3
20 февраля 2017 г. в 21:33
Когда я прилетел, у меня не осталось и гроша в кармане, но со мной было мое умение резьбы по дереву, наработанное еще с прошлой жизни. Это было своеобразное приключение.
Первым делом я узнал, где ближайшая школа воинов. Оказалась она сравнительно недалеко от Пхеньяна — столицы Кореи. Меня подвезли в обмен на фигурку дракона, вырезанную из дерева, хотя, насколько я знаю, искусство в Корее ценится не очень высоко, а все-таки этого хватило. Подойдя к воротам школы воинов, я как можно громче постучался. Мне открыл невысокий парень лет 17. Он что-то сказал на корейском.
— Я вас не понимаю. Вы говорите по английски? — спросил я. Он что-то пролепетал в ответ и убежал. Вскоре появился невысокий, с выпирающими мускулами, седовласый старик. Хотя, стариком то его не назовешь.
— Что ты хотел, иностранец?
— Я хотел бы обучиться воинскому искусству.
Мастер Ли Хен, оглядев меня с ног до головы, произнес:
— Выдержишь поединок с моим учеником — буду тебя обучать.
Само собой у меня не было и шанса. Это была элитная школа боевых искусств, и меня принимать не собирались. Но и я не лыком шит, каждое утро я приходил, просил о принятии в ученики, выходил на поединок и оказывался на земле. В первую неделю это стало своеобразным развлечением для здешнего контингента: согласитесь, довольно забавно наблюдать за потугами неумехи-иноземца. Во вторую неделю меня начали не просто отправлять в нокаут, а целенаправленно избивать, чтобы я наконец проваливал, но я не сдавался. Всё приходил и приходил. На третью неделю мастер Ли Хен начал более серьёзно меня рассматривать в качестве ученика, но и травмы стали более серьёзны. На четвертую неделю мне сломали руку и пальцы на ноге. К счастью, в деревеньке, в которой я жил, был медик. Он и подлечил мои переломы, но даже с переломами я пришел на следующее утро. Там, на поединке, мне сломали вторую руку, а после торжественно приняли в ученики, ведь в Корее приветствуется трудолюбие и упорство, как говорится после принятия в ученики. Радости было полные штаны.
К моему удивлению, переломы зажили через неделю и мастер, заметивший это, начал гонять меня в три раза больше, чем других. Каждый вечер приходил в свою грязную неубранную каморку, весь избитый и уставший, но каждое утро я просыпался, ощущая все больше энергии в своем теле. Вскоре я начал практически не уставать на уроках. Моя сила, ловкость, выносливость и скорость реакции стали заметно лучше, да и обучение боевым искусствам шло вполне хорошо. Я делал определенные успехи в поединках с более опытными учениками. Тогда на меня одели кольчугу и сапоги с толстым куском металла на подошве и увеличили нагрузки в 6 раз. Вот тогда я и понял, что значит уставать, когда не привык к таким нагрузкам.
Я решил попрактиковать телекинез: первую неделю получалось не очень, да что сказать, вообще ничего не получалось; во вторую и третью — тоже; на четвертой я уже смог двигать маленькие камешки, но довольно медленно. Но потом мастер нагрузил еще больше, и я прекратил тратить время на телекинез. Ещё через месяц я снова смог выделить немного времени на телекинез и был приятно удивлен — я мог поднять двухкилограммовый камень. В школе боя я стал самым быстрым и сильным бойцом, только старшие ученики и сам мастер побеждали меня, лишь за счет своего мастерства. Ещё через месяц мне увеличили тренировки двадцатикратно, вот тогда я чуть не помер. Даже утром я просыпался уставшим, что было очень удивительно, ведь я всегда вставал по утрам бодрячком, а теперь у меня каждое утро все тело ломит. Через два месяца я снова был на коне: теперь для меня все двигались как сонные мухи, а одной рукой я мог поднять сотню килограмм, с телекинезом я снова начал заниматься и путем упорных тренировок смог поднять десятикилограммовый валун, чем и остался доволен. После того, как нагрузки подняли еще больше, я решил прозаниматься еще три месяца и идти дальше осваивать сложное искусство боя. За эти три месяца мастер так увеличил тренировки, что я вставал в четыре утра, а приходил в час ночи. Каждый божий день я харкался кровью, пока не пришло время прощаться. Пусть я знал его не очень хорошо, но успел привязаться к этому тренировочному маньяку. Тепло попрощавшись с ним, взяв рисовых лепешек, воды и свой армейский нож, теперь хотя бы не чувствовал себя таким беззащитным, я даже начал наслаждаться ноющей болью в мышцах и радовался увеличению нагрузок. Дальше мой путь лежал в Японию — познать искусство владения мечом.