Осень, весна, лето и снова осень...

      Несмотря на то, что положение обязывало Трандуила держаться на королевском троне подобно богу, он продолжал беззвучно барабанить кончиками пальцев по подлокотнику. Через несколько минут солнце замедлит свой бег над горизонтом и продолжит путь, озаряя кроны деревьев Лихолесья всей полнотой своего живительно света.       Золотистый луч медленно полз по ступеням, подбираясь к ногам Короля, на миг задержался возле них, словно приветствуя Великого Правителя эльфов, и поплыл дальше, заставляя сегодняшний наряд монарха переливаться всеми цветами радуги. Блеснула в свете покрытая зеленью корона, и двое стражников распахнули двери тронного зала, впуская в него наследника престола.       Трандуил, уже более часа томимый ожиданием, даже было привстал со своего трона, но тут же опомнился и вернулся на место, нарочито выпрямив спину и озабоченно оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто его легкомысленного порыва. О, он ждал этого момента, сам не до конца осознавая, почему именно. Предстать перед сыном во всем своем величии и строгости, исполнить формальный обряд приветствия его как члена монаршей семьи – вполне веский аргумент, но не все здесь было так ясно и просто, об этом Трандуил размышлял, едва за Леголасом закрылась этой ночью дверь в его королевские покои. И каждый раз этот темно-розовый шрам рассекал, подобно молнии, его мысли… Владыка словно под пальцами ощущал шероховатость тонкого рубца, представлял все несовершенство удара, которым он был нанесен, и в глубине души поносил того неумелого воина, который посмел причинить его сыну столь заметную и уродливую, на первый взгляд, рану. Но в жизни он бы даже не осмелился спросить об этом, не говоря уж о том, чтобы поднести руку к лицу Леголаса, и это удручало и раздражало его больше всего.       По тронному залу пронеслось тихое жужжание голосов, но стоило Королю встать и гордо вскинуть голову, воцарилось молчание. Леголас, как и надлежало, медленно поднялся по лестнице к пьедесталу отца и опустился перед ним на одно колено. Трандуил сделал небольшой шаг назад, как бы пропуская сына на свою территорию и тем самым подтверждая, что после стольких лет отсутствия принимает его обратно в лоно королевской семьи и он по-прежнему его единственный наследник.       Глядя на сына сверху вниз, Трандуил сделал в голове необычное для того момента замечание: волосы Леголаса сегодня белы и блестящи как никогда и пахнут крепким отваром крапивы. - Ваше Величество, - четко и спокойно произнес наследник, поднимаясь с колен. - Сын, - Король чуть склонил голову. - Прошу прощения за… - Леголас осекся. - Наш наследник снова с нами! – внезапно объявил Трандуил бодрым и свободным от сомнений голосом, обводя руками наполненный придворными и военными зал.       Эльфы откликнулись радостными восклицаниями и бурными овациями. В целом, обряд казался практически завершенным, но множество вопросов по-прежнему тревожило Правителя: почему? Почему сейчас? И так неожиданно… Так…волнующе? - А теперь, - вновь заговорил Король, - прошу всех в обеденную залу, нас ожидает праздничный пир в честь его возвращения! – новый взрыв оваций и топа начала понемногу вытекать в коридор.       Сделав соответствующий жест страже, стоящей возле дверей, Трандуил оказался в огромном зале, напоенном весенними лучами, один на один со своим сыном. - Всегда завидовал твоему умению пускать пыль в глаза, - произнес Леголас, прохладно понизив голос. - Еще бы, - Трандуил вперил взгляд в лицо сына, - не мог же я оставить твой… кхм… визит без особого представления.       Стоило легкому ветерку проникнуть в стены дворца, как Трандуил вновь ощутил чистый аромат крапивы от развевающихся волос Леголаса. Стройная отшлифованная мысль тут же покинула его голову, словно влажная дымка утреннего тумана в предрассветный час. - Твое умение сохранять официальность даже когда никто не видит и не слышит всегда восхищало меня, - ответил Леголас.       Официальность… Если бы только можно было… Подойти к сыну на чересчур неофициальное расстояние, неофициально прикоснуться к этим мягким волосам, неофициально провести подушечкой большого пальца по шраму, неофициально сказать, как он ждал его! Но, как говорится, положение обязывало, и это казалось Королю весьма веской причиной, проще говоря – отговоркой.       Взгляд Трандуила привлекла белая пушинка, похожая на семя какого-то цветка, беззаботно гарцующая в неиссякаемом потоке солнечного света возле правого уха наследника престола. Правитель Лихолесья совершил один необдуманный шаг вперед, и далее все произошло слишком быстро, хотя Королю показалось совсем наоборот – время остановилось.       Пальцы мягко касаются пушинки, затем, неожиданно, – уха Леголаса, молодой эльф подается вперед, Трандуил грудью ощущает, как колотится сердце наследника, вздох удивления опаляет губы и запах… Запах крапивы наполняет легкие Короля, заставляя его склонить голову, дабы вобрать в себя еще больше этого магически притягательного аромата, но на пути, внезапно, встает это дыхание, этот горячий поток, обволакивающий губы, сравнить которые возможно разве что с лепестками самой дорогой и редкой розы, которой никогда не касались пальцы живого существа.       Яркими вспышками перед глазами Великого Короля пронеслись все последние события его жизни: суды, приемы, законы… Но яснее всего он увидел самого себя медленно шествующего по лесу, приникающего к темному сильному дереву, принимающего частичку жизни этого лесного старожила и вдыхающего Весну, что и погубила его одиночество, разрушив наглухо запертые двери, за которыми скрывались его самые сокровенные тайны и будоражащие кровь страхи. И вновь образ пресловутого шрама расколол надвое эти сладостные мгновения, возвращая Владыку в горькую реальность, где он был всего лишь королем, скованным опасениями и принципами, но не заботливым любящим родителем, каким он никогда не был и теперь, после этого рокового поцелуя, уже никогда не будет.       Едва натиск отца ослаб, Леголас воспользовался моментом и вырвался из всепоглощающей ауры порока, исходящей от каждой клеточки Трандуила. - Я не знаю, я… - впервые в жизни Трандуил действительно не знал, что ответить.       Сын, тяжело дыша, смотрел ему прямо в глаза. Неумолимо желал Владыка отвести взгляд, но не мог… Он был растерян и подавлен, во-первых, скомпрометировав себя, а во-вторых, поставив под угрозу и без того шаткие отношения с наследником при смутно, но все же нарисовавшемся поводе их наладить.       В голове беспрестанно жужжало, гоготало, шипело, все вокруг поехало куда-то вниз, руки и колени задрожали. Что… Как ЭТО произошло?! И почему его сердце сжимается при виде вполне оправданного гнева в глазах Леголаса? Снова «почему»… Как давно он стал начинать вопросы с этого слова?       Примерно с этой ночи. Ночи, когда тщательно охраняемые глубины его сознания пробудились и выплеснулись наружу подобно лаве.       Самое главное – он понятия не имел, что теперь с этим делать. Безумный, беспричинный шаг. Как ответить за него? Как воззвать к разуму, когда трещит по швам некогда крепкая броня, защищавшая его сердце от таких низменных страстей? Перед глазами возникла рассыпающаяся в мелкую крошку некогда мощная колонна. Резкий взмах золотистых волос Леголаса и стук каблуков мгновенно и окончательно привел Короля в чувства – наследник вновь стремительно покидает чертоги отца. Нет. Во второй раз он этого не допустит. Не сейчас. Не так.       Трандуил молча поспешил за сыном - юноша перешел на бег. Дверь в тронный зал распахнулась, и Леголас тотчас же растворился в толпе празднующих эльфов. - Обед подан, Ваше Величество! – провозгласил Королевский Повар. - Не сейчас, - только и успел отмахнуться Владыка, прежде, чем заметить густую светлую шевелюру, исчезающую за поворотом.       Расталкивая не успевающих расступаться верноподданных, Трандуил, следуя по узким коридорам и скрытым от посторонних глаз ходам, которые принц изучил не хуже его самого, оказался у одного из многочисленных выходов из дворца, что вел как раз в тот самый лес, где Правитель с таким упоением проводил вчерашнее утро, пока ему не помешали.       Сначала ему удавалось следить за мелькающей среди деревьев фигурой Леголаса, затем уловимой стала лишь тень, и вскоре шорох сапог по сухой подстилке вовсе стих. Трандуил остановился и прислушался. Тишина. Такая же блаженная, как и вчерашним утром, но Король едва обратил на это внимание. Что он скажет ему, чем оправдает это преследование?       «Почему я все время должен искать оправдания?!» - ногти с силой впились в ладони, Трандуил растерянно искал хоть какой-нибудь знак. В эту минуту мысли о положении и короне оставили его, ибо здесь, в этой части леса, он будто вовсе и не ощущал себя в полной мере королем. Здесь правило что-то другое. Жизненная сила, питавшая все сущее и его в том числе, а теперь к ней присоединилась еще и сила Весны, направо и налево громящая устои стройного и целомудренного зимнего упокоения.       Между тем, звать сына он не осмеливался: услышать их мог кто угодно и даже что угодно. Уши, насколько ему было известно, тут имеются не только у деревьев. Не понимая, почему, Трандуил направился прямиком к старому дубу, тот стоял на большой поляне и возвышался над многими другими деревьями леса. Прямой и высокий, он молчаливо наблюдал за происходящим, веточка к веточке, почка к почке, статный, словно бывалый воин. Трандуилу казалось, будто он вернулся во вчерашний день, настолько нетронутой выглядела и тропа, и поляна. Он остановился рядом с царственным деревом, невольно касаясь его коры и ощущая под ней биение той самой Жизни, но только очень далекой от него сейчас, и продолжил внимательно вслушиваться в лесную тишь.       В этот раз Леголас затаился гораздо лучше, и выдало его неразумное мелкое движение, показавшееся Трандуилу смутно знакомым. Король обошел достаточно широкое в обхвате дерево… Достаточно, чтобы другой эльф смог укрыться на противоположной его стороне, оставшись незамеченным.       Юноша сидел между двумя огромными торчащими из земли корнями, неестественно ссутулив плечи и согнув ноги в коленях. В ладонях он держал крошечный пушистый комочек, мягко перебирая пальцами большие уши. - Не вини его, - Леголас резко поднялся, кролик тут же удрал под кусты, - в том, что позволил себе выдать меня. Плохой воин, плохой сын… Едва ли не похож на тебя! – воскликнул наследник, вскидывая голову и глядя в устыженное лицо отца. - Я… - на вдохе проговорил Трандуил. - Я пришел к тебе пусть и не совсем благородно, но встретил еще большее унижение с твоей стороны! – принц зашагал вокруг дерева, и каждый раз, когда его фигура скрывалась за могучим стволом, Великий Король до боли закусывал нижнюю губу в поисках ответа. - Мою любовь ты называешь унижением?! – наконец вскричал Трандуил, припечатывая сына к дереву. - Твоей любви я не знаю! – с горечью ответил Леголас, выскальзывая из ловушки.       «Не знаю!» - эхом прокатилось по поляне. Встревоженно зашумели голые ветви деревьев и зашелестели взлетевшие над землей листья. Издалека гневно отозвался ворон. Трандуил ошеломленно попятился назад. - Не пытайся быть кем-то, кем ты не являешься, - сдавленно произнес Леголас, глядя под ноги, и начал удаляться по узкой тропе в сторону дворца. - Леголас! – в отчаянии выкрикнул отец имя сына, до сих пор бывшее безусловным табу, скрытым в дальних чертогах его памяти.       Молодой эльф остановился. Король облегченно вздохнул. - Ты ее и не узнаешь, если сейчас уйдешь, - сказал Трандуил в спину сына.       Было в голосе Короля нечто более сильное, глубокое, вызывающее не простое любопытство, но вселяющее надежду. Леголас часто думал о том, что за этой холодностью, быть может, скрывается еще что-то… Что-то другое. Хотя в последнее время странствия отнимали столь много сил, что размышлять об отце не было времени – все свободные от боев и походов время он тратил на сон, короткий беспокойный сон, в котором он нередко возвращался туда – в родной дом, где его, возможно (ведь он не мог знать наверняка), ждали…       Он был готов ко всему – к холодности, гневу, ярости отца, к заточению и плену, к отречению, но не к любви. В этих глазах цвета белого дыма нет любви. Ни даже намека на теплоту. Лишь эгоизм и предрассудки. Так считал Леголас мгновение назад, но стоило запретному слову слететь с губ отца, в груди заныло еще больше. Ложная надежда одновременно сдавливала сердце и распахивала душу.       Трандуил повел плечами и подошел к сыну. Некоторое время он рассматривал то ресницы, подмечая, что они слегка слиплись (слезы?!), то шрам, рубец которого разошелся, и с краю на коже запеклась свежая кровь. Наконец-то он мог созерцать все это без чувства скованности и вины. - Пойдем к реке, - произнес Трандуил, увлекая сына за собой.       Он попытался приобнять сына за плечо, но рука лишь смущенно коснулась худой, но крепкой спины. Почувствовав это, Леголас вздрогнул, но промолчал. Он понимал, что каждое движение дается отцу с чудовищными усилиями. Надежда на то, что теперь в их отношениях многое изменится, только укреплялась.       Журчание реки отвлекло обоих эльфов от тяжелых мыслей. Точнее сказать, это была не совсем река – а маленькая речушка, исток быстрой реки, которая уходила далеко-далеко в глубины Лихолесья. Вода пела, плескаясь о большие гладкие камни, поросшие кое-где зеленоватым мхом. Дно речки, из-за таяния снегов ставшей много глубже обычного, было усеяно мелкой цветной галькой, поблескивающей в утреннем солнце, словно настоящие самоцветы. Воздух по берегам был напоен сыростью и запахами водяных растений. Трандуил возрождал в памяти полусмытые воспоминания о тех далеких годах, когда совсем еще юный Леголас ловко прыгал по этим камням, а он молча наблюдал за его незамысловатыми играми в тени какого-нибудь раскидистого дерева, пытаясь слиться с его Жизнью или думая о насущных проблемах королевства. И никогда о сыне. Что может случится с Леголасом здесь? Никаких опасностей, никаких волнений. В душе короля никогда не бывает спокойно, но за сына, как он считал, не стоило тревожиться. Что же изменилось теперь?.. Неожиданное возвращение? Долгая разлука? Раскаяние в былом? «Время пришло», - подсказал Трандуилу внутренний голос. Войны закончились. Королевство процветает. Так не пора ли навести порядок в собственном мире, в котором не осталось никого, кроме исчезнувшего сына?       Понятие о «родительской любви» приводило Короля в недоумение и ступор. Что он должен, что он может дать своему взрослому сыну, кроме самого себя? Кроме частички своих переживаний, чувств, кроме своего тела? Нужно ли что-то еще? Трандуил знал: никто не сможет ответить на этот вопрос. Он слегка коснулся руки сына, шедшего по кромке берега и наблюдавшего за бегом вод. - Сын… - Трандуил настроился на вполне содержательную речь, хотя ему еще никогда не приходилось рассуждать о подобном.       Леголас остановился, еще некоторое время глядел в воду, затем перевел взгляд на отца, но почему-то не решался посмотреть последнему в глаза, демонстративно повернув голову почти на девяносто градусов в сторону. - Ты вернулся, - продолжал он, - и я должен был… - Ты должен был то, что должен, - дрожащим голосом проговорил Леголас. – И не более того. - Разве ты никогда не думал, - Трандуил все увереннее сжимал пальцы юноши, - что может быть что-то большее, что я хотел бы дать тебе? - Поэтому ты набросился на меня?.. – Леголас стиснул зубы, ладонь его стала теплой и влажной. - Ты считаешь, все так? - Нет… - ответил наследник. – Нет… - рука его шевельнулась, слабо захватывая пальцы короля. Сердце Трандуила пустилось вскачь. - Ты думаешь, моя любовь… не такая… какой ты ее себе представлял? – нашелся Владыка. - Сейчас мне кажется, - молодой эльф перемялся с ноги на ногу, - что она – то, чего мне не хватало.       Большие голубые глаза смотрели прямо в глаза Правителя. Трандуил продолжал держать сына за руку. Ветер волновал длинные пряди волос, раскачивал полы одежд. Река ускорила свой бег, подступая прямо к ногам стоящих у самой кромки воды эльфов. Леголас попытался подняться на валун, расположившийся прямо позади него, дабы не замочить ног, но отец не сразу понял его «благих» намерений и руки отпустить не пожелал. Юный наследник чуть-чуть не достал до камня, и нога его неумолимо заскользила по зеленому мху. Еще немного и голова принца оказалась бы разбитой о грозные камни, но Трандуил вовремя дернул сына на себя и сам уже будучи по щиколотку в воде поскользнулся на мокрых листьях.       Хрустальные брызги окатили поляну, легкие наполнились жгучей ледяной водой. В быстром потоке Король нащупал сначала затылок сына, затем попытался прижать его самого как можно крепче в себе и рванулся вверх, выныривая так же быстро, как и погрузился на дно.       Небольшая глубина реки опасности, конечно, не представляла, гораздо больше будоражил сознание Правителя черный валун: на нем могла оказаться голова его единственного сына. Пока вода не отступила и все еще шумело в ушах, он представлял, как растворяется в кристально чистой воде, словно алая дымка, кровь, как стонет Леголас, пытаясь подняться, как обмякает он на руках отца, как тяжело дышит и как из уголка рта вытекает тонкая красная струйка… - Отец! – услышал Трандуил откуда-то из глубин реальности.       Со стороны, быть может, это выглядело словно сын вытащил из воды отца и теперь пытается привести его в чувства, а вовсе не наоборот. Леголас сидел на коленях, склонившись над ним и держась рукой за щеку. И под белых от холода пальцев пробивались багровые капли. - Леголас! – воскликнул Владыка, резко садясь и хватая сына за руку. - Шрам разошелся, - бросил наследник, явно не желая демонстрировать отцу свою рану.       Трандуил откашлялся и оглядел мокрого до нитки Леголаса. Кроме шрама ничего подозрений не вызывало. Капли воды застыли на лице юноши словно слезы, тут же захотелось стереть их, чем и занялся Великий Правитель при помощи насквозь мокрого рукава. - Все в порядке, - настойчиво отмахнулся Леголас, поднимаясь с колен. Трандуил встал следом. - Вот, - сказал он, найдя в глубоком кармане платок.       Расшитый золотом белый платок пришлось несколько раз хорошенько отжать, чтобы он смог хоть как-то пригодиться. - Убери руку, - проговорил отец, пытаясь утереть кровь с подбородка наследника. - Я сам… - Руку убери, - повторил Трандуил, а короли, как известно, дважды повторять не любят. Леголас машинально подчинился. - Холодно, - произнес юноша, садясь возле ближайшего дерева и позволяя отцу вытереть, наконец, кровь. - Еще бы, искупаться в вешней воде, - отозвался Трандуил, осторожно промокая кромки раны платком. - По вашей милости, Ваше Величество. - Ты мог расколоть себе череп, - с ноткой снисходительности отозвался Трандуил.       Леголас умолк, размышляя о произошедшем. В конце концов, отец и правда пытался уберечь его. Впервые в жизни. Сегодня. От обыкновенного камня. Действительно ли он мог разбиться? Шрам разошелся, когда он уже был в воде. Там, под тяжелой прозрачной гладью, он впервые ощутил отцовские объятия. Сколько раз он мог бы обнять его? Сколько раз у него была возможность?! Это одновременно злило и доставляло некую радость, скорее, даже эйфорию. И вот теперь этот холодный гордый Правитель сидит рядом с ним весь мокрый, трясущийся от холода, с водорослями и комками грязи в некогда блестящих ухоженных волосах и молча утирает кровь от старой раны, не удосужившись даже поинтересоваться, откуда у него этот шрам. - Ваше Величество, - снова обратился к отцу Леголас. – У вас, - он коснулся своей нижней губы, - вот здесь.       Трандуил облизал губы и тут же почувствовал знакомый железный привкус, а затем и режущую боль в языке. Прикусил. И сказать стыдно. Видимо, пока они барахтались в ледяной воде, холод не позволял в полной мере ощутить боль, а когда он отступил, она, естественно, вернулась. - Ничего, - буркнул Трандуил, утирая рот рукавом. - Значит, тебе можно… - запротестовал юный эльф. - Пока что здесь я – Король, - ответил Трандуил, поднимая брови. - Пока что я – твой сын, - ладонь Леголаса легла на руку отца.       Платок выпал из расслабленных пальцев, губы медленно коснулись дрожащих губ, голова закружилась. Холод, боль, дрожь – все как рукой сняло. Трандуил с упоением вдыхал запахи сырости и крови, сквозь которые едва пробивался аромат отвара листьев крапивы. Рука Владыки переместилась на мокрый, но целый затылок наследника, он сделал последний сладостный вдох и, слегка прикусив мягкую губу, отстранился.       Леголас сидел, смущенно опустив глаза. Его ладонь все еще лежала поверх руки отца. Холодные мокрые пальцы переплелись, и юноша облегченно вздохнул. - Теперь ты понимаешь?.. – осмелился нарушить тишину Трандуил, когда они вдвоем шли по тропе в сторону замка.       На плечах молодого эльфа раскачивалась тяжелая зеленая накидка Короля. Рука Владыки нервно сжимала плечо наследника. Хорошо, что сейчас Леголас не стремится заглянуть ему в лицо, ведь оно пылает, как незрелая ягода ежевики в жарких лучах лета.       Принц лишь кивнул, но для Короля этот жест стал самым надежным подтверждением того, что его слова наконец стали не просто словами.