Сохрани меня внутри своих объятий, Они словно крепость, Крепость вокруг меня. Потому что мы сломлены. Что нам сделать, чтобы вернуть Нашу невинность и те обещания, что мы так любили? Вернуть нашу жизнь, Потому что мы просто хотим быть единым целым. (Keep me safe inside Your arms like towers Tower over me. Yeah Cause we are broken. What must we do to restore Our innocence аnd all the promise we adored? Give us life again Cause we just wanna be whole) Paramore - We Are Broken
Паддингтонский вокзал встречает Джона дождем и сыростью. Люди смотрят на него немного настороженно – наверное, все дело в форме и в том, что его никто не встречает. Джон закидывает дорожную сумку на плечо и спускается в метро. Через пятнадцать минут он будет дома – по крайней мере, он надеется на то, что все еще может называть квартиру на Бейкер-стрит своим домом. Джон не сказал никому, что приедет на рождественские каникулы. Он даже не ожидал, что ему дадут отпуск. Последние несколько месяцев он работал в военном госпитале в Портсмуте, и это было просто отдыхом после напряжения, которое он испытал, находясь на войне. Он знает, что те три месяца были только тренировкой перед чем-то более серьезным – чем-то более значительным, – но он рад тому, что у него есть время улучшить свои навыки в мирной обстановке перед тем, как вновь оказаться лицом к лицу со смертью. Оказавшись перед дверью их с Шерлоком квартиры, Джон замирает. У него есть ключи – они все это время были в его дорожном рюкзаке вместе с фотографией Тоби и старой фотографией Шерлока, которую ему дала миссис Холмс перед его отъездом в Сэндхёрст, – но он не знает, есть ли у него теперь право войти без предупреждения. Пока он думает об этом, дверь распахивается изнутри, и Джон видит изумленное лицо миссис Хадсон. – О, Джон, мой дорогой! – ее радостный голос вызывает у него искреннюю улыбку. – Почему ты не предупредил, что приедешь? Я бы что-нибудь приготовила... – Миссис Хадсон, это ни к чему, – отвечает Джон, переступая порог и чувствуя, как сильно стучит сердце. – Вы куда-то уходите? – Мне нужно в магазин, у меня закончилось масло, – говорит она, а затем легонько сжимает его руку. – Шерлока дома нет, милый, он в лаборатории. Я не знаю, когда он вернется. – Думаете, он... будет рад увидеть меня? – Джону сложно даются эти слова, и миссис Хадсон все понимает. – Разумеется. Он ведь любит тебя, – уверенно отвечает она, а затем уходит, закрыв за собой дверь. Джон поднимается по лестнице так долго, что ему кажется, будто она никогда не кончится. Он чувствует себя так, словно вторгается на чужую территорию, и это чувство становится еще сильнее, когда он входит в гостиную. Здесь мало что изменилось, за исключением того, что стало больше беспорядка, но все же... Тоби сбивает его с ног, обнюхивая и виляя хвостом, и Джон опускается на колени, чтобы обнять его. Он боялся, что Тоби встретит его недоверчиво, но тот, кажется, нисколько не обижен таким долгим отсутствием. – Ты так вырос, малыш, – говорит он с гордостью, пока Тоби тянется носом к его рюкзаку. – У меня есть сыр и крекеры, хочешь? Услышав в ответ радостное тявканье, Джон достает из внутреннего кармана рюкзака угощение, и следующие несколько минут они проводят в тишине – Тоби с аппетитом ест, а Джон пытается привести в порядок свои мысли. Он не знает, позволит ли ему Шерлок остаться здесь. В конце концов, это именно он был тем, кто ушел. Возможно, ему стоило поехать в Вейбридж, но желание увидеть Шерлока было сильнее всего – даже сильнее страха быть отвергнутым. Наконец, Джон поднимается с пола, потрепав Тоби за ухом, и отправляется в душ. Он проводит там около получаса, наслаждаясь уютом и спокойствием, а затем, едва выключив воду, слышит голоса Шерлока и миссис Хадсон в гостиной. Они очень тихие – наверное, разговор идет о нем, – но Джон все равно может расслышать каждую интонацию в голосе Шерлока. Кажется, он рассержен и одновременно напуган, но за всем этим слышна радость, и сердце Джона выпрыгивает из груди, когда он выходит из душа. Миссис Хадсон, увидев его, улыбается и поспешно уходит, сказав что-то про ужин, и в гостиной воцаряется тишина.***
Шерлок не может пошевелиться. Его глаза прикованы к лицу Джона в попытке прочесть все эмоции, но это безуспешно, потому что его собственные эмоции слишком сильны – они оглушают и ослепляют его, заставляя рассудок умолкнуть. Джон подходит ближе, пытаясь улыбнуться, но у него ничего не выходит, и он просто останавливается в паре шагов от Шерлока, смотря прямо в его глаза. – Почему ты пришел сюда? – внезапно даже для самого себя спрашивает Шерлок, и его голос звучит так слабо, словно жизненные силы покинули его. – Потому что хотел увидеть тебя, – отвечает Джон, отводя взгляд в сторону и сжимая кулаки. – Я могу уйти, если ты хочешь. – Уходи, – шепотом произносит Шерлок, отворачиваясь к окну. Проходит еще какое-то время, прежде чем Джон уходит в ванную – наверное, там осталась одежда, в которой он пришел. Шерлок садится в кресло, чувствуя себя полностью опустошенным. Через минуту Джон выходит, одетый в военную форму, поднимает с пола рюкзак и накидывает его на плечо. Шерлок не может оторвать от него взгляда – он выглядит совсем другим, и в то же время... – Ты уверен? – в голосе Джона никогда не было столько отчаяния, и Шерлок больше не может контролировать себя. Они сталкиваются где-то посередине, и расстояние между ними исчезает, потому что Джон прикасается губами к его губам, обхватывая ладонями его лицо и шепча его имя между поцелуями. Шерлок задыхается, цепляясь за его куртку, и ему кажется, будто все это исчезнет, стоит только ему открыть глаза. Но потом Джон останавливается и берет его за руки, до боли сжимая их, и Шерлоку приходится посмотреть на него, чтобы понять, что все это значит. – Я никуда не уйду. Я буду здесь, пока не закончится отпуск, слышишь? Шерлок кивает, даже не пытаясь говорить что-то – его голос наверняка будет звучать ужасно. Он освобождает свои руки и чувствует почти физическую боль от потери контакта. Джону все же удается улыбнуться – слабый отголосок его прежних улыбок, но пока Шерлоку хватит и этого. – Я сделаю чай, – говорит Джон, оставляя рюкзак и куртку в кресле, и идет на кухню. – У тебя есть какая-нибудь еда? – Да, я покупал хлеб и ветчину пару дней назад, – Шерлок отвечает не сразу, и Джон уже успевает поставить чайник. – Майкрофт следит за тем, чтобы я ел. Джон одобрительно хмыкает, и атмосфера между ними становится чуть спокойнее, однако Шерлок пока не решается говорить о чем-то еще. Они едят бутерброды, запивая чаем, и Джон рассказывает о том, как проходило его обучение, а затем – о первом человеке, который погиб на его глазах, и Шерлок не прерывает его, потому что это важно. Все это время, что они были не рядом, каждый из них шел своей дорогой, но теперь они снова здесь, пускай и ненадолго, и им обоим жизненно необходимо поделиться всем – абсолютно всем, – чтобы почувствовать эту близость, которой они так долго были лишены. Шерлок, немного расслабившись, рассказывает о своих походах к психотерапевту; о таблетках, которые принимает; о том, как давно у него не было кошмаров, и о том, что теперь у него есть работа. Они сидят так до позднего вечера, пока им не звонит тетя Джейн, чтобы отчитать Джона за то, что он не предупредил ее о своем приезде. Когда наступает ночь, Шерлок уходит в спальню, а Джон остается на диване в гостиной, потому что они оба понимают – несколько часов рядом вряд ли способны исправить то, что они натворили за последние несколько лет. Шерлок думает о том, что наверху есть вторая спальня, и Джон мог бы занять ее на ближайшие три недели, пока не закончится его отпуск. Он думает о том, что будет с ними, когда они снова окажутся далеко друг от друга. Контракт Джона подписан на три года, и ни один из них не знает, что приготовило им будущее.***
Наступает канун Нового года – первого года нового тысячелетия, – и вся их большая семья собирается в квартире на Бейкер-стрит. Тетя Джейн, Гарри, родители Шерлока, Майкрофт и миссис Хадсон – кажется, эта гостиная еще никогда не собирала столько людей сразу. Тоби сходит с ума от радости, ведь каждый кормит его чем-то вкусным и хвалит его умение подавать лапу. Шерлок выглядит счастливым, несмотря на простуду, которая одолела его в последние дни уходящего года. Гарри пьет больше вина, чем следует, и рассказывает не очень смешные анекдоты, но Джон все равно смеется, потому что ужасно скучал по сестре. Миссис Холмс несколько раз пытается задать вопрос, который интересует ее больше всего – о том, что происходит между Шерлоком и Джоном теперь, – но всякий раз осекает себя, и Джон благодарен ей за это. После того поцелуя в день его возвращения они держатся на расстоянии друг от друга. Джон ночует в спальне наверху – там есть кровать и платяной шкаф, – хотя ему ничего не хочется так сильно, как засыпать и просыпаться, обнимая Шерлока. Они проводят время вместе, разговаривая обо всем, кроме самого важного, но Джон благодарен за то, что у него есть. Через два с половиной года он вернется и будет рядом с Шерлоком, даже если их отношения так и останутся неопределенными. Джон больше не оставит его – наверное, это единственное, в чем он сейчас уверен. – Ему нужно время, – раздается рядом с ним голос Майкрофта, и Джон понимает, что каким-то образом оказался на кухне, даже не заметив этого. – Все это было потрясением для него. – Я знаю, что виноват, – отвечает Джон. – Не больше, чем он сам, – со вздохом говорит Майкрофт, наливая им обоим глинтвейн. – Вы оба причинили друг другу боль. Теперь это уже неважно, Джон. Есть кое-что поважнее. Джон вопросительно поднимает брови, делая глоток горячего напитка. – Он боится за твою жизнь. Мы все боимся, но он... – Майкрофт делает паузу, чтобы подобрать слова, но так и не находит их. – У меня есть связи с военными, и я постараюсь... – Что? Следить за мной? – Джону не хочется быть резким, но сдержаться он не может. – Я сам выбрал это, и мне нравится заниматься этим, нравится... – Опасность? – с легкой усмешкой спрашивает Майкрофт. – Да, я вижу. Джон молчит, потому что ему нечего ответить. Он знает, что в войне нет ничего хорошего, как знает и то, что продлил бы контракт, если бы дома его никто не ждал. Так или иначе, Шерлок для него важнее всего, и поэтому он вернется, как только срок его службы подойдет к концу. – Я не собираюсь вмешиваться в твои дела, Джон, – нарушает тишину Майкрофт. – Но за оставшееся время может произойти всякое, в том числе... – Мальчики! – миссис Хадсон появляется рядом с ними очень не вовремя, и Джону остается только улыбнуться ей. – Все вас заждались, и Шерлок хочет что-то сыграть. Уверена, ваш разговор может подождать. Им приходится последовать за ней в гостиную, но Джон никак не может отделаться от мысли, что совсем скоро ему предстоит столкнуться с чем-то неизвестным, и, вероятно, это будет гораздо опаснее, чем участие в миротворческой миссии.