Синонимы

— Это вот так вы занимаетесь? — голос профессора Макгонагалл обрушился на дико вопящих младшекурсников стенами иерихонскими. Джеймс Поттер усиленно прикинулся сугробом, из которого торчал кусок красного шарфа. Ремус Люпин запустил очередным снежком в парящего в небе в одних голубых трусах Ксенофилиуса Лавгуда. Лавгуд дернулся, потерял равновесие и полетел с метлы носом вниз. — Вот! Вот про это я и говорил! Не работает твоя идея! Лавгуд завопил снизу что-то малопонятное, но громкое. — Снег выплюнь сначала! Вот видите, профессор — не работает. Он придумал суперсогревающее заклинание для сверхдальних перелетов. А я изобразил птичку, которая случайно пролетает мимо него. — Мистер Люпин, это похвально с вашей стороны, но кто слезно умолял и ныл, что специально останется в Хогвартсе на рождественские каникулы, чтобы подтянуть свои оценки? И что я вижу вместо этого? — Профессор Макгонагалл, мэм, ну мне же подарили непромокаемые ботинки? Я же должен проверить, не обманули ли моих родителей. — А что, по вашей логике, подарили мистеру Поттеру? Непромокаемую мантию? — Набор расчесок и бальзамов для волос, мэм, — Джеймс Поттер вылез из другого сугроба и подло запустил снежком в спину наивному хаффлапаффцу. Та заорала и свалилась со стены снежной крепости, — потому что не видать мне скоростной метлы с такими оценками. — Какая похвальная самокритика, мистер Поттер. Я жду вас через пять минут в кабинете декана вместе с мистером Люпином. — А что случилось? — Ремус Люпин соскочил с дерева и встал рядом с Поттером, мокрый по уши, растрепанный и настороженный. — Это мы обсудим в кабинете. Хаффлпаффцы зашушукались. Кажется, эти двое влипли и очень крепко влипли. Неприятности были уровня запуска нюхлера в коробку с мячами для квиддича перед финальным матчем.       На обстановку кабинета Джеймс Поттер не обращал внимания — куда-то делся Снейп. С одной стороны — ой, какое горе-то! Прямо как янки сдох, горе какое! Но куда-то же он делся. И после того пренаглого поведения возле гобелена с Филбертом-Метлоделом, Джеймс Поттер его не видел. Да он так, стерег. Это к Люпину вопросы, ему и отвечать. — Не ел, — невесело осклабился Люпин, — бить — бил, профессор, но не кусал, не душил, тело не прятал. Да и не могу я сейчас — мне еще недели три в пристойном виде ходить. — Бил? Кулаком? — Да, профессор, кулаками. И с ноги еще добавил. Драться он не может как следует, сопли развесил и угрожал порезать меня на ценные ингредиенты для высших зелий. Мне моя печень дорога как память! И почки, и шерсть, и двенадцатиперстная кишка. И весь остальной ливер — тоже. Он вроде бы меня вычислил, но кто поверит такому сопляку несчастному, немытому? И он ушел своими ногами. Вроде бы на гербологию. Вы в Визжащей Хижине смотрели? — В первую очередь! И как это — кулаком? — Вот так, профессор, — и Ремус Люпин преспокойно врезал ничего не подозревающему Джеймсу Поттеру под ложечку и уже примеривался добавить оглушенному противнику кулаками по затылку. чтобы окончательно сбить с ног. Поттер, в свою очередь, сумел довольно удачно пнуть Люпина по щиколотке, сбивая с ног. — А вот так он не делал. — Я поняла, молодые люди. Десять баллов с Гриффиндора! — В лесу его быть не может? — Джеймс Поттер поднялся с чистого пола с таким видом, будто ничего не случилось. — В том и дело, он не покидал территорию замка, но его не было на обеде. И его не было со вчерашнего ужина. Профессор Брайт очень недовольна. — Чары какие-то? Он же ходит на продвинутый факультатив по чарам, как и Лавгуд. Только Лавгуд не злобный. А Снейп уже паскудный такой. Нагадит и сбежит. — Его и на факультативе предыдущем не было. И есть заклинания, которые помогают искать невидимок. — Ой. Профессор, у меня идея, но вам она не понравится. Совсем. И это не мы. Вы такого маленького слизеринца Блэка не видели? Который брат Сириусу? — При чем тут Регулус Блэк? — Он-то не при чем, но вот одни такие еретики, которые в церковь не ходили, себя голодом морили до смерти, детей своих убивали и женщину нечистой считали — при чем. Вернее, они тоже не совсем при чем, но они уже умерли. Мучительно. Медленно так. — Так, мистер Поттер, какие еретики? Откуда вы их взяли? — Они умерли уже. Такие французские еретики. Вроде бы у них книги какие-то были черные, но они были дурные совсем и книг не писали, а только церкви грабили. — Ему только дай какую-то историческую гадость и неделя пропала зря. У меня эти еретики-извращенцы уже в печенках сидят. И Раймончик тоже. Они спелись, а я страдай вторые сутки, — еще больше запутал ситуацию Ремус Люпин. — Кто с кем спелся? И какое отношение это имеет к Снейпу? — Раймончик. С еретиками. Он им там командовал войной всякой, а они ему за это местечко на сковородке обещали. И вроде бы эти их книги тут спрятаны. Мелкий Блэк слышал, но он же не знает, что тех книг не существует. А он, судя по всему, сказал про книги Снейпу. — Мистер Поттер. Вы неподражаемы. Десять баллов с Гриффиндора. За знакомство с подозрительными Раймончиками и распространение недостоверных слухов. И куда же пропал Снейп? — А здесь есть что-то вроде сокровищницы? — Мистер Поттер, если Снейпа или его останки обнаружат в запретной секции библиотеки, то что там делали с этими еретиками? — Кого как. Особо наглых жгли, а горожан — штрафовали. И я не еретик.        И невероятно злая мадам Пинс, которая спустя двадцать минут ворвалась в кабинет декана Слизерина, волоча за собой крайне потрепанного Снейпа за шкирку, могла бы с этим поспорить. На ее памяти таких идиотов, которые искали в запретной секции несуществующие книги, было трое. Снейп гордо вписался четвертым. Один из этих идиотов был отослан домой в спичечной коробочке и посмертно исключен из Хогвартса. Двое других мирно пускали слюни в Св. Мунго. — Нашелся, — радостно высунулась из камина профессор Брайт. — Чудесно, — кисло обрадовалась профессор Макгонагалл, — мистер Поттер, мистер Люпин, двадцать баллов с Гриффиндора. За глупые шутки. И утешьтесь тем, что со Слизерина сняли сотню. И да, откуда вы узнали про этих еретиков? Случайно не от одного такого рыцаря шире чем выше, выглядит как очень ободранный крестоносец, и знамя возле него ну прям как у Гриффиндора? Случайно не он?       Джеймс Поттер и Ремус Люпин сделали вид, что это не к ним вопрос. Невинные глазки, две пары. Кристалльно чистая незамутненнность юного разума.