Money // l.t.

Я просыпаюсь от того, что маленькие руки перебирают мои пальцы. Я вздыхаю и устало улыбаюсь, наблюдая, как Томас играет с моим указательным и средним пальцем. Когда я приподнимаю голову, то чувствую мгновенную боль в шее, что заставляет меня морщиться и шипеть. Томас смотрит на меня с игривой улыбкой и спрыгивает быстро, чтобы сесть на пол и начать играть своими игрушками, которые заполонили весь ковёр в гостиной. Я встаю и разминаю мышцы, зевая. Я беру свои зубную щётку и пасту и иду ванную комнату, чтобы умыться. Возвращаюсь, замечая Луи на полу возле Томаса. — Что? — шепчу. Мужчина смотрит на меня также в недоумении.  — Пошли со мной на кухню, — он отвечает, кивая головой в сторону кухни, вставая. Я неохотно плетусь за ним, когда, наконец, он разворачивается ко мне лицом. — Я всё ещё дома, потому что меня уволили, — он говорит, и я раскрываю глаза, совершенно удивлённая от его слов. — Так что да, я теперь безработный, — он хмурится, — но я уже нашёл другую работу и жду ответа, — он слегка усмехается. Я не отвечаю, ожидая, пока он продолжит. — Это другая корпорация, которая соперничает с корпорацией моего отца. Она называется «Компания Меган Бэйн». Слышала о такой? — он спрашивает, и я глупо моргаю, чувствуя, как падает моё сердце. Я молчу какое-то время, тяжело вздыхая, когда громко постанываю, ударяя кулаком по мраморной поверхности.  — Ты… не… Какого ч.ёрта, Луи?  — Проблема? — он спрашивает спокойно, изогнув брови вверх.  — Проблема, — киваю. — Огромная г.рёбанная проблема.  — Какая?  — Я устроилась туда вчера на работу, — отвечаю. Он также молчит какое-то время, смотря в пол, но потом снова смотрит на меня.  — Какая должность? — я не отвечаю, кусая нижнюю губу.  — Какая разница?  — Х.реновая, не так ли? — он издевательски хихикает. Я зло смотрю на него, желая убить взглядом.  — Ты же знаешь, что я никогда раньше не работала в корпоративном бизнесе. Не веди себя так, — прошу.  — Просто скажи, Райлин. Я выясню это рано или поздно, — он не сдаётся, и я сердито постукиваю пальцами по столу.  — Курьер, — бормочу. Луи мгновенно фыркает. — Пошёл ты, — вздыхаю, разворачиваясь.  — Подожди, — он останавливает меня, взяв за запястья, заставляя меня выхватить собственную руку.  — Что? — я зла. Он выглядит потерянным всего около секунды, но тут же говорит.  — Спасибо, что осталась, — мужчина благодарит. — Не хочешь остаться и на завтрак?  — Точно нет, — бурчу, снова разворачиваясь.  — Райлин, мать твою, перестань себя так вести. Я, б.лять, только хочу нормально поговорить с тобой хоть немного, — он рычит, стиснув зубы. Я оборачиваюсь, смотря на него, тяжело вздыхая, приподнимая брови в раздражении. — Можешь, пожалуйста, остаться? — он спрашивает, вздыхая. — Только на завтрак.  — Я не хочу, Луи, — моя злость увеличивается. — Ты не можешь меня заставить и…  — Я скучаю по тебе, Райлин, — Луи прерывает меня быстро, и я мгновенно замолкаю. Чувствую смешанные эмоции внутри, когда он смотрит мне в глаза и хмурится. — Просто останься на завтрак ради Томаса, — он продолжает. — Пожалуйста. Я не отвечаю, но в конечном итоге соглашаюсь, сидя в гостиной вместе с Томасом, пока Луи гремит на кухне. На самом деле, он никогда не умел готовить, и я не знаю, получится ли у него завтрак. Когда мы с Томасом болтаем, то Луи появляется в гостиной.  — Всё готово, — он оповещает нас. Я встаю и иду за ним в столовую, а Томас вприпрыжку за мной. Три тарелки стоят на столе, Луи сидит во главе стола, а две порции ожидают нас с сыном по бокам от мужчины. Это само по себе необычно. Раньше мы сидели на противоположных концах стола, а Томас сидел либо рядом со мной, либо рядом с ним, хотя мы не так часто ели все вместе. Как и следовало ожидать, завтрак мы провели в тишине. Томас спокойно завтракал, слегка причмокивая и не обращая никакого внимания на напряжение между мной и человеком, который сидел слишком близко ко мне. Мы почти касались локтями друг друга пять раз, но я избегала каждого прикосновения. Когда мы заканчиваем, то я встаю первая, собирая посуду, пока Луи достаёт Томаса из специального стула, опуская мальчика на пол.  — Я могу поговорить с тобой на кухне? — больше требую, чем спрашиваю Луи. Он смотрит на меня непонимающе, идя за мной на кухню. Я молча ставлю посуду в раковину, повернувшись к нему спиной.  — Для чего мы здесь?  — Чего ты хочешь? — разворачиваюсь, смотря на него сердито. Он выглядит запутанным, делая шаг назад.  — О чём ты, Райлин?  — Ты действительно думаешь, — вздыхаю, хрипло смеясь, — что я верю тебе, когда ты говоришь, что скучаешь? Перестань быть таким м.удаком, Луи! Ты знаешь, что я любила тебя, но продолжаешь пользоваться этим. Просто перестань пытаться использовать меня, я ничего больше к тебе не чувствую. Его щёки слегка розовеют, а глаза становятся более тёмными.  — Тогда почему, ч.ёрт возьми, ты так сердишься? — он плюёт.  — Из-за твоих бесполезных попыток воспользоваться моими чувствами, — я практически кричу. — Если тебе опять захочется сделать мне больно, то не жди, что я после этого вернусь. Он, кажется, находится в недоумении от моих слов, плотно сжимая кулаки. Он прерывисто вздыхает, хватая тарелку со стола и бросая её со всей силой на пол, разбив её на кусочки, разлетающиеся по всей кухне. Он разворачивается и уходит, оставляя меня одну со слезами. Я вздыхаю и аккуратно босая иду за веником. Когда я захожу в гостиную, о вижу мужчину уже в веником в руках.  — Я уберу, просто иди домой, — он говорит, и я смотрю то на него, то на Томаса.  — Это дом мамочки, — мальчик вдруг вмешивается, из-за чего мой пульс учащается, а глаза расширяются. — Правда, мама? — он спрашивает, невинно улыбаясь. Луи проходит мимо меня, проводя молча по своим волосам, а я наклоняюсь к Томасу.  — Я сейчас живу в другом месте. Не волнуйся, ладно? — спрашиваю, заставив себя слегка улыбнуться, но Томас мгновенно хмурится и медленно кивает.  — Ты вернёшься снова? — он тихо спрашивает.  — Конечно, детка, — отвечаю, поправляя его волосы. Он хихикает и ловит мою руку своими двумя, заставляя меня улыбнуться шире.  — Но, мам, — он продолжает.  — Да? — спрашиваю, смотря внимательно на него.  — Папа не счастлив, и я не знаю почему. Я хочу, чтобы всё изменилось, и он был счастлив.  — Папа совершил некоторые ошибки, — крепче беру мальчика за руку, — которые исправляет прямо сейчас. Он будет счастлив. И ты сделаешь его счастливым.  — Правда? — Томас широко улыбается.  — Конечно, дружок, — отвечаю тихо.  — И ты тоже.  — Я? Нет, не думаю, — тихо посмеиваюсь, и Томас делает то же самое, только ещё кивая головой.  — Да, ты тоже сделаешь его счастливым.  — И как?  — Папа любит смотреть видео, на которых я был ещё маленьким. Он всегда улыбается, когда ты появляешься в на экране. И я тоже улыбаюсь, мамочка. Я сжимаю губы, чувствуя себя не совсем хорошо.  — Ты всё ещё здесь? — Луи вдруг спрашивает, заставляя меня вздрогнуть. Я смотрю на него, чувствуя смешанные эмоции, изматывающие меня. Я сглатываю и выпрямляюсь.  — Я как раз собиралась уходить, — отвечаю быстро. Поднимаю Томаса на руках, целуя его в обе щеки несколько раз, заставляя его смеяться, прежде чем я опускаю мальчика и прощаюсь с ним. Я забираю свои вещи и обуваюсь, вздыхая. Перед самым выходом замечаю на себе взгляд Луи, но не понимаю его эмоций. Думаю, мне никогда не удастся понять его.

***

Я молча смотрю в потолок, музыка из наушников в ушах заполняет мою голову, лишь бы только не слышать звук работающего кондиционера. Я стучу пальцами по твёрдой поверхности, закрыв глаза, отдаваясь музыке.

Четыре года назад

Я спокойно смотрю на свою подругу возле, переводя взгляд на милого мальчика, который только вошёл в класс. Его волосы короткие и кудрявые, небольшая чёлка, на нём чёрная рубашка и такого же цвета облегающие джинсы и чёрные ботинки. Не стану отрицать, что нашла его чрезвычайно привлекательным, но моя подруга также болезненно застенчива, как и я, и предпочла бы умереть, нежели новые знакомства.  — Гарри! — кто-то из аудитории кричит, отзывая таинственного студента, и мы все смотрим на первого, оборачиваясь. Я замечаю голубоглазого парня с чем-то непонятным на голове. Он смотрит на меня и слегка улыбается. Я улыбаюсь в ответ, но быстро перевожу взгляд на кафедру; профессор опаздывает.  — Как думаешь, стоит ли заговорить с ним сегодня? — Люция спрашивает, смотря на меня широко раскрытыми глазами, когда профессор начинает лекцию.  — Думаю, ты можешь заговорить с ним в любое для тебя удобное время, Люция, перестань так ч.ертовски стесняться, — шепчу, и она сужает глаза.  — Говори за себя, Райли, — она снова смотрит на него. — Чёрт. Он так горяч, — она шепчет, качая головой. Я тихо смеюсь, кивая головой, соглашаясь.  — Просто попробуй, Люция. Я верю в тебя. Думаю, что-то может из этого выйти.  — Хорошо, — она кивает, рассматривая свои руки, — я попробую.  — Отлично, — шепчу взволнованно в ответ. Она улыбается, вставая, чтобы подойти к кудрявому парню, сидящему позади нас. Через пару секунд она возвращается, её лицо стало красным, но на губах широкая улыбка. Мы наклоняется близко друг к другу, чтобы никто не слышал наш разговор. — И? — шепчу.  — Он, б.лять, согласен прогуляться, — она отвечает взволнованно, часто моргая. — Успокой меня, Райлин, или я упаду от волнения, — он шепчет, слегка обмахивая себя руками, и тихо смеюсь над ней.  — Девочки, — профессор смотрит на нас, и я слегка отодвигаюсь от девушки. Когда она появилась? — Есть что-то, что бы вы хотели рассказать о книге нам всем? Я сглатываю, слегка чувствуя себя неловко.  — Было очень интересно прочесть её прошлым вечером, — отвечаю, мой голос охрип. Я слегка прокашливаюсь, нервно улыбаясь.  — Ещё что-нибудь?  — Нет, — отвечаю.  — Хорошо, тогда, пожалуйста, ведите себя спокойнее. Я киваю и смотрю на Люцию возле меня, которая, когда профессор не видит, делает из руки воображаемый пистолет и стреляет в преподавателя. Я закатываю от этого глаза и качаю головой. Когда пара заканчивается, я вздыхаю с облегчением, готовая вернуться в общежитие вместе с Люцией и устроить марафон фильмов девяностых, а также съесть как можно больше чипсов, но только не делать домашнюю работу.  — Люция, эй, — мужской голос зовёт подругу, и мы обе разворачиваемся при звуке её имени. Гарри ухмыляется брюнетке, подходя к ней, освещая её взглядом изумрудных глаз Я смотрю на девушку, слегка ухмыляясь.  — Не против, сели мы прогуляемся чуть позднее? — он спрашивает.  — Без проблем, — она пожимает плечами. — Для меня это не имеет сильное значение, — она улыбается.  — Что насчёт нового кафе, которое открылось в студенческом городке?  — Хорошо, встретимся там, — она быстро кивает.  — Договорились, — он подмигивает ей, давая какой-то листок бумаги, уходя. Я смотрю на брюнетку, наблюдая, как она медленно раскрывает листок бумаги, и её глаза расширяются.  — Что там? — спрашиваю с нетерпением.  — Он дал свой номер, — она шепчет, всё ещё не веря. Мы обе, немного взволнованные, даже не замечаем, как выходим из кабинета. Я чувствую себя так, словно мы обе ещё в старшей школе, а не на первом курсе колледжа. Позже в тот же день, около шести, Люция оставляет меня, уходя на своё небольшое свидание. Я решаю пойти в кампус в книжный магазин, где можно в тишине сделать домашнюю работу. Вздыхаю разочарованно, смотря на книгу перед собой. Мне никогда не нравилась история Ромео и Джульетты, она всегда казалась и.диотской для меня. Я не понимаю, как можно взять и мгновенно влюбиться в человека, а через несколько дней объявить, что хочешь прожить с ним всю жизнь. Это глупо для меня. И меня ужасно раздражают книги, в которых герои влюбляются только из-за внешности друг друга; со мной явно не произойдёт подобное. Я даже не рассчитываю найти себе пару хотя бы потому, что мне самой неловко смотреть на себя в зеркале.  — Что в имени? — мужской голос говорит где-то возле меня, что заставляет меня оторваться от книги и посмотреть на его ухмылку. Я смотрю на парня в непонимании. — То, что зовем мы розой, — и под другим названьем сохраняло б свой сладкий запах! — он продолжает цитировать книгу в моих руках. Я застенчиво улыбаюсь и чувствую, как краснею. — Это единственные строки, которые я помню из этой п.роклятой пьесы, — он слегка посмеивается.  — Но звучит неплохо хотя бы из-за твоего британского акцента, — отвечаю, уже ругая себя за собственные слова. Но, к моему удивлению, он только смеётся, садясь рядом.  — Как тебя зовут? — он спрашивает. Это тот парень, который звал Гарри в аудитории сегодня.  — Райлин. Тебя?  — Луи. И мне нравится твоё имя, — он тихо говорит, кивая. — Райлин, — он повторяет.  — Луи. Оно французское? — спрашиваю.  — Не уверен, — он пожимает плечами. Я усмехаюсь.  — Ты работаешь здесь или?.. — спрашиваю.  — Да, я кассир, но сейчас у меня перерыв на ужин, — он подтверждает мои догадки.  — Ну, тогда где твоя еда?  — Я обычно хожу перекусить в кафе напротив. Не слышала о нём?  — Да. «Сабвей», — отвечаю. Он слегка краснеет, приподнимая брови.  — Конечно, — он усмехается. Я хмурюсь, мне интересно, почему он вдруг занервничал возле меня. Он был первым парнем, который так ведёт себя со мной. — Хочешь присоединиться ко мне? — Луи спрашивает. — Я не заставляю тебя или что-то вроде того. Ты, кажется, делаешь домашнее задание, так что тебе можно и не…  — Нет-нет, кончено, — улыбаюсь, перебивая его. — Пошли, — встаю, забирая свою книгу и сумку, чувствуя, как сердце бьётся непривычно быстро.  — Отлично, — он усмехается. — На что ты учишься? — он спрашивает после нескольких минут молчания.  — Психология, а ты?  — Управление бизнесом.  — Тебе это нравится? — спрашиваю, ухмыляясь.  — Нет, не совсем, — он улыбается мне. — Мне нравится петь.  — Почему бы тебе тогда не изучать искусство? — спрашиваю.  — Трудно получить известность, да и мой голос не так уж и хорошо, — он пожимает плечами.  — О, спорю, что тебе просто не хватает уверенности в себе. Если будет скучно, можешь как-нибудь спеть для меня.  — Действительно? — он усмехается, а я киваю. — Тогда ты обязана прийти на наше выступление с Гарри в кафе, — он предлагает, широко улыбаясь. — Я напишу тебе адрес. Могу ли я взять твой номер? — он спрашивает, снова краснея. Я улыбаюсь от его реакции, быстро кивая, обмениваясь с ним номерами. Остальная часть дороге до кафе была занята нашим обсуждением, что мы оба не любим историю Ромео и Джельетты, неловко смотря в глаза друг друга иногда, пока вечер продолжался. Но я также поняла, что у нас нет общего. Несмотря на наши различия, которые достаточно значительны, к концу вечера мы перестали быть сильно стеснительными в компании друг друга. Уже через пару месяцев мы прекрасно понимали наши намерения, медленно падая в любовь. Это было чем-то, что нравилось мне. Мне хотелось, чтобы это продолжалось вечно, и ничего другого.