Переплетения.

Акутагава не мог ненавидеть Дазая. Ему этого хотелось, безумно. Хотелось переместить этого человека в другое место своей жизни. Но как это можно это сделать, если ты влюблён в него? Влюблён глупой, безответной, сильной и мучительной любовью. Настолько сильной, что Рюноске ловил каждый взгляд своего наставника. Он наслаждался этой глубокой тьмой, которая была намного темнее, чем у него самого. Будь он слабее и наивней, а может наоборот, сильнее, в каждом из этих взглядов, в каждом его прикосновении он бы видел любовь. А может, наоборот, будь сильнее. Но в любом случае, этого не было. И после каждого удара он чувствовал намного более сильную боль, чем казалось Дазаю. Он перестал видеть к себе хоть какие-то тёплые чувства у этого человека. Какой смысл в самообмане? Только больнее. Вскоре его любовь приелась. Она стала мучительной, тёплой, но не горячей. Не было больше всплесков чувств, от которых на глазах выступали слёзы, а душа чувствовала разочарование от этого мира. Любовь просто высушивала его, выливала всю его душу, делала это равномерно и прямолинейно, как ехали машины в чёртовой физике. Только вот не по инерции. Когда Одасаку умер, это чёртов друг Дазая, Рюноскэ не почувствовал злорадства, радости или удовлетворения. Ему уже было всё равно. Но когда он увидел Осаму, его взгляд после этого… У державшего чашу его души определённо дёрнулись руки. А ещё в эту чашу упал дёготь. А потом Дазай ушёл из мафии, бросил его. Как и бросила последняя капля души. Он почувствовал себя пустым, но вопреки всем законам физики, ему было сейчас намного тяжелее, когда в нём что-то было. Совершенно пусто и невыносимо тяжело. Рюноскэ понял, что Дазай ушёл из-за Оды Сакуноске, каким-то седьмым чувством, но понял. Но даже ненависти не было места в этой пустоте. Акутагава пришёл к пустующей во время ночи дороге. Он лишь смотрел вдаль, вновь чувствуя тяжесть на душе. Он хотел развеяться. Но мысли не отпускали Дазая. И просто протянул свою руку вперёд. Медленно и неуверенно протянул её так, словно пытался остановить кого-то. И в этот миг его глаза увидели фантом человека в кремовом плаще. Рюноскэ хотел остановить его. Но даже призрак Дазая из его воспоминания уходил вдаль, не смотря на Акутагаву. И он просто поддался эмоциям. Он прошептал, настолько тихо, что этого звука почти что не было. Он прошептал, и в этом шёпоте боли было больше, чем он испытывал за всю свою жизнь. - Пожалуйста, не бросай меня, Дазай. Я ведь люблю тебя. Он прошептал, и фантом растворился, оставив Акутагаву в полном одиночестве.