Детективные хроники (Красивее жизни)

7 августа. 10:10 Всё пошло совсем не так, как я предполагал. На планёрке меня отстранили от дела и поручили его другому сотруднику. Это было сделано по двум причинам: первая - долгое отсутствие должного результата, а вторая - я ослушался указаний своего начальника Бориса в прошлый раз, и вместо того, чтобы проводить опрос и расследование по второй и третьей жертвам, пошёл с Мишей продолжать проводить опрос в ветеринарных клиниках. На все мои доводы относительно того, что я лучше знаю, как мне работать, и того, что у меня появились зацепки, Борис Олегович отреагировал крайне негативно. Что и говорить, этот человек не терпит, если кто-то вставляет своё слово поперёк его. По большей части, особую роль в данном случае сыграл его эгоизм. Я не считал себя виноватым: я действовал так, как считал нужным. Особенно следовало учесть то, что я разгадал подсказки преступника. Но Борис Олегович не разделял моего мнения и даже не согласился меня выслушать. Я, в свою очередь, потихоньку закипал - проще говоря, этим утром я поругался с начальством и поругался серьёзно. В двенадцать часов я полностью передал дело другому сотруднику. Близился перерыв, мы с Мишей сидели в моём кабинете, сломленные и подавленные. - Андрей Сергеевич, и что нам теперь делать? - Что-что… Ты слышал, что этот самодур сказал? Дело у нас с тобой забрали - так что будем заниматься каким-нибудь другим. - Но ведь, по сути, он не прав! И Вы это прекрасно понимаете. - Понимаю. Но поперёк начальства своё слово не вставишь. Ты сам слышал, что было на планёрке. Не расстраивайся ты так! Скоро перерыв - пойдём, посидим в кафе, выпьем кофе, я угощаю. Я пытался его взбодрить, но получалось это у меня весьма плохо. Да, что говорить, я и сам был подавлен не меньше, чем Миша. Настало время перерыва. Мы пошли в кафе, чтобы хоть как-то развеять нависшую над нами негативную тучу. ****** 13:30 Мы сидим за столиком: Миша потягивает через трубочку свой «латте», а я смотрю на «американо», который уже давно остыл. - Андрей Сергеевич, почему Вы не пьёте? - А разве не видно? Потому что я думаю. - О чём же? - О том, что скорее всего будут новые жертвы, потому что я сомневаюсь, что дело смогут быстро раскрыть. Но нас с тобой отстранили - так что теперь эта не наша забота. Миша поменялся в лице: однобоко улыбаясь, он прекрасно понимал, что я нарыл что-то и теперь смотрю на всех свысока. - Андрей Сергеевич, может Вы всё-таки расскажете мне? - Что именно? - То, что не дал Вам сказать Борис Олегович на планёрке. Что Вам удалось узнать? Если честно, мне очень хотелось поделиться информацией с Мишкой. Да и по его лицу было заметно, что он явно заинтересован. Но я решил его немного помучить. - Забей, Миш! Теперь это не наше с тобой дело. Раз всемогущий Борис Олегович даже не дал мне высказаться и решил передать дело другим сотрудникам, то пусть они сами и разбираются - вся документация для этого уже у них на руках. - Но ведь кое-чего они не знают, верно? - Почему ты так думаешь? - По Вам видно. Ваше лицо говорит само за себя: это лицо человека, который знает то, чего не знают другие… Не томите же, расскажите мне - я ведь Ваш напарник. - Ну, хорошо, хорошо, уговорил. Тебе я бы в любом случае рассказал - просто захотелось немного тебя помучить. Подсказки помнишь? Миша, потягивая латте из трубочки, в этот момент подавился и закашлял. Я похлопал его по спине. - Ну, спокойно, спокойно. - Андрей Сергеевич, неужели Вы их расшифровали?! - Именно. Только не ори ты так – мы же в культурном месте. - И что же они означают? - Попробую натолкнуть тебя на мысль - хочу, чтобы ты сам понял. Держи вот мой блокнот и читай все три подсказки. Я протянул ему блокнот. Миша открыл его на той странице, где была оставлена закладка. - «Я такой маленький, но без меня картина не полная». - Что-нибудь приходит в голову? - Да нет, особо ничего… Вы хотя бы натолкните меня на нужную мысль. - Ладно, читай вторую. - «Я не знаю, как меня зовут». - Держи! – Я достал из кармана эспандер и протянул Мише. - Зачем мне это? - Помогает сосредоточиться и лучше думать. Упражняйся. Миша явно не догонял, к чему я клоню, и с удивлённым выражением на лице принялся старательно сжимать и разжимать в руке эспандер. Честно говоря, получалось это у него не очень: уже после десяти раз, скорость его движений значительно упала. - Ну, что, приходит что-нибудь в голову? - Пока что нет. - Даже эспандер не помогает? - Нет. Только пальцы болят с непривычки. - Ну, и? - Что? - А-а-а-а, да что ж до тебя не доходит-то?! Читай третью подсказку. - «Я и есть самый недоброжелательный жест». Похоже, он и вправду ничего не понимал – нужно было ему помочь: я вытянул руку и показал Мише средний палец. - Андрей Сергеевич, что Вы себе позволяете?! - Дурень! Вот она, прямая подсказка - перед тобой пальцы. Миша речь идёт о пальцах. Лицо Миши засияло. «Наконец-то до него дошло», – подумал я, но он тут же задал мне глупый вопрос: - А причём тут пальцы-то? - Как это причём? Я же тебе русским языком говорю: каждая подсказка ассоциирована с пальцем. В них говорится о мизинце, безымянном и среднем пальцах: сколько пальцев – столько и жертв. - Вы хотите сказать, что каждая жертва – это палец? И что это значит в таком случае? - Пока что я и сам не знаю. Но точно ясно одно: на трёх жертвах он не остановится. Миша почесал затылок - до него наконец-то начало доходить. - То есть, Вы хотите сказать, что пальцы – это жертвы, и, следуя этому, у маньяка явно есть цель нам что-то показать? Возможно, жертв будет пять или даже десять? - Вот, наконец-то ты начал мыслить в нужном направлении. Но я полагаю, что их вряд ли будет десять. Преступник слишком аккуратен и не убивает для того, чтобы просто насладиться убийством, как таковым. Следуя подсказкам, я предполагаю, что у него явно есть какая-то цель. Но, чтобы её достигнуть, он вряд ли собирается убить десять человек. Проще реализовать замысел, убив пятерых. Если рассуждать так, то всё как раз сходится: одна рука – кисть, пять пальцев – пять жертв. Миша перебил меня. - Хм-м-м… Значит ещё будет как минимум две жертвы? - Именно! Только не «как минимум», а скорее всего. И ему не удастся долго оставаться в тени, если жертв будет десять. - И как Вы думаете, кто это будет? Опять девушки? Но почему он остановился именно на девушках? Ведь экспертиза показала, что они не были изнасилованы перед смертью. - А вот этого я тебе сказать не могу, поскольку сам не знаю. Первую и две последующие жертвы ничего не связывает. Разве что только все они были весьма красивыми. Повисла неловкая пауза, продлившаяся секунд двадцать. Я наконец-то начал пить свой остывший «американо», а Миша просто смотрел в одну точку, как будто увидел что-то на столе. - Андрей Сергеевич, Вы же давно работаете в этом отделе? - Да, довольно давно. С чего вдруг ты решил об этом спросить? - По Вам видно, что Вы полностью отдаётесь работе. Я не знаю, много ли у Вас друзей, и справедливо ли то, что нас отстранили от дела... Но вот что точно несправедливо: Вы столько лет работаете, и до сих пор имеете звание лишь капитана. А человеку с Вашим складом ума уже давно пора бы дать повышение. - И к чему же ты мне тут льстишь, а? - Да к тому, что это несправедливо! Вы додумались, Вы раскрыли суть подсказок, а Вас даже не захотели выслушать. - Такое уж у нас начальство, ничего не поделаешь. Да и не только у нас, против начальника не пойдёшь. - Почему Вы так думаете? - Что значит «почему»? Многолетний опыт сказывается. Поработаешь с моё – поймёшь. - Я бы не хотел работать с Ваше, и в сорок шесть лет оставаться в должности капитана. - Слышь, Мих, ты давай полегче! Мне лучше не дерзить, уяснил? - Андрей Сергеевич, да я и не собирался дерзить, я указываю на действительность. Что нам мешает самим продолжить расследование? - Мих, ты что, дурак? Сам же слышал, что Борис сказал: дело больше не наше. А если будем лезть не своё дело, то одному богу известно, какую меру наказания придумает наш начальник. - Андрей Сергеевич, а Вас не пугает то, что будет ещё, как минимум, две жертвы? И мы с Вами, зная это, просто будем сидеть сложа руки? Неужели Вы не хотите раскрыть это дело? Ведь до разгадки наверняка не так далеко, как может казаться. У нас есть фундамент, есть на что опираться. Давайте же завершим это дело, раз начали его расследование! Я слушал, как он рассуждал, более минуты. Ну, а что я мог возразить? Возможно, он насмотрелся фильмов и решил поиграть в бравых детективов, которые самолично берутся за расследование после своего отстранения. С другой стороны, должен признать, что на протяжении своей карьеры я и сам уже порядка двадцати раз продолжал расследование после своего официального отстранения - такая уж у меня натура. Видимо, поэтому я совсем не продвигаюсь по карьерной лестнице. Как это ни прискорбно, но в нашей работе главное - соблюдать субординацию и делать то, что тебе говорит начальство, а не раскрывать одно дело за другим и ловить преступников. Конечно, у меня были зацепки и наработки с прошлого вечера, но я не мог определиться, что мне делать. А Миша продолжал рассуждать без умолку. - Андрей Сергеевич, вот, к примеру, чтобы Вы делали сегодня, если бы нас не отстранили от дела? Я задумался и, почесав бороду, припомнил вчерашний план действий: - Ну, сперва я хотел доложить на планёрке о своих догадках. После чего хотел ещё раз побеседовать с твоим Артёмом. Потом провести опрос знакомых и родственников второй и третьей жертвы. А потом ещё посидеть вечером и порыться в своей библиотеке: может удастся что-нибудь найти в литературе, где бы людей сравнивали с пальцами… - Так давайте же сделаем всё, что Вы говорите. Никто не узнает! Я и сам не заметил, как увлёкся своими рассуждениями. Миша смотрел на меня совсем по-другому: в этот момент мне даже показалось, что это я - стажёр, а он – опытный сотрудник. Наш разговор продолжался ещё минут двадцать, и перерыв явно получился дольше, чем обычно. Поскольку на ближайшие два дня нам с Мишей поручили исключительно бумажную работу, то можно было продолжать заниматься расследованием внерабочее время. План был следующим: мы возвращаемся в офис, маячим перед кабинетом начальника, всем своим видом демонстрируя вид бурной рабочей деятельности, а после шестнадцати часов уходим из отдела под предлогом передать часть документации в отделение другого района. На деле же после четырёх мы поэтапно начали работать по моей схеме: сначала направились в ветеринарную клинику, чтобы ещё раз побеседовать с Артёмом и задать ему несколько дополнительных вопросов. Из всех опрошенных именно он показался мне самым подозрительным. Конечно, я не мог ничего утверждать точно, но поболтать с ним ещё разок явно не будет лишним. ****** 16:30 Но снова всё пошло совсем не так, как хотелось бы: когда мы оказались на месте, клиника была закрыта - довольно необычно для будничного дня. «Учитывая то, что в субботу и воскресенье эта клиника не работала, график должен был быть пятидневным. Сейчас - половина пятого. Возможно, Артём либо заболел, либо ушёл раньше с работы. Стандартный рабочий день должен длиться либо до пяти, либо до шести часов», - размышлял я. Ход моих мыслей прервал Миша. - Возможно, что он заболел или просто раньше ушёл с работы. - Да, я и сам только что об этом подумал. Давай присядем. Мы сели на скамью напротив клиники. Я достал сигарету и закурил. - Довольно редко приходится видеть Вас с сигаретой. - Ну, это может быть, потому что я редко курю? Ещё в молодости, вместо сигарет я предпочёл это. Я достал из кармана эспандер, показал его Мише, и засунул обратно. – Хотя, и то, и другое помогает сосредоточиться. Только вот от эспандера вреда нет, в отличие от сигарет. Ну, что, тогда проведём опрос всех, кто знал вторую и третью жертвы - должны быть хоть какие-то зацепки. - Андрей Сергеевич, а может лучше по старой схеме будем действовать? - Ты о чём? Мы и так работаем по старой схеме. - Ну, я бы так не сказал. Мы же сначала собирались побеседовать с Артёмом. - Ты что - дурак? Сам же видишь, клиника закрыта. - Дело в том, что когда я состоял в труппе, то был пару раз у него в гостях. Мы можем попробовать просто навестить его, если, конечно, он будет дома. Честно признаюсь: в этот момент я был приятно удивлён, но постарался не подавать вид, а лишь задумчиво произнёс: - Т-а-а-к… Значит, говоришь, ты знаешь, где он живёт? - Да. Адрес я вроде всё ещё помню, если конечно Артём никуда не переехал: улица Конституции, дом тридцать два, квартира девятнадцать. - Отлично! Так. Сейчас мы - в конце Донской. Отсюда примерно сорок минут езды, учитывая пробки. Но пешком мы будем идти явно дольше, а нам ведь ещё нужно опросить кучу народа. Миш, я предлагаю поехать на маршрутке - пойдём сразу на остановку. Я тут же потушил сигарету, и мы направились в сторону остановки. По дороге я продолжал размышлять уже вслух: - Конечно, далеко не факт, что он окажется дома. Возможно, что он просто раньше свалил с работы на какую-нибудь вечеринку. Вы же сейчас все такие, да, Мих? - Ну, Андрей Сергеевич, если честно, то далеко не все. К тому же, как мы предположили, возможно, что он просто заболел - в таком случае вероятность того, что он окажется дома, очень велика. Раз уж мы собрались к нему, то нужно идти. - Ты прав, нужно проверить всё. - Да. И, если честно, я хочу, чтобы Вы поговорили с Артёмом и убедились в том, что он никак не замешан в этом деле. Я знаком с ним не так давно, но уверен, что он хороший человек. - Ну, вот поговорим, тогда и увидим. Мы подошли к остановке. Нужный автобус пришлось ждать ещё порядка двадцати минут. И тут моя интуиция неожиданно проснулась: было такое, почему-то неприятное, предчувствие, что после разговора с Артёмом обязательно появится какая-то существенно важная зацепка. - Слушай, Мих, а ведь этот дом на Конституции находится не так уж и далеко от Северной шестнадцать, где были совершены второе и третье убийство. - Как-то не задумывался об этом. И что с того? - Ну… Не находишь ли ты это совпадение не случайным? - Да бросьте вы, Андрей Сергеевич! Кто пойдёт на такое, если сам живёт не так далеко от места преступления? - Миш, есть такое выражение: «самые грандиозные преступления совершаются под носом». - По-моему, там говорится не «преступления», а «ограбления». - Не важно…суть ты понял. С одной стороны – ощущение было довольно неприятным и тревожным, с другой стороны – я понимал, что любая информация может быть полезной. Теперь, когда мы знаем, что жертв может оказаться больше, что у преступника есть цель – нужно хвататься за любую зацепку. ****** Пробки. Ненавижу пробки! Как я и предполагал, мы приехали аж к шести часам. Плюс ко всему, маршрутка останавливается только на пересечении улиц, а потом поворачивает в другую сторону - так что нам пришлось идти ещё минут десять пешком до нужного дома. Конституции тридцать два, квартира девятнадцать, второй подъезд, первый этаж - мы на месте. Я нажимаю на дверной звонок. Тишина. Жду секунд десять и звоню повторно. Тишина. Жду снова и звоню в третий раз - тишина. - Миш, а у тебя случаем не осталось номера его телефона, стационарного или может быть, есть сотовый? - Если честно, то номер стационарного телефона я, к сожалению, не помню. А сотовым он никогда и не пользовался: всегда покупал карточки и звонил с таксофонов, насколько я помню. К тому же хороший сотовый стоит немало - сами ж знаете. Моё чутьё снова проснулось - опять мне стало не по себе. Я понимал: то, что я собирался сделать в следующий момент, является незаконным, и если начальство об этом узнает, нам явно не поздоровится. Тем более, если учесть то, что рабочее время уже закончилось, а расследование поручено теперь другим сотрудникам... И к тому же нам не известно точно, связан ли вообще Артём как-то с этим делом. Мы ведь хотели провести опрос, а парня не оказалось дома. Проще говоря, за то, что я намеревался сделать дальше, нас могли уволить, если узнают об этом. Я совсем не хотел подставлять Мишу, и, в случае чего, был готов взять всю вину на себя. Чутьё мне подсказывало, что нужно было обязательно проверить квартиру. - Мих, жди здесь. Я скоро вернусь. - Вы куда? - В хозяйственный магазин. Я видел его, когда мы проезжали, тут недалеко - минут пятнадцать пешком. По лицу Миши было ясно, что он явно ничего не понял. ****** Когда я вернулся, Миша сидел на лавочке у подъезда. - Андрей Сергеевич, хотите вскрыть квартиру? - А ты не так безнадёжен, как кажешься. Именно это я и хочу сделать. - Не стоит! Это же противозаконно. У нас нет оснований полагать, что Артём как-то связан с этим делом. - У тебя нет оснований, а у меня есть. - И какие же? - Чутьё. Знаешь такую штуку? - Андрей Сергеевич, чутьё – это не основание. - Вот когда поработаешь с моё, поймёшь, что если кажется, будто здесь что-то не так, то лучше проверить. Пойдём, поможешь мне. Я тут прикупил нужные инструменты. Я достал из кармана несколько скрепок, тонкую проволоку, пилочку для ногтей и ещё пару полезных вещиц, и разложил их на лавочке перед Мишей. Он наблюдал за всем этим в течение нескольких секунд, но согласиться не соизволил. - Андрей Сергеевич, я повторяю, что я против. Во-первых, это незаконно, во-вторых, если в отделении узнают, нас могут уволить. - Не переживай: в случае чего я возьму всю вину на себя. В конце концов, кто мне посоветовал продолжить расследование? Именно ты! Кто сказал, что будет мне помогать? Тоже ты. Так что, теперь ты оказываешься от своих слов? Провокация сработала: Мишка ещё был слишком молод и легко поддавался манипуляциям. В какой-то степени я ему даже завидовал. Я уже сам забыл, сколько лет назад вёл себя так же как он. Миша почесал голову и наконец согласился. - Хорошо, Андрей Сергеевич, но при одном условии: если у Вас не получится вскрыть замок в течение десяти минут, то мы сразу уйдём. - Мне достаточно и пяти минут! - Откуда в Вас такая уверенность? - Полагать с твоей стороны, что это моё первое незаконное проникновение – довольно наивно. - И сколько подобных случаев у Вас уже было? - Ну-у-у, я сейчас точно и не вспомню. Примерно около десяти. - И сколько раз Ваши подозрения оказывались не напрасны? - Примерно… пятьдесят на пятьдесят. Так, хватит болтать. Лучше пойдём - покараулишь у входа в подъезд. Я подошёл к двери, присел на корточки и принялся ковыряться в замке. Обычно для меня не составляло особого труда вскрыть дверь. Конечно, всё зависело от типа замка. Но такому в милиции нас никто не учил. Я научился этому ещё в детстве: когда мне было тринадцать лет, я гулял допоздна - родители нарочно не открывали мне дверь за моё непослушание, чтобы проучить таким образом. Иногда мне приходилось сидеть на лестнице по часу, и ждать, когда они откроют дверь... Но в нашем дворе жил довольно изобретательный мальчик. Звали его Лёшка. Для своих пятнадцати лет он умел очень многое, в том числе и мастерить отмычки из подручных средств - чему научил и меня. У меня было достаточно суровое воспитание: в то время, когда другие мальчишки гуляли до 11-12 ночи во дворе, мои родители говорили мне, чтобы в десять часов я уже был дома - тогда я не мог согласиться с этим. Ход моих мыслей прервал Миша. - Андрей Сергеевич, прошло уже восемь минут. Вы сказали, что справитесь за пять. - Но ты же мне дал десять минут. Я просто давно этого не делал. Погоди. Ну вот, пожалуйста. Замок наконец-то поддался. Я достал из кармана носовой платок, положил его на дверную ручку и открыл дверь. - Идём, Миш. - Андрей Сергеевич, а что если он дома и просто спит? - Скажем, что дверь была не заперта, а мы пришли задать ему ещё пару вопросов, так, как ты знал адрес. Я открыл дверь в комнату и замер на месте: на кровати сидела девушка с рыжими кучерявыми волосами. Её рот был разрезан - из него торчал листочек бумаги. - Ну, что там, Андрей Сергеевич? Я молчал, уставившись на труп. Моё чутьё меня не подвело, но мне стало так тошно и даже страшно! Миша подошёл ближе и увидел ту же картину, что и я. - Не может быть... Как же так?! Неужели Артём? … Но почему? Для чего? Я посмотрел на Мишу: он был явно напуган. Ещё бы! «Если ты» играешь с человеком в его спектаклях, а он потом берёт и убивает людей. Конечно, ещё нельзя утверждать на сто процентов, что это именно Артём, но улик уже вполне достаточно - этот труп должен расставить всё по своим местам. Миша, не отрывая глаз, смотрел на жертву и присел на диван. - Не садись, встань! Ни к чему не прикасайся руками! Ничего тут не трогай до приезда криминалистов. Миша тут же подскочил. - Иди лучше карауль входную дверь - вдруг Артём вернётся. Не произнеся ни слова, Миша пошёл выполнять мой приказ. Он был просто шокирован и не мог что-либо говорить. Я посмотрел на кусочек листочка, торчащего изо рта жертвы, на нём была нарисована стрелочка, аккуратно я вынул листок. В записке говорилось: «Я укажу, что делать дальше» Всё сходится: указательный палец. Значит, моё предположение было верным - я не ошибся. В следующий момент я услышал крики, доносящиеся из подъезда. - Вы кто такие вообще?! Я уже вызвала милицию! Я всё видела в дверной глазок: околачиваетесь тут целый час уже! Сейчас участковый приедет - разберётся! - Спокойно, женщина, спокойно. Мы сами из милиции. Не нужно никого вызывать. Я вышел в подъезд и увидел стоящую на лестничной клетке пожилую женщину лет шестидесяти, которая громко возмущалась. - Участкового, говорите, вызвали? Это хорошо. Подождём его в таком случае - мы тоже из милиции. Но бабушка не успокаивалась. - А у вас документы какие-нибудь есть!? - Разумеется, бабуль! Мих, покажи удостоверение. Мы достали документы и предъявили старушке. В подъезд зашёл мужчина в милицейской форме и тут же обратился ко мне. - Привет, Андрюх! Что тут у вас? - Привет Лёх! Да вот, бабуля мешает работать. Постойте пока тут, поговорите с бабушкой. Миша тебе всё объяснит. А я ещё не закончил в квартире. - Андрей Сергеевич, что я должен объяснить? – замешкался Миша. - Рассказывай ему всё, как есть. Лёх, поговорите пока. Я на пару минут. Я зашёл обратно в квартиру, подойдя к трупу взял в руки подсказку, которую до этого вынул изо рта жертвы и положил на кровать. «Я укажу, что делать дальше». И стрелка. Хм-м-м. Нужно осмотреть тело полностью, при этом сохранив его в том же положении. Я приподнял одеяло, накрывающее ноги жертвы… Так и есть, ещё одна зацепка: влагалище было заштопано нитками - шокирующая картина, честно признаюсь, но я и не такое видал. К тому же меня одолевала «эмоция победы»: не смотря на очередную жертву, я понимал, что близок к разгадке. Это расследование превратилось для меня в настоящую гонку! Давно мне не доставалось таких дел: с мотивом, с такими убийствами… Я понимал, что играю с маньяком в опасную игру, где он скользит, как ферзь по всей шахматной доске, а я же ограничен в движениях и могу ходить только по одной клетке вперёд. Но я должен был победить: я близок к разгадке, я выиграю! Я напрочь забыл, что нахожусь на месте преступления, где важно, чтобы всё оставалось на своих местах. Но любопытство взяло верх: я был на сто процентов уверен, что в зашитом влагалище что-то есть. Возможно, это был явный признак непрофессионализма, а возможно мне стало просто срывать крышу. Как говорят, хочешь понять, о чём думает преступник, мысли как он. Я направился в ванную комнату, где нашёл небольшие ножнички, и, вернувшись в спальню к жертве, без перчаток, даже не воспользовавшись своим платком, стежок за стежком стал разрезать нити, которыми были сшиты створки влагалища. Я просунул свои пальцы внутрь. Давненько я не делал ничего подобного: честно признаться, у меня и секса-то не было вот уже пару лет как. Так и есть! Я что-то нащупал… - листок. Ещё один?! Я вынул руку, держа между пальцами очередное послание маньяка: «Я тот, кто делает человека человеком». Большой палец? Если так подумать, то возможно он имел в виду эволюцию? Ведь именно благодаря расположению большого пальца под углом к остальным пальцам руки, человек смог придумать и приспособить орудия убийства, труда и всё остальное… Но, стоп! Почему подсказки две, а жертва одна?! Не может быть! Он убил ещё кого-то? Я проверил квартиру, открыл шкафы, заглянул ещё раз в ванную комнату, в туалет – второго трупа нигде не было. Что за чертовщина?! И тут Миша заглянул в квартиру через приоткрытую дверь. - Андрей Сергеевич! Соседка говорит, что Артём сейчас в доме культуры на постановке. - Что-о-о-о!? Сказать, что я был удивлён – значит не сказать ничего. У него дома труп, а он прямо сейчас играет в своём театре?! Я выбежал в подъезд и стал расспрашивать соседку. - Бабуль, так Вы говорите, что он сейчас на спектакле? - Да. И меня звал на днях, но здоровье подводит, поэтому я отказалась. Зачем вы вообще к Артёму-то вломились? Хороший молодой человек, иногда даже на чай ко мне заходит. Что он натворил? - Бабуль, это сейчас не важно. Вы мне лучше скажите, что там за спектакль, о чём он? Артём Вам что-нибудь рассказывал? - Совсем немного. Там какая-то драма: кого-то убивают… называется «Красивее жизни». - Убивают?! А во сколько начало спектакля и сколько он идёт? - В семь часов. Да у него спектакли короткие: по часу всего. Я уже была на двух предыдущих. - Так, чёрт! Сейчас девятнадцать тридцать пять. Я мигом вернулся в квартиру, позвонил в отделение по стационарному телефону, вызвал наряд в центральный дом культуры и криминалистов в квартиру Артёма. Одна жертва, но две подсказки. Неужели он хочет кого-то убить прямо на сцене? Если спектакль и впрямь идёт не более часа, то мы с Мишей вряд ли успеем. Отсюда до центрального дома культуры ехать минут двадцать - двадцать пять. Вся надежда на наряд. От отделения ехать чуть больше десяти минут - они могут успеть. - Лёх, ты покарауль, пожалуйста, квартиру, а мы с Мишей - на «спектакль». - Долго? - Не, не долго. Я вызвал криминалистов - скоро будут. Мы с Мишей вышли из подъезда. Благо, что возле дома стояло такси. Мы сели в машину, я назвал адрес. Эмоции захлёстывали меня, мешали думать. Я поймал себя на мысли, что никогда не расследовал дело с подобными сериями убийств, мотив которых так и не смог понять. Мне было одновременно интересно и страшно - дрожь пробивала меня с головы до ног. Я чётко понимал, что за такую самодеятельность могу лишиться работы, а за то, что сам, не дождавшись криминалистов, стал исследовать труп и квартиру, даже могу попасть под следствие. Но больше всего меня одолевало желание поймать его самому, своими руками – жаль, времени было мало. Я не хотел, чтобы он убил ещё кого-нибудь. Я также не хотел проиграть. Только не сейчас, только не сегодня! Это дело моё: я практически раскрыл его, я на финишной прямой. Если спектакль идёт дольше, чем предположила соседка, то мы ещё можем успеть, но наряд в любом случае будет раньше нас.