Спокойствие, только спокойствие...

Как прекрасна Италия, невероятная страна. Красивая и… «И за нами следит ваша местная мафия», — Верде пакостно улыбнулся и проговорил это с таким презрением, что меня слегка передернуло. — Откуда столько презрения, дорогой? Это же ваша с Фонгом стезя, разве нет? — приложила телефон к уху, чтобы прохожие на меня странно не косились. — Или я не права? «У нас лучше» — Не сомневаюсь. Вообще, мы приехали в Италию за последней, крайне дорогой и хрупкой деталью из хрусталя. Вообще, она должна быть сделана вручную, по старинке стеклодувами. Хрупкая деталька, которая выполняет функцию фокусировки. Деталька сейчас спокойно лежала в небольшой коробочке, тщательно лелеемая и оберегаемая всеми силами, поэтому погони с перестрелками нам сейчас ой как не надо. Впрочем, сохраняем беззаботное спокойное выражение лица и идем к ларьку с мороженым. Посреди улицы полной туристов никто нападать не будет, так как это гарантированная ссора с правительством, что местной мафии ненужно, пусть они яро пытались защищать мир от угрозы всемирно разыскиваемого преступника, которого доблестно хотели прибрать к рукам. Угу, щас, мечтайте дальше. Мороженое таяло, а я с удовольствием его слизывала с одухотворенным лицом, и расфокусированным взглядом выявляя из толпы личностей, которые стоят на короткой ноге с криминалом. Прошло полтора года, после появления в моей жизни Фонга, а потом и Верде. За это время я успела узнать кучу всего нового, переступить на ступеньку с инфузории на «животное относительно разумное», поднатореть в боевых искусствах, и научившись взламывать то, что взламывать я уметь не должна. Меня пытаются поймать законники, меня пытается привлечь криминал, а я тихо и спокойно, в Тайге матушке, собираю машину переноса сознания. К счастью, нам с Верде удалось минимизировать полное слияние, так что вернуться к себе и в себя они могут в любой момент, из-за чего Верде меня постоянно подгоняет, а Фонг молча его поддерживает. Впрочем, без осечек не обошлось. У меня стали лучше работать мозги, это плюс, от Верде. Минус, я почти слепой котенок и с этим зрением мне ходить до конца жизни, и исправить это почти невозможно. Врожденное. Да и цвет глаз у меня теперь темно-серый, почти как грозовое небо, с привычкой смотреть наполовину прикрытыми глазами. Верде еще матерился по этому поводу, мол, лучше бы мозгов. От Фонга вместо спокойствия, я натренировала здоровый пофигизм, на грани похуизма, когда плевать на всех, над чем Верде ржал, мол, все хорошее только от него, ну и конечно вспыльчивость, которая присущая Урагану могла подорваться в любой момент, как неисправная бомба. Взорвется, не взорвется — хрен его знает. В общем, чтобы окончательно не поехать мозгами и шестеренками, пришлось приклеить к лицу нечитаемую улыбочку, относится ко всему с научным интересом или игнорировать, бесстрастно ко всему относясь. Маска гения, как называет Фонг, на что наш гений ничего не говорит. Уж поверьте, гении действительно сумасшедшие и поехавшие мозгами от своей гениальности. К счастью, я просто сумасшедшая. Неплохо притворяющаяся нормальной. Ведь человеческая смерть перестала меня пугать, даже, возможно, собственная. — Вкусная мороженка, — задумчиво оглядываю палочку. — Возьму-ка я еще. Взяв еще одно политое шоколадом мороженое, я, с удовольствием, его поедая и краем глаза наблюдая за движениями в толпе, пошла бочком в сторонку, лихо потерявшись в толпе. Чем хороша толпа — так это в том, что убить в ней просто непозволительно легко. Почувствуй себя ассасином, блядь. — Добрый вечер, сеньор, — ничего не значащая улыбка, в одной руке мороженка, а в другой острый нож, направленный в печень. — Простите, пожалуйста, я не местная, не подскажите мне, в чем смысл праздника, что устраивают завтра. — О, сеньора, вы можете пройти со мной, и я все объясню, — нервно улыбается мужик. — Сеньор, а давайте вы все сейчас объясните мне на месте, знаете ли, я спешу, — и улыбка, едкая, презрительная, чисто Верде. В этом человеке нет ничего интересного, а жаль. — Наш босс передает вам приглашение на вступление в семью. — Не интересует. Чао! — Вы уверены в своем ответе? — сзади послышался шелчок предохранителя. Упс… Недоглядела. — Абсолютно, — все так же улыбаясь, чуть поворачиваю голову в сторону очередного мафиози. — А вы уверены? В толпе, наконец, заметили разборки, и какая-то женщина пронзительно закричала. Толпа в панике рванула от нас, давая больше места. Крик сыграл на пользу, так что растаявшая мороженка летит в лицо стрелку, а я, резко развернувшись, выбиваю из рук оружие, и, присев, делаю подножку первому, в полете ударяя бугая по шее добивающим. Нож прямо в сердце входил стрелку. У меня грязный стиль боя. Да, Фонг учил сражаться по всем правилам, но все же я не тренировалась с детства и являлась девушкой, так что я использовала в драке мозг, по совету Верде. Пламя использовать можно было, в крайнем случае, да и после всех наших замен местами, мы подошли к черте, где кто-нибудь из моих шиз может застрять в моем теле навсегда. И очнется, вместо Акробалено Фонга, девица из другого мира, или, не дай бог, в теле Верде… За покушение на свою тушку, он меня точно не простит. В общем, уже как полгода замена у нас как табу, приходится справляться своими силами. «Беги, глупая!», — рявкает Верде, и я срываюсь на бег, перемахивая через какую-то лавочку. Давай, давай, быстрее! «Налево», — подсказывает Фонг, и я ныряю в переулок, чтобы выскользнуть на торговую площадь. Несусь через толпу, ловко подныривая под руки и уворачиваясь. Кто-то сыплет вдогонку отборным итальянским матом, заставляя меня улыбнутся. Жизнь прекрасна! «Под ноги смотри!» — Спасибо, Верде. Еще час виляний и весь возможный хвост скинут, а я, усмехнувшись, укладываюсь в кровать в снятом номере, про себя злорадствуя. Италия — прекрасная страна, пусть даже здесь на каждом шагу криминал и мафиози. Прикрыла глаза. Осталось только долететь без проблем до России и спуститься в базу, где установить последнюю деталь и эксперимент можно считать законченным. Почему-то стало горько, но я отмахнулась. После того, как они уйдут, меня ждет нормальная жизнь, деньги есть, а родные…. Разберемся как-нибудь.

***

«Давай быстрее», — шипит Верде, в нетерпении нервничая и передавая нервозность мне. — Да сейчас ты, подожди, — раздраженно шиплю, быстрым шагом идя в лабораторию. В лаборатории стоит причудливая конструкция, с присоединенными проводами и тремя экранами. Провода все, перепутываясь, устремляются к обручу, который мне нужно будет надеть на голову. Впрочем, самый пугающий здесь не обруч, а кушетка, к которой я буду привязанная кожаными ремешками, не в состоянии двинуться с места. Предположительно процедура будет проходить болезненно, и чтобы я что-нибудь не отчудила, мне предстояло, как сумасшедшей, быть привязанной к кровати. Углубление для детали готово. Осторожно вставив в специальное углубление деталь, и дождавшись тихого щелчка, я облегченно выдохнула. — Джарвис, запускай, — командую я роботу-помощнику, которого мы собрали с Верде, а я дала имя ради прикола. — Запускаю. Раз… Два… Три…. Оно работает! Внутри такая мешанина чувств! Наконец-то! Теперь все будет нормально!