***
Илия хотела отвести взгляд от этого сияния. Правда хотела. Но как она могла? Конечно, она знала кто такая Сэйбер на самом деле. Бытие Граалем имело свои преимущества. Но знать это разумом, совсем не то же самое что ощутить своими глазами, почувствовать всю серьёзность легенды, ощутить непостижимую силу ветра. Особенно для такого существа как она, которое могло чувствовать истинную природу этой энергии, которое действительно могло видеть, что происходило… Она знала, что Берсеркер не смог бы уничтожить Тень. Не со всей его огромной силой и безграничной свирепостью. Он мог бы рвать её часами, но она бы не умерла. Это было существо, для которого физическая сила не имела значения, и её могучий Геракл будет съеден если выйдет против неё один. Но Сэйбер столкнулась с ним в одиночку, и миф о величии Экскалибура не оставил от неё ничего. Даже пепла. Илия вздрогнула. Возможно, она слишком поспешно списала Слугу со счетов, посчитав её никчемной. Она направилась к месту происшествия. Теперь некуда было особенно спешить. Она видела, как Сэйбер упала на колени, но Широ был в безопасности. Только это имело значение.***
Был в ночи ещё один свидетель и его мнение от мнения Илии не отличалось. Ему было наплевать на жизнь Эмии Широ. У него не возникало желания отрывать взгляд от сияния, которое являлось чистой силой Сэйбер. И хоть он действительно содрогнулся от проявления её силы, это была не дрожь страха. «Моя», — подумал он. Единственное связное слово, которое могло бы пробить завесу первобытного желания, затуманившего его разум. Его лицо застыло в выражении между улыбкой и взглядом полным тоски. «Моя. Моя, отныне и навеки». И с этой чистой мыслью Гильгамеш двинулся вперёд.***
Лансер раздраженно зарычал, его взгляд упал на потрескавшийся, дымящийся тротуар, где раньше была тень. «Нет. Нет, нет, нет. Всё должно было пойти совсем не так!» Сэйбер упала на колени, цепляясь за золотой меч, воткнутый в мостовую для поддержки, её разум больше не мог сформировать достаточно связные мысли, чтобы обеспокоиться от слов Лансера. Даже Берсеркер не двинулся с места, чтобы уничтожить его, и это раздражало его больше всего. Он сделал выпад, хотя полностью осознавал, что это бесполезно, его клинок и тело прошли сквозь черного гиганта как будто он был сделан из тумана. — Чёрт побери! — взревел бестелесный Слуга. Тень была его связующим звеном с физическим миром, и без неё его способность к проявлению была сведена почти что к нулю. — Это ещё не конец. Никто меня в моей игре не переиграет! Каждый из вас умрёт в отчаянии, я вам обещаю! Человек в чёрном исчез, как туман на солнце и его голос все ещё эхом отдавался в ночи. Берсеркер, выполнив свою миссию, настолько полно насколько возможно, просто стоял, безмолвный как статуя. В течение нескольких долгих минут, единственным звуком был треск перегретого тротуара, остывающего на вечернем ветру… пока к нему не присоединился звук мягких, крошечных шагов. Илия оглядела ситуацию и вздохнула. — Тьфу. Ну что за беспорядок, — сказала она глядя на упавшую Слугу и растянувшегося рядом рыжеволосого парня. — Ну по крайней мере с этим ты разобралась. С источником все ещё придётся иметь дело, но, возможно, уничтожение проецируемой энергии замедлит процесс и даст мне время подумать. Она бросила злобный взгляд на Сэйбер, которая все ещё тщетно пыталась подняться на ноги. — Ты. Это всё твоя вина. Он не стал бы вмешиваться если бы не ты. Я должна просто позволить тебе исчезнуть. Приказать Берсеркеру разрубить тебя на куски, ты маленькая, отвратительная… — Айри… сфиль? — пробормотала Слуга и взгляд её было очень рассеянным, а голос тусклым. У Илии буквально отвисла челюсть. Это конечно был тот же самый Слуга, которого её мама и папа привели в замок перед тем, как расстаться с ней. Но это было не то же самое существо. Она не должна была этого знать. И она определённо не должна была знать это имя. Почему всё всегда так сложно? — Ты… ты… гр-р-р-р-р-р! Просто стой на месте! — рявкнула Илия на полубессознательную Слугу. Она была раздражена, знала, что у неё были более важные вещи, о которых нужно побеспокоиться прямо сейчас, чем странно осведомленные марионетки-призраки. Фыркнув, она подошла к Широ и посмотрела на него. Просто посмотрела. «Оу… Упс», — тупо подумала она. Его магические цепи, с первого взгляда словно были разорваны, спали, почти что мертвы. Теперь же они пылали. Манотоки не были активны в данный момент, но они были намного более явно видны, чем серая дымка которой они были раньше, когда она его поцело… эм, точнее передала ему часть своей Маны. И она немного волновалась, что это её вина. «Он страдал от недостатка Маны, поэтому я попыталась исцелить его. Могла ли я активировать какую-то дремлющую в нём силу?», — удивилась она. Это, конечно, не самая странная вещь, которую она когда-либо слышала. Магия не всегда предсказуема. Многие вещи могли вызвать такое пробуждение, и не все из них легко было предвидеть. Это было… хлопотно. Активация магических цепей дала ему возможность, если получится, ещё глубже погрузиться в Войну Святого Грааля, что было противоположностью того, что ожидала от него Илия. «Ну, по крайней мере эта бессознательность не является чём-то серьезным. Шок от энергии, прошедшей через недавно активированные цепи, просто оказался слишком сильным для него. С ним всё в порядке, когда он отдохнет и его тело привыкнет к переменам, всё будет нормально», — подумала она с некоторым облегчением. Самое время сообщить ей хорошие новости. Она мягко улыбнулась молодому человеку и убрала прядь с его волос. С ним всё будет нормально. Это уже многое компенсировало. Её глаза сузились, и она перевела взгляд на блондинку, всё ещё пытающуюся подняться на ноги. — Так. Теперь, что мне делать с тобой? — спросила она. Берсеркер, подняв своё оружие и напрягся, приготовившись к атаке. — Заманчиво, — сказала Илия. — Но нет. Отойди, Берсеркер. Молодой гомункул подошла к Слуге, и опустившись на колени заглянула ей в глаза. — Ты… очень непонятная. Ты знаешь то, чего не должна знать и это меня раздражает. Пока ты жива, Широ будет мишенью. Я должна убить тебя. Правда, должна. Но… — она раздражённо вздохнула. — Широ это не понравится. Это огорчило бы его, а то, что огорчает его, огорчает и меня… ух. Почему для того, чтобы осчастливить кого-то надо так много стараться?! — рыкнула она. — А… Айри… — снова пробормотала Сэйбер, явно пытаясь сфокусироваться на ней, и затем расширив от шока глаза. — Нет, не… кто ты…? — Это не важно. Сейчас важно другое. Ты хочешь жить, Сэйбер? — спросила Илия. — Тебе нужна мана. И если ты хочешь, то будешь делать то что я скажу. — Я… Я не… — Ты никогда меня не видела. Меня здесь вообще не было. Скажешь Широ что сама прогнала Лансера, он никогда не узнает, что здесь случилось, — сказала Илия. — Таковы условия нашего соглашения. Если тебе не нравится можешь искать себе другой источник Маны. Мне не важно. Но Широ хочет, чтобы ты осталась, и, я полагаю ты тоже? — Я… Я… — сказала Сэйбер и даже за усталостью стало ясно эмоциональное смятение, вызванное необходимостью выбирать между ложью своему Мастеру и отказом от него, которое давило на неё. — Я… клянусь… Илия вздохнула. — Честно говоря, я надеялась, что ты предпочтёшь умереть, но ладно. Вот, — она наклонилась вперёд, проведя пальцем по лезвию Экскалибура. Она слегка поморщилась от боли и несколько ярко-красных капель упали на землю. — Нам нужно заключить временный контракт, чтобы я могла начать перевод. Пей. По выражению отвращения на лице Сэйбер, стало ясно что она об этом думает. Илия густо покраснела. — По-другому я не могу тебе её передать! Сэйбер вздохнула и позволила девушке поднесли окровавленный палец к своим губам. Илия слегка вздрогнула. И дело было не в потере Маны, хотя она и чувствовала, что та начинает перетекать в поверженную Слугу, придавая ей и силу, и форму. У неё был огромный резерв, достаточной для того, чтобы поддерживать всех Слуг. Просто… смотреть как человек пьет её кровь было отвратительно. А что? Ей тоже порой позволено было быть человеком.***
— Лучше бы ей быть мёртвой, — прорычала Рин подходя к Арчеру и отжимая свою блузку. — Или я тебя побью. — Я так не думаю… она исчезла, но я не думаю, что причинил достаточно вреда чтобы прикончить её, — начал Арчер. Его прервал изящный кулачок Рин, врезавшийся ему в челюсть. Он вздохнул закатил глаза и закончил. — Это было… неразумно. Ты сломала себе руку? Рин злобно потерла костяшки пальцев. — Не думаю. И это стоило той боли. — Неужели? Правда? — Нет… — грустно призналась Рин, заметив, что челюсть даже не выглядела так будто ей, оставили синяк. — Давай. Найдем Эмию. Может избавимся от агрессии добив Лансера. — У меня никакой агрессии нет, Мастер. Это у тебя неразумное ра… — Я только что вылезла из пруда, не спорь со мной! — воскликнула Рин топая вперёд и оставляя за собой мокрые следы. Арчер не стал смеяться над ней. По крайней мере вслух.***
Сэйбер поднялась, утирая с губ капельку крови. — Я… Благодарю тебя, Мастер Берсеркера. Я сомневаюсь, что сразу бы исчезла, но я действительно была очень уязвима. — Я сделала это не ради тебя, — пробормотала Илия, посасывая свой палец чтобы облегчить боль от крошечного пореза. Сэйбер резко кивнула. — Широ. Это уже второй раз, когда твой Слуга вмешивается в его дела без всякой видимой причины. Признаюсь я была несколько смущена этим, пока не увидела тебя здесь. Многое теперь имеет смысл, но гораздо большее мне непонятно. — Как ужасно для… — начала Илия насмешливым тоном, но была прервана Слугой вмешавшейся в попытку поддразнить её. — Например почему Мастер Айнцбернов защищает Мага семьи Эмия учитывая вражду между семьями? Илия сощурилась и с «хлопком» вынула палец изо рта. — И откуда же тебе известны эти фамилии? Кто ты такая? — спросила она. — Я знаю всё о святом Граале, и знаю, что ты не должна знать ни о чем что произошло во время предыдущей войны. Как?.. Сэйбер старательно сдерживалась от улыбки. До этого момента она не была полностью уверена, что девочка часть семьи Айрисфиль. Но её реакция на фамилию не оставляла сомнений. Тем не менее она была неизвестным фактором, и было лучше твердо помнить об этом независимо от того, что Сэйбер думала о её покойной семье. — На данный момент мы не враги… но и союзниками нас назвать нельзя. Если у тебя есть секреты от моего Мастера, то я не вижу причин быть с тобой откровенной. — … Могу дать тебе повод, — многозначно сказала Илия. Берсеркер напрягся. Сэйбер приняла оборонительную стойку держа клинок наготове. — Начинай сражение. Такая ситуация облегчит для меня сделку. Воздух загустел от напряжения. Берсеркер увидел угрозу в непосредственной близости от своего Мастера и Илии потребовалась вся её сила воли, чтобы удержать его от попытки разорвать Сэйбер в клочья. Несмотря на то, что разум Илии был полностью поглощён тем, чтобы сдержать его, мускулы черного гиганта были напряжены до предела, а жажда крови накатывала волнами. Сэйбер не выказывала страха, несмотря на ощутимую ауру злобы. Ветер собрался вокруг её меча обращаясь бурей. Илия вздохнула. — Прекрасно. Прекрасно. Тебя не так уж легко запугать. Не знаю почему я вообще беспокоилась, — она пренебрежительно махнула рукой. — А пока я позволю тебе жить. Держи своё слово, и мы не будем ссориться… пока что. Сэйбер глубоко вздохнула и позволила Невидимому Воздуху вновь окутать клинок, радуясь возможности избежать битвы. Она снова была хорошо снабжена маной, но её запасы были ограничены, и она твердо подозревала что для победы над Берсеркером ей придётся использовать свой Небесный Фантазм. Восстановление утраченных сил не принесет никакой пользы, если она потеряет их сразу же после. — И правда. Пока что великая тьма побеждена, и… — Она не мертва. Глаза Сэйбер расширились. — Я знаю свой клинок лучше всех. Ничто из того, что столкнулось с ним не сможет выжить, — сказала она ровным голосом, в котором звучала лишь слегка очаровательная оскорбленная гордость. Если бы Широ был в сознании, он, вероятно, покраснел бы. — И это определённо было впечатляюще, — призналась Илия. — Даже мой Берсеркер не смог бы так просто убить тебя. — … Спасибо?.. — Но проблема в том, что это существо другое. По крайней мере здесь не было его ядра. Это было… что-то вроде проецируемого проклятья. Расширение основного источника. Ты может и уничтожила марионетку, но центральный… «источник», всегда сможет сделать ещё одну. Это может занять какое-то время, но угроза не уничтожена. По крайней мере пока что. Глаза Сэйбер сузились. — Откуда ты знаешь? Илия обдумала все варианты. «Я могла бы ей сказать. Если Сэйбер узнает о паразите Макири в доме её Мастера, то обязана будет защитить его. Может даже уничтожит источник Чёрного Грааля. Каким бы сильным он ни был, этот Небесный Фантазм определённо его убьет». «И тогда близкий друг Широ умрёт, и он буквально будет опустошен…» — Гха-а-а-а-а-а! — закричала Илия. — Почему быть хорошей так сложно?! — … Что, прости?.. — Гр-р-р! Ничего! Не важно, тебе не нужно это знать, — отрезала Илия. — Если хочешь, чтобы я помогла тебе разобраться с этим существом, то бессмысленно скрывать информацию, — подметила Сэйбер. — Ладно, — буркнула Илия. — В таком случае, почему бы тебе не сказать мне кое-что: откуда тебе известно имя «Айрисфиль»? Как ты узнала о предыдущей Войне если твой Мастер о ней не знает?! Сэйбер вдохнула и открыла было рот чтобы признать поражение… но кое-кто её опередил. — Потому что она лично участвовала в Войне. Потому что она особенная. Уникальная. Драгоценная, — произнес до боли знакомый голос. — Ещё одна причина, по которой она принадлежит мне. Это было совсем не похоже на нападение Тени, хотя и отчасти. Как и прежде, аура частого, приторного негатива была такой густой что в её присутствии стало почти что трудно дышать, словно воздух каким-то образом превратился в густой, ядовитый туман. Но было два ключевых отличия. Во-первых, сила, излучаемая Тенью хоть и несла ощутимую ауру злобы, но также несла и безошибочный оттенок печали. Отчаянный голод и ясное намерение убить были очевидны, но столь же поразительным было чувство боли и одиночества, как будто само существо находилось в невыразимой агонии, даже когда оно уничтожало все на своём пути. Напротив, аура, сияющая сейчас в ночи, была гораздо ярче и в то же время гораздо более мерзкой. Никакого чувства кроме гордыни, собственничества и ужасного язвительного презрения. Второе и более тревожное… было аурой, что казалось намного сильней. Глаза обеих девушек были прикованы к верхушке разбитого уличного фонаря, на котором возвышалась золотая фигура. Которая, казалось, светилась внутренним светом даже во тьме. Глаза Сэйбер расширились от удивления и ужаса. — Ну привет, Сэйбер, — сказал Гильгамеш. — Я собирался забрать тебя попозже, но… Понял, что просто не могу ждать.***
В другом месте было гораздо мрачнее. Она была женщиной незначительной. Гуляла с друзьями, отказываясь позволять слухам об утечке газа и убийцах помешать своей жизни. Это была ирония судьбы. Она шла домой, ошеломленная и по общему признанию слегка пьяная. Хоть она по крайней мере и была достаточно трезва чтобы понимать, что ей не следует садиться за руль, она уже начала жалеть о своём выборе идти пешком. Несколько йен за такси, возможно, были бы более мудрым решением, хотя её дом и так был в нескольких минутах ходьбы. Уличные фонари не горели, ночь казалась гораздо темнее чем должна была быть, и по какой-то невнятной причине она просто чувствовала, что за ней следят на каждом шагу, которые она делает в этой непроглядной тьме. Что-то упало на неё сверху с деревьев, что-то влажное, тяжело и скользкое на ощупь. Она закричала в очевидном шоке, но не так громко, как когда почувствовала, как крошечные острые клыки скользкой массы вонзились ей в шею. Она оторвала это нечто от своей кожи и отбросила в сторону, но второе существо уже вцепилось ей в руку яростно кусая. А потом третье, четвёртое, пятое… столько, что она сбилась со счету. Десятки бритвенно острых зубов впивались в неё, и скользко-бледная плоть исчезла в её теле. Её лодыжки уже были перерезаны, и она упала на рой разинутых пастей, сотни, целый ковер мерзких извивающихся тварей, несущихся на неё. ощущение было такое что она была похоронена в тысячах ножей… Боль была непостижима… или может быть просто её разум не мог более явно воспринимать ситуацию, чтобы полностью выразить эту агонию. Жизнь должна было быть совсем не такой. Этого не должно было случиться. Она была незначительной, но она была жива. Была любима и любила. Она построила свою жизнь и была довольна ею. Она должна была умереть совсем не так. Некоторое время единственным звуком был хруст костей и извивающиеся черви на погребенной женской фигуре, которая быстро затихала. Когда наконец воцарилась тишина, её нарушил болезненный стон старика, с трудом поднимающегося на ноги. — А-а-а-а-а… — ахнул Мато Зокен. — Хорошая перемена, но с годами только усиливается, особенно когда перемена была незапланированной, как эта… Обычно он предпочитал ждать по крайней мере одну ночь, часто много дней месяцев, а иногда и лет, лежа в спячке, пока разум был разделён между Роем и восстанавливался, прежде чем заявить наконец права на новое тело. Но события развернулись довольно неприятно. Он все чаще был вынужден активизировать свои планы и не мог позволить себе отдыхать. У него будет ещё время передохнуть, когда его планы вернуться в прежнее русло. — Интересно, — произнес голос похожий на скрежет ветра в сухом дереве. — Значит твоё предыдущее тело тоже не было твоим? Зокен открыл свои новые глаза и принялся искать сквозь тонкой линии деревьев. Спустя несколько мгновений белая маска черепа исчезла из поля зрения, когда Ассассин позволил себя увидеть. — А, — выдал старый Маг. — Ты слегка опоздал. — Я полагал что ты не захочешь, чтобы меня видели рядом. Вот почему ты искал этой встречи глубокой ночью, вдали от любопытных глаз не так ли? Ты стремишься сохранить свою анонимность как Мастера. — Хм-м-м-м-м. В будущем придавай большее значение моему физическому благополучию. Это был неприятный опыт. — На мгновение я занервничал, — признался Ассассин. — Когда Лансер убил тебя, я думал, что мне придётся искать нового Мастера. Но есть у тебя… полагаю, уникальные черты. — И правда. Мое истинное тело погибло уже много лет назад. Я превратился в паразита, который крадет чужие тела, чтобы выжить, — усмехнулся Зокен. — Извращенное существование, полагаю. — Черви в форме человека. Даже сейчас я вижу места, в которых они приняли форму органов, имитируя плоть чтобы придать тебе форму… но разве он менее извращен чем я? Тогда, возможно, мы действительно должны работать вместе, — мягко сказал Ассассин, и маска черепа порхала с ветки на ветку, казалось, без всякой цели. — Много болтаешь. Значит твой разум стабилизировался? — Действительно. Я восстановил свои воспоминания и своё желание плоти и сердца убийцы. Ассассин ходит среди теней и ищет свой путь к вечности, — сказал сухой и безжизненный голос. — Но тогда я тоже нахожусь в замешательстве. Я не мог быть вызван ни кем иным кто разделяет мою цель а также идет по пути к бессмертию. И все же ты, кажется уже нашёл свой долгожданный приз?.. В смехе Зокена послышалось раздражение. — Не принимай это за бессмертие. Хоть годы и не забирают мою жизнь, боль, которую время обрушает на меня взамен, выше твоего воображения. Я гнию, Ассассин, гнию, даже когда стою на месте. Это новое тело уже начало долгий, медленный распад. Самое большое, через несколько недель это тело уже будет бесполезно, черви не смогут поддерживать меня в таком виде. Мне придётся искать новое тело, и агония начнется снова, как только я получу его. Это не бессмертие. Это вечное страдание. — Тогда почему бы не принять новую форму? Зачем оставаться в теле старика сколько бы жизней ты не поглотил? — Потому что я не могу принять другую форму, — прошипел старик. — А… Ах-ха, — пробормотал белый череп. — Тогда получается проблема в твоей душе. Вот в чём секрет. Каждое новое тело принимает форму души, а души уже… — Гниль, — проворчал Зокен. — Время в конечно счете влияет даже на эфирное тело. Эта душа гниет и любой сосуд, в котором она обитает будет гнить точно также. Теперь ты понимаешь, старик с горы? Теперь ты понимаешь почему я все ещё мечтаю о вечной жизни? Эта боль… она за пределами моей способности держаться. Она должна быть очищена от моей души. Бесконечные мучения… Я ненавижу себя за то что они во мне, я ненавижу мир за то что он мне позволяет, я ненавижу всех людей за их свободу жить без страданий, я ненавижу что все что живет в этом мире или любом другом! Святой Грааль станет моим освобождением, Ассассин! Нет никакой другой цели! Ассассин молча слушал как старик изрыгает свой яд, но его разум довольно быстро пришёл к выводу. «Ха. Значит мой Мастер уже сошел с ума», — подумал он. Это был логический вывод… обвинять мир в боли, которая была его собственной виной, и всё же цепляться за жизнь, несмотря ни на что? Разум Мато Зокена был явно расстроен, загнан за грань разумности или сочувствия чистейшей агонией его существования и бесконечными страданиями, растянувшимися на века. — Я полагаю, что мне этого не понять, но истина достаточно проста, — сказал Ассассин. — Хотя наши обстоятельства различны, мы оба жили словно монстры, Мато Зокен. И, хоть наши суждения и уникальны, ты ищешь простой цели… — Ты не хочешь умирать. Хочешь жить вечно, чего бы это ни стоило, — сказал Ассассин. — Уже одно это делает тебя идеальным кандидатом на роль моего Мастера. Указуй, Мастер Мато. Ассассин, Слуга тени вонзит кинжал в спину любого, кто попытается преградить тебе путь. И старый Мастер улыбнулся.***
Воздух был одновременно освещен его неоспоримым блеском и испорчен чистейшей злобой, которая волнами исходила от него. Эти алые глаза бегали вверх-вниз по телу Сэйбер, впитывая каждый изгиб стали и оборок ткани, впитывая каждую деталь её лица и формы. — Фантастика, — выдохнул он. — Настолько же ошеломляюще, насколько я помню. Скажи, Сэйбер, ты помнишь мое предложение с прошлой войны? Пойдешь ли ты со мной по доброй воле или я заставляю тебя силой? У меня нет проблем ни с тем, ни с другим, хотя я могу оказаться более мягким, если ты выберешь первое. — А… Арчер… — выдохнула Сэйбер. — Что?! — рявкнула Илия. — Это не Арчер! Я… Это не!.. Это было невозможно. Она была Святым Граалем, и не могло существовать Слуги, которого бы она не знала. Более того, она уже видела Арчера этой Войны и существо, которое стояло перед ней им не было. Тот Арчер был… грустным, и теплым. Илия к нему особенной ненависти не испытывала. Но этот… Взгляд, который он бросал на эту сцену, наводил на мысль что Сэйбер была единственным важным существом в его поле зрения. Всё остальное было бесполезно, бесполезно, не более важно чем пустой воздух. Илия и сама была из благородного рода и знала, что такое высокомерие. Но даже она не могла просто смотреть сквозь людей, которых даже не знала так, словно их не существовало. Это был очень специфический разум, способный переписать собственное восприятие реальности только для того, чтобы заставить кого-то чувствовать себя неполноценно. Золотой рыцарь перевел взгляд на Илию, и выражение его лица сменилось равнодушием и отвращением, настолько глубоким что ей уже захотелось чтобы её снова начали игнорировать. — Тебе не позволено говорить, — сказал он и неопределенно махнул рукой. Что-то пронзительно засвистело в воздухе словно рой разъяренных ос, а затем перед ней появилось размытое пятно и раздался скрежет металла о металл. Илия не сразу поняла, что произошло. Золотой Слуга (или не Слуга, он не мог быть Слугой, это невозможно… но кем бы ещё он мог быть?..) напал на неё, нанес удар, чтобы убить совершенно незнакомого человека с таким же сочувствием которое обычный человек может проявить к мухе. Берсеркер конечно же прыгнул перед ней пытаясь заблокировать удар своим телом, защищая её единственным доступным образом. А Сэйбер в свою очередь бросилась уже на его защиту, и её великолепный клинок отбил в сторону древний меч которым Арчер выстрелил в юного гомункула, отбросив его в сторону и ударив о мостовую с силой миниатюрной бомбы. — Ч… Что? — ахнула Илия. Сэйбер вновь улыбнулась ей. — Быть может Широ оказывает на меня странное влияние, заставляя защищать врага. А может мне просто стало любопытно что ты знаешь о странностях этой войны. Но этот Арчер мне не союзник, леди Айнцберн, и я обязана вам помочь. Если вы выступаете против него, то я с вами. Илия лишь моргнула в ответ. Возможно, в конце концов была какая-то выгода от этой помощи другим.