Не хотите мира

Тоука быстро привыкла к новому дому. Это была для нее мамой, сестрой и няней. В то время, как Тоука была непослушным ребенком, часто капризничала и не слушалась. Жестокость Совы постепенно передавалась девушке. Она могла спокойно и без колебаний убить или съесть человека, гуля или следователя. И для нее это стало обыденным делом. Ее любимым местом по-прежнему оставалась крыша. Только там она не чувствовала тот воздух, прогнивший страданиями и болью людей. Она стала чаще улыбаться. Но ее улыбка не была уже такой яркой и спокойной. Она становилась садистически веселой и местами безумной. Но она не любила мучить жертв, как это делала Это. Но удовольствие от их криков ей хватало. Перед тем, как съесть своих жертв, она спрашивала об их жизни и проблемах. Порой было легче просто убить человека, чем причинять ему еще большие страдания. Аято избегал сестру. Впрочем, как и Тоука не любила с ним пересекаться. Хинами, как наивный ребенок хотела помирить их. Но только отдалила от себя Тоуку. В общем, дело обстояли куда обыденно. Молодая девушка шла по улице ночного Токио. На ней была ее любимая зеленая накидка. Фонари освещали лишь дороги, вдоль которых шли люди. Она шла, не оглядываясь по сторонам. Ее взгляд был направлен вниз, а короткие фиолетовые волосы закрывал капюшон. В ее голове звучали мысли. Но ее отвлек странный шум. Он переходил от одного угла к другому. Он все увеличивался и становился громче. Девушка завернула за угол, и перед ней стоял высокий человек в маске. От него доносились приглушенные звуки смеха. Девушка не смотрела на него, не подняла головы и даже не слышала его. Он ударил ее ногой, та отлетела и врезалась в стену. Стена разрушилась. Тупик. Девушка поднялась на ноги. И продолжила идти. Прошла мимо этого гуля, не обращая внимание на обидчика. — Разве тебя мама не учила, что поздно гулять опасно? — его голос напоминал голос маньяка. Снова ударил ее и толкнул в стену. Его разозлило реакция девушки. Ее даже и не было. В ответ лишь молчанье. — Не люблю молчаливых. Раздражает. Жаль, что в следующий раз ты точно не сможешь исправить ошибку… хи-хи-хи… — гуль накинулся на девушку в надежде, что та будет отчаянно молить его, пока он будет ее есть. Но когда он протянул к ней руку, девушка мигом схватила ее, переломав кости. Раздался крик. Гуль не мог отойти от шока. — Жалость! — сказала она тихо и злобно. — Что?! — Ты жалкий, аж мерзко! Охотишься на малолетних девушек? Как раздражает. Даже не можешь отличить человека от гуля, — она была зла и опасна, — ты, отброс, хотел съесть меня?! Меня? Мерзость. Да чтоб такой, как ты прикоснулся ко мне! Ничтожество! — ее глаза почернели, а зрачки стали красными. Из-за спины появилось кагуне. — Ах ты мерзкая… — было видно, что этот гуль уже давно не в себе. Ему одновременно было страшно. Тоука оторвала ему голову. Кровь фонтаном хлынула и испачкала девушку. Его жизнь — бесполезна и никчёмна. Она оторвала мясо с костей и съела его. После очередного кровавого ужина, она вернулась на свою любимую крышу, к ней поднялась Это. Она не обращала внимания на нее. Они часто виделись на крыше здания. — Ты становишься сильней. Ты рада? — спросила она, смеясь от счастья. — Сейчас меня это не волнует. Я всего лишь хочу найти, ради чего сражаться. Зачем я здесь? Ты ведь мне так и не объяснила! — Тоука вспомнила об этом. Она повернулась к ней и пристально вглядывалась в нее. — Знаешь, найди себе человека, которого любишь и защищай его или найди того, кого ненавидишь и вырви его глотку. Не обязательно иметь цель, чтобы сражаться. — Нет, — устало сказала Тоука. — Мне надоело уже существовать, как призрак. Без цели и без души. — Ты чем-то похожа на меня. Я тоже хотела иметь интересную жизнь. Но я ее так и не нашла. Тогда я поняла, что не бывает счастливой жизни. Ее нужно составлять самой. Если ты не хочешь жить ради кого-то, живи ради веселья, — Это улыбнулась. Видимо мысли о самоудовлетворения веселили ее. — Может ты и права. Ради кого мне жить? Единственный, кого я любила, я его возненавидела. Теперь я готова его убить… Убить… Убить, — Тоука задумалась на этими словами. — Значит, я буду жить, чтобы убить его, — в голосе Тоуки появился азарт и пафос. А в глазах заблестел огонь. — Смотрю, ты загорелась желанием. Тогда ты можешь смело отправляться на свое первое задание, резко перевела тему. — Так ты пришла, чтобы меня туда отправить, а не чтоб поговорить! Хитрая ты однако, — девушка смело улыбнулась и расшевелилась. — Хех, иди уже. Заодно и поэкспериментируем, — теперь уже загорелась та. — Что это значит? — Тоука поднялась на ноги. — Проверим твои силы. Пусть ты и не одноглазая, но у тебя занятные способности, хватит, чтоб выжить, — ее слова звучали как насмешка. — Используешь меня? — Тоука усмехнулась. — Только поняла? — Уже давно. Ладно, я пошла. — Не забудь свою маску, Кролик. Задание заключается в охране одного гуля. Ты справишься! Иначе Аято будет смеяться! — нашла за что задеть. — Да пошли вы все! — уверенно сказала Тоука, и спрыгнула крыши на лестницу и спустилась вниз. Задание Тоуки было весьма забавным. Ей пришлось защищать хозяйку Аукциона гулей. Тоуке было все равно, кто она и чем занимается. Но защищать такого мерзкого и жестокого типа — работа не из приятных. Однако зачем Это понадобилось охранять ее? С каких это пор Аогири прислуживает Биг Мадам? Стоя в углу возле дивана, где удобно развалилась старая и толстая дама, Тоука пыталась понять, что она там забыла. Все лицо этой эм… дамы тонуло в морщинах, а бесстыжие глаза скрывали очки. Тоука все думала о том, кого должна убить. Жаль, что он пропал. Она наблюдала, как прожорливые гули торгуются за кучку ненужных людишек. Это вызывало отвращение. POV Тоука. Ну и что я здесь забыла? Это отправила меня сюда, чтобы полюбоваться на бестолковых людишек? Что за ерунда? — Эй, Кролик, — вдруг обратилась ко мне Биг Мадам, — не хочешь тоже поучаствовать в Аукционе? — Мне плевать на этот мусор. Я не гурман, — отвечаю я. — Наоборот. Я бы выкупила тебя. Я уверена, ты была бы отличным подарком, — казалось, будто у нее зачесались руки. — Я этим не интересуюсь! — пусть я и ответила вполне спокойно, но я была очень зла. Неужто она захотела сделать из меня одну из своих марионеток. От одной мысли меня уже мутит. Как мерзко. — А как насчет работать на меня? Я буду тебе платить столько, сколько сама захочешь. Уходи из Аогири. Иди же ко мне! — под темными глазами не было видно ее глаз, но казалось, что они заблестели. — Отказываюсь, я не собираюсь быть на побегушках или исполнять приказы жирной старухи, — я не выдерживаю. Одно ее слово и меня стошнит хуже, чем от торта. — Поаккуратней со словами, Кролик. Одно мое слово, и тебе конец. — Мне дали задание тебя защищать, но твоим рабом я не подписывалась. Я уже хотела уйти и наплевать на задание Это. Мне уже надоела эта особа. Но я не хочу ее подводить. И если я сбегу, то Аято снова начнет меня задирать. Этот нахал не упустит шанса устранить меня. Тем более он тоже здесь, как и многие другие гули Аогири. Если я провалю задание, то упаду в глазах подчиненных. Почему все так несправедливо! Конец POV Тоука смотрела на слезы людей, смех гулей. Ей было стыдно за то, что она видела. Аукцион уже почти закончился. Это было самое скучное задание. Почти все лоты проданы. Как вдруг на сцену вышла какая-то незнакомая женщина. Она выделялась из толпы. Она была одета в длинный белый плащ. На ее лице сверкала улыбка. Тоука почувствовала что-то неладное. Она подошла ближе к объекту защиты. — Добрый вечер, дамы и господа. Прошу не покидать свои места и внимательно понаблюдать за шоу. Приятного просмотра! — все выходы заблокировали люди в специальной одежде. Тоука насторожилась. Ее подопечная было в недоумении. — Внимание, все, уничтожить всех гулей. Биг Мадам брать живьем, — скомандовала эта женщина. На аукцион напали следователи. Они заблокировали все выходы. Гули без команды нападали на них, чтоб сбежать из здания. Никому не хотелось быть убитым. Тоука увидела полную анархию. Здание рушилось от постоянных ударов и стычек. Она достала свое кагуне и приготовилась к атаке. Биг Мадам продолжала наблюдать за тем, как мелкие букашки копошатся и пытаются выжить в этой войне. Все это было для нее забавным. Она прекрасно понимала, что ее защитят и спасут. Она чувствовала себя королевской особой, за которой все охотятся. Тоука же понимала, что они находятся в ужасном положении. Вот уже первая волна следователей понеслась на нее, но она с одного удара обезвредила их. Биг Мадам улыбнулась. Другие так же нанеслись. Их было раза в четыре больше. Ей одной одолеть такое количество людей нереально. Они заставили подняться Мадам. Ей пришлось встать с дивана и отойти на безопасное расстояние. После сытного перекуса скорость Тоуки возросла до невероятных величин. Голуби не успевали за ней, поэтому ей удалось сократить их количество. Разломав им головы, Тоука оттерлась от их мерзкой крови. — Что вы стоите? Немедленно покиньте это место, я не могу сдерживать огромное количество людей с куинке! — кричала Кролик. Биг Мадам по ласковой просьбе девушки помчалась искать выход на крыше здания. Тоука же отбивалась от следователей и защищала гуля. Когда она уже скрылась из виду девушки, Тоука перестала переживать. Одолев кучку людей, она побежала вслед за Мадам, но ее опередил молодой следователь. При виде его лица в девушке проснулся зверь. Она оттолкнула женщину и сама начала драться с ним. Не понимая, зачем она на него так яростно набросилась. Может из-за того, что он напал на того, кого ей нужно защищать, а может из-за того он похож на Канеки. Она понимала, что это не он. У него другой запах, другой цвет глаз и ногтей. Его волосы были черные у корней и белые у концов, взгляд наивный и добрый, но Тоука все равно чувствовала опасность. Он пугал ее. На первый взгляд, он очень милый парень, но приглядевшись, он кажется огромным пламенем. Подойдешь ближе и сгоришь. — Хей, ты мне не нужна. Я должен арестовать Биг Мадам, — немного наивно сказал недавно появившийся парень с черно-белыми волосами. — А я должна ее защитить, так что извини, не получится! — возразила Тоука. Впрочем она на него даже не взглянула. Очередной следователь, которого она планировала вынести с одного удара. — То есть, для того, чтобы арестовать ее, мне нужно победить тебя? — он был настроен серьезно и его намеренья вызвали у девушки интерес. — В какой-то степени, ты прав, — сказала она, отбросив следователя подальше своим кагуне. Она застала его врасплох, и он признал это. — Я не хочу убивать посторонних, прошу не мешай мне, — парень поднялся и еще раз попросил Кролика не мешать ему. — Не могу, я обещала охранять ее, — ей понравилось упорство парня, да и он сам отличался от этих избалованный голубей. — Эх, не хотел я лишних жертв, видимо придется, это работа следователя, как никак, — молодой человек направил свое куинке на Тоуку. — Меня зовут Сасаки Хайсе, давай быстро закончим! — Не зазнавайся, — рассердилась она, — как бы сильно я не любила эту старуху, у меня есть задание, которое я не могу игнорировать, — она не на шутку разозлилась — Задание? Значит ты состоишь в Древе Аогири, не так ли? — он начал понимать суть происходящего. — Да, я из Аогири, — она не стала его. Да и зачем ей? Она все равно убьет его, как считала она. — А ты не кажешься мне плохой, зачем ты так? — с сожалением спросил Хайсе. Но Тоука запустила в него свои «перья». Его слова взбесили девушку. — Не твое дело, зачем я присоединилась к Аогири. Ты напоминаешь мне моего знакомого. Так же раздражаешь, — сказала Тоука, готовясь к очередной атаки. — А мы точно не знакомы? Твой голос мне кого-то напоминает, — и естественно он и подумать не мог, что та милая девушка из кофейни может быть жестоким гулем. — Исключено, вы, следователи, видите в нас лишь кровожадных монстров, которые только лишь убивают людей. Но у нас тоже есть чувства. Сколько моих знакомых погибло от ваших рук, те которые хотели жить в мире. На самом деле монстры — это вы! — чуть ли не плача прокричала девушка. Она вспомнила смерть своих друзей и знакомых: госпожа Фуегучи, Йошимура… Она все била и била, а Хайсе спокойно слушал ее и блокировал удары. Тоука пыталась ранить его своим кагуне, ударить его рукой, ногой, свернуть ему шею, сломать позвоночник, но он спокойно уклонялся от ее нападений. — Ты считаешь, что вы не чудовища? Вы убиваете невинных людей, детей и взрослых. Вы обвиняете нас в том, что мы защищаем людей? -злился уже Хайсе. — Но не все же гули убивают людей. Есть и те, кто не желает зла людям. — И как нам их искать? Ты ешь живых людей или мертвых? POV Тоука Что… А ведь и правда. В последнее время я ела лишь живых людей под крики их душераздирающих воплей. Я наслаждалась их отчаянием и безысходностью. И тут я поняла. Я — самый настоящий монстр. Монстр, который тонет в лужах человеческой крови. И когда я потеряла человечность? А точно, когда я поняла, что мне не остается ничего, кроме убивать. Я — хладнокровное оружие, предназначенное для убийств. Я убью тебя и уйду с тобой, Канеки Кен. Конец POV — Я — Кролик. А кролики всеядны. — Значит, ты все же монстр. И ты мне говоришь о том, что гули могут чувствовать?! — А ты прав, — Тоука дьявольски улыбнулась, — мы — самые настоящие монстры. Поэтому существуют другие монстры, которые убивают нас. То есть, мы с тобой оба — убийцы. — Мы — убийцы??? — Хайсе зол. От безысходности он готов сквозь землю провалиться. POV Хайсе Эта девушка оказалась права. Я ничего не смогу поделать с этим фактом. Этот мир построен на равноценном обмене. На каждого убийцу обязательно найдется убийца. … «Ты слаб, Хайсе… Посмотри на меня, не будь таким холодным… Тебе ведь нужно это, да? Просто прими меня… Давай, давай, давай, давай, давай!» … Опять этот ужасный голос. Почему он всегда звучит у меня в голове. Я не хочу сходить с ума. Но этот странный голос, я чувствую, как он сжимает мою руку. Он сзади меня. Он как никогда прав. Я действительно слаб. Конец POV — Заткнись, — совершенно спокойно и без эмоций сказал он. И тут Тоука почувствовала табун мурашек по своему телу. От страха она не могла пошевелиться, — Я не позволю тебе поглотить меня! — О чем ты говоришь? — вдруг Тоука остолбенела. Его глаз стал красным. Он согнул свой указательный палец. Послышался хруст костей. Тоука поняла, почему от него веет холодом. Он изменился. Как будто совершенно другой человек. Смерть. Она испугана. Но через миг ее лицо стало похоже на лицо больного, сбежавшего из психбольницы. Она завелась азартом. Он очень напоминал девушке ее цель жизни. Поэтому… — Я убью тебя, Сасаки Хайсе! Она с восторгом начала атаковать его. С неимоверной скоростью Тоука напала на следователя. Ее скорость превышала скорость Хайсе. Поэтому она вонзила свое кагуне в тело парня. Он в свою очередь даже не шевелился. Она била его, кидала, ломала ему руки и ноги, но он не собирался сопротивляться. Спустя некоторое время его тело восстановилась, как тело гуля. И это удивило девушку. — Отлично, теперь моя очередь! — тихо произнес парень. Не успела она переварить его слова, как он оказался в сантиметре от нее. Хайсе ударил ее, и она отлетела на метр. Он снова достал свое куинке Юкимуру и начал нападать. Но кагуне Тоуки хорошо сдерживали его атаки. В отличии от парня, она не собиралась спокойно принимать удары. Они все продолжали бить друг друга. Их схватка длилась уже долгое время. Но тут прибежала Муцуки. — Семпай, вас срочно вызывают на погоню за Биг Мадам. Немедленно пойдемте, — с тяжелой отдышкой сказала она. — Иди без меня, — даже не посмотрев на нее, сказал Хайсе. — Но… — Муцуки, это приказ. Беги, — он чуть наклонил голову в ее сторону. Даже Муцуки не узнала своего доброго начальника и друга, но приказ исполнила. Схватка продолжилась. Он начал теснить Тоуку. Все-так мало времени прошло с ее тренировок. Этого оказалось маловато. Но она не собиралась сдаваться. Теперь она наступала. Не известно, сколько бы еще времени они сражались, но здание начало разрушаться. Стены падали, потолок разваливался на кусочки. Им пришлось доломать его и выбраться наружу. Они продолжили бить друг друга. Это приносило Тоуке неимоверное блаженство, а Хайсе — жажду. Жажду пролить ее кровь. Он хотел почувствовать запах ее крови, увидеть ее страх. — Семпай, что с вами. Бегите, — встревоженно кричала Муцуки, увидев их схватку. — Сас-сан, вы с ума сошли. Если не цените свою жизнь, то поберегите чужую, — согласился Ширазу. Хайсе обернулся на слова своих подчиненных. Не ожидал он такого от тех, кто ведет себя, как дети. Тоука, воспользовавшись моментом, впечатала его в асфальт. Хайсе очнулся и понял, что сходит с ума. Он не мог пошевелиться. Его друзья заступились за семпая. — Да как ты могла ударить нашего семпая? — прокричала Муцуки. Она налетела на нее, результата не получила. Урие-кун и Генши-кун напали вместе, но девушка уклонилась. Поняв, что с обычными куинке с ней не справится, они решили сразу использовать кагуне. — Откуда у вас кагуне? Да кто вы такие? — в недоумении спросила она. — Не твоего ума дело! — сказала Муцуки. Это значительно усилило их способности. Скорость, сила, реакция — все это не давало Тоуке покоя. Они начали теснить ее. Ей пришлось сосредоточить весь контроль на этих троих. — Какая глупая девочка! Жалко, придется ее пристрелить, — пока Муцуки, Куки и Ширазу отвлекали Кролика, Сайко готовилась прострелить ей голову, — все готово: три, два, один, бабах! Только когда девушка услышала выстрел, она поняла, что ошиблась. И эта ошибка сейчас будет стоить ей жизни. Но последующее удивило еще сильней. Ее прикрыл Аято. Пуля прострелила ему грудь. — Э? Что происходит, — на глазах Тоуки появились слезы. Она подбежала к окровавленному братику. — Тоука — ты идиотка! — он не изменился. — Зачем… Что ты? — она ошарашена. — Я отличаюсь от тебя, миролюбивой дуры. Я не человек, я гуль. Ты, маленький ребёнок. И что Это в тебе нашла? Взгляни в глаза реальности, надоеда. Наши мать и отец погибли, потому что они были слабыми. Что слабый может сделать? Кого он может защитить? Не имея силы, слабый может только терять. Поэтому, живи, глупая сестрица. — А…Аято, ты, ты зачем это сделал? Ты — придурок! — она заплакала. Впервые она плачет не из-за того, что он ее обидел, а что защитил. Все это время он защищал ее, но она этого не понимала. — Какая же я дура? — Только поняла?! — истекая кровью сказал Аято. — Ты такая же… как и отец… Жалкая! — Ты прав. Прости меня, братик. Я люблю тебя, — она уже не сдерживалась. — Завались, или я зря жертвовал собой. Сделай так, чтоб я не пожалел об этом. Идиотка! — невольно, но из его глаз полили горькие слезы. Он уже не мог громко кричать. Поэтому говорил, запинаясь на каждом слове. Тоука слушала его и соглашалась с каждым его словом и оскорблением. В итоге он замолчал, не успев сказать ей еще пару ласковых. Он замолчал. Навсегда. Тоука рыдала. Ее крики были слышны везде. Из нее выходила вся грязь, накопившаяся за это время. Она рыдала, как девчонка. Тоука потеряла последнего из ее уже истребленной семьи. Сначала мать, затем отец, а теперь и брат. Это жестоко. Они еще и не поговорили, ничего не выяснили, никому не объяснили. Не успели. Впрочем, хватило бы ей сил поговорить с ним, объясниться? Если бы он выжил, извинилась бы ли она? Ей не хватило бы сил. Ведь она ослепла. Ослепла от света собственной гордости и цинизма. Он умер у нее на руках, а она просто смотрела, пытаясь запомнить последние его слова. Впервые она не хотела ударить его за такое. Впервые она готова была поменяться с ним местами. И в последний раз услышать это привычное слово — идиотка. — Я идиотка! Беспечная и наихудшая старшая сестра! Прости меня. И до скорого! В то день Тоука потеряла единственного брата. Она снова одна. Тело Аято увезли в штаб CCG. Скорее всего из него сделают новое куинке. Ну, а куда еще девать тело мертвого гуля? Не понимал никто чувств других. Они лишь видели то, что внушили себе сами. Кто-то решил, что если этот мир отвергает тебя, тогда завоюй его. А кто-то — если ты можешь защищать слабых, то это и есть сила Ирония в том, что они все правы. Только вот беда, правда не всегда следует за правыми. — Хайсе, мы поймали Биг Мадам. Возвращайтесь, — сообщил голос по рации. Хайсе приподнялся с асфальта, поморщился и приложил руку к голове. — Да, Акира-сан. Оу, как же все тело ломит! — еле выговорил парень. Его лицо не скрывало боли, но девушка его не видела по ту сторону линии. — У вас все в порядке? — поинтересовалась Мадо. — Да, мы идем, — затем он отключил рацию, — Куки, Генши, Муцуки, нам пора. Мы поймали ее. И не забудьте позвать Сайко. Иначе мы ее снова будем месяц искать. Было видно, что он был в растерянности. Он все думал над словами Кролика. Ведь из всех следователей, его разум был под его собственным контролем. Ну, почти. — Есть!