Глаза цвета солнца

Дрожащую тишину рвёт звон мобильника. Рёта дёргается к сумке. «Выключить, забыть. На несколько минут». И замирает, когда записью на автоответчик доносится нежный голос. Знакомый обоим. Аомине меняется в лице. Отшвырнув блондина, хватает телефон. Короткий взгляд на дисплей, кривая ухмылка и... Волна бешенства. Фейерверком брызнуло стекло, расшвыряло цветной пластик. И бледный Рёта, с закушенной губой, медленно сползает по стенке. Дайки мощным рывком вздёргивает блондина с кафеля. - Спишь с ним? - шипит, чёрной гадюкой впиваясь в шею. Рёта с тоской поднимает глаза. Встречаясь взглядом с синим пламенем. - Отвечай, падла! Аомине хочется, чтобы эта ухоженная тварь дергалась. Умоляла о пощаде. Но модель стоически терпит. И только янтарные глаза выразительно молчат о том, о чём Рёта, сдох бы, но не сказал. - Спишь с ним? Да? Удар в живот оказался таким же неожиданным, как и звонкая пощёчина. После которой Рёта несколько мгновений невидяще смотрит перед собой. В волосы вцепляются пальцы, заставляя смотреть в глаза. Блондин продолжает хранить безмолвие, упрямо выдерживая взгляд. Только губы подрагивают. - Ты шлюха, Кисе, - удар об стену. И уже новые оскорбления горят на языке, когда Дайки осекается и замолкает. Заглянуть в глаза безумию оказалось не так-то сложно. Потому что сейчас оно улыбалось, раскрывая объятия. Мистическим божеством Кисе снизошёл до раздираемого отчаянием зверя. Чтобы уложить себя на жертвенный алтарь. - …тогда, тебе будет не впервой, блондинчик, - Аомине шумно втягивает воздух и поднимает взгляд, полный похоти. Дыхание утыкается куда-то в ключицу. Губы рвано скользят по шее, порою осыпая короткими больными укусами. Дайки подхватывает Кисе под лопатками, свободной рукой голодно оглаживая бёдра. Зажатый в лапах чудовища, белокурый ангел не сопротивляется. А лишь клонит голову к груди. Когда жёсткие пальцы мучительно-медленно мнут ягодицы. Аомине перехватывает жертву по запястьям, заставляя перевернуться. Утыкает лицом в стену. Позже, когда Дайки спросят, за что он готов отдать жизнь – он ответит: « За тот вечер». Вечер, когда свет покинул его. А Рёта… понимает. Молчит. И кусает губы, пряча помутневший золотой взгляд. Тело прошивает вспышка боли, от которой ногти царапаются по кафелю, а из груди рвётся вой. Чёрной метелью танцуют искры в глазах. Губы окрашиваются алым. На языке застывает привкус металла. Кисе тянет блевать. Тело сотрясается от толчков, а ноги гнутся под тяжестью голодного хищника. Через вакуум доносится рык Аомине. Жар набатом бьётся в висках. Мысли, как черви, лезут в голову. Кисе прошибает холодный озноб, душу рвёт отчаяние. И когда кончаются силы вытравливать всё это, Рёта дёргается и, шипение: яростное, злое, – ядом льётся из горла. - Сильнее… Дайки. Или слабо засадить глубже? Зря понтуешься званием сильнейшего, а? Слабаааак. Силой взять смог, а удовлетворить не можешь! …кровавой пеленой застелены золотые глаза. И Аомине нравится смотреть на струйку крови из разбитого виска. Настолько, что он притягивает ближе, перехватив шею. Рёта считает секунды и терпит. Волна адреналина перекрывает страх пред разъярённым демоном. И только подступающий к горлу ком подсказывает, что это ещё не всё. Но лучше так, чем… - Решил поиграть со мной, цыплёнок? Дайки почти мурчит. Ластится огромной чёрной кошкой. Но Рёту сковывает ужас. Потому что на дне почерневших глаз танцует сам Дьявол. Вспышка боли, хруст, взрыв красного. Кисе обречённой куклой повисает в чужих руках. Холодный кафель к спине. Боль унижения. Жёсткие пальцы на бедрах. Царапают кожу. Бесконечные терзания. Но, до того, как укрыться тьмой, он припадает к уху Дайки, чтобы свистящим шёпотом попросить: «Сильнее». *** Дайки отчётливо помнит, когда забарабанил дождь по крыше. Как выглядела машина скорой помощи в сгущающихся сумерках. Тяжесть тела, перекладываемого на каталку. Короткий диалог: - Что с ним произошло? - Избили. - Вы знаете кто? - Не знаю. - Вы знаете его? И никогда не забудет бесконечную паузу. А, затем, хриплый голос, принадлежащий кому угодно, но не ему: «Нет».