Снафферы.

      — Доброе утро, спящая красавица, — пропел над ухом омерзительно бодрый голос Энви.       — Доброе, — пробурчал Эдвард, натягивая на голову одеяло, намереваясь спать дальше. Но через несколько секунд начавший работу мозг буквально подбросил тело подростка в воздух.       — Воу, осторожнее! — отшатнулся парень, едва не получив наотмашь по лицу. — Поднимайся скорее, хозяин согласился на вашу с братом встречу. Альфонс тебя уже ждёт.       Пробормотав невнятное извинение, Элрик подхватил вещи со спинки кровати и поспешил одеться, скоро он сам убедится, что Ал в полном порядке, и можно будет окончательно доработать план побега.       Привычный путь до подвала, заставил Эда напрячься, от этих моральных уродов можно было ожидать всего что могла и не могла представить фантазия человека. Но всё оказалось не так уж и страшно. Пусть в помещении и присутствовала команда операторов, но Ал действительно был там, пусть со связанными руками, но здесь, рядом.       — Братик! — Альфонс дёрнулся было к Эдварду, но тяжёлая рука Роя удержала младшего Элрика на месте.       — Я в порядке, Ал, — улыбнулся Эд.       — Ненадолго, сладкий, — почти пропел Энви, обвивая Эдварда руками поперёк груди, чуть прикусывая ушко, прижимаясь к его спине. Дверь закрыта, маски надеты. Игра началась.       Подросток похолодел. Он многое мог стерпеть, но если это увидит Альфонс, будет во много раз сложнее. Ловкие пальцы мучителя быстро расправились с пуговицами рубашки, срывая ненужный предмет одежды.       — Покажи мне свои прелестные ручки, милый, — Энви глумился, насмехался над растерянностью братьев. Эдвард послушно протянул руки, скрестив запястья.       — Что ты творишь? — прошипел Элрик, заглядывая в глаза Кристиана.       — Играю свою роль, а теперь заткнись и терпи, — так же тихо отозвался мучитель. Резкий рывок — и Эдвард вновь едва касается пола пальцами ног. Короткий свист рассекаемого воздуха — спину обжигает боль, лишая хрупкого равновесия.       Эд не отрывал взгляд от брата. На совсем еще детском лице читается недоумение, лёгкий страх, зрачки сужены от яркого света, но мгновенно расширяются после первой встречи кнута с телом Эдварда.       — Не смотри, — произнёс одними губами старший.       Альфонс послушно кивнул и зажмурился изо всех сил, но всякий раз вздрагивал от режущего слух свиста. Эд медленно выдохнул, теперь будет чуть легче, Ал не должен видеть такое. Возможно, со стороны это выглядело очень красиво, возможно, Энви хорошо и профессионально работал с тяжёлым кнутом, чётко и точно кладя каждый удар на обнажённую спину, будто рисуя замысловатый узор. Возможно, но Эдварду было на это плевать с высокой башни, он хотел только одного — пережить это как можно быстрее и не издать ненароком ни одного звука, чтобы не испугать младшего брата еще сильнее.       — Ты ведь так хотел увидеть своего братца, поговорить с ним, — заговорил, наконец, Энви, с трудом переводя дыхание: он вкладывал всю силу в каждый удар и немного вымотался, а Эдвард продолжал молчать. Голос мучителя сочился ядом и презрением к жертве. — Так что же ты молчишь? Или мне лучше спросить об этом твоего дорогого брата?       Энви свернул длинный кнут, подходя к Альфонсу. Резкий рывок за растрёпанные волосы. Ал слабо вскрикнул и открыл глаза, с ужасом глядя на парня, так похожего на их отца.       — Ты ведь тоже хотел увидеться с ним, — Энви говорил спокойно, ласково, будто объяснял ребёнку, как играть с котенком. — Тогда смотри, не закрывай глаза, смотри внимательно. Запоминай каждую деталь, ведь он делает это ради твоей безопасности, за твою жизнь он терпит эту боль и унижение. Будь благодарен за это… Или ты хочешь его заменить?       — Энви, отойди от него! — закричал Эдвард, осознав, что предлагают его брату. — Энви, я твоя жертва, не прикасайся к нему!       — Я, правда… — голос Альфонса дрожал, мальчику было до темноты в глазах страшно, но и осознавать, что брат страдает из-за него, было невыносимо.       — Кристиан! — надрывая связки, закричал Эдвард, не позволяя брату согласиться на предложение, не позволяя занять своё место. От напряжения и непроизвольного рывка вперёд, в отчаянной попытке предотвратить страшное, Эд потерял равновесие, повиснув на руках, срывая кожу с запястий о звенья цепи.       — Не. Смей. Так. Меня. Называть! — раздельно, с холодной яростью произнёс Энви, в пару шагов оказываясь рядом с беззащитной жертвой. Сильный удар наотмашь тыльной стороной ладони. Всего лишь пощёчина, но голова Элрика дёрнулась с такой силой, что хрустнули позвонки, а из лопнувшей губы потекла кровь.       — Сейчас ты узнаешь, что бывает, когда открываешь рот без разрешения, — зло выплюнул Энви, дёргая за цепь, удерживающую Эдварда. Короткое падение закончилось болезненной встречей коленей с бетонным полом. Элрик тихо ругнулся, судорожно соображая, чего можно ожидать от доведённого до бешенства парня. Болезненный рывок за волосы, заставил вскинуть голову.       — Открывай рот, — скомандовал Энви, с удовольствием наблюдая, как расширяются от удивления глаза жертвы, а с осознанием происходящего наполняются отвращением. Эдвард что-то протестующе промычал, пытаясь отвернуться от паха парня. Звонкий хлопок ладонями по ушам заставил челюсти непроизвольно разомкнуться, и насильник незамедлительно воспользовался моментом, предупредив, — укусишь — тебе сверну шею, а для твоего братца начнётся настоящий ад.       Это было мерзко, противно и унизительно. Бывший алхимик впервые поистине возненавидел слово «бывший». Будь у него сейчас алхимия, он бы не задыхался, сдерживая рвотные позывы, не позволил бы какому-то ублюдку проталкивать член в глотку. Будь у него алхимия, ничего этого бы не случилось, но её нет, и оставалось одно — терпеть. Попытки оттолкнуть от себя Энви, не увенчались успехом, парень лишь сильнее вбивался в его рот. Через десяток минут, показавшихся Эдварду вечностью, это, наконец, закончилось. Теплая горьковато-солёная жидкость потекла в горло — подросток закашлялся и отстранился, пытаясь отдышаться и сплюнуть омерзительный привкус.       Энви, казалось, потерял всякий интерес к своей жертве, с любопытством рассматривая гамму чувств и эмоций на лице Альфонса. Отвращение, ужас, граничащий с панической истерикой, слёзы в уголках глаз. Но мальчик смотрел на всё происходящее не отрываясь.       — Какой послушный котик, — Кристиан сжал подбородок Альфонса, заставляя смотреть в глаза, скользнул большим пальцем по прикушенной почти до крови губе, чуть надавил, заставляя раскрыть рот. Что удивительно, но ни один из операторов не издал ни звука, даже не пошевелился, в попытке предупредить об опасности свою главную звезду. Энви будто почувствовал спиной, рывком развернувшись, он ударом ноги остановил решившегося на нападение Эдварда.       — Брат! — вскрикнул Ал, вновь порываясь подняться с колен, но снова был остановлен властной рукой.       — Какая строптивая жертва. Ты становишься интереснее и интереснее. Люблю тех, кто сопротивляется. Но хватит игр, пора переходить к самому сладкому, — Энви чуть повернул голову к Рою и пренебрежительно бросил. — Подготовьте его.       Несколько операторов, всё так же храня молчание, сняли камеры со штативов и разместили их на плечах. Мустанг без особых эмоций поднял на ноги пытающегося отдышаться Эдварда и повёл к неприметной из-за яркого света софитов двери. Энви потащил за собой Альфонса, стараясь, однако, держаться вне объективов камер.       Комната была не слишком большой, но достаточной для размещения в ней двух операторов и еще двух человек, непосредственно задействованных в съёмках. Это оказалась душевая комната, но стоящая там стойка капельницы наводила на мысли, что всё будет не так безобидно, как обыкновенная водная процедура. Толчок в спину, но в этот раз Эдвард успел среагировать и не разбить колени о кафель. Элрик с ненавистью сверлил взглядом маячащие за спинами людей глаза Энви. На секунду в этих глазах цвета золота промелькнуло сожаление, а затем на своё место вернулись презрение, злость и надменное превосходство.       Цепь вновь натянули, заставляя поднять руки, и перекинули её через трубу под потолком. Сидеть на коленях было холодно и неудобно, но и возмущаться не было смысла. Кто-то подвесил на стойку мягкий пакетик с каким-то раствором и длинной трубкой. Мустанг деловито и умело надавил на затылок подростка, заставляя наклониться вперёд и отставить задницу. Тёплый соляной раствор — лучшее средство избавиться от всего лишнего в организме. Окончательно поняв, что происходит и что из этого будет следовать, Эд сжал зубы так, что под кожей заходили желваки. Душили бессильная злоба и нестерпимое желание набить рожу ублюдку Энви.       — Ты не сможешь долго сдерживаться, Эдвард, — скучающим голосом произнёс Кристиан, безразлично рассматривая свои коготки.       Элрик-старший промолчал, прикрывая глаза и уговаривая собственный организм не бунтовать, ведь им должно же когда-то надоесть ждать. Эд поднял полные ненависти глаза на Энви. Увиденное заставило подростка усомниться в верности своих суждений о личности молодой порно-звезды. Кристиан прижимал к себе Альфонса и закрывал ему ладонью глаза. Элрик едва заметно усмехнулся, слизывая с губы засохшую корочку крови, и расслабился, позволяя телу извергнуть из себя всю жидкость, что в него влили, смешанную с содержимым прямой кишки. Тихие шаги оповестили Эдварда, что брат точно не видел этого унизительного зрелища.

***

      — Уведи Ала, — прошептал Эдвард, когда Энви склонился над ним.       — Не могу, прости, — вымученная улыбка сквозила через сползшие с плеч длинные пшеничные пряди. Снова съёмочная площадка, свет софитов и равнодушные глаза камер, наблюдающих за ними обоими.       Шибари — искусство связывания. Древнее и красивое, но и невероятно сложное. Веревка обвивала все тело Эдварда, не давая при этом пошевелиться хоть немного. Вплетенная в волосы, она не позволяла опустить голову, оставляя шею незащищенной.       — Какой соблазнительный вид, — промурлыкал Энви. Эд в ответ на это только передернул плечами, связанные за спиной руки затекли и неприятно ныли. Опытный любовник может с легкостью возбудить любого. Что уж говорить о неискушенном подростке. Поцеловать за ушком, мягко сжать губами мочку, провести кончиком языка по шее, чувствуя под ним биение жизни. Напряженное дыхание как награда. Поцелуй в плечо, а ловкие пальцы, очертив светлые полосы шрамов на груди, уже ласкают соски, срывая с губ любовника тихие стоны.       — Ты такой чувствительный, — Энви улыбался, любуясь видом подростка, но ему не хватало криков боли и удовольствия. Ладонь с тонкими пальцами обхватывает беззащитное горло, чуть сжимая и создавая точку опоры.       Эдвард с очередным тяжелым вздохом прикрыл глаза. Удовольствие упругим клубком свернулось внизу живота, заставляя сердце учащенно стучать, а щеки смущенно краснеть. Как-то за всеми поисками философского камня, попытками вернуться в свой мир, а потом путешествий с братом Элрик упустил этот аспект жизни. Но сейчас где-то на краю сознания зародилось сожаление, что он так пренебрежительно относился к этому. Всего на секунду Эдвард расслабился и почти отдался во власть удовольствия.       Из лёгких будто выбили весь воздух, а внутренности обожгло огнём. Боль смывала нестерпимым потоком даже воспоминание о былом наслаждении. Будто из-под толщи воды слышался собственный голос. Эдвард сам не понимал, что говорит, кажется, просил остановиться. Не выдержал, поддался. Кто-то еще кричал. Звонкий надломленный голос просил о том же. Остановись! Хватит! Прекрати!       Симфония звуков, стоны боли и исступления, сведённые в судороге бессилия пальцы, закрытые глаза — в попытке скрыться от жестокой действительности. Энви наслаждался происходящим, а мольбы Альфонса только добавляли пикантности. Но всё приятное имеет свойство заканчиваться и не всегда по нашему желанию.       — Заткнись, хватит орать, малявка! — не выдержал один из операторов, ударяя Альфонса по затылку. Рассмотреть его лицо было невозможно из-за ярких софитов. Действие возымело эффект — Ал действительно замолчал, но остальные операторы, будто единый организм, отстранились от камер и развернулись спиной к съёмочной площадке.       Энви отвлёкся от своей жертвы, заинтересованный единым движением. Догадаться о случившемся было несложно. Злоба мгновенно всколыхнулась в душе парня, в два широких шага оказавшись рядом с провинившимся оператором, Энви рывком втащил его в круг света.       — Как ты посмел тронуть моего актера?! — ярость застилала разум, лишая остатков сдержанности. Не дожидаясь ответа, Энви мощным ударом уложил оператора на пол. Чуть встряхнув саднящим запястьем Кристиан, не обращая внимания на своих жертв, неторопливо подошёл к дальней стене и взял что-то с низкого столика.       Эдвард тяжело приподнялся, всматриваясь в лицо оплошавшего молодого мужчины. Дэни Блош, очередное знакомое лицо. Когда-то давно, в другой жизни, он и Мария Росс были телохранителями братьев Элриков. Теми, кто жизнью отвечал за их неприкосновенность… Энви вернулся через минуту, поигрывая кухонным молоточком для отбивания мяса. С одной стороны были широкие металлические шипы, а с другой — топорик. Удар в живот — новоявленная жертва сгибается пополам.       — Моё имущество трогать нельзя. Разве тебе не говорили? — ласково поинтересовался сумасшедший, садясь на Дэни, не позволяя ему сбежать. Широкий замах из-за плеча, и молоток опускается на пальцы оператора, раздрабливая хрупкие фаланги. Животный вой многократно отразился от стен комнаты, усиливаясь в несколько раз. Энви, плотоядно улыбаясь, размозжил кости на втором запястье.       — Кричи, кричи, тебя никто не услышит, — парень слизнул капли крови с молотка, наслаждаясь страхом, болью и отчаяньем в помутневших глазах.       Новый удар — и лезвие топорика разрывает плоть чуть выше локтя, бетонный пол заливает тёплая кровь. Барабанные перепонки разрывает душераздирающий крик. И без передышки вторую руку постигла та же участь. Эдвард с ужасом наблюдал за кровавым действом. В голове не укладывалось, что не отличающийся особой силой Энви способен с лёгкостью перебить руку с двух ударов. Сходящий с ума от невыносимой боли Дэни воспользовался предоставленной возможностью и попытался отползти от психопата с оружием.       — Помогите! Остановите его! — задыхаясь, кричал Дэни, но ни один его бывший коллега не внял безнадёжным мольбам.       — Заткнись, закрой свой поганый рот! — ожесточённо прошипел Энви, ногой придавливая жертву, точно ничтожного таракана. Перехватив орудие пыток двумя руками, парень размахнулся, всаживая стальные шипы в затылок. Удар, еще один и еще. Кровь теперь заливала не только пол и убийцу. Капли алой жидкости, осколки черепа и кусочки мозга попадали на камеры, на замерших бездушными изваяниями операторов и оцепеневших братьев.       Энви остановился, только когда от черепа жертвы осталось лишь омерзительное кровавое пятно на бетонном полу. Отбросив от себя ненужный больше молоток, парень поднялся на ноги и неторопливо подошёл к Альфонсу. Не обращая внимания на кровь, застывающую на руках, груди, лице, он присел перед бледным как полотно мальчиком.       — Учащённое дыхание, расширенные зрачки, непроизвольная дрожь конечностей. Ты боишься, — спокойствие вновь вернулось в голос неуравновешенного психопата. — Не бойся, тебя никто не тронет.       Энви хотел погладить Альфонса по щеке, успокоить, но мальчик в ужасе шарахнулся в сторону, только кончики пальцев мазнули по коже, оставляя алые следы.       — Уведите мальчика и уберите здесь, — парень сжал пальцы в кулак, сдерживая неясный порыв. Это была не злоба, не ярость, что-то новое. Стоит уделить внимание второй жертве — мы ведь обещали, что твоего брата не тронут. Нарушивший обещание поплатился за это.       Энви говорил отстранённо, о чём-то задумавшись, даже не смотря на Эдварда. Просто констатировал факты.       — Ты тоже меня боишься. Не стоит, вас я не убью. На сегодня всё закончилось, Эдвард. Ты хорошо держался, — Кристиан поднял на руки еще не отошедшего от шока подростка, покидая подвал.