Caring about beasts

      Следующие пару дней Грейвс работал не покладая рук, и у него не было времени думать о Криденсе. Но одним особенно солнечным утром Грейвс, решивший прогуляться до работы, оказался рядом с местом сбора Вторых Салемцев.       Женщина вещала очередную речь о волшебниках, живущих среди них (Грейвс усмехнулся), кровожадных и опасных (он вспомнил Грин-де-Вальда и ухмылка исчезла с его лица). Её дети, конечно же, стояли рядом.       Криденс, как обычно, был рядом с матерью. Немного замедлив шаг, Грейвс внимательно осмотрел мальчика. Он выглядел нормально, только сутулился больше, чем обычно, но в целом он был неплохо одет и, казалось, не страдал от недоедания. Грейвс уже собирался развернуться и идти на работу, но в этот момент Криденс поднял голову, и их глаза встретились.       Отблеска надежды во взгляде Криденса было достаточно, чтобы Грейвс остановился. Мальчишка был невероятно счастлив увидеть его (это было не то, к чему привык Грейвс при встрече с людьми), человека, с которым он разговаривал лишь однажды.       Грейвсу не понравилось то, что это могло означать.       Прячась на ближайшей стороне аллеи, Грейвс наблюдал, как Мэри Лу делила листовки между детьми. Как только Криденс получил свою часть, он направился в ту сторону аллеи, где стоял Грейвс.       — Привет, Криденс, — поздоровался Грейвс, когда они остались одни.       Криденс кивнул головой в знак приветствия, прежде, чем вспомнил, что может говорить как ему захочется.       — Доброе утро, сэр.       Грейвс открыл рот, силясь сказать что-нибудь, но тут же понял, что не знает о чём говорить. Первоначально, он намеревался просто пройти мимо, чтобы не столкнуться с немагом снова. Разговор с Криденсом не был частью его планов на сегодня, но, сейчас, стоя на пустынной аллее с этим мальчишкой, он почувствовал, что обязан сказать что-то дружелюбное перед тем, как отправится на работу.       — Как ты? — наконец спросил он, в надежде, что вопрос был не слишком уклончивым. Неожиданно Криденс посмотрел на него так, будто Грейвс спросил его о том, видел ли он когда-нибудь единорога. Казалось, что люди просто не заботились о его благополучии. Ответ заставил его сердце сжаться от жалости.       — Я в порядке, — медленно ответил мальчик.       — Хорошо. Погода сегодня лучше, не правда ли?       — Да.       Понимая, что разговор быстро поворачивает не в то русло, Грейвс сделал вид, что взглянул на часы.       — Ох, сколько времени! Мне надо спешить.       — Извините меня, — торопливо сказал Криденс. — Я не хотел задержать вас, сэр.       — Не стоит извиняться. Было приятно поговорить с тобой, — сказал Грейвс, испытывая жуткий стыд. Когда Тина просила его присмотреть за мальчиком, это не означало, что ему придется заглядывать на выступления Салемцев, чтобы поболтать с Криденсом о погоде. Он похлопал мальчика по плечу перед тем как уйти, но тут же повернулся обратно, когда почувствовал искру волшебства при контакте.       — Сэр, — спросил Криденс озадаченно.       Грейс медленно положил руки ему на плечи. Ощущения того, что по телу пробегает электрический ток, на этот раз не возникло, но он все ещё как будто чувствовал его эхо. Он наклонился к мальчику, ища в его широко раскрытых глазах что-нибудь, что могло быть причиной этого.       — Сэр? — голос Криденса стал громче, в нем звучала смесь страха и удивления.       — Не бери в голову.       Грейвс выпрямился и отошел на несколько шагов назад. Всё, что он почувствовал, было просто иллюзией, игрой его собственного воображения, избыток кофеина. Он должен был попрощаться и пойти на работу, пока не напугал бедного ребенка ещё больше.       Но что, если это не было его воображение? Он взглянул на Криденса, который тут же отвел взгляд.       Вокруг никого нет, подумал Грейвс, оглядевшись. Если он ошибается, то будет лишь один немаг, которого он подвергнет заклятию забвения. Но если он окажется прав…       — Можно я? — спросил Грейвс, вынимая одну из листовок из рук Криденса.       — К-конечно.       Грейвс сворачивал лист бумаги медленно, так, чтобы Криденс видел что он делает. Он заворачивал один угол и выворачивал другой, прежде чем показал мальчику маленькую бумажную птичку.       — Она… красивая, — сказал Криденс неуверенно.       Ухмыльнувшись, Грейвс коснулся кончиками пальцев крыльев птицы, оживляя магией кусочек бумаги. Птица встрепенулась на ладони. Криденс ахнул, когда она медленно взмахнула крыльями, а затем захлопала ими, летая вокруг руки Грейвса.       Пока Криденс смотрел на это округлившимися от удивления глазами, Грейвс осторожно наблюдал за мальчиком. Он не хотел, чтобы немаг начал кричать и убежал в страхе перед магией. Вопреки всему, Криденс был восхищен маленьким проявлением волшебства и не мог оторвать глаза от птички.       — Ты когда-нибудь видел нечто подобное? — тихо спросил Грейвс.       Мальчик замотал головой, переводя взгляд с затейливого оригами на Грейвса и обратно.       — Это… магия, да? — прошептал Криденс.       — Да.       Птица неторопливо опустилась на руку Грейвса и замерла. Криденс всё ещё смотрел на неё, словно ожидая, что она взлетит снова, но Грейвс сжал пальцы и сложил оригами в карман.       — Что ты знаешь о магии, Криденс?       — Ничего, — мальчик быстро замотал головой, так быстро, что в мысли Грейвса закралось подозрение.       — Что ты думаешь о волшебниках? Твоя мать, кажется, недолюбливает их.       Криденс нахмурился. Он открыл рот, чтобы начать разговор, но не сказал ни слова. Грейвс выждал минуту, но мальчик будто не собирался делиться своим мнением. Он попробовал ещё раз.       — Ты боишься магов?       Криденс был поражен. Только сейчас он понял, что Грейвс был магом, если был способен её сотворить. Сглотнув, Криденс пожал плечами.       Единственную волшебницу, которую он знал, была мисс Тина, она была так добра к нему и защитила его от Ма однажды, и этот мужчина, который накормил его последний раз и мог заставить бумагу двигаться. В их руках магия не выглядела такой уж опасной, как описывала мама.       Грейвс наблюдал за ним, а затем снова достал из кармана птицу.       — Хочешь подержать? — спросил он, протягивая кусок бумаги Криденсу, который от удивления чуть не выронил другие листовки.       Он положил бумажную птицу на ладонь Криденса, и Грейвс коснулся её своими пальцами снова. Крылья нерешительно затрепетали, бумажная головка повернулась, чтобы увидеть Криденса.       Грейвс улучил момент и положил свою руку под руку Криденса, удерживая ладонь мальчика в своей, пока Криденс следил за движениями птицы в полном благоговении.       — Может быть, ты можешь научиться делать таких же птиц, — сказал Грейвс.       — Я? Нет, — покачал головой Криденс и отдал птицу Грейвсу.       — Ты не самый обыкновенный ребёнок, не так ли? — спросил Грейвс. — Я не говорю, что это плохо, — добавил он, увидев, что Криденса задело это высказывание. — Вокруг тебя происходят странные вещи? Ты никогда не замечал вещей, которых ты не можешь объяснить?       Криденс задумчиво осмотрел свою руку со всех сторон. Он вспоминал всё, что случалось с ним с самого детства, все что он старался скрыть от Ма, которая наверняка назала бы его, если бы знала.       Он кивнул.       — Ты особенный мальчик, Криденс, — спокойно сказал Грейвс. В тебе есть магия, кроха магии, которой вполне достаточно, чтобы не быть таким же, как и все.       — Я как вы? — спросил Криденс, стараясь, чтобы его голос звучал громче.       Грейвс колебался, раздумывая о силе, магии без палочки и отзвуке её в Криденсе. Он не хотел давать мальчику ложных надежд.       — Я не знаю, — сказал он в конце концов. — В тебе есть магия, Криденс, но слишком сложно сказать сколько.       — Ох, — Криденс, казалось, не задумывался, насколько его магия может быть слабой. Всего лишь мысль о том, что у него было что-то, удивляла его, как будто в его жизни не происходило ничего лучше (и, возможно, так оно и было). Грейвсу захотелось обнять его.       — Мне нужно на работу. Но я приду, чтобы увидеть тебя позже, хорошо?       — Да, сэр.       Грейвс уже почти повернулся, чтобы уйти, перед тем, как взглянул на Криденса в последний раз.       — Ты можешь называть меня Грейвс, — сказал он и глаза мальчика немного повеселели.       — Да, Мистер Грейвс.