокрые щёчки, слизывая соленые слёзки. СПУСТЯ ДЕСЯТЬ МИНУТ. — Эй?! — шипит котик, отпихиваясь ногами и руками от наглого Пак Чимина. Тот звонко смеётся, во всю пользуясь привилегией своей силы, заламывая тонкие запястья за спиной и нагибая хёна в весьма компроментирующую позу. — Я же пообещал тебя вылизывать, — вскидывает бровь младший, пошло улыбаясь. А у пунцового от стыда гибрида дыхание перехватывает, при мыслях о том, что сейчас может с ним произойти. — Пожалуйста, забери свои слова обратно, я сказал же, что не нужно, — пыхтит мятный, растерянно посматривая на своего мучителя через плечо. Мягкие настойчивые губы покрывают поцелуями всю его спинку вдоль позвоночника, к нервно подрагивающему хвосту. Розововолосый трется носиком о ямочки, прикусывая у основания свой самый главный фетиш. И под томный вздох старшего ведёт дальше свой увлекательный путь из маленьких меток на бледной коже любимого. — Чимини, ох… Чими… мррр… — выгибается, инстинктивно приподымая попку, его мокро чмокают поочередно по половинкам слегка шлёпая по влаге. Старший такой послушный, так сладко стонет… Так соблазнительно оттопыривает попку. Горячий язычок легкими движениями кружит над сжатым колечком мышц, дразня своего урчащего котёнка, нежно обводя и немного проникая. — Ах… ммррр… — только и может тихо шептать Юнги, пропадая безвозвратно в маленьком мирке под названием «Счастье». — Чимини, Чими милый, ты дома? — звонкий голос разрушает идиллию влюблённых. — Джун! — в паковских испуганных глазах можно утонуть. Мальчишка стремительно подскакивает с постели, мечась по комнате бешеным хомячком, в поисках одежды. — Чимини милый?! — злобно шипит Мятный, — что за хуйня?! — Я всё тебе потом объясню, пожалуйста, только оденься. Умоляю! — Чими бледнеет, краснеет и снова становится цветом, сродни снежному покрывалу. — Сейчас! Нет, ты сейчас мне всё объяснишь! Немедленно! — гибрид усаживается на постели, укладывая на скрещенные ноги подушку, — кто это?! Острый коготок указывает на стоящего в дверном проёме высокого смуглого парня. — Привет, Джунни, — беззаботно лепечет бессовестное розововолосое создание, порхая возле остолбеневшего гостя в одних штанах на голое тело. — Может быть ты мне объяснишь, кто ты такой и с каким ветром тебя сюда запиздячило? — не унимается котик, воинственно обнажая клыки. — Тот же вопрос и к тебе, — Намджун делает шаг навстречу, сжимая кулаки, освобождаясь от чиминовских объятий. — Я первый спросил! — Я ЕГО ПАРЕНЬ! — одновременно выпаливают Юнги и Намджун. Два удивлённых взгляда устремляются на дрожащего от паники малыша. — Ой, мамочкиииииииии! — тоненько пищит Пак Чимин, пропихивая свой аппетитный зад в распахнутое окно. — Стоять!!!!!!