Salvame - Спаси меня

Пыльный мешок, что ему снова надели на голову, вызывал нестерпимое желание чихнуть, а еще он вызывал головокружение от того, что вестибулярный аппарат немного сошел с ума, оказавшись на какое-то время на аттракционе, похожем на миниатюрную копию американских горок. Майкрофт пытался хоть как-то понять куда его перевозят, но вскоре бросил эту затею — вокруг была темнота, свет в салоне авто никто не зажигал и не говорил о направлении движения. Мужчина даже не мог понять, как долго они куда-то едут. Единственное, что точно знал Холмс — они передвигаются не по дороге: все эти ямы, кочки, натужная работа двигателя на пониженной передаче — это говорило ему, что они едут где-то по раскисшему от дождей проселку или и вовсе полю и просеке в лесу. Происходящее не приносило никакой радости — чем дальше его увозили от тех, с кем вместе взяли в плен, тем меньше шансов оставалось на то, чтобы выжить. Наверное, идея с маячком слежения под кожей заслуживает того, чтобы вернуться к ее обдумыванию, если он, конечно же, сможет отсюда выбраться живым. Автомобиль остановился, хлопнула передняя дверь, потом дверь рядом открылась и в салон проник свежий влажный воздух, пропитанный ароматами леса, которые ощущались даже через мешок. — Вылезай, — его грубо схватили за плечо. — Пошел вперед! — Холмса толкнули в спину, отчего он, все еще не крепко держась на ногах, потерял равновесие и свалился в траву. Высота травы и мягкость почвы точно указали ему на лесистую местность. — Осторожнее с ним, — Майкрофт уже научился отличать голос Крайтона от остальных. — Взяли и понесли его, он не дойдет сам. А мы потеряем кучу времени, — мужчина услышал как майор достал из салона авто автоматы, которые ударились друг о друга, когда он перекидывал их через плечо. — Бля, это же сколько тащить эту тушу? — кто-то из охранников взялся за пиджак и принялся поднимать Холмса. — Столько, сколько нужно, и не трепись! — шаги Нила стали удаляться. — Вот сука, — сказал второй охранник, подхватывая Холмса с другой стороны. — Будешь нарочно виснуть на нас, вьебу в твою холеную морду. Мистер Британское правительство предпочел промолчать и постараться считать шаги, несмотря на то, что голова кружилась, а воздуха иногда не хватало. А еще в голову все время лезли мысли о тех, кто остался там, за железными решетками. Его увезли, и это ясно дало понять, кто был целью. Все остальные лишь лишние шахматные фигуры на доске, которые могли бы играть свои роли, но не сыграли. А если эти фигуры были не нужны, значит, их можно было спокойно устранить. От мысли о том, что его работа может стать причиной гибели Лестрейда, Майкрофт ощутил волну закипавшей в нем злости. Он уже много лет не позволял гневу настолько завладевать собой, но сейчас был тот случай, когда даже старший Холмс позволил бы себе принятие импульсивного решения. Двигаться ночью по почти заросшей дороге было сложной задачей, особенно если учитывать, что она была совершено незнакома, а ее скоростное преодоление могло нанести непоправимый вред машине и тогда… Тогда вряд ли бы Эйвери сумела преодолеть так же быстро расстояние в 30 миль, петляя по лесу и полям. Когда последний овраг был преодолен и капли поднятой с его дна жижи сползли с лобового стекла стараниями стеклоочистителей, генерал остановила внедорожник у массивного ствола дерева — дальше на машине было не добраться - и выбралась из нее. Насколько пробивали фары — была видна узкая тропинка, на наличие которой указывала лишь свежепримятая трава. Кто-то, максимум 3 часа назад, прошел по этой тропе вглубь леса. На то, что Крайтон и его люди находятся здесь, указывало и наличие второго внедорожника. Женщина поднесла руку к капоту автомобиля — он уже успел остыть. — Блять…- выругалась она себе под нос, когда поскользнувшись, неловко зацепила спиной молодое деревце. Бронежилет не спасал от боли ни на секунду и то, что раньше делалось на адреналине, и собранной в кулак воле, теперь сделать было все сложнее и сложнее: запас прочности был у всех. И у генерала Эйвери тоже. Женщина щелкнула вытащенным из автомобиля фонариком — света он давал мало, но тропинку освещал достаточно для того, чтобы случайно не споткнуться, раз под руками не было ни одного, даже самого примитивного, прибора ночного видения. Но фонарик, так же как облегчал дорогу к намеченной цели, так же мог ее и осложнить — если Крайтон оставил кого-то наблюдать за подходом, этот луч света незамедлительно бы выдал непрошенного гостя: не так много местных жителей гуляет по лесу ночами да еще и в такую погоду. Пройдя где-то половину пути, Эйвери все же выключила фонарик, и порадовалась тому, что ливень наконец-то закончился, и луна вышла из-за облаков, давая хоть какой-то, но все же свет. В темноте идти стало сложнее. На пару мгновений Вивьен замерла от посетившей ее мысли: высокая трава, темнота — это были прекрасные условия для того, чтобы не заметить оставленную врагами растяжку. Эта мысль вызвала улыбку: кто бы мог подумать — современная цивилизованная страна, а она, генерал Эйвери, находясь на ее территории, думает о том, что может нарваться на растяжку, как будто бы она где-нибудь в Ираке или Сирии. — Нет, вряд ли бы ты допустил мысль, что за тобой может быть погоня, — сказала себе женщина. — Да и времени на установку не так уж много, — Вивьен продолжила движение. На то, что на небольшой поляне был расположен охотничий домик, генералу указали сначала сноп света, а затем и тарахтение дизельного генератора. Это была ее цель. Эйвери расстегнула кобуру на бронежилете, чтобы любимый FN находится под рукой, удобнее перехватила автомат и шагнула на поляну, пригибаясь. От этого движения спина отозвалась острой болью и генерал поняла, что кровь опять начинает пропитывать блузку. Преодолев несколько футов открытого пространства, женщина прижалась плечом к мокрой холодной древесине около окна и прислушалась. Тишина, которая царила в домике, ей не нравилась. Вивьен понимая, что делает сейчас то, за что отругала бы какого-нибудь курсанта, осторожно заглянула в окно. Помещение было маленьким и, к ее радости, состояло из одной комнаты. Судя по слою пыли и груде тряпок в углу, домиком уже не пользовались продолжительное время. Майора Крайтона она узнала бы в любой ситуации и с любого ракурса — мужчина сидел боком к окну перед раскрытым на столе ноутбуком и что-то увлеченно изучал на его экране. Охранник сидел около входа со скучающим видом. Сердце немного екнуло, когда женщина увидела сидящего в углу Холмса с низко опущенной головой: было не понятно — находится ли мужчина в относительно адекватном состоянии и осознает ли вообще происходящее. Взгляд снова проскользил по помещению в поисках второго охранника, но мужчины нигде не было. Майор Крайтон постарался подавить улыбку, смотря в монитор ноутбука: в окошке программы видео наблюдения он прекрасно видел все, что происходило вокруг дома. Нил знал, с кем ему предстоит иметь дело, да и сам Груер его не раз предупреждал об опасности. Именно поэтому сейчас майор был благодарен Уильяму за то, что это он настоял на установке одной скрытой камеры наблюдения на тропинке, ведущей к домику, включающейся по датчику движения и второй на самом домике. Теперь незванных гостей можно было смело исключать из списка возможных проблем. — Ты совершила глупую ошибку, Эйвери, — одними губами произнес Нил. — Такая ошибка недостойна профессионала твоего уровня, — Крайтон бросил взгляд на Холмса: он бы никогда не предположил, что те, о ком со страхом шептались в кулуарах, окажутся такими уязвимыми. Один оказался изнеженным слабаком, который теперь безвольной куклой сидел в углу с застегнутыми на запястьях наручниками и стало ясно, что большая часть его власти опиралась на уровни доступа к нему. Стоило только заполучить Холмса, как… как он стал точно таким же, как и все те политики третьих стран, что порой оказывались в руках Крайтона — такой же жалкий и беспомощный. Хотя и был когда-то одним из них. А вторая — лишившись поддержки Груера, Эйвери перестала быть неприкосновенной фигурой, которая в одиночку показала себя в деле не с лучшей стороны. Конечно же, неприятным сюрпризом стало то, что генерал вообще смогла каким-то образом выбраться, но все равно это не добавляло ей баллов. — А может быть, даже лучше, что все закончится именно так и тут, — снова сказал себе под нос Нил и задумчиво похлопал себя по колену. — Гил, можешь брать ее, — сказал мужчина в передатчик, закрепленный у него на воротничке рубашки. Теперь начиналась финальная стадия игры и Нил был уверен: он выполнил задание Груера. Еще немного подождать и можно будет разговорить Холмса, а Эйвери… Сейчас, когда Крайтон понял, что эта женщина сумела выбраться от Бэнкса, ему больше не хотелось заполучить всю ее информацию. Внутренний голос лишь настороженно шептал: «Ликвидируй ее и тогда ты не будешь думать каждую минуту том, что у нее может быть заготовлено для тебя. Даже так, за железной решеткой, с четырьмя профессионалами с автоматами она сумела что-то предпринять, чтобы оказаться здесь. Пока она жива, ты не сможешь спокойно жить, ожидая ежеминутного нападения и удара в спину. Да и как ты собрался ее ломать? Химии у тебя хватит лишь на Холмса, раз он оказался настолько стойким. А физически… — внутренний голос даже усмехнулся, — Нил, ты всерьез полагаешь, что Эйвери можно заставить говорить, причинив ей боль? Она же показала тебе руки, и ты отлично знаешь через что она прошла. Для нее это не страшно, тем более, что у тебя нет времени держать ее в пленниках слишком долго. Сутки максимум! Сутки боли для того, кто два года провел в плену у талибов! Это же так, легкая прогулка под осенней моросью!»  — Какая же ты дура! — сказала сама себе Вивьен в тот момент, когда услышала, как за спиной щелкнул снимаемый с предохранителя автомат. Поворачиваться, открыв огонь, смысла не было — генерал прекрасно поняла, что какой бы ни была ее реакция, реакция того, что УЖЕ держал ее на мушке, будет лучше и шансов у нее не останется даже при условии наличия бронежилета, ведь именно так громко щелкает предохранитель автомата с расстояния в 10 метров (1). Женщина медленно подняла руки и повернулась: вот и нашелся второй охранник. — Руки выше! — мужчина красноречиво дернул стволом автомата. Вивьен молча подняла руки выше, ощущая боль во всем теле и в лицо ей ударил свет мощного фонаря: из дома вышел Нил. Женщина не могла разглядеть его лица, но была уверена — майор улыбается. — Чистая достойная победа, Крайтон, — спокойно сказала Эйвери в момент, когда мужчина принялся разоружать ее. — Я тоже свое дело знаю, — Нил забрал автомат и вытащил из кобуры FN, бросил на него пристальный взгляд, вспоминая помощника. — Что с Бэнксом? — спросил он. — Как можно догадаться, раз пистолет снова у меня и я знаю, где вас искать, то ничего хорошего, — бесстрастно ответила генерал. Нил усмехнулся, убрал пистолет за пояс. — Вынужден выразить свое восхищение тем, как вам удалось улизнуть оттуда. Мы не думали, что это возможно. Как вам это удалось? — Крайтон прищурился. — Вы оставили слишком много пленников в живых, — коротко ответила она, понимая, что путей к отступлению у нее нет. — Черт, — мужчина чуть покачал головой. — Я предполагал, что оставляя в живых тех двух полицейских, мы можем сильно рисковать. Но нам были нужны заложники на случай, если бы все пошло не так, как планировалось. — Все и так пошло не так, как планировалось, — Эйвери краем глаза заметила, как что-то мелькнуло в окне, перекрывая на мгновение свет. — Чертов генератор, — буркнул себе под нос Крайтон, тоже заметив секундное мелькание. Майкрофт был рад, что в домике с него сняли мешок. Дышать стало легче, как и бороться с приступами тошноты. Прекрасно зная побочные эффекты сывороток правды, Мистер Британское правительство постарался успокоить себя тем, что отделался довольно легко — он не ощущал у себя признаков серьезных расстройств в деятельности организма, которые могли бы быть. Он даже был уверен, что сейчас сможет начать активно действовать, чтобы не допустить роковых последствий для себя, страны и Грега. Вернее сначала для Грега и себя, а потом уже для страны. Безусловно, то, что для всех окружающих он был Мистером Британское правительство — было его козырем. Кто из американцев ждал от него каких-то решительных действий особенно после того, как он едва не умер от водяной пытки? Никто. Но старший Холмс все еще многое умел, всегда допуская минимальную вероятность того, что охрана может подвести и тогда ему самому придется обеспечить свою безопасность. Следя исподлобья за Крайтоном, Майкрофт оценивал обстановку в комнате. До тех пора пока тут было три вооруженных человека, у него не было ни единого шанса на побег. А время все шло и шло, и скоро должен был начаться второй этап допроса, который бы завершился вполне предсказуемо и печально. То, что начало происходить после того, как ноутбук майора стал требовательно пищать, дало Холмсу надежду на осуществление его плана. Один охранник отправился на улицу, двое остались и, судя по разговорам, какой-то незванный гость заставил их сильно понервничать. Сначала в голове Майкрофта мелькнула мысль, что это Грег каким-то образом выбрался и теперь добрался до него, но очень скоро из обрывков диалогов он понял, что Нил не боялся бы так полицейского. Значит, рядом был кто-то, кого действительно опасались агенты, кто-то, равный им по подготовке. Или Крамор, или Эйвери. Они смогли выбраться, получили информацию о том, где его искать и пришли… Но почему вместе с кем-то из американцев не было Грега? Почему пришел лишь кто-то один? От мыслей о том, что могло случиться, у мужчины засосало под ложечкой и сжало горло. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы вернуть дыхание в норму, несмотря на бешено стучащее в груди сердце. Рано строить догадки, он ведь ни раз, и ни два убеждался в том, что первая информация часто бывает не самой точной. Бросив взгляд на своих тюремщиков, и поняв, что сейчас их внимание приковано к происходящему на экране ноутбука, Майкрофт стал напрягать и расслаблять запястья и кисти рук (2). Поврежденная рука болела и плохо слушалась, наручник, сдавливающий пластмассовый гипс, нарушал кровоснабжение и потому Холмс знал: у него надежда лишь на то, что с одной здоровой рукой ему удастся сделать то, чему его когда-то учили и то, что он применял на практике лишь один раз в жизни 20 лет назад. — Я пошел, — бросил Нил остающемуся охраннику и стремительно вышел из помещения. Хлопок двери совпал с тем моментом, когда Мистер Британское правительство вытащил здоровую руку из кольца металлического браслета и тот тихо звякнул, повиснув на втором запястье. Охранник кинул взгляд на Холмса, все еще старательно изображавшего из себя мешок с костями и ценной информацией и, движимый любопытством, подошел к окну. Теперь Майкрофту оставалось лишь надеяться на то, что выдержка его не подведет, что сосуды головного мозга еще достаточно молоды, что сам организм еще крепок и… Мужчина резко встал, ощутил лишь легкое головокружение, преодолевая которое тут же шагнул к отвлекшемуся охраннику. Он долго не тренировал знаменитый удар, способный убить человека и потому, оставалось лишь сделать удушающий захват на горле охранника, надеясь, что тот не произведет много шума. Охранник, слишком увлекшийся зрелищем того, что видел в окне, словно специально вытянул шею, позволив Холмсу поймать ее в треугольник из предплечья и плеча, так, что локтевой сгиб оказался на кадыке. Предплечьем другой руки мужчина заткнул охраннику рот, радуясь, что тому не прокусить пластиковый гипс, а значит, не причинить боль нападавшему, не вынудить его отступить и не дать возможности позвать на помощь. Конечно же, охранника учили выворачиваться из таких захватов сзади и Майкрофту пришлось чуть отступить назад, увеличивая расстояние между корпусами, чтобы сильные удары локтем не были так ощутимы и болезненны. Если бы не разница в росте, Холмс мог бы и проиграть, но единственный болезненный удар локтем пришелся ему по ребрам и вскоре Майкрофт понял по оседающему у него в руках телу, что сонную артерию он все же смог перекрыть. Теперь, когда сопротивление было сломлено, оставалось лишь пересилить боль в поврежденной руке и, оседлав охраннику спину, резко скрутить голову встречным движением рук. Пришлось сменить роль рук — правой, сдерживая стон боли, толкнуть затылок противника от себя, а левой потянуть подбородок на себя и вверх. Противный хруст ломающихся позвонков Холмс не слышал много лет и был бы рад не слышать до конца своей жизни… Но сейчас он встал с уже безжизненного тела, выхватил у него из кобуры пистолет, и, бросив взгляд в окно, выбежал наружу. — И что теперь будет? — Вивьен услышала, как скрипнула гнилая ступенька домика. — Полагаю, ты бы хотел поговорить со мной по поводу той информации, которой я обладаю в отношении Груера? — приподняла она бровь и поморщилась. — Не могли бы вы, майор светить мне не в глаза? — прищурилась генерал. Мужчина чуть опустил фонарь. — А о чем мне с вами говорить? Ваша позиция мне ясна. Пытаться свалить все на Груера — удачная идея. Я ведь никак не смогу проверить эту информацию. Мы же уже говорили об этом. — Холмс ничего так и не сказал? — попыталась выяснить положение Майкрофта генерал. — Этот развалина? Надеюсь, он скажет нужную мне в первую очередь информацию, и после этого я поговорю с ним о чем-нибудь еще, — лицо Нила посерьезнело. — Но сначала, генерал, нам нужно завершить наше с вами дело. — Может быть, подождете информацию от Холмса, и, если я права, мы будем действовать вместе? — пошла на совершенное безумство Эйвери, понимая, что ухватиться в этой ситуации было не за что. Крайтон покачал головой. — Ваши слова не лишены здравого смысла, но, генерал, оставлять вас в живых так долго слишком опасно. Вы выбрались от Бэнкса, можете и от меня сбежать. Эйвери нацепила на лицо непробиваемую маску, отлично понимая, что в этой ситуации ей деваться было попросту некуда, и финал был предсказуем. Крайтон чуть помедлил, вытащил из-за пояса свою Beretta. — Не хотите ничего сказать, Эйвери? Извиниться за Бенгази? Вивьен с удивлением для себя самой отметила то спокойствие, которое сейчас было внутри нее. Тогда, в Афганистане, и еще пару раз позже, она ощущала все, что угодно — страх, испуг, злость, от того, что могла погибнуть в следующий миг, но сейчас… Сейчас ей было, по большому, счету наплевать на происходящее. То, что в тишине, воцарившейся в лесу после ливня, громыхнул выстрел, и темноту прорезала вспышка откуда-то из-за угла домика, стало совершенно неожиданным. Эйвери увидела лишь то, как Крайтон дернулся и хватился за руку, державшую пистолет, выронив его. Этого мгновения женщине хватило, чтобы понять — спасение было там, за охотничьим домиком в темноте леса. Пригнувшись, генерал кинулась прочь. Автоматная очередь громыхнула вслед. Удар был сильный, но не настолько, чтобы сбить с ног. То, что левое плечо окунули в кипяток, женщина ощутила тут же. Это чувство она знала очень хорошо, и краем сознания отметила, что в чем-то даже было большим преимуществом то, что ей доводилось довольно часто ловить пули — тело с годами выработало защитный рефлекс, позволявший на моральной накачке и подготовленности еще какое-то время действовать. — Быстрее! — она ощутила, как ее схватил за руку Майкрофт и выстрелил несколько раз в темноту, направившись куда-то в темноте вглубь леса. Бежать пришлось не разбирая дороги, пригибаясь и петляя от выстрелов, что раздавались вслед. Пуля со свистом пронеслась рядом, срезала ветку молодого деревца, еще одна попала в ствол и в лицо ударила россыпь щепок. Мужчина выстрелил еще пару раз назад, тихо выругался, когда оступился на кочке, скрывавшейся в высокой траве. Сейчас в голове не укладывалось то, как мужчина, которого считанные минуты назад она видела безвольной куклой, мог сейчас бежать через лес, каким-то чудом не цепляясь за траву и не падая в ней, когда ей самой приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не отстать от него. Времени на раздумья у Майкрофта не было и то, что Эйвери вмешалась в планы Нила, старший Холмс счел самой настоящей удачей. Стрелять тогда, когда у тебя трясется рука и чуть двоится в глазах было опасно, но он верил, что сумеет справиться с собой и пуля не улетит в сторону или в Вивьен. И ему повезло. Как повезло и вполне благополучно кинуться прочь от охотничьего домика, под прикрытие темноты и деревьев, вцепившись в руку женщины. То, насколько она была горячей и дрожащей, дало Холмсу понять, что генерал сейчас вряд ли станет ему опорой, хотя, безусловно, двигаться дальше и знать, что рядом есть кто-то живой было гораздо легче. Когда выстрелы смолкли и, как показалось мужчине, они пробежали достаточно много, он позволил себя остановиться. Остановка стала его ошибкой — все же, беговая дорожка это не то же самое, что и бег ночью по лесу, по траве, которая цеплялась за ноги и норовила связать лодыжки. По ощущениям Майкрофт был уверен, что пробежал не меньше 5 миль, но на самом деле вряд ли они сумели преодолеть хотя бы 2. В груди защемило, в горле пересохло, и мужчина был вынужден упереться руками в колени, чтобы хоть как-то привести дыхание в порядок. Легкие обжигало так, будто бы он снова дышал раскаленным воздухом Ливии, а не ночной прохладой дождливой Англии. Холмс на мгновение закрыл глаза и тут же ощутил, как его повело в бок: головокружение почему-то проявилось особенно сильно с закрытыми глазами и в этой позе. — Майкрофт… — его плеча коснулась неуверенная рука. Мужчина сцепил зубы, заставил себя разогнуться: Эйвери тяжело привалилась к дереву и, судя по тому, как она прижимала правую руку к левому плечу — им не удалось выбраться без ранений. В ночной тишине он слышал тяжелое, чуть свистящее дыхание женщины, которая с каким-то видимым моральным рывком заставила себя отлипнуть от дерева и принялась неловко расстегивать бронежилет. Холмс подошел и помог генералу выбраться их тяжелой амуниции, весящей не меньше 25 фунтов. — Вошла между пластинами, — он ощутил под пальцами намокшую от крови ткань бронежилета и нащупал дырку. — Отличное совпадение, — женщина закашлялась. — На моей памяти так убили лишь одного агента, — Эйвери попыталась пошевелить левой рукой, но поняла, что это почти безнадежная затея, причиняющая лишь боль. — Сможешь двигаться дальше? — Холмс отбросил подальше в кусты бесполезный бронежилет, который бы сильно тормозил их передвижение. — Что с инспектором Лестрейдом? — спросил он, чуть поколебавшись. — А у меня есть варианты? — Эйвери вздрогнула всем телом, когда Майкрофт попытался ощупать ее горевшее в огне плечо. — Твой Лестрейд цел и невредим. С ним все нормально. Остался с ранеными, — довольно сухо ответила генерал, понимая, что этот вопрос Холмса был более чем закономерным. Чертова боль отдавала от плеча в раненый левый бок и спину, оттуда в бедро и оттого казалось, что левая нога стала слушаться чуть хуже. А еще немела левая сторона шеи. И Эйвери понимала, что ей сильно повезет, если дело закончится обращением к хирургу с поврежденными нервами. — Тогда двигаемся дальше, — Холмс увидел как Эйвери с усилием сделала несколько шагов и протянул ей руку. Вивьен лишь молча приняла ледяную ладонь Майкрофта. — Мы не должны останавливаться, пока темно — это наше преимущество, — Холмс направился вперед, но на этот раз уже не так быстро — бежать сил уже не было. — Шерлок! — Джон уже не мог сдерживать крика, и ему было наплевать на то, что он мог разбудить Рози, миссис Хадсон и соседей: врач уже около получаса смотрел за тем, как, словно лев по клетке мечется по гостиной консультирующий детектив. — Заткнись, Джон! — резко развернулся на каблуках младший Холмс, испугав друга безумным взглядом. Сейчас, оказавшись на Бейкер-Стрит, консультирующий детектив как никогда раньше остро ощутил то чувство, что подкатывало к его сознанию там, на дороге в Айд Хилл. Мерзкое, противное и липкое. Чувство полной беспомощности и страха. Беспомощности перед обстоятельствами. Страха перед возможностью лишиться своего дара видеть то, что не видят тупые бобби и агенты старшего брата. Там, под ливнем, перед ним было место преступления, хранившее в себе подсказки, но разве он их увидел? Понял? Шерлок боялся, что мимо него прошла информация, которую он бы обязательно увидел и понял, не будь он под действием наркотика. — Теперь это так называется? — чуть театрально обиделся Ватсон. — Это благодарность за помощь? — Джон! — на этот раз в голосе консультирующего детектива появились ноты беспомощности. — Ты не понимаешь! Не понимаешь, что происходит! — Я понимаю, что происходит, — доктор невозмутимо протянул детективу большую кружку с желтоватым раствором. — Выпей, это поможет организму. Витамины. Шерлок молча принял кружку, отхлебнул и тут же поставил ее на столик. — Как я мог не увидеть то, что там было? Как я мог не понять, куда они увезли брата? — заговорил консультирующий детектив и как-то по-особенному безнадежно посмотрел в глаза друга. — Там не было ничего, Шерлок, — вздохнул Ватсон. — Ты же знаешь, там работали профессионалы. — И что? Сколько раз Майкрофт просил меня разобраться с работой так называемых профессионалов, когда я решал для него очередной дипломатический скандал и избавлял его от необходимости публично приносить извинения? Я всегда видел, как работают эти профессионалы и какие подсказки мне они оставляют после себя. Джону стало не по себе от той безысходности, что прозвучала в голосе друга. — А ты не допускаешь мысли, что на этот раз получилось исключение, и тут работали те, кто похож на тебя? Почему ты не допускаешь мысли, что по ту сторону не может стоять кто-то, похожий на тебя или Майкрофта? — Ватсон понял, что еще немного и консультирующий детектив поддастся самой настоящей панике. — Потому что других таких нет, — Шерлок взял папку с материалами дела и тут же с силой швырнул ее на место. — Понимаешь, Джон — других, таких как я или Майкрофт, нет! — Хм… — доктор лишь усмехнулся, пытаясь изображать всем своим видом спокойствие и уверенность. — Ты забываешь об Эвр. Шерлок вздрогнул при упоминании имени сестры. Эвр… Та, кто мог с легкостью дать фору и ему и старшему брату, та, с которой так нелегко было тягаться, решая ее головоломки, придуманные больным сознанием. Та, кого считали гением, способным определить век и та, которую так боялись и скрывали. Если бы человек, подобный ей, пошел бы против них с братом и у него были бы в распоряжении не охранники тюрьмы, а более подготовленные агенты и правительственные ресурсы, то… — Эвр!! — Шерлок вскинул руки и тут же скривился от боли. — Эвр!! Как я мог не подумать! Ватсон ощутил, как внутри все слегка похолодело: не хотел же сказать консультирующий детектив, что все это было делом рук сумасшедшей сестренки? — Шерлок, ее держат в тюрьме, она бы не смогла… — Я не о том! — перебил доктора младший Холмс. — Я о том, что она может мне помочь! — Что?! — Собирайся! Мне нужно в Шерринфорд! — Шерлок одним махом выпил содержимое кружки, скривился и стащил с себя халат. — Да ты с ума сошел! — Не сошел! Нет!! Если они все рассчитали, то они знали о моих способностях, но они, наверняка, не брали в свой расчет Эвр! Она сможет! Майкрофт говорил, что они уже не раз использовали ее способности в предотвращении терактов, — Шерлок схватил свой телефон и принялся набирать сообщение. — Ты что, действительно собрался… — Ватсон понял, что от одной только мысли о возвращении в Шерринфорд ему становится не по себе. — Если ты не хочешь туда возвращаться, я поеду без тебя, — чуть зло бросил Шерлок, не ожидая, что в этот момент может оказаться без поддержки друга. Доктор пару раз глубоко вдохнул. Выдохнул. Пока еще было рано паниковать. Шерлок ведь не раз и не два уже ездил в несуществующую тюрьму и всегда благополучно оттуда возвращался. Так что могло в этот раз случиться, чтобы это могло помешать им вернуться оттуда? Ничего. Если не придумывать какие-нибудь безумные сценарии. — Через сколько тут будет машина? — безнадежно спросил Ватсон. — Через десять минут. Мне сообщили, что погода даст возможность вертолету подняться в воздух. Ливня не ожидается на протяжении минимум четырех часов. Этого хватит, — Ватсон поежился от того, как недобро заблестели глаза детектива при этих словах. — В ручей, быстро, — Майкрофт вспомнил то, чему его когда-то учили: если передвигаться по воде, то отследить тебя будет куда сложнее — собаки не смогут взять след, а опытный следопыт останется без материала для работы — вода за считанные минуты уничтожит следы на дне. Именно поэтому попавшийся на пути довольно большой ручей на дне небольшого оврага показался сейчас больше другом, чем врагом. Старший Холмс первым неловко соскользнул по крутому склону на дно, ощутив как молниеносно холодная вода заполнила ботинки и поднялась выше, до середины икр. Расставив шире ноги, чтобы удержать равновесие, он протянул руку Эйвери, помогая спуститься. Хотя темнота частично скрывала их лица, инстинктивно Майкрофт понял как морщилась женщина от каждого движения и с ее стороны было небольшим подвигом — все еще двигаться дальше. Вивьен заставила себя заткнуться и не застонать, когда Холмс, помогая ей, непроизвольно коснулся рукой следа от пули на спине. Наверное, ей стоило немного подождать, а не бежать сломя голову вытаскивать Холмса и хотя бы наложить повязку, но времени на это не было. — Хуже? — осторожно спросил Майкрофт, все так же, уже почти привычным жестом беря ее за руку. — Не думаю, бывало куда хуже, — ответила Вивьен, прислушиваясь к ощущениям организма. То, что ливень прекратился, позволило ей оценить кровопотерю — судя по тому, как намокла блузка — подключичная артерия задета не была. А вот какой-то из нервов плечевого сплетения точно пострадал, судя по тому, как рука становилась все более и более тяжелой. Холодная вода, в которой оказались ее ноги, неожиданно взбодрила, хотя, как думала женщина, она была уверена, что с годами ее тело научилось почти не обращать внимания на все мерзости погоды, с которой приходилось сталкиваться. — Ты впереди, — Майкрофт отступил чуть в сторону, пропуская генерала вперед, — вдвоем тут не пройдешь. Так быстро, как сможешь… Эйвери лишь усмехнулась и, придерживая левую руку за запястье, направилась вниз по течению ручья, не обращая внимания на поднимаемые брызги и то и дело рискуя упасть, поскользнувшись на скользком каменистом дне. — Думаю, за нами нет погони, пока что, — сказал старший Холмс, прислушиваясь к звукам ночного леса. — Крайтон ранен, одного охранника я убил… Думаю, они не скоро окажутся у нас на хвосте. Вивьен лишь неопределенно хмыкнула: думать самой сил не было. — Расскажешь, как вам удалось сбежать? — разговор помогал Майкрофту сохранять сознание ясным в те моменты, когда дурнота от побочного действия сыворотки правды подкатывала особенно остро. — Довольно просто, — ответила генерал несмотря на то, что ее дыхание чуть сбивалось от быстрой ходьбы. — Банально заманили в клетку одного охранника, убили его, потом другого, оставшиеся два после сопротивления сдались. Крамор и двое полицейских получили ранения. Инспектор Лестрейд проявил себя с лучшей стороны, — Эйвери пожалела, что не может увидеть в этот момент глаза мужчины, — я была приятно удивлена его лидерскими качествами и тем, как он повел себя в этой ситуации. Гражданские, порой, не выдерживают такое. Уверена, его коллеги еще долго будут лечить нервы, но он нет… Неделя или полторы на восстановление и он будет в форме, — Вивьен поборола желание остановиться и обернуться. «Спектакль с возвращением прошлых чувств был изначально обречен на провал», — шепнул женщине внутренний голос. — «Ты бы ничего не добилась от Майкрофта. Ничего. Ты его прошлое. К чему было все это ворошить и соглашаться на план Груера? Слепому понятно — он любит его. Действительно любит». — Я рад, что не ошибся в нем, — сухо ответил Майкрофт, понимая как абсурдно сейчас обсуждать своего любовника с бывшей невестой. — А как ты? Ты что-нибудь сказал Крайтону? — Вивьен решила сменить тему. — Полагаю, что ничего. Сначала он ошибся с пыткой водой, потом не учел, что я все же подготовлен к применению подобных препаратов и нужно постараться, чтобы заставить меня говорить. Но, все же, мне пришлось нелегко. Полагаю, на мне применили что-то новое? — осторожно поинтересовался Холмс. — Для тебя было приготовлено все самое лучшее, как мне подсказывает здравый смысл, — спокойно ответила женщина. Мужчина усмехнулся. — Но они ошиблись с дозировкой. Мне пришлось играть, чтобы они не поняли, что доза слишком мала и я все еще нахожусь в сознании достаточным для того, чтобы скрывать правду. Но все равно, через десять минут я ощутил, как потускнел свет, окружающие меня предметы и люди уменьшились, и мне стало труднее удерживать мысли в привычном для меня порядке, — Майкрофт на мгновение остановился перевести дыхание. — Но мне сильно помогло то, что я мог видеть большое пятно плесени на стене у потолка. Сосредоточил внимание на определенной реальности и, осознавая по этому фиксированному эталону, что реалистичность мышления ухудшается, я предельно сконцентрировался на необходимости преодолеть накатывающее состояние и очень четко мыслить, — мужчина продолжил движение. — Я заставил себя зациклиться на воспоминаниях, которые не могли иметь важности для складывающейся ситуации, отстранившись, таким образом, от навязываемой мне исповеди, — Майкрофт предпочел умолчать о том, что в качестве таких воспоминаний он выбрал тот проклятый день в Афганистане. Он столько раз проживал его в своих снах и памяти, что тот стал его реальностью на какой-то момент и сознание начисто отказалось воспринимать что-либо еще, кроме колонны гуманитарного конвоя, военного вертолета, взрывов и бесконечного раскаленного песка. — И ты помнишь, что они хотели от тебя? — Вивьен неловко взмахнула рукой и все же не удержалась от вскрика, едва устояв на ногах на скользких камнях. — «Всевидящее око», им был нужен алгоритм программы, — ответил Мистер Британское правительство легонько поддержав за локоть здоровой руки женщину. — Хм… ты помнишь то, о чем спрашивали и что ты им отвечал? — Да, хотя допрошенный, как правило, не помнит, что он рассказал и теряет счет времени, но я все помню. В итоге рассказал им об одной потерявшей всякую актуальность операции на Востоке, — Майкрофт ощутил как Эйвери чуть заметно дрожит — то ли от холода, то ли от стресса. И вряд ли сама женщина сейчас достаточно ясно осознавала свое состояние.  — А другие побочные эффекты есть? — Вивьен чувствовала руку мужчины на своем локте. — Решила знакомиться с результатами испытания на еще одном подопытном? — улыбнулся Майкрофт, понимая, что лучше сейчас говорить о работе, чем возвращаться к прошлому, которое летало рядом с ними. — Раз уж у меня появилась эта возможность… — попробовала как можно бодрее ответить генерал, отмечая, как все тяжелее становится идти. — Типичные побочные эффекты — тахикардия, головная боль, головокружение, тошнота… Надеюсь, после обследования не выяснится, что у меня появились проблемы с печенью и почками, — довольно безразлично ответил Мистер Британское правительство дежурным скучающим тоном, маскируя в нем свою озабоченность последствиями. Вивьен кивнула, понимая, что скорее всего, это была лишь верхушка айсберга — обычно все эти препараты не предполагали, что человек, которому он вводится, проживет еще длительное время. — Антероградная и ретроградная амнезия? Ты напугал Лестрейда, когда не узнал его. Когда вернулась память? Ты был уверен, что мы в прошлом и назвал меня Эммой… — тихо сказала генерал и тут же пожалела, что все же коснулась неизбежной темы: по крайней мере сейчас, когда они спасались бегством, о том, что когда-то было между ними, говорить не стоило. Этот разговор предполагал возможность заглянуть в глаза собеседника, а не погоню средь леса по какому-то ручью. Майкрофт прикусил губу, вздохнув: они пришли к тому, от чего так стремились уйти. — Я почти все помню. Провалов в памяти почти нет. И годы не пропадали в моем сознании. Мне было нужно сделать это, чтобы уберечь Грега от рук захватчиков, — говорить это было довольно легко, когда он видел перед собой лишь темную фигуру Эйвери. — Было легко понять, зачем он понадобился им. Он моя болевая точка и они бы стали использовать его. Как это сделали бы я или ты на их месте. Мне не оставалось ничего, кроме как сделать вид, что он никто для меня. — Это было жестоко для него… — сухо ответила Вивьен. «Для него никто теперь ты. Смирись», — сурово сказал внутренний голос женщине. — Это было жестоко для всех нас, — вздохнул Холмс. — Я рисковал подставить тебя, если бы они оказались чуть глупее. Но… Эйвери ощутила неприятный укол внутри — Холмс сознательно шел на это, сознательно переносил акцент важности с Грега на нее, рассчитывая… Рассчитывая на то, что она смогла бы противостоять методам, которые могли бы применить к ней. В отличие от старшего инспектора. — Но ты понял, что имеешь дело с профессионалом, который бы так не просчитался, — спокойно и немного холодно сказала женщина, и Майкрофт поймал эту интонацию. Наверное, стоило сейчас извиниться, но… Он ощущал, что это будет чем-то совершенно лишним и неуместным. Кто они, в конце концов, были друг другу? Какие бы имена они не носили, они теперь всегда будут агентами, которые служат разным странам. — Этот Крайтон, кто он? — осторожно спросил Мистер Британское правительство, предпочитая узнать как можно больше о своем враге и сменить тему. — Один агент ЦРУ, которого сослали на Восток за некоторые провинности, — Эйвери оступилась и почти рухнула в воду, но Холмс поддержал ее. — Сослали не без помощи Груера из-за меня, — продолжила она, чувствуя, как голова начинает кружиться. — Но теперь Груер привлек его на свою сторону, полагаю, пообещав ему новую жизнь и карьеру. Генерал, думаю, решил, что я представляю для него опасность. Эйвери говорила осторожно и не потому, что боль не давала ей этого сделать, а потому, что сейчас каждое ее слово было шагом по стальной струне под куполом цирка без страховки: женщина не могла знать, что слышал Холмс, и что запомнил из того, о чем говорил ей Крайтон. Если Майкрофт слышал обвинения о связях с исламистами, то это серьезно осложняло ситуацию и точно ставило под угрозу все, что должна была сделать генерал. Да и вообще… Одно за другим и все стало бы клубком ниток — потяни за самый кончик и он весь рано или поздно размотается, а этого Вивьен хотела избежать — некоторые факты ее настоящей биографии точно были не предназначены для Холмса. — Все, хватит. Нам нужно остановиться, — Майкрофт понял, что состояние генерала становится все более плачевным, когда услышал ее тяжелое дыхание и сбивающийся голос. Услышать эти слова от старшего Холмса было для Эйвери маленькой радостью. Последние полчаса она старалась не думать ни о чем, кроме того, как ей продолжать путь, монотонно отсчитывая шаги, которые становились все тяжелее и медленнее, не думая том, как болит все тело, как начинает кружиться голова и как она сильно замерзла. — Майкрофт… — женщина обернулась и почти не контролируя себя прижалась к мужчине, который, чуть пошатнулся, но удержал внезапно свалившийся на него груз. Сейчас, когда наступали предрассветные сумерки, Вивьен могла наконец-то разглядеть в подробностях лицо Холмса — осунувшееся, с огромными мешками под глазами, покрасневшими белками глаз, растрескавшимися в кровь губами — оно приобрело серый оттенок, такой, какой бывает у покойников, когда специалист ошибается с бальзамированием. — По моим подсчетам мы прошли достаточно много, чтобы иметь возможность передохнуть, — сказал мужчина и облизал пересохшие губы, посмотрев на воду под ногами: пить хотелось неимоверно, но здравый смысл подсказывал, что делать этого не стоит - кому, как не Мистеру Британское правительство, было знать, как обстоят дела с экологией в стране? Эйвери кивнула — сейчас, остановившись, она поняла, что двигаться дальше попросту не в состоянии. Овраг в этом месте перешел в овражек, и всего лишь сделав широкий шаг можно было выбраться из него. Скользкие дизайнерские ботинки, конечно же, заскользили, когда Холмс стал выбираться. Неловко покачнувшись, он опустился на одно колено, хватаясь рукой за пучок травы, но удержал равновесие. Признаваться себе в том, что у него от этого резкого движения весь мир на мгновение померк перед глазами, Майкрофт не хотел. Он в который раз сказал себе, что в этой ситуации ему не на кого полагаться кроме самого себя и заставил свое тело выбраться на берег. После чего помог Вивьен оказаться рядом с ним. Осмотревшись по сторонам, мужчина отметил, что они находились в самой чаще леса, что было, безусловно, большим плюсом — если отойти подальше от ручья, то можно остаться незамеченным тем, кто пойдет по нему, при условии, что этот человек не увидит следов на берегу, которые было ничем не скрыть, разве что… Майкрофт нагнулся, взял большую корягу, которая когда-то была веткой рухнувшего не так давно дерева, и бросил ее как раз на то место, где они выбрались из ручья. Так были шансы, что следов не заметят, если не станут задаваться вопросом, почему под этой веткой все еще растет такая мощная трава. Молча взяв генерала за руку, Холмс отвел ее на пару сотен шагов вглубь леса. Посмотрев на небо и увидев первые отблески зари, мужчина выбрал большое дерево, росшее чуть на возвышенности — тут, по идее, должно было быть не так мокро. — Можем тут передохнуть какое-то время, — Майкрофт опустился на землю, прислонившись к стволу дерева спиной и закрывая глаза. Не сдержав стона, Вивьен села рядом с ним. Ей было плевать, что они сидят на мокрой траве, что в туфлях хлюпает вода, что брюки промокли до самых бедер, что рука все больше болит и, кажется, у нее поднимается температура. О том, что вообще все тело отзывалось мерзкой колючей болью, она вообще не думала. Холмс позволил себе посидеть в тишине и темноте не более 30 секунд: он отлично понимал, что стоит ему закрыть глаза на большее время, и он рискует уснуть. А спать сейчас точно было нельзя. Усилием воли он заставил себя разлепить веки и посмотреть на чужую знакомую женщину рядом: сейчас, когда от макияжа на ее лице остались лишь черные разводы туши под глазами, он видел белые полосы косметических швов, которые скрывали шрамы, видел проступившие от усталости морщины, землистый оттенок кожи и горевшие ярким румянцем щеки. Дыхание Вивьен показалось ему слишком частым и поверхностным. — Как ты? — Холмс позволил себе приложить руку к ее лбу и ощутил его жар. — Паршиво, — Вивьен решила не скрывать ничего. — Надо хотя бы посмотреть твое плечо. Дай помогу, — Холмс встал рядом на колени. — Как минимум надо зафиксировать руку, чтобы от движений мышцы еще больше не травмировались. — Это не поможет, — усмехнулась женщина, отлепляя себя от ствола дерева и морщась. — Травмы мышц сейчас самое меньшее зло, которое я получу. Хирурги разберутся с ними. Подозреваю, что от всего этого рана может быть инфицирована и, если не принимать меры, то инфекция очень скоро станет развиваться… — Какой бы стерильной пуля ни была на вылете из ствола, после этого побега об этом не идет и речи, — согласился Майкрофт, — и мне кажется, у тебя уже проблемы. Эйвери лишь вздохнула, когда Холмс принялся осторожно расстегивать ее блузку. Майкрофт нервно сглотнул, когда увидел полосы шрамов от цветка смерти, причудливо украшавших плечо женщины и прикусил щеку, когда в утреннем свете блеснуло кольцо, выбравшееся наружу из-под ткани плотного топа. Это кольцо он прекрасно знал и помнил. То самое, что когда-то подарил своей невесте и вот… Теперь оно висело на тонком шнурке на шее генерала Эйвери. Непоколебимого и жестокого агента ЦРУ и всегда было с ней, как и ее кольцо с ним. Что это могло означать? Вивьен заметила взгляд Майкрофта, который тот поспешил отвести от кольца. Да, он узнал его, но, похоже, терялся в догадках относительно того, что оно делает на ее шее. И не хочет никаким образом затрагивать эту тему. Осмотрев входное отверстие, Холмс поморщился — воспаленные края явно указали ему на проблемы, как и то, что кровь все еще немного, но появлялась из раны. Осторожно осмотрев спину женщины, он поежился от вида рваных лоскутов кожи на выходном отверстии и полосы от касательного ранения. — Боюсь, может быть задет нерв, — Майкрофт вложил свою ладонь в руку генерала, — Можешь сжать? Эйвери поморщилась, но сдавила тонкие пальцы Холмса достаточно сильно. — Майкрофт, ничего критичного. Когда я поймала разрывную пулю, я вообще не могла пошевелить рукой, и хирургам пришлось собирать нервы по кускам. — Еще и спина… Неприятная рана… — Заживет, — Вивьен попыталась улыбнуться хотя бы взглядом, но у нее это не вышло: усталость брала свое. Мужчина на мгновение задержал внимание на повязке на боку. — А это… — Это точно мелочи. Вытащила маячок слежения, когда поняла, что Груер может быть опасен для меня, — ответила Вивьен. — Судя по тому, как под повязкой все покраснело, сделала ты это не очень удачно, — Майкрофт видел, как краснота выглядывает из-под повязки. — Ты хотя бы приняла медикаменты? — Было кое-что… — Тогда уже проще, есть шансы, что антибиотик не даст инфекции быстро развиваться, — Холмс расстегнул ремень и выдернул его из шлевок брюк, после чего проделал то же самое с ремнем Вивьен и сцепил их вместе. Вивьен усмехнулась, несмотря на то, что голова кружилась все больше. — Ты никогда не был любителем раздеваться вне ванной или спальни, — попыталась она пошутить. Холмс лишь передернул плечами и стал очень осторожно натягивать разорванную блузку обратно на женщину. — Обстоятельства вынуждают меня, — чуть улыбнулся Майкрофт. — Кстати, спасибо, что позаботилась обо мне и переодела. Я бы замерз там. Женщина кивнула. — Меня не радовала перспектива, если бы ты в том холоде поймал воспаление легких. — Я и сейчас от него не застрахован. Как и ты, — Вивьен позволила Майкрофту застегнуть пуговички своей блузки и мельком коснуться кольца. Когда теплый от тепла тела женщины металл коснулся его пальцев, старший Холмс ощутил, как по спине пробежали мурашки. Это было как-то непривычно и нереально. Он не думал, что спустя столько лет снова увидит это кольцо. И при таких обстоятельствах. И у этой женщины. — Ты решила сохранить его? — Холмс предпочел не оставлять пространства для догадок и заговорить первым о том, о чем им точно нужно было поговорить. — Да. Получилось его сохранить, — ответила Вивьен, решив, что Холмсу совсем не обязательно знать, что оно появилось на ее шее совсем недавно. — По понятным причинам, мне неудобно носить его на пальце. Майкрофт бросил короткий взгляд на свое кольцо. — Странно, не находишь? — он принялся пристраивать перевязь на шее и здоровом плече женщины. — Что именно? — чуть приподняла она бровь, когда он коснулся руки. — То, что мы, по сути, мертвы друг для друга и при этом носим эти кольца… В первый вечер ты заговорила об этом кольце… — Холмс посмотрел в холодные глаза чужой знакомой женщины. — Но ты не угадала, почему я ношу его. Для меня это действительно память, — тихо сказал Майкрофт. — Слишком многое в моей жизни уже не вернуть, — сказал он, понимая, что эта откровенность может однажды ему дорого обойтись. Вивьен отвела на секунду взгляд, осознавая, что в отличие от нее, старший Холмс был честен и не лгал: женщина отлично знала этот взгляд и морщинки, что иногда появлялись у бывшего любовника в уголках глаз, когда он действительно говорил правду. — Я сглупила, когда не взяла с собой ничего хотя бы из перевязочных материалов, — Эйвери не захотела продолжать этот разговор. — У тебя не было достаточно времени, чтобы проанализировать ситуацию. Ты не брала в расчет сценарий с тем, что кому-то придется оказывать медицинскую помощь, — с пониманием отнесся к желанию генерала Холмс. — Моя самоуверенность была слишком опрометчивой… — Вивьен чуть кашлянула. — Я думаю, нам надо двигаться дальше? — решила она окончательно прекратить ставший таким неудобным для них разговор. Холмс устало опустился рядом. — Куда ты собралась, Вивьен? Не обманывай себя — у тебя значительная кровопотеря, судя по твоей блузке и ранениям. У тебя жар и то, как ты сейчас смотришь на меня, значит одно — ты пытаешься сосредоточиться на моем лице, чтобы побороть головокружение. Ты сейчас не сможешь дойти и до того ручья, по которому мы сюда пришли. А я не смогу тебя нести. Я сам едва сохраняю способность трезво мыслить и хоть как-то о нас заботиться, — Холмс бессильно прижался спиной к дереву. — Полагаю, у меня повышенное давление и пульс зашкаливает, но я бы списал часть этого на побочные эффекты от применения ко мне сыворотки правды, — Майкрофт посмотрел на Эйвери. — Нам остается лишь сидеть тут и ждать… Я думаю, что погодные условия позволят моим людям применить все средства для нашего скорейшего обнаружения. — Я бы не очень надеялась на это, — тихо ответила генерал, понимая, что Холмс был прав, и она едва находит в себе силы, чтобы не закрыть глаза и не провалиться в беспамятство. — Есть что-то, о чем я должен знать? — насторожился Майкрофт. — У них было английское вооружение. Есть основания полагать, что у них есть союзники на английской стороне. — Среди моих людей таких нет, — твердо ответил старший Холмс, вспоминая как подбирал людей в штат своей службы. — Это исключено. Эйвери лишь хмыкнула. Когда-то она полагала, что Груер никогда не сдаст ее. — Если я ошибся, — неожиданно помрачнел Майкрофт, — то у меня для них будет неприятный сюрприз — я им все равно не дамся в руки, — мужчина вытащил из-за пояса пистолет и посмотрел на него. — Тут еще две пули, - он красноречиво посмотрел на Вивьен. — Одной из которых ты подстрелишь кого-то из них, — попыталась прибавить оптимизма в голосе генерал. Майкрофт вопросительно посмотрел на женщину. — Думаешь, я, мотаясь по всему миру, не подумала о том, как мне быть, если вдруг что-то пойдет не так и я окажусь в руках врагов? — вздохнула Эйвери. — Я уже давно решила для себя — больше я не окажусь в плену. Лучше действительно умереть, — серьезно сказала она и ощутила, как покрывается крупными мурашками — ей стало очень и очень холодно и от этого холода чуть свело челюсти. Заметив состояние Вивьен, Холмс придвинулся к ней, осторожно, чтобы не причинить боль, обнял, прижимая в себе здоровым плечом. — Ампула? — коротко спросил он, стараясь подавить волнение: ни с того ни с сего он ощутил нехватку кислорода после слов Эйвери. — Тебе незачем это знать, — ответила она, прижимаясь к нему. — Чтобы ни случилось, я не допущу повторения Афганистана. А ты, стало быть, лишен возможности принять крайние меры, в случае проблем? — Я слишком ценен для этой страны… Моя должность исключает подобные меры… Холмс прикусил губу — не хотелось сейчас ворошить прошлое и касаться этой темы, но все опять шло к прошлому. Пару минут он размышлял над тем, о чем они еще могут говорить сейчас, но приближающийся шум заставил его напрячься и начать вглядываться куда-то в ветви деревьев. — Они тут! — донеслось до слуха мужчины, и он снял пистолет с предохранителя.