По Ту Сторону Моря

- Он очнется? – раздался тихий шепот. - Я не знаю, - ответил второй, - должен. Он же дракон, а они живучие. Бильбо тихонько поставил миску с водой на тумбочку и сел на пол, прислонившись к кровати спиной. Уложив ребенка на постель, Бильбо первым делом побежал к Паладину, перепрыгивая через низенькие заборы и небольшие грядки и не обращая внимания на окрики соседей и знакомых. Вместе с Туком они кое-как привели его в чувства, дали ему воды, а потом Паладин ушел на кухню, где принялся деловито шуметь мисками и шуршать бумажными пакетами. Полчаса спустя по дому разлился аромат куриного супа, который разбудил дракона во второй раз. Поев, он снова потерял сознание. - Только бы у него не начался жар, - проворчал Тук, садясь в кресло Бильбо у окна. - А это будет плохо? - Разумеется. А вдруг не получится сбить температуру? А вдруг он умрет? Бильбо промолчал, но нарушил тишину только несколько минут спустя: - Если честно, думаю, так было бы лучше. - Бильбо! - Паладин, он же дракон, разрушитель и убийца, тем более непонятно как пробудившийся Смог! Это из-за него Эребор пал, из-за него умерли сотни людей в Дейле, из-за него разразилась та война, из-за него умерли мои друзья! - Гномы, - зачем-то сказал Тук. - Да, гномы! Они не раз защищали мою жизнь во время похода, они готовы были умереть ради своих товарищей и своего короля! - Что они и сделали, Бильбо. Они умерли не из-за Смога, а за Торина Дубощита и свой дом. Если бы Смог не напал на Гору, ты бы никогда их не узнал, жил бы себе спокойно в своей норе до конца своих дней, завел бы жену и детей… кстати, об этом нам тоже надо будет поговорить. Я как твой старший брат несу ответственность за тебя перед твоей матерью. - Ради Бога, Тук! Мне сейчас не до этого. - И все же, не хорошо желать смерти другому существу, что бы оно ни сделало. К тому же нет смысла рассуждать о том, чего не произошло. Бильбо, он же ребенок. - Он не ребенок. Ему несколько сотен лет, если не тысяч. - Смогу – да, а вот тому малышу, что лежит у тебя на кровати, не исполнилось и месяца. Он почти младенец. Бильбо посмотрел на тщедушное тело под своими покрывалами. - А на вид ему лет пять, - сделал вывод он. - Может, драконы растут быстрее? – пожал плечами Тук. – В любом случае, пять ему лет или один месяц, факт остается фактом – он еще ребенок. - Почему ты так на этом настаиваешь? – насторожился Бильбо. – Не можешь же ты думать, что я убью его, пока он спит? Паладин отвел взгляд, поерзав в кресле. - Нет, - неверяще покачал головой Бэггинс. – Не может быть. Ты и правда так думаешь? - Ты вернулся из этого своего похода сам не свой. Тебе, разумеется, не заметно, как ты изменился, но мы все это чувствуем. - Что вы чувствуете? – раздраженно огрызнулся Бильбо. - Изменения в тебе, - вздохнул Паладин. – Ты стал жестче, более вспыльчивый, более нервный, всегда на чеку, всегда напряженный. Будто в походе ты видел то, что не дает тебе расслабиться даже в безопасности своей норы, и в итоге из мягкого добродушного хоббита ты стал… - хоббит замолчал, подбирая слова, а потом указал на него всего рукой и закончил: - …таким. - Таким? – выгнул бровь Бильбо. - Да, таким. Они оба замолчали, каждый думая о своем, пока тело на кровати не зашевелилось. Оба хоббита подскочили, а Бильбо немного нервно дернулся, когда взгляд желтых глаз остановился на нем, а потом вспыхнул ярче. - Ты… - слабо прохрипел дракон и закашлялся. Бильбо с жалостью наблюдал, как маленькое тело сотрясается от силы приступа, как худая грудь с выступающими ребрами быстро-быстро поднимается и опускается в такт прерывистому дыханию. Едва дракон очнулся, Паладин принялся его поддерживать и поглаживать по спине, что-то успокаивающе ему бормоча, и поднес ему стакан воды. Бильбо внезапно охватила вспышка гнева и он, не выдержав, выскочил из комнаты, пробежал по разрушенной норе, что только усилило его злость, и выбежал на улицу, глубоко дыша и стараясь успокоиться. Я не много помню из того, что было в те дни, проведенные мной на кровати. Мое состояние ухудшалось тем, что я был зол: оказаться в теле драконишки, слабом и беззащитном, не способствовало моему спокойствию. Тем более, что дракон оказался морфом – хоть они и были одной из самых почитаемых рас на Западе – за свою миролюбивость и за то, что благодаря своей способности становится похожими на людей они одними из первых заключили мирный союз с другими народами – мое превращение в человеческого ребенка было крайне неудобным для меня, сам знаешь почему. Уважение к этой расе не имело для меня никакого значения, потому что я был в Средиземье, а путь на Запад закрыт для меня навсегда. Бильбо сочувствующе погладил руку обнимавшего его дракона. - Мне жаль, что так вышло, - пробормотал он, закрывая книгу. - Что именно? – спросил Смог, перебиравший седеющие колечки волос на голове хоббита. - То, что ты оказался оторванным от своей семьи. - Брось, это было слишком давно, - возразил он, наблюдая за тем, как Бильбо собирает сумку. – И это было по моей вине. - Да, но ты же говорил, что ты был слишком молод, и мне кажется, что Совет – или кто там – они поступили слишком жестоко. На ошибках юности надо учиться, а не страдать из-за них всю жизнь. Смог промолчал. Он сам иногда об этом думал, но заклинание на нем держалось слишком прочно. И чем ближе становился день, когда их с Бильбо пути разойдутся, тем отчетливее он чувствовал эту цепь, тем больше боли она приносила, слишком туго перетягивая его шею и не давая вдохнуть, особенно ночами, когда он глядел на свернувшегося в колыбели его рук хоббита. - Идем? – спросил Бильбо, подтягивая ремни на сумке и, по всей видимости, не заметив того, как дракон притих. – Еще несколько часов и мы пересечем Друинен. - Элронд сказал, что пошлет кого-нибудь нам на встречу, - Смог рывком поднялся на ноги. - Это хорошо… - Бильбо замолчал, глядя на него своими ясными голубыми глазами. – Мне кажется, ты что-то не договариваешь. Смог промолчал, не зная, что ответить: правду говорить он пока не хотел, но… - Я никогда не лгал тебе, - ответил он. - Я знаю, - хоббит улыбнулся, так же светло, как всегда, и дракону невозможно сильно захотелось, чтобы они снова оказались в Шире, в то время, когда они жили вместе в Бэг-Энде, и Бильбо улыбался ему так каждый день. В то время, когда он не знал, что им предстоит, и казалось, будто перед ними – вечность.