Остановись

      Комнату едва освещает слабый свет настольной лампы, в округе тихо, слышно только, как капельки стучат о подоконник, наигрывая свой непонятный ритм. Катя стоит у раскрытого окна и дышит полной грудью. Отчего-то улыбается и вдыхает ещё глубже, вытягивает тонкую кисть на улицу, крутит под дождём, хихикает как маленькая и снова прижимает к себе, как бы грея и пряча мокрую руку. Дверь открывается совсем незаметно, как и тихие шаги, быстро приближающиеся к девушке. Она отмирает, как только чувствуют чьё-то присутствие за своей спиной, не успевает обернуться, прежде чем её обнимают за плечи, крепко прижимая к груди.       - Ещё чего придумаешь? - Арсений шепчет куда-то в макушку, тянется одной рукой к окну, но затихает, слыша отчаянное мычание, - Простынешь же, глупая.       - Не трогай окно.       - У тебя был жар час назад, - тихо вздыхает, прикрывает глаза, он устал, правда устал.       - Ты можешь попасть в больницу, уже были подозрения на пневмонию, это что, шутки тебе?       - Ну не умру же я от этого, - она хмыкает и поднимает голову, упирается лбом в его подбородок и хлопает глазками, невинная овечка, правда?       - Какое из слов, пневмония или воспаление лёгких, тебе не понятно? Кать, отнесись серьёзно, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты слегла.       - Ну, воспаление лёгких - это словосочетание.       - Кать.       - А ты поэтому остался?       - Катя.       - Ладно-ладно, зануда, ты только вдохни, сам всё поймёшь.       - Ещё скажи, что это что-то особенное, - он не улыбается, но хочет, это видно. Уголки губ подрагивают, пытаются подорваться с места, но у Арса же всё под контролем, под контролем ведь, да? - Такая погода в Питере - не открытие, дожди чуть ли не каждый день и запах сырости тут уже как родной, я живу тут, забыла?       - Да ты не понимаешь, Арс, тут свежестью пахнет, асфальтом. Обычно пыльно и накурено, а сейчас почему-то по-другому, - Катя вдыхает снова, показывает пример и снова улыбается, она бы стояла тут вечность, если бы не строгий "отцовский" взгляд.       - Давай так, я сейчас вдыхаю, и мы закрываем, ладно?        Девушка кивает в знак согласия и ждёт, когда уже Арсений выполнит обещание. Мужчина глубоко вдыхает и замирает на пару минут, прикрывает глаза. Запах дождя и свежести тут же проникает в лёгкие ароматом свежих цветов и заставляет бутоны распускаться прямо внутри организма. Черт, а она права, тут и правда совсем другой воздух.       - Я же говорила, - девчонка хихикает и прижимается спиной сильнее, спасаясь от холодных мурашек, что бегали по рукам и спине, всё же холодно на улице.       - Всё, права - не права, а окно я закрываю, замерзла вон уже. Пошли лучше чай горячий пить.       Катя согласно кивает когда её спрашивают о варении и морщит нос, как только ей преподносят кучу таблеток. Нет, не бабское это дело таблетки глотать, само пройдёт, как-нибудь. Арс закатывает глаза, садится рядом и следит, чтобы мелкая выпила всё до последней капли, смеётся с того, как она кривит лицо от горького вкуса, а после хвалит за смелость и подливает ещё чая в большую кружку.       - Жениться тебе надо, Попов, жениться, - парирует девушка, а Арсений давится чаем, чуть не задыхается и огромными глазами смотрит на смеющуюся девушку.       - Свихнулась?       - Мамку мне ищи, папуль, только хорошую, а то опять грымзу притащишь, а мне потом изводи её, шебутную.       - Точно свихнулась, - не шутит, а констатирует факт!       - Скучный ты, пап, - вздыхает и откидывается на спинку дивана.       - Пап?! - он будто только сейчас услышал это, и, нехило так, удивился.       - А что?       - Я же "не отец тебе", - хорошая память, ничего не скажешь. А вот пародист он так себе, Катя не оценила его попытки изобразить её, за что влепила ему звонкий подзатыльник.       - Ведёшь себя, как папочка, - девушка улыбается, закрывает глаза и сваливается Арсу на колени, удобно устраиваясь.       - Говори лучше папа, пожалуйста, - Попов вновь давится, но уже воздухом. Что творит эта девчонка?!       - Хорошо, папуль, - малая чмокает губами и возится; Арс перехватывает, поднимает, усаживает рядом.             - Не балуйся, дочь, - принимает условия игры, подыгрывает. Чем бы дитя не тешилось, как говорится...       - Как скажешь, - она склоняет голову чуть в бок, показывает белые зубки в улыбке, дразнит взглядом, - пап, хочу на ручки.       - Залетай, - протягивает руки, приглашая к себе. Катя охотно поддаётся, залезает верхом на его колени, обнимает за шею и ногами обхватывает торс, затихает.       Тишина длится не долго, её режет серьёзный и слабый голос мужчины, предложение: "Поехали со мной", а после глухой кашель, вызванный толи словами, толи болезнью...        - Ты это серьёзно? Арс, у меня учёба..        - Но скоро каникулы, сдай всё сразу..да и ты болеешь, какая учёба?        - Я выживу без тебя, правда..        - Тогда завтра в пять.. Ты дома остаёшься, я буду звонить, обещаю.        - Тебя не переубедить?        - Нет...        - Я буду скучать, сильно-сильно, - прячет лицо в изгибе шеи, боится пошевелиться.        - Я ещё не уехал, - вздыхает, прижимает к себе чуть крепче, вдыхает.        - Это что-то меняет?       Слова бьют током и отшибают напрочь все невысказанные фразы. Время идёт, стрелки тикают, пульс замирает. Не отпустит, не отдаст, а сердце жмётся сильнее и сильнее. Страх проронить вздох или всхлип становится всё жгучее, он ведь не уедет, если услышит.. Так будет лучше для него, пусть едет, он же вернётся, правда?       - Я выживу без тебя, правда..

Она не выживет.