***
Побег не был верным решением. Орсино удалось это понять, но, увы, слишком поздно. Девять – их было всего девять человек. Спустить две шлюпки на воду в пустующем ночью порту не казалось сложным. Пара звонких монет в нужной руке, и прорубленная в скале бухта с согнувшимися в агонии фигурами людей виднеется вдали. Тихая, ликующая радость на лице с острым страхом, покалывающим на кончиках пальцев – кажется, их уже ничто не удержит от сладостно-тягучего слова «свобода». Пока горящая стрела со свистом не вонзается в борт одной из лодок. Визг и крики, тихая и громкая мольба – пощадить, вернуть, не убивать. Звонкие шлепки, треск рвущейся ткани женских юбок и глухие слёзы, стекающие на землю. Свист разрезающей воздух плети. Скрип лезвия, выходящего из ножен и внезапно прерванный крик. Глухой удар упавшей наземь головы, отделенной от тела… Час, быть может, два, но Орсино не смел разжать до побеления, до судорог сжатые на ветви пальцы. Он сидел на ней и не верил, что... все закончилось. Когда растущий месяц робко вытянулся из-за туч и осветил башни ненавистного города на дальнем берегу, Орсино решился спустится вниз, и нога коснулась темно-бурой, ещё тёплой земли.***
Кажется, уже солнце касается верхушек, затерянных наверху среди густой листвы, но он не знает. Время, сознание и смысл всего ускользают от Орсино. Крепко, до боли, впивающиеся в локти ногти и медленный шаг закоченевших ног дают шанс не упасть во влажный чернозём. Лысая, когда-то выжженная поляна, посеребрённая лунным светом, принимает его в свои объятья. Он падает, и все перестаёт существовать. Первое, о чем думает Орсино, то, отчего он лежит на спине, на чем-то очень мягком и пугающе теплом. Он резко распахивает глаза и кричит чуть – слышно хрипит, чувствуя во рту кровь из треснувших губ. Кто-то, чьё лицо маг не успевает разглядеть, берет его за плечи и резко прижимает к себе. – Тише. Все кончилось. Шумный вдох и перед ним мягкая, сочувствующая улыбка с ямочками в уголках тонких губ. – Мы нашли тебя и то место, где были храмовники. – губы открываются, обнажая ряд чуть неровных, но белых зубов. – Ты... единственный, кто выжил? Орсино догадывается посмотреть выше и сталкивается с двумя серыми глазами с тёмными, надломанными книзу бровями. – Ты меня слышишь? – девушка – изящная рука, тронувшая мага в плечо, не даёт в этом сомневаться – слегка наклоняет голову и смотрит исподлобья. – Я... слышу. – голос сухой, надтреснутый, словно кто-то другой говорит со стороны. – Не думаю, что-то кто ещё выжил. Орсино резко вспоминает все и чувствует подступающую к горлу тошноту. Он выдыхает, прикрыв рукою глаза. Спустя минуту маг все ещё чувствует тепло чужой руки на своём плече. – Сочувствую. Девушка все же отстраняется, и Орсино замечает знакомую эмблему на ее груди. Серебряный грифон слабо блестит в тусклом свете костра. – Я... хочу присоединиться к вам. – он произносит это быстрее, чем успевает обдумать. Серый страж Мхаири кивает и молча отходит к палатке на краю разбитого на поляне лагеря. Жизнь вновь делает крутой поворот.