Остановись

      Утро каждый раз будет подкрадываться весьма не вовремя, и также незаметно, как маленький мышонок, несущий кусочек сыра в свою норку, таится от большого толстого кота. Это воскресение было особым, не таким как все остальные, однообразные и вечно проходящие мимо, а лишь потому, что его они проведут вместе, но сначала, им обоим стоит проснуться и хорошенько позавтракать.       Первой один глаз открывает Катя, морща носик и хмуря лоб, за ним пошёл и второй глаз. Они ещё пару секунд бесцеремонно хлопали, прежде чем показать ясную картинку. А картина была следующей: на большой кровати, в верхней одежде, свернувшись, рядом лежал Арсений, тихо посапывая. Его веки иногда содрогались, казалось, что он вот-вот распахнёт свои ясные голубые глаза, но мужчина продолжал спать, изредка чуть сильнее сжимая талию девушки своей большой рукой. Катя улыбается такому мирному и расслабленному виду своего друга, её щеки покрывает небольшой румянец, который так не вовремя выступил, и никуда ведь его не спрячешь, и никуда не деться от него.       - Арс, - певуче и очень тихо произносит девушка, проводя своей тонкой ладошкой по сильному плечу, - пора вставать.       - Ещё пять минут, - сквозь сон, еле-понятно лепечет Арсений, растворяясь в этом лёгком прикосновении.       - А потом ещё через пять, а затем через десять, пятнадцать, восемь часов, двадцать пять лет. Ну уж нет, милый. Я сказала подъём - значит подъём.       - И я тебя люблю, Катюш, и тебе доброе утро, - пробурчал Попов, потягиваясь и всё таки встал, сонно потирая глаза.       - Ой, только давай без этого твоего драматизма, актёр, - она улыбнулась, и чмокнув его в колючую щеку, радостная и жутко смущенная убежала на кухню.       Арсений ещё около пяти минут сидел с рукой, приложенной к щеке, и недоумевая. Что только что произошло? И с каких пор его удивляет что-то подобное? Они давно знакомы и тепло друг к другу относятся, ничего более. Нет, она не относится к нему по особенному, и вовсе Катя не покраснела после этого непринужденного жеста. Она и была красная, с самого начала. И жаль, что так думает, только сам Попов.       Погода была на редкость прекрасная. В вечно сыром и холодном Питере грело солнышко. Было не слишком жарко и не холодно, по-моему идеально, разве нет? Катя носилась вокруг Арсения, бегая по парку, вдыхая теплый ветер и часто хихикая себе под нос. Детская и непринуждённая атмосфера будили в ней ребёнка, она и была ребёнком, который играл во взрослого, нацепив на себя серьёзную маску, с грозным видом стараясь всё контролировать, всем видом крича: "Смотрите! Я выросла! Я самостоятельная и могу справиться со всем сама!" А потом раздавалась громким хохотом и дула губы, если смеялись над ней. Арсений всегда видел в ней эту маленькую девочку, возможно, по этому и боялся сделать какой-то шаг навстречу своим чувствам или перепутать эти чувства с отцовскими, а может и братскими, по отношению к бедной девушке, что любила его всем сердцем, уже давно не как брата, или единственного и верного друга.       Нападение на Попова произошло так неожиданно, что тот, после того, как на его спину что-то вихрем налетело и повисло, как коала на ветке, пошатнулся и чуть было не свалился с ног, но, благо, удержался.       - И эта крепость была завоёвана отважным рыцарем! - торжественно произнесла покорительница всего сущего, вцепляясь зубами в плечо и без того растерянного Арсения.       - Она ещё и кусается! - завопил мужчина, всплеснув руками, но все же потом поддержал ими храброго рыцаря.       - Молчать! Я теперь твой господин!       -Сопли вытри, господин! - с усмешкой произнёс Арс, явно не собираясь сдаваться.       - ЗАГОВОР! ПЛЕННЫЕ УСТРОИЛИ ЗАГОВОР! - она сильно ударила его по больному плечу, которое ещё саднила после острых зубов завоевателя, - Молчать, смерд! Сам царь перед тобой.       - Не вели казнить, вели слово молвить!       - Будешь служить верой и правдой?       - До конца своих дней, царь-батюшка.       - То то же. А теперь вперёд, верный поданный. Идём объезжать владения.       - Слушаю-с, - Арсений побежал по парку, крепко держа Катю позади себя, чтобы та не упала, а то она это может.       - Ты ещё такой ребёнок, - заключил Попов после долгого молчания, уже подходя к знакомому подъезду.       - А ты типа взрослый, да? Дядя Арсений спешит на помощь, - Катя закатила глаза и уставилась на собеседника.       - Опять начнёшь тираду о том, что я не могу оставаться тут одна?       - Не начну, бесполезно это, - в секунду, он сделался серьёзным и нахмурил брови. Сразу стало понятно, что тема не из любимых.       - Может хватит? Ты мне не отец, хотя порой ведёшь себя именно так, - некая обида говорила сейчас в девушке. Она скрестила руки на груди, сверля дырку в мужчине, говорящем с ней, - Мне достаточно лет, чтобы жить одной, хорошо? Я справляюсь, Арс, справляюсь. Уже много лет, как справляюсь. Я вышла из того возраста, когда за мной нужен вечный присмотр!       - По-моему, ты наоборот только вошла в него.       - Опять же, ты не мой отец, Арсений!       - Был бы им, давно бы отходил ремнём за такое обращение!       Глаза Попова наполнились гневом, а скулы немного дрогнули. От такого Арсения лучше держаться подальше. Всё-таки мужчина был весьма вспыльчив, особенно, когда дело касалось его девочки, а ещё чаще, когда она же и была инициатором этого цирка.       - О боже, это уже БДСМ какой-то! Мне 20 лет! Я могу жить одна, делать, что хочу и быть кем хочу. Я не обязана спрашивать, как к кому мне обращаться.       Арсений тяжело вздохнул, как бы немного успокаивая внутреннего зверя, что рвал и метал внутри его.       - Я обещал твоему отцу и твоему брату, - сдержанно выдавил он, на тон ниже, чем говорил обычно.       - Пять лет прошло. Ты сдержал обещание, но теперь я выросла, и могу позаботиться о себе, правда. Обещаю, всё со мной хорошо будет, - она подошла чуть ближе, вставая на носочки и упираясь своим лбом в его, прикрывая глаза. Арсений немного склонился, заставляя её опуститься, но контакт не прервал, - ты мне веришь?      Попов лишь тихонько кивнул, и крепко прижав к себе девчонку на прощание, собрался идти домой, проронив что-то похожее на "увидимся", пропустив мимо ушей тихое: "Я надеялась, что ты останешься."       Осень. 2012.       - Лёш, пожалуйстааа, - хнычет Катя, утыкаясь носом в спину брата. Так не хочется, чтобы он куда-то уезжал, оставлял её одну. Она так любит их с отцом, ведь это всё, что есть у неё, единственная опора и поддержка, помощь и радость. После смерти мамы, девчушка так держится за родных, что кажется, стоит им выйти из обзора Кати, как они исчезнут и больше не вернутся к ней... И кто бы мог подумать, что именно так всё и сложится.       - Кать, не хнычь, я же с тобой остаюсь, - Арсений чуть улыбнулся своей самой доброй улыбкой, обнимая малышку за плечи и освобождая своего лучшего друга от цепких лапок его сестрёнки.       - Мы с папой вернёмся, ты даже моргнуть не успеешь. Слушайся Арса, хорошо, котёнок?       Алексей поцеловал малышку в лоб и махнул Попову рукой, призывая пойти за собой, оставляя сестру попрощаться с отцом. Он молчит пару секунд, а после тянет руку другу для рукопожатия. Арсений крепкой хваткой вцепился в ладонь товарища, сжимая как можно сильнее. Его не покидало тревожное чувство, но Арс лишь улыбнулся, оставляя все эти мысли далеко в стороне.       - Присмотри за ней, ладно? Она хоть уже и не такой ребёнок, но влезть может куда угодно.       - Кому ты рассказываешь? Я её с пеленок нянчу, - Попов хмыкнул, тепло улыбаясь, будто вспоминая те моменты.       - То-то она души в тебе ни чает, - Лёша нахмурился, наигранно-строго прожигая друга взглядом.       - Я присмотрю за ней. Берегите себя, - парень кивнул подошедшему взрослому мужчине, который хлопнул сына по плечу, мол пора уже, и оба сели в машину, уезжая также быстро, как и смог уловить Арсений тревожный взгляд друга, а едкий запах автомобильных выхлопов улетучился куда-то вслед за скрипок колёс.       - Что делать будем, мышь? - спросил он у подошедшей девочки, что крепко сжала его большую руку своими маленькими ладошками.       - Уроки, - выдохнула она, ведя его в дом.       А дальше.. Они не помнят, что было, помнят лишь гудки в телефоне, обрывистое чужое дыхание, и холодный мрачный голос "зафиксируйте дату и время смерти". Лёша так и не осуществил свою мечту, будучи к ней так близко, а Вячеслав Андреевич так и не похвалил сына за отличную работу и не обнял дочь, после долгой разлуки. Сын и отец всегда будут рядом, на местном кладбище, где и покоятся за одной оградкой.       Одна ошибка, один не верный поворот, свет фар камаза, а дальше полёт и темнота. Пустая, холодная и мрачная, забирающая все надежды и светлое будущее, высасывающая жизнь не только у двух мужчин, но и у маленькой девочки пятнадцати лет, оставшейся со своим другом на пару дней, а в последствии и навсегда, чью душу эта темнота тоже забрала. С тех пор они и остались вдвоём, заполняя эту пустоту друг другом, и светя маленькими фонариками, пытаясь хоть как-то заглушить эту темень.