По Ту Сторону Моря

Бильбо, исцеленный волшебным отваром Гэндальфа, мычал себе под нос какую-то песенку, приставшую к нему с утра на рынке, и энергично взбивал омлет. Потом вылил его на шкворчащее на сковороде масло, добавил несколько кружочков помидоров, кольца лука и порубленный укроп, накрыл все это крышкой, подвинул сковороду ближе к краю плиты, чтобы омлет запекся равномерно, и пошел будить дракона. Волшебник уехал ранним утром, когда Бильбо собирался на базар (за четыре дня его кладовая почти опустела, ведь купить продуктов никто, кроме него, не мог), а на вопросы о барьере просто загадочно улыбался. Смог же был подозрительно тих весь прошлый вечер и сегодняшнее утро. Почуяв неладное, хоббит решил позвать его к позднему завтраку лично, раз его величество пропустило завтрак первый. - Смог! – он из вежливости постучался в дубовую дверь спальни, которая когда-то принадлежала ему на протяжении долгих лет, и которая теперь превратилась в подобие гнезда для дракона. Ответом ему была тишина. И о чем только думает этот мальчишка? Разумеется, дракону был не один десяток (и не одна сотня) лет, но тело-то его было еще мальчишечьим, оно росло и ему требовалось правильно питаться. Раз уж ухаживать за ним, кроме Бильбо, было некому (а убить его хоббит уже просто не мог, ибо прикипел к засранцу), на хоббита пала задача о нем заботиться. Он, впрочем, уже давно был не против и варил всегда на двоих, причем всяких вкусностей, готовить которые раньше для одного себя было как-то лень. - Эй, дракон! О, всемогущий, великий и ужасный! – шутливо-серьезно воскликнул он, снова постучав. – Завтрак подан. Если не хочешь, чтобы от него ничего не осталось, топай в ванную. За дверью послышалось копошение, а потом она приоткрылась в узенькую щель, из которой на хоббита уставился яркий желтый глаз. На мгновение Бильбо показалось, что в глазу было удивление, хотя, не видя всего лица, он не мог сказать точно, удивление это было или остатки сна. - Только не впадай в многолетнюю спячку, мне будет скучно доживать свой век без постоянных пожаров. И подумай только, что скажут мои наследники! Дверь захлопнулась и из-за нее снова послышалось копошение. Справедливо рассудив, что дракону надо одеться и сделать все свои утренние дела, хоббит вернулся на кухню. Смог, присоединившийся к нему, когда он уже ставил сковородку на подставку на столе, был необычайно тих и молчалив. Зная, что ничего из него не вытянешь, пока сам не разговорится, Бильбо молча жевал свежеиспеченный хлеб вприкуску к омлету. О барьере в то утро не заговорил никто. Смог возвращался во дворец, неся в горстях чернику, которую так любил Бильбо. Он долго сидел ночью на берегу того самого ручейка, унесшего выплеснутую драконом на бумагу печаль, и размышлял о том, что будет. Несмотря на все, что предстояло впереди, у него сегодня было прекрасное расположение духа. Он твердо знал, что Бильбо выживет и будет жить еще очень долго, и уже на рассвете, перед тем как отправиться на охоту, предварительно поцеловав спящего Бильбо и чиркнув ему записку, решил, что не будет умирать глупой и бесполезной смертью, а приложит все силы к тому, чтобы найти способ попасть к Бильбо. Даже если на поиски уйдут века, он не отступит, а его упрямства хватит не на одно столетие. У него будет цель, которая не даст ему сорваться, и знание, что с Бильбо все хорошо. Оставалось только сообщить хоббиту о том, что впереди у него еще одно путешествие, а не смерть. Уже на подходе к покоям Бильбо, Смог почувствовал что-то неладное – сердце хоббита стучало слишком быстро, а чуткий драконий слух уловил подавляемые всхлипы. Что могло произойти в его отсутствие? Подавив рычание, которое могло спровоцировать окружавших его эльфов, дракон бегом направился в спальню. Выпустив клыки и когти, по которым тут же начал стекать ягодный сок, он стремительно ворвался в комнату. Подарок, который он собирал все утро, был безнадежно испорчен, однако Смог даже не обратил на это внимания: Бильбо сидел спиной к выходу, прижав колени к груди, а лоб – к коленям, его плечи подрагивали, будто он.. - Бильбо?.. – выдохнул Смог. Хоббит резко обернулся и сердце дракона разбилось еще чуть-чуть от увиденных слез. – В чем дело? Что с тобой? Он было бросился к кровати, но заметил то, что сжимал в руках Бильбо: помятый, но аккуратно расправленный листок, на котором дракон смог разглядеть свой почерк. Хоббит яростно вытер глаза, поднялся и вытянулся во весь свой маленький рост. Смог улыбнулся бы, если б мог, тому, как забавно он сейчас выглядел. Настоящий Взломщик и тот, кого выбрали для счастливого числа. Для Смога, в итоге, несмотря ни на что, это число оказалось по-настоящему счастливым. - Ты, - резко начал Бильбо. – Как ты мог? Почему не сказал? Я думал мы давно договорились не скрывать ничего друг от друга! Ты поэтому пропадал? Из-за этого стал ходить весь смурной? Я-то думал, что происходит что-то ужасное, что-то, чего я не могу исправить. Я думал… а ты… - он задохнулся, не в силах закончить предложение. Смог с опаской прислушивался к его частому сердцебиению. - Бильбо, я собирался тебе рассказать. - Когда? - Сегодня. Я, вообще-то… - он слегка выставил свои измазанные руки вперед и Бильбо тут же опустил взгляд на них. Смог слегка улыбнулся: – …нес тебе что-то вроде подарка. Чтобы задобрить тебя, - но потом посерьезнел: - Я решил, что не буду опускать руки. Прости. - Когда? – снова тихо спросил хоббит. - Что «когда»? – нахмурился Смог. - Когда отправляется последний корабль? - Даже и не думай, - раздраженно отрезал дракон, - я не позволю тебе умереть, пока у тебя есть шанс выжить. - Я и не собираюсь, - огрызнулся Бильбо в ответ, - я просто хочу побыть с тобой как можно дольше, перед тем как… ну… Его лицо приняло такое растерянное выражение, что Смог не выдержал. Упал перед ним на колени и, уткнувшись лицом ему в живот, заговорил быстро и отрывисто: - Все будет хорошо. Я вернусь за тобой. Буду искать пути и лазейки, свяжусь с отцом, но никогда не оставлю попыток. Никогда, пока буду жив, даже если на это уйдут эпохи и трон Гондора сменит сотни правителей, я всегда, всегда… Бильбо обнял обеими руками его голову и снова всхлипнул, уткнувшись носом ему в волосы. Смог почувствовал, как в них упала одна-единственная прохладная слезинка, и его сердце разбилось снова. - Я буду ждать, - Бильбо сделал полшага назад, все еще оставаясь в кольце рук дракона, поднял одну из его измазанных ладоней к губам и осторожно слизнул ягодную мякоть, - столько, сколько понадобится. Всегда, только тебя, Смог. Дракон завороженно смотрел, как губы Бильбо измазывались в темном соке, как его язык, все такой же юркий и прохладный, как и пять десятков лет назад, облизывает его мизинец и, тихонько застонав, потянулся вперед. Он уже и забыл, как сильно соскучился по его губам, как давно не чувствовал его вкуса, как долго не ощущал прохладу его рта. Забыл, как сильно ему это необходимо, потому что Бильбо казался таким хрупким, таким ранимым, особенно сейчас, с застывшей в ресницах соленой влагой, а сил у Смога было не меньше, чем когда он еще мог сжать его маленькое тело в своих руках, и он боялся, боялся причинить боль, сорваться, забыться. - Не бойся, - прошептал Бильбо, - я не стеклянный. Если, конечно, - он отодвинулся и все так же очаровательно, как и на протяжении многих лет, покраснел и шмыгнул носом, - ты все еще хочешь… я имею в виду… - Бильбо, - вымученно улыбнулся дракон, бережно беря его лицо в чашу своих измазанных и липких ладоней, - ты себе даже представить не можешь… Он не договорил, утопив все ненужные, глупые, тратящие время и бесполезные слова в поцелуе. Смог крепко зажмурился и пообещал себе быть осторожным, сдерживаться, в этот раз, который может оказаться последним.