На коньках по росе

      Вообще Пхичит никогда не видел, чтобы Челестино злился. Да он же Чао-Чао, ну какое ему злиться. Пожурить, поворчать только. Он никогда не повышал голос — до этого дня.       С Юри что-то произошло, Пхичит чувствовал это на инстинктах. Когда вчера тот не отвечал на телефон, а потом пропал на катке, Пхичит всё понял даже без вопросов. Виктор. Странный парень, который мир Юри просто перевернул. И это пугало — с первого дня, когда Пхичит улыбнулся ему в ответ и пожал прохладную ладонь. Виктор был необычным и ярким, а такие люди… Они легко покоряют, легко разрушают, даже не замечают, что разбили чьё-то сердце. И, наверное, Пхичит был готов к тому, что однажды вечером Юри вернётся со странной острой улыбкой.       Сейчас Юри так же улыбался, слушая зычный голос Челестино, который отдавался эхом в небольшом боковом коридоре здания «Detroit Scating Club».       — Юри, ты просто с ума сошёл! Менять произвольную программу сейчас… Это только кажется, что полгода до первого отборочного на Гран-При — очень долго. Да время пролетит как миг, и ты вылетишь ещё быстрее, променяв уже отрепетированное выступление на что-то… Нет, я даже не знаю, как это назвать. У тебя даже музыки к нему нет!       — Я найду музыку, — безразлично отозвался Юри, смотря словно сквозь Челестино. — Или же буду выступать без неё.       — Ты проиграешь, Юри, — вздохнул Челестино, обескураженно приваливаясь к стене, и Пхичиту стало совсем не по себе. — Да что же на тебя нашло?       Какое-то время Юри молчал.       — Ты не веришь в меня? — тихо спросил он, и Челестино было приоткрыл рот, чтобы ответить, но только ещё раз вздохнул, не говоря ничего, и на губы Юри вновь вернулась та самая странная улыбка.       — Может, оно и правильно. Я пойму, если ты откажешься меня тренировать.       — Хочешь так легко от меня избавиться? Ну уж нет, готовься к тому, что теперь тебе не будет поблажек. Нам надо и эту твою программу довести до отличного уровня.       — Челестино… — пробормотал Юри, и его улыбка переменилась на абсолютно беспомощную.       — Давай уже на каток. Учти, я на тебя зол. Хорошие результаты на тренировке будут отличным извинением. Давай, топай.       Если в голосе Челестино и звучала злость, то взгляд всё равно выдавал его — в нем светилось беспокойное тепло. И Пхичит, подождав, пока Юри сделает шаг к выводу к катку, дёрнул его за рукав:       — Спасибо.       — Не нравится мне это. Присматривай за ним. У тебя это лучше получится.       — Буду стараться, — с запалом закивал Пхичит и в тот же момент вытащил из кармана гудящий телефон.       Имя Салы на экране точно предвещало авантюру — как всегда. ***       Чутьё Пхичита не подвело — хотя удивительно, что оно у него вообще осталось после убойной порции всякой пахучей сладкой косметики. Нос невыносимо чесался, но ещё раз чихнуть Пхичит не рисковал — а то и одного раза хватило в тот самый неудачный момент, когда Сала наклонилась к нему с накладными ресницами. Один глаз пришлось после этого перекрашивать. Теперь от этих самых ресниц глаза закрывались сами собой, а ещё в парике было жарко… Сала же упорно, не обращая внимания на убийственные взгляды, намечала ему специальным карандашом контур губ.       — Просто идеально, — довольно улыбнулась она. Пхичит же улыбнулся криво, изо всех сил удерживаясь от того, чтобы не слизать с губ сладкий липкий блеск.       — И как я только на это согласился, — проворчал он.       — Ну, мы же друзья, — и с этим нельзя было поспорить.       Бывает, встретишь порой человека — и понимаешь, что он такой же сумасшедший, как и ты. Сала оказалась таким человеком и действительно замечательным другом. Именно другом, хотя некоторые её кавалеры считали иначе, и Пхичит даже пару раз влипал в неприятности. Но это не испортило их отношений. А Сала нашла Милу — симпатичную рыжую девчонку из России, и Пхичиту порой даже было немного завидно гармонии их отношений. Но их дружбу с Салой не испортило ничто. Да что там, даже вредный Мики, брат Салы, считал Пхичита за родного и полностью своего.       Вообще, попроси кто другой о таком одолжении, как сейчас, Пхичит бы сказал твёрдое «нет». Час назад, когда Сала расписывала в красках всю идею, он что-то успел пискнуть подобное, но… это ж Сала. И да, ей действительно нужна была его помощь.       Так получилось, что Сала в последнее время сильно увлеклась фотографией, даже накопила на приличную камеру и постоянно следила за распродажами в магазинах с техникой, дабы ухватить какой необычный объектив. А ещё она записалась на какие-то классные курсы и ради них готова была сфотографировать хоть пасть разъярённого крокодила.       Ну, конечно, у неё были не такие радикальные идеи. Последний фотосет, готовый на все сто процентов, который должен был передать всю нежность цветущей весны, был под угрозой срыва — Амели, теперь уже несостоявшаяся модель, обнаружила у себя аллергию на краситель в пончиках, которые поела в недавно открывшемся кафе, и теперь не только расстроенно шмыгала носом, но и покрылась красной сыпью. Замену нужно было искать срочно, и Сала не стала долго думать.       — Я всё понимаю, но… Почему именно я? — ворчливо прошептал Пхичит, недовольно косясь на уставившегося на него какого-то парня. Вон, аж рот приоткрыл от восторга! — Милу бы пофотала.       — Мила такие платья не любит. Да и не налезет оно на на неё, — Сала говоряще уставилась Пхичиту в район груди, и Пхичит тоже опустил взгляд на нежно-голубые рюши, создающие какой-никакой объём. Платье, воздушное и милое, было сшито на невысокую плоскую девушку, и Мила с её шикарной грудью так третьего размера смотрелась бы в нем по меньшей мере смешно.       — Как будто больше нет невысоких плоских девчонок, — Пхичит не хотел сдаваться в своём ворчании, но Сала только легонько ущипнула его ладонь и поиграла пальцами с цепочкой тонкого браслета.       — Не хочу я непонятно кого фотографировать. Хочу работать с человеком, который, я знаю, меня поймёт. А ещё — не надо мне было эти твои, как их… косплейные фото показывать, вот!       Пхичит обескураженно задумался и чуть не споткнулся о бордюр — слава Сале с её мгновенной реакцией, ухватила за локоть и помогла не проехаться носом по пыльному асфальту. Вот же, не думал он, что так её вдохновит его тёмное прошлое, когда его уговорами и обещаниями нарядили в милую девочку из какого-то аниме. Хотя получилось здорово — так считал Пхичит на свой скромный взгляд. А сейчас, в умелых ручках Салы с целым арсеналом косметики и прочих штучек, он превратился во что-то очень очаровательное. Ну, из зеркала тогда и теперь — витрин магазинов — на него смотрела уж очень милая девчонка.       Главное только, чтобы никто из знакомых его в таком наряде не узнал. Хотя, по заверениям Салы, это и его мать родная сейчас не сможет сделать.       Выбранное кафе для места съёмки, уютное и светлое, за какой-то час засело у Пхичита в печёнках вместе с пряным капучино и парой воздушных пирожных. Сала же была довольна как никогда и теперь, аккуратно сложив всю технику в специальную сумку, с удовольствием уминала большой рожок мороженного. С шумной улицы магазинов и кафе они свернули в тихий проулок и медленно шли к небольшому парку в центре, до которого Пхичит мечтал добраться как никогда. Лёгкие туфельки на небольшом каблуке натёрли ногу за десять минут, и Пхичит мечтал сесть на первую попавшуюся скамейку.       — Эх, ну что ты так, — обеспокоенно пробормотала Сала и быстренько залезла в интернет на телефоне. — Так, тут аптека рядом, посидишь пока? Я какой-нибудь пластырь куплю.       — Зря мы не взяли мою одежду с собой. Я бы переобулся в кроссовки и был бы счастлив.       — Теперь-то что об этом думать, — махнула рукой Сала. — Я быстро. Не дуйся, приедем когда к тебе в кампус, закажу твою любимую пиццу за все страдания сегодня.       Сала растворилась меж домов за секунду, и Пхичит со вздохом вытащил телефон — хоть в фейсбуке посидеть, скрасить ожидание. Но тёмный экран не желал загораться, и Пхичит только сейчас вспомнил, что со всей круговертью и тревогами за Юри совершенно забыл подзарядить телефон.       При мысли о Юри стало совсем паршиво. Он так и не рассказал, что произошло, почему у него такой вид, словно из него душу вытащили, что за мужчина был с ним вчера на катке. Может, он просто ему не верит? Может, Пхичит просто… не такой уж друг?       Пхичит сжал пальцами оборку на юбке. Нет, нельзя так думать. Надо что-то решить, что-то сделать. Надо просто верить Юри и в Юри. Он расскажет, он даст себе помочь…       — О, смотри, какая милаха! — раздалось откуда-то сбоку, и Пхичит безразлично уставился на пару лыбящихся парней. Вот только их для полного счастья не хватало!       — Хах, как кукла выглядит. Хэй, детка, тебя как зовут? Мирабелла или Кристина, не? Пхичит уже было открыл рот, чтобы огрызнуться, но тут же плотно сжал губы. Да эти горе-кавалеры точно по голосу поймут, что он парень.       В голове сразу заметалось несколько вариантов. Что-то говорить — опасно. Дождаться Салу — да она же сама девчонка, и к ней привяжутся. Удалиться, гордо хромая на натёртую ногу? С севшим телефоном точно не вариант, Сала не сможет до него дозвониться. Замкнутый круг какой-то.       Пока он раздумывал, один из парней присел рядом на скамейку и важно закинул руку на спинку.       — Ну, чего молчишь-то?       — Может, и правда кукла и болтать не умеет?       — Да не, вон моргает вроде. Сильно гордая, наверное.       Не выдержав, Пхичит подскочил со скамейки. Натёртая мозоль тут же заныла болью, и он втянул сквозь зубы воздух.       — Ты куда собралась? Мы же не познакомились ещё, — со смешком один из парней уже ухватил его за запястье, и Пхичит уже был готов врезать ему локтём под рёбра, как вдруг на плечи легли тёплые ладони.       — Прости, солнышко, опоздал. Ты такая красивая сегодня, вижу, не только я оценил, — раздался в ухо вроде бы знакомый голос, и Пхичит инстинктивно сделал маленький шаг назад, вжимаясь спиной в чужую грудь. С запястья тут же исчезла неприятная хватка, и неудавшиеся кавалеры довольно резво удалились вглубь парка.       Тёплое дыхание приятно грело ухо, и Пхичит в такт чужому дыханию тоже дышал глубоко, впитывая терпкий цитрусовый запах. Ему ещё вчера понравился этот одеколон — или гель для душа? — и, конечно, сейчас он его узнал. Поэтому повернуться к выручившему его человеку было сложнее вдвойне. Но он повернулся — медленно, осторожно, — и молча встретил взгляд веселящихся ярких зелёных глаз.       Этот мужчина вчера разговаривал с Юри. У этого мужчины классный одеколон. От этого мужчины горит кожа на щеках. Наверное, надо хотя бы сказать ему спасибо, и Пхичит снова застывает, крепко сжав губы.       — У тебя интересный… повседневный образ, — этот мужчина говорит первым. — Но и парнем ты тоже смотришься неплохо.       — Вот же… А я думал, и не узнает никто, — Пхичиту хочется смеяться, как сумасшедшему. — Но как?..       — У тебя глаза запоминающиеся. Вчера я подумал, что они как агат.       — Ясно, — растерянно пробормотал Пхичит. — Я… меня просто подруга попросила так сфотографироваться, это…       — Всё нормально. Я не думаю, что тебе надо оправдываться.       — Спасибо. За то, что… Да за это всё, — выдохнул Пхичит, чувствуя, как нарастающая паника сошла на нет. — Я Пхичит.       — Крис. Да, у нас вышло запоминающееся знакомство.       — И правда, — рассмеялся Пхичит и удивлённо уставился на врезавшегося в ноги Криса счастливо тявкающего пуделька. — Это твой?       — Почти, — обронил тот и кивнул кому-то за его спиной.       — Мы уж тебя потеряли. Скажи же, Маккачин прям охотник! Сразу тебя нашёл.       — Виктор, — пробормотал Пхичит, резко разворачиваясь на голос. — Это ты, чтоб тебя!       И правда — именно Виктор, растерянно теребя поводок, сейчас всматривался ему в лицо.       — Пхичит? Я тебя не сразу признал. Ты…       Пхичит не дал ему договорить. На собственный вид было уже совсем плевать, а вот добиться хоть какой-то ясности хотелось.       — Что случилось между тобой и Юри? Он сам не свой вчера приехал.       Виктор беспомощно посмотрел куда-то за него, и голос Криса, раздавшийся после, был странно серьёзным:       — Пхичит — друг Юри. И всё-таки ты помнишь его. Вот же… Всё веселее и веселее.       — Что происходит? — решил вклиниться Пхичит, всё больше запутываясь. Виктор всё-таки помнит… Что помнит?       — В этой аптеке была такая очередь, ты уж прости, — защебетала подлетевшая пулей Сала, при этом смотря на него каким-то ужасным взглядом. — О, профессор Джакометти, и вы тут, какой милый щеночек у вас. Отлично выглядите, как всегда. Мы тут торопимся, так что убегаем, простите нас.       Вообще Пхичит никогда бы не думал, что у Салы могла быть такая силища — она протащила его до главной улицы за руку за какие-то минуты.       — Ну не мог ты просто посидеть на скамейке, а, — вздохнула она, вручая ему огромную коробку пластырей.       — Не мог, ты же меня знаешь, — пробормотал задумчиво Пхичит. Вот бы и ему самому тоже знать — только что имел тогда в виду Крис.       И он узнает.