Not In Love

Чем больше Джим размышлял о нахождении Спока здесь, закрывшись теперь в комнате этого ненавистного ему дома, тем сильнее он ощущал накатывающий приступ панической атаки. Они редко случались у него. Но когда-то были постоянными при жизни в этом доме. Иногда приступы были настолько мощные, что он приходил в себя лишь тогда, когда Фрэнк уже стоял над ним и застегивал штаны. Господи, как же он ненавидит этот дом. Эту чертову семью. И он ненавидит Спока, потому что тот его не любит. Да, это определенно дерьмово. Для Джима жизнь точно не сияет радугой. Можно было бы подняться с колен, смириться, но груз настолько большой, что спину ты надорвешь еще до подъема. Он резко бросил приготовление завтрака, схватил острый нож из ближайшего ящика и вышел во двор через заднюю дверь. Каждая попытка вздоха отзывалась болью, и сердце, словно чужое, рвалось прочь из груди, прямо как в старом Земном фильме. Он зашел в старый сарай, не используемый уже годами, и замер. Джим согнулся пополам, ощущая приступ подступающей рвоты. Хреновый знак. Кирк стиснул в руке нож и оставил несколько порезов на левой руке. Он уже давно не резался, еще с подросткового возраста. Он смотрел на выступающую из ран кровь, и ему казалось, что это чужая рука, чужая кровь… и чужая боль. — Джимми! — взвизгнула Вайнона, выбивая из его рук нож. Бледное лицо, распахнутые в ужасе глаза. — Что ты творишь? Джим сжал порезы на руке, крови выступило лишь больше. Вайнона отбросила нож подальше и взяла сына под правую руку. — Я думала, ты покончил с этим, — прошептала женщина. — Нахрена ты его сюда приперла? Так сильно ненавидишь меня? — он резко смахнул выступившие на слезы. Он не будет плакать из-за Спока. Ни из-за кого из них. — Чего? Нет! Я подумала… вы поговорите и вдруг… вдруг это поможет, — она прикусила губу. — Я пытаюсь помочь, милый, а не навредить. — Я не нужен ему, мам. Разве ты не поняла? Ты не сможешь починить меня. — Я и не пытаюсь «чинить тебя», Джимми. Возможно, твою жизнь, но не тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу, чтобы у тебя в жизни было все, что я не смогла тебе дать. Неужели это так плохо? — ее глаза наполнились слезами и она даже не собиралась сдерживать их подобно Джиму. Он покачал головой. — Нет, не плохо. Просто слишком поздно. Для меня. И тебя. Вайнона бросила взгляд на его руку; кровотечение замедлилось, и кровь начала свертываться в болячки. — Хочешь, чтобы я попросила его уехать? — Нет, — Джим медленно выдохнул и вдохнул, пытаясь набрать в легкие воздуха. Было больно. — Не хочу, чтобы он себя погано чувствовал. Он не виноват. Ни в чем. Это я тут не могу в себе разобраться. К тому же, он проделал такой путь. Понятия не имею зачем, но проделал. — Давай зайдем в дом и я промою раны? — прошептала Вайнона. Единственная слезинка скользнула из ее глаза на щеку. Джим вытер ее большим пальцем, и женщина чуть улыбнулась. — Пожалуйста? Он кивнул и тяжело сглотнул. — Жаль, что ты не получила сына получше. — У меня отличный сын, благодарю покорно, — она развернулась и вышла из сарая, направившись в дом. Как только его самоконтроль более-менее вернулся на место, Джим пошел за матерью. Спок молча заваривал на кухне чай. Черное пальто с капюшоном исчезло, зато черный свитер придавал ему суровый и отстраненный вид. Джим ни слова не сказал ему, просто прошел за Вайноной в ванную, где она уже смачивала ватные шарики перекисью водорода. — Понятия не имею, почему у нас нет этой волшебной штуковины, — пробормотала женщина. — Регенератор? — Ага. С ним бы мы за секунду решили это дело, — она начала промывать рану. — Больно? Джим пожал плечами. — Не очень. Она пододвинулась и быстро поцеловала его в лоб. — Прости. За все. — Это ничего не- — Я понимаю, что нет. И все же, прости. Ладно? Джим кивнул. Они вместе вышли из ванной, и потом Джим налил себе еще кофе. Он быстро посмотрел на Спока, стоявшего у столешницы чуть ли не по стойке смирно. — Хочешь позавтракать? — Не намерен приносить вам неудобства. — Это не неудобство. Я просто собираюсь приготовить яйца. Либо хочешь, либо нет, — Джим выгнул бровь. — Будешь? — Вполне согласен, — кивнул ему Спок. — Что это у вас, мистер Спок, чай? — обратилась к нему Вайнона. — Да, именно. Хотите тоже? — Буду благодарна вам, если угостите. От кофе у меня несварение. Спок начал заваривать Вайноне чай, а Джим полез в холодильник за яйцами. — Будешь тоже, Вайнона? — спросил у матери Джим, он мог поклясться, что кончик уха Спока в этот момент дрогнул. — Была бы рада, — ответила она, отпивая из переданной ей Споком чашки. — Спасибо, что приняли мое приглашение, мистер Спок. Порой Риверсайд не слишком хлебосолен, но я надеюсь, что вам у нас понравится. — Я уверен, он подойдет для моих нужд. — Ну только если вы привезли теплую одежду, да, Джимми? Джим тонко сжал губы. — Еще бы. Скоро пойдет снег. Может быть, даже сегодня вечером.  — Слава богу ты залатал эту прореху в крыше. Но нужно все-таки позвать Эрла, пускай посмотрит дом. Джим лишь покачал головой на ее болтовню. Она определенно была не в курсе того, что вулканцы не болтают о чепухе. Противоречит их кодексу чести или что там у них. — Вареные яйца и тост, верно? Вайнона спокойно сделала глоток. — Что ни приготовишь — все съем. — Спок? — Это приемлемо. — Издевательство какое-то, — про себя вздохнул Джим. Все это обещает быть мега-неловким, это уж точно. Ему отчаянно хотелось узнать у старпома, почему же тот сюда приехал, но Джим понял что лишь опять получит в ответ хрень из разряда «ваша мать пригласила меня». Джим, его мать и Спок. Приветик из ада.