За драконом через лес.

      Пока парень ходил за хворостом для костра, Леви успела натянуть на себя свою одежду и пальто, которое так и осталось грязным, хотя теперь девушка ещё долго не сможет находиться рядом с озёрами. От воспоминаний о скользких водорослях всадница поморщилась, а по спине сразу прошёл табун мурашек.       Сейчас, глядя на брюнета, пытающегося разжечь принесённый хворост, ей стало стыдно перед ним. Несмотря на свою грубость и ворчливость он уже дважды спас всадницу. А что сделала она для него? Правильно, ничего. Нужно будет это исправить.       — Гажил, а зачем тебе вообще понадобился чёрный дракон? — синевласка давно хотела узнать ответ на этот вопрос и теперь с интересом смотрела на напарника.       — У меня есть кое-какие личные счёты с Акнологией.       — Погоди-ка, причём тут Акнология? Это ведь всего лишь легенда, — девушка непонимающе уставилась на Редфокса.       — Акнология не вымысел, — огонь вспыхнул от искры, высеченной из камня, и осветил нахмурившееся лицо парня. Металлические заклёпки и алые глаза зловеще блеснули в лесной темноте.- Около четырёхсот лет назад…       — Я прекрасно знаю эту легенду, но она вовсе не доказывает существование Акнологии. Даже если бы, как ты говоришь, это был не вымысел, то он давно бы уже умер, — перебила она рассказчика. Тот в свою очередь поднял на Леви сердитый взгляд и продолжил:       — Около четырёхсот лет назад Фиором правил человек по имени Зереф. Спокойный и расчётливый, он правил мудро, и королевство процветало при нём. Он был одним из лучших всадников Фиора, а его драконом был Акнология — большой чёрный ящер с синими узорами по всему телу и сильными крыльями, покрытыми перьями чёрными как смоль.       Как и полагается, у короля была королева. Её звали Мавис. Зереф любил её больше жизни и был привязан к ней, так же как и к своему дракону, — парень задумался на мгновение и продолжил рассказ.- Но однажды она умерла. В этот момент привычная жизнь короля разрушилась. Он стал замкнутым, нелюдимым, перестал улыбаться и возненавидел весь мир, который считал виноватым в смерти своей жены. Королю повсюду мерещились заговоры. Начались массовые казни, страна ослабла и пришла в упадок.       Тогда жители страны решили взять всё в свои руки. Они создали тайную организацию, что готовила план по свержению Зерефа с трона. В ночь революции король оказал сопротивление всадникам, вставшим на сторону заговорщиков, но в итоге был убит.       Именно тогда Акнология стал тем, кем является сейчас. Он стал первым и последним драконом, что выжил после смерти своего всадника. В тот день дракон озлобился на всех людей на свете и сжёг дотла столицу Фиора.       Ты ведь знаешь, что Крокус не всегда был главным городом королевства? Все сведения о предыдущей столице были утеряны, поэтому никто не знает, как она называлась или где находилась.       После всех этих событий Акнология исчез.       — И всё равно я в это не верю. «Дракон, который выжил»? Бред. Драконы просто не могут жить без своего всадника. Это не возможно! — Леви продолжала упорно настаивать на своём.       — И всё же это так. Да, конечно, время берёт своё, и сейчас это уже не совсем живое существо, а скорее материальный призрак, одержимый жаждой мести. Обычно драконы живут гораздо дольше людей, просто из-за связи с всадниками они умирают вместе с ними.       Ты думаешь, каким образом всадники иногда выживают после потери дракона? Фактически они мертвы внутри. Если у человека есть смысл к существованию, то он продолжает жить до тех пор, пока не выйдет его время, или он не выполнит цель своей жизни.       — Может ты и прав, — снова по спине девушки пробежал холодок. Всё же ночь не самое подходящее время для страшных истории, хотя Леви и слышала её уже много раз. Но что-то не давало ей покоя. Почему Гажил рассказывает об этом так, будто бы сам пережил подобное? — А что за счёты у тебя к Акнологии?       Редфокс поднял задумчивый взгляд на напарницу. Сейчас его алые глаза не выражали никаких эмоций, и это пугало юную всадницу. Куда же делась его обычная суровость, грубость или насмешка, хоть что-нибудь, только не пустота. Может ей и показалось, но на секунду они наполнились грустью и болью. Это было совершенно не похоже на брюнета и никак не вязалось с его образом. В этот момент МакГарден даже захотелось обнять его, утешить, сделать что-нибудь, чтобы вернуть этим алым глазам их привычное выражение.       — Скажу тебе лишь только, что Акнология возвращался семь лет назад. В тот день я потерял кое-кого очень важного для меня.       Воцарилось молчание. Леви хотелось, чтобы Гажил рассказал ей всё, что его гнетёт, ведь так ему самому станет немного легче, но она ясно понимала, что брюнет не намерен ей больше ничего говорить. Что ж, может быть однажды настанет время, когда всадница сможет узнать все секреты своего напарника и попытаться помочь ему? Может быть, но точно не сейчас.       — Хватит историй на сегодня. Тебе пора спать, Мелкая, а то не вырастешь, ги-хи, — парень оскалился, и его взгляд снова стал живым.       Девушка только мягко улыбнулась в ответ. На душе разливалось приятное тепло. Именно такого Гажила она хочет видеть каждый день, и пусть называет её Мелкой, если это приносит пользу.       Леви прикрыла глаза и провалилась в сон.