Ребёнок снега

      — Стойте, — громкий голос Тобирамы нарушил гнетущую тишину ночи. Я спрыгнула с валуна, заросшего зелёным мхом. Под ногами зашуршала галька, а взор упал на темнеющую речную гладь. Сделала глубокий вдох, восстанавливая дыхание — темп, заданный Сенджу, оказался достаточно быстрым, чтобы ощутить усталость, — отдохнём и продолжим путь.       Слова Тобирамы встретили немую радость. Сузумэ скинул рюкзак с плеч, будто тот был неимоверно тяжёлый. Присел на камень и провел ладонью по волосам. Хироми отстегнул пряжку ремня, на которой крепились ножны вакидзаси и катаны. Альбинос придирчиво изучал местность, и я последовала его примеру.       Солнце давно скрылось за горными пиками, оставшимися позади. Как и непередаваемая красота высокогорных пейзажей. Похоже, мы миновали опасную часть пути и поэтому Тобирама решил остановиться.       Не самое приятное место. Сырой, промозглый, ветер вольготно разгуливал по округе, не встречая препятствий на своём пути. Громко шуршали заросли высокой травы и камыша, повсеместно произрастая маленькими островками.       Приблизившись к реке, я опустилась на колени. Ледяная вода сводила пальцы, пробирая холодом до костей. Не обращая внимания на неудобства и закатав рукава, погрузила руки глубже. Бурые разводы засохшей крови на коже хаотично поползли по кристально чистой воде.       Я ненавидела это омерзительное чувство. Противно, аж выворачивало. Чужая кровь, будто сковывающая корка, приносила дискомфорт. Хотелось смыть с себя ненавистное ощущения, но, лезть в ледяную воду не очень приятная перспектива.       Я закрыла глаза и провела по ним замерзшими пальцами. Хорошо. По телу пробежался рой мурашек. Использования шарингана не проходит бесследно. Перенапряжение сулило болезненные головные боли. Этот изъян я заметила в подростковом возрасте, и старалась разумно использовать собственные возможности. Но, в стране Воды пришлось прибегнуть к его помощи не один раз, и сейчас…       Однако, иного выбора не было. Поединок с Изуной, чьи способности на уровень выше — другое дело. Возможно, после увиденного, Сенджу записали меня в ряды в своих заклятых врагов.        Да и Тобирама. Зачем отгородил от Учихи, не давая осуществить задуманное? Почувствовал опасность? Или же хотел защитить? А его взгляд. Та доля секунды, едва уловимый миг…       Собрав ладонями воду, я умыла лицо. Вздор. Не время забивать голову бессмысленными догадками. Поднявшись с колен, я направилась к Сенджу.       Сузумэ занимался лечением ожогов Хироми. Если мне удалось отделаться неглубокой раной и парой синяков, то мужчине явно не повезло. Тобирама разжигал костёр, и спиной я почувствовала его косой взгляд. Присела рядом. Пламя никак не хотело разгораться на отсыревших ветках.       — Помочь? — спросила я, наплевав на принципы. Полностью игнорировать своих спутников не получилось изначально, а мёрзнуть, ожидая когда у него получится разжечь огонь, не хотелось.       Тобирама молча отстранился, ожидая моих действий. Хорошо. Для начала требовалось просушить дрова, а затем поджигать. По телу пробежалось приятное тепло, а лёгкие обожгло привычным жаром.       Стихии моей чакры — Огонь и Ветер — прекрасно дополняли друг друга во множествах техник. С губ сорвался горячий воздух, стремительно подсушивая ветви и слабое пламя, которые закружилась в весёлом танце, активно поедая древесину. Я, довольная результатом, ожидала каких-либо слов, но, они не последовали. Ощущение злости неожиданно захлестнуло меня. Никогда ещё не сталкивалась с такими немногословными и холодными людьми.       — Что? — спросила я, заметив лёгкую усмешку на лице Хироми. Тобирама покосился на товарища, однако, промолчал.       — Не обращай внимание. Он всегда такой, — беззаботно пояснил мужчина. Сузумэ недовольно фыркнул и ткнул шиноби локтём, подразумевая, что заводить разговор с пленницей глупо. И говорить подобное в присутствии лидера не вежливо.       Я кивнула и поудобнее уселась у костра, притянув колени к груди. От каждого порыва ветра по спине пробегали мурашки — плащ не спасал, ведь, катана Изуны окончательно испортила дорогую вещь.       — Как твоя спина? — я подняла взгляд на Сузумэ, который заканчивал бинтовать восстановившуюся кожу на плече Хироми.       — Терпимо.       — Да неужели? — он убрал остатки бинта и коробочку с мазью в подсумок и приблизился ко мне, — показывай.       Я немного опешила, не ожидая подобного от медика. Изначально, Сузумэ показался нерешительным и немного трусливым, но, когда дело доходило до лечения — характер кардинально менялся. Удивительно. И странно. На протяжении всего пути в его взгляде читалось отвращение и ненависть. Сейчас же, решительное желание помочь.       Я отстегнула застёжки плаща. Приспустила кимоно на плечах, открывая спину. Медик сосредоточенно изучил рану. Тонкая корочка засохшей крови неприятно тянула кожу, а чужие невесомые прикосновения, чакра, чьё изумрудное сияние охватило мужскую ладонь, казались настолько мягкими и лёгкими, что не доставляли ни боли, ни дискомфорта.       — Спасибо, — сказала я. Лечение заняло меньше минуты. Да, надо было слушать наставницу и научиться азам медицинских техник.       — Это моя работа, — Сузумэ пожал плечами, — залечить порез от куная проще простого.       Я вновь укуталась в плащ. Спрятала нос в высоком вороте и прикрыла глаза, наслаждаясь минутами покоя. Тихое журчание воды и вой ветра сливались в единую песнь, нагоняющую сонливость. Лёгкая дремо́та окутывала меня своими крепкими объятиями, заставляя признать тяжёлую ношу усталости. Эх, опять придётся спать полусидя.       — Скажи… — неожиданно подал голос Хироми.       — Юкико, — я открыла глаза, не сводя взгляда с красных языков пламени, — меня зовут Юкико.       — Что тебя связывает с Учиха?       Воцарилась неловкая тишина. Сузумэ, от изумления, чуть не уронил несколько кунаев, которые до этого аккуратно складывал в подсумок.       Ожидаемый вопрос. Особенно после недавних событий. В словах Хироми не слышалось подвоха, чистое любопытство и интерес. Поэтому, я не видела смысла скрывать и ответила:       — Наличие шарингана не означает мою принадлежность к этому клану.       — Но, я видел, как разозлился Изуна, — задумчиво протянул медик, чьё любопытство побороло осторожность.       — Честно, впервые встретила его, — произнесла я, и добавила, чувствуя неприятную горечь внутри, — очевидно, что кто-то из родителей был из Учих.       — Ты не помнишь своих родителей? — спросил Сузумэ.       — Да. Из-за эмоциональной травмы в детстве. Скорее всего, их уже нет в живых.       — Тогда каким образом они узнали о нашем…       Я не слушала. Отчего на душе вновь так гадко и неприятно? Неужели, моё хладнокровие дало трещину? Я молча поднялась и направилась к реке. Хотелось побыть одной и не участвовать в дальнейшем разговоре.       После встречи с Иоширо, его слов о клане Сенджу, при упоминании о родителях становилось невыносимо тяжело. Чаще стала ощущаться злость. Необъятное чувство сковывало сердце железными цепями. Давно забытые грусть и сожаление вновь всколыхнулись в душе.       Плохо. Очень плохо. Нельзя поддаваться эмоциям. Склонив голову вниз, я невольно посмотрела на своё расплывчатое отражение. Честно, оно выглядело жалким. От этого становилось противно. И где та куноичи, которую боялись и уважали?       Хлопнув ладонями по лицу, я усмехнулась. Ещё расплакаться не хватало. Правда, в одном я была уверена точно: не прощу. Не смогу смириться с произошедшим. Не упущу этот шанс, пусть и он будет стоит этих болезненных чувств…