***
— Ненавижу, напыщенная скотина, — шептала Анна себе под нос, подъезжая к знакомому двухэтажному особняку. А здесь как раз ничего существенно не изменилось: передний фасад с изящной лепниной, выкрашенной в нежно-персиковый цвет, два балкона с коваными укреплениями, увитые диким виноградом и плющом. Аллея, ведущая к дому, усажена деревьями и кругом посаженные цветы. Да, дом больше напоминал жилище из сказки, что и неудивительно, ведь он был построен Игнилом для своей первой жены — матери Акнологии. К сожалению семейное счастье длилось не долго, после рождения сына, женщина тяжело заболела. В течение долгих пяти лет они боролись с болезнью, но всё же она не оставила шанса. После смерти жены, Игнил оставил всё как есть, ничего не изменяя в интерьере и Акнология поступил так же. Да, дом остался таким же как и восемь лет назад, чего не скажешь о его хозяине. О, Боже как же он изменился! Все эти татуировки на лице и руках, должны были наверняка оттолкнуть её, но нет они лишь сильнее притягивали глаз. А эта короткая стрижка? Что же такое случилось, что он обрезал их? Но, как же ей хотелось вновь запустить пальцы, чтобы ощутить их шелковистость. Его запах, не парфюма, а именно его мужской неповторимый запах, вновь и вновь будоражил кровь, заставляя её буквально кипеть. Как бы она не отнекивалась, не заставляла себя кричать о том что ненавидеть его, но её, Анну, тянуло к этому мужчине, как мотылька на свет. Но, всё это влечение перельется в огромные проблемы для самой Анны и поставит под удар Ванессу, ей остаётся только бороться! Выкинув мысли о магнетической привлекательности отца своего ребёнка, Анна вышла из машины и направилась к дому. Входная дверь, к радости молодой женщины, была открыта. Холл был просторный с минимум мебели, и на небольшом столике лежала одинокая записка с её именем, развернув которую, Анна задохнулась от возмущения. 1. Ваша униформа и обувь в шкафу. 2. Завтрак из двух блюд, к 8:30. 3. Уборка дома. 4. Доставить вещи в прачечную. 5. Закупка продуктов. 6. Обед в 15:00 из трёх блюд на две персоны. 7. В 18:00 легкий ужин. 8. Уборка два раза в день. 9. Полить цветы в доме. 10. Подготовка к следующему дню. Дополнительные указания получите устно. — Он что издевается?! Какая ещё униформа?! Он просто… просто тиран и деспот, — негодовала Анна, прошествовав на кухню. В шкафу, к огромнейшему ужасу девушки, оказалась форма — чёрное платье с рукавами-фонариками и белым воротничком, длинною до колен, кипельно-белый накрахмаленный фартук с большими карманами. Чёрные лакированные туфли на небольшом каблуке и самое ужасное — чулки, простые капроновые тёмного цвета, но всё же чулки! Нацепив на себе весь этот комплект и натянув ненавистные чулки, Анна недовольно поморщилась. Ужас, она выглядит как в одном из взрослых фильмах, жаль что платье не до пола и рукава бы подлиннее, а ещё лучше кольчугу вкупе с рыцарскими доспехами. Что же делать нечего и она приступила к списку. — Так что там по списку… завтрак из двух блюд, — ехидная улыбка всплыла на губах Анны. — Ну, что же будет тебе… из двух блюд! Взглянув на часы, показывающие время 8:25, Анна водрузила приготовленную еду на поднос, чтобы отнести её «господину». И вот, стоя на втором этаже перед дверью его кабинета, девушка мельком окинула поднос, зацепившись взглядом о чашку, наполненную чёрным кофе, она пожалела что не плюнула в него напоследок. И, легко толкнув дверь, совершенно наплевав на то, что нужно было постучать, она вошла во внутрь. Акнология не спал и уже вовсю что-то печатал на своём рабочем ноутбуке. Слегка подняв голову, он чуть откинулся в кресле, устраиваясь поудобнее и нагло стал рассматривать девушку поверх очков. Очков?! Такого сердце Анны не ожидало и пропустило пару ударов. Эти самые очки придавали ему просто невероятную сексуальность. — И долго ты собираешься стоять в проходе? Я жду свой завтрак! Не произнеся и слова, его новая домоправительница или всё же горничная, поставила перед «Его Величеством», как мысленно прозвала его Анна, завтрак. Недовольно скривившись при его виде, Акнология почти свирепо взглянул на девушку, принявшую совершенно безмятежный и невинный вид. — Ты издеваешься? Я ненавижу это! — брезгливо указал он на чуть дымящуюся овсянку. — Что тебе не нравится? Овсяная каша очень полезна на завтрак! — возразила Анна, выхватывая тарелку. Удобно присев на небольшой диванчик, расположившийся у окна, девушка, с удовольствием, зачерпнув ложку каши, отправляя её в рот и наслаждаясь тёплой клейкостью. — Но, если ты так не любишь овсянку, то можешь приступить к яичнице. Но, Акнология лишь сделал глоток кофе, внутренний голос тут же шепнул о том, что Анна не забыла его предпочтения. Кофе был горячий, обжигающе чёрный с корицей, как он и любил. И теперь он подмечал все изменения, за прошедшие восемь лет. Казалось, что она нисколько не изменилась — всё так же прекрасна и желанна для представителей мужского пола. Но, только блеск золотистых волос потускнел, а в глубине карих глаз плещется тоска. «И всё же за её красотой розы прячутся ядовитые шипы» — хмыкнул про себя мужчина. — На ужин я жду гостью, так что приготовь что-нибудь на свой выбор, но только не эту размазню, — кивком указал он на овсянку в руках Анны. — Гостья? — Да, Эйлин. Моя будущая жена. — Вот как? Что же поздравляю. Я могу приступить к своим обязанностям? — Можешь. С непоколебимым видом, Анна вышла из кабинета, и, уже за дверью, силы покинули её. Почему, почему ей так больно, она распрощалась с Акнологией давным-давно, так что он может связать свою жизнь с кем угодно! Но Эйлин, такого даже в страшном сне не увидишь! Как же так вышло, что именно она будет той единственной женщиной, с которой он свяжет судьбу? Разве не он говорил о том, что Бельзерион похожа на тигрицу, готовую вцепиться острыми клыками и когтями в свою жертву. Она не перед чем не остановится, а если прознает, чья Ванесса дочь… эта женщина просто убьёт её. Но, Нацу ведь поможет им справится…***
— Что?! Как, как он мог узнать? Ты ему рассказала? — вскрикнула Анна, хватая сестру за плечи и тряся словно куклу. — Нет, нет! Как ты могла такое подумать… — Я сам догадался, — раздавшийся голос прервал их разговор. Из их небольшой кухни вышил младший Драгнил. Анна помнила его ещё мальчишкой, когда он и Люси вместе занимались или просто дурачились. Но, сейчас перед ней стоял возмужавший юноша, весьма привлекательного вида. Что же теперь ясно, почему Люси краснеет только при упоминании его имени. Высокий, хорошо сложенный, с выкрашенными в светло-розовый цвет волосами, что отнюдь его не портило, видимо экстравагантность у его семейства в крови. Только серо-зелёные глаза смотрят холодно, требуя незамедлительных объяснений. — И сейчас когда ты здесь, я хочу узнать, почему через пять минут не должен сообщить Акнологии о том что у него есть дочь! Молодая женщина не знала, что и сказать. Сердце гулко билось, и стук его раздавался в ушах, кровь прилила к лицу, стало невыносимо душно и она покачнулась. — Анна! Но упасть ей не дали, Нацу легко подхватил её, перенеся на кухню, в руках оказался стакан с водой, заботливо поданный Люси. И пары глотков хватило, чтобы немного прийти в себя. — Акнология не должен знать о Ванессе. — Но почему? Ты должна была сказать ему о том, что ждешь ребёнка. — Я хотела, хотела сказать, но он не дал и рта мне раскрыть. Стал кричать, что я дрянь, которая не может держать свою похотливую натуру в узде. Потом эти снимки, где я и Зереф… я до сих пор не понимаю, откуда они взялись, — всхлипнула девушка, уже не выдерживая напряжения всего дня. — Хочешь сказать, что у вас с Зерефом ничего не было? — Ничего не было и не могло быть. Я любила только твоего брата, — выдохнула Анна, поднимаясь со стула и смотря прямо, без страха в глаза Нацу. Он долго молчал, обдумывая что-то про себя. Хмуро глядя на Анну и застывшую Люси. — Пусть я буду круглым дураком, но я тебе верю, — наконец он вынес вердикт и обнял изумлённую Анну, готовую сорваться в любой момент из Магнолии. — Спасибо тебе, ты первый человек, кроме Люси, который поверил мне. Только вот, что Акнология забыл в школе? — Является её попечителем. — Попечителем? — Да, прости Анна, я забыла тебе сказать. — В школе учится сын Зерефа и Мавис — Август. — И ещё, эти фото мне не дают покоя, что-то с ними не так, но мы обязательно разберёмся. Анна, я не скажу о Ванессе, буду помогать вам, но долго ты не сможешь скрывать, тем более от Акнологии. — Я что-нибудь придумаю, только молчи, прошу тебя.