Отпусти.

      Блять. Это единственное слово, которое крутится у меня в голове. Мой новый учитель, который странно себя ведёт — бывший парень моего лучшего друга. И значит, что он гей. Или би. Да какая уже разница? Тут сразу вспомнились его слова о том, что ни с кем из девушек романы он не заводит. И что-то мне подсказывает, что он говорил о девушках не только из школы, а вообще всех. — Тох, ты что, тоже в ЛГБТ-сообщество подался? — смеётся Дима — а то откуда ты моего радужного дружка знаешь? — А. Ну. он мой новый учитель.       В этот момент я смотрел совсем не на своего друга, а на Арсения, или как называет его Дима — Арс. А он на меня. По моему телу будто пробежала армия маленьких паучков, а следом меня прошибло маленьким разрядом тока. Я не знаю, что это было, но именно в этот момент понял, что наша игра в гляделки затянулась. — Арс, в смысле ты новый учитель? Ты же только институт закончил? Как тебя взять могли? — Там.это. вакансия открыта была, учителя срочно искали и меня.э.впихнули. — всё ещё в глубоко шоке находился Арсений Сергеевич. — Это конечно всё очень неловко, но надеюсь сейчас вы на время забудете, как именно и где вы познакомились. Сейчас вы просто два моих друга. Арс, это Антон — мой лучший друг. Антон, это Арс — мой бывший парень и теперь уже друг. Надеюсь вы найдёте общий язык.       Димка пытался сгладить ситуацию, я понимал, что сейчас ему тоже неловко и постарался сделать, как он и сказал. Какая разница, учитель он или нет? Он просто бывший парень моего друга. Я всегда раньше знакомился с парнями Позова и ничего. Надо постараться ради него сблизиться с историком. Арсений Сергеевич видимо тоже это понял и поэтому мы пытались общаться, как можно непринуждённей. Спустя минут 30 Димка соскочил с места. — Ребята, я отойду минут на 15, пообщайтесь пока что, я сбегаю до той официантки. У неё смена заканчивается, может номерок возьму, меня ведь женщины тоже привлекают — засмеялся этот мудак и убежал. Оставив меня наедине с моим же учителем. Повисло нелепое молчание. — Чтооо ж, неловко вышло, да, Шастун? -первым нарушил тишину Арс. — Ну такое, да. Получается вы из-за этого на наших девчонок забили? — Давай на ты, ведь Ди может прийти в любую минуту. — Ди? — рассмеялся я — это же женское сокращение. Ну ладно. Арсений С. просто Арсений, поэтому ты забил на моих одноклассниц? — Не только. Даже, если бы я был натуралом, то отшил бы их. Они же похожи на проституток больше, а не на школьниц. Сразу видно, кем в будущем станут. Только это, Шастун, можешь не говорить никому в классе? А то для нового учителя такой шум вокруг него будет ни к чему. — Конечно, всё между нами.       Я улыбнулся ему, а он в ответ. Казалось, его улыбка может заменить солнце. Настолько прекрасной она была. Я не гей, нет, но этот парень определённо очень красивый. — Один вопрос. Я же вам не понравился? И не поэтому вы мне писали, нет? -спросил я, находясь в шоке от своего открытия. — Ты меня очень зацепил. И я не знаю чем. Не как мужчина, а просто зацепил. Как человек. Есть в тебе что-то. — И что мы будем делать на уроке? Притворимся, что этого дня не было? — Посмотрим, Шастун, может да, а может и нет. — как-то странно улыбнулся Арс. — Вы не поверите кому та официантка дала свой номер — подбежал к нам Поз. — Неужели тебе? — спросили мы в один голос с Арсением Сергеевичем и рассмеялись.       В этот вечер мы много смеялись. Под конец дня уже не было никакой неловкости. На тот момент мы были просто счастливыми людьми. Без ярлыков, статусов и всего прочего. Но я понимал, что когда-нибудь, а именно завтра на первом уроке это закончится. Всё станет на свои места, он мой учитель, я его ученик. Все довольны.       На тот момент было трое людей, которые прекрасно проводят время. Но они были двумя людьми, между которыми установилась связь, которую ничего не способно разорвать. Очень тонкая, почти незаметная, но с очень сильной химией. Та связь, которую нужно захотеть почувствовать. Та, которая преследует тебя, заставляет искать среди тысяч лиц — только одно. Такое знакомое и одновременно совсем чужое. Нужно лишь захотеть его увидеть, вспомнить. И тогда всё встанет на свои места. Всё будет в порядке и любая проблема покажется ерундой. Жаль, что один из них был очень слеп. И так и не увидел связи.

***

      Как же я ненавижу этот звук. Опять надо вставать и идти в школу, а первым уроком опять история. Как я с ним вообще общаться буду? Вчера всё было по-другому. Мы забыли, кем являемся друг-другу и общались, как друзья. Но сейчас всё опять по-старому. Одновременно я хочу его видеть, очень, но и не хочу. И хочу по непонятной мне причине. Может просто потому что вчера нам было комфортно, как друзьям? В любом случае надо вставать и идти.       Спустя 30 минут я был готов.Мой взгляд упал на браслеты, которые раньше я носил каждый день. До того случая. После я к ним даже не притрагивался. Но это было так давно и вполне мог их одеть. Не знаю почему, но мне захотелось опять почувствовать эту лёгкую тяжесть от них. Я рывком подбежал к шкафу, надел браслеты и побежал в школу. Я не хотел больше оставаться в этой квартире, я не мог. Лучше я приду в школу раньше, но не останусь тут больше. Тем более, когда мамы нет дома. Переночую сегодня у кого-нибудь, а завтра она на несколько дней возвращается.       Я пришёл в школу за 30 минут до начала занятий. Учитывая то, что в нашей школе более тысячи человек, на данный момент их было около 15. Я разделся и сразу пошёл к классу истории, молясь, чтобы он был открыт. Подходя к кабинету, я заметил, что дверь была приоткрыта.Только бы там не было Арсения Сергеевича. Хоть бы его не было. Хоть бы его. Блять, он там. Я уже хотел повернуть в обратном направлении, но учитель меня окликнул. — Шастуун, иди сюда. — Да, Арсений Сергеевич, звали? — Уже Арсений Сергеевич? Мы же вчера перешли на «ты». — Ну вчера было другое. Мы же в школе. — Да? Ну и что? Сейчас вокруг никого нет. И почему ты так рано припёрся? До уроков ещё минут 30. — Да так, неважно. Кстати, а вы н. — Ты. — Что? — Называй меня на ты. — Ладно. А ты не знаешь, Дима сегодня свободен? — было очень странно называть его на ты. Он же мой учитель и вообще вся эта ситуация была странной. — Ну смотря для чего. — А. ну я хотел попросить переночевать у него. — Значит свободен, только есть одно маленькое но. — Какое? — Я. Я сегодня тоже у него должен ночевать. А то меня соседи затопили, там находиться невозможно. — господиебттвоюмать. Все эти гейские штуки. Ну уж нет. Лучше дома посидеть. — Тогда я лучше дома переночую, не буду вас стеснять. — Если ты про то, что мы оба геи и ты думаешь, что у нас что-то будет, то зря. Мы совершенно не привлекаем друг-друга, как парни. Так что приходи, уверен, что он против не будет. Он столько про тебя говорил. — Дима что-то говорил про меня своему парню? А это что-то новенькое. — Правда? А что говорил? — А вот это уже неважно, все хорошее, поверь — улыбнулся Арс, смотря в мои глаза. Черт, такие прекрасные глаза. А может это не его глаза? — У тебя линзы? — Линзы? Что? Нет. С чего ты взял?— рассмеялся он. — Ну, как бы сказать, просто у тебя очень красивые глаза. Вот я и подумал. — черт, такое ощущение, что я к нему подкатываю. — Не был бы ты натуралом, подумал, что ты ко мне подкатываешь. — ну вот. Он подумал так же. — но к сожалению ты не гей. — К сожалению? В смысле? -а вот это уже был подкат.       Только он хотел ответить, как зашли 2 моих одноклассника. Договорить ему так и не удалось. Я сел за своё место и надел наушники. Я никак не мог успокоится. Мой учитель только что подкатил ко мне. И я ещё должен ночевать с ним в одном доме. Черт. Теперь придётся весь день его избегать. Глупо? По-детски? Ну и плевать. Вскоре класс наполнился учениками и начался урок. Все 40 минут я старался не смотреть на него и всячески игнорировать. Но в конце урока игнорировать его не получилось. Когда за 5 минут до конца урока он раздал наши тетради, я, открыв её нашёл записку. «Конечно мне жаль. Такой милый парень и натурал. Ничего личного. Удачного дня.»       Такого шока я никогда не испытывал. Когда я посмотрел на него, то он лишь мило улыбнулся и подмигнул мне. А потом тихо рассмеялся. Что-то подсказывает мне, что сегодня ночка будет весёлая. После урока я выскочил из класса самым первым и весь оставшийся день я обходил кабинет истории всеми возможными способами. Самое ужасное, что эта записка вызвала во мне совершенно непонятное чувство. Умиление? Страх? Нежность? Ужас? Радость? Отвращение? Пожалуй всё вместе, кроме последнего. И это пугало меня.