***
Проснулся я от страшного зуда в носу. Свербило так, что хотелось оторвать его и выбросить. Я открыл глаза и поморщился – волосы Саске набились не только в нос, но и тут же полезли под веки. Я тихо хмыкнул и подгреб Учиху поплотнее к себе, с задушенным фырком вдыхая травяной аромат – запах шампуня, что использовал Саске. Сам я пользовался средствами без запаха. Учиха сонно потянулся и зябко повел плечами: во сне одеяло сползло с нас, а ночи в Конохе довольно свежие. Я осторожно нашарил строптивое одеяло и укутал нас со всех сторон. Саске довольно засопел, обвившись вокруг меня, словно виноградная лоза вокруг плетня. Из-за ширмы, установленной не так давно, слышался тихий шелест страниц – Мама-чан что-то изучал. Я улыбнулся и закрыл глаза, уткнувшись в черную встопорщенную макушку – пора помедитировать. Утро наступило неожиданно быстро. Из подсознания, где я вел размеренную беседу с Курамой, меня вырвал тихий голос Саске. - Наруто. Я резко распахнул глаза и чуть не отпрянул: лицо Саске было непозволительно близко. - М-м-м? Учиха фыркнул. - Хватит дрыхнуть. Ты вчера сказал, что тебе нужна моя помощь на тренировке. Я выхожу через полчаса. Я некоторое время непонимающе на него смотрел, пока на задворках сознания не мелькнуло воспоминание. Я резко сел, боднув головой лоб не успевшего отпрянуть Саске. Тот схватился за него, тихо зашипев от боли. Подавив неуместное хихиканье, я погладил пострадавшее место светящейся от медчакры рукой. Учиха благодарно кивнул. - Саске, не уходи без меня. Я быстро. Собраться удалось довольно оперативно – спасибо Мама-чан. Через полчаса мы направлялись на небольшой полигон около большого водопада. Этот полигон был достаточно отдаленным и подходил под задуманное мной. Когда мы оказались на месте (с тайным сопровождением нас четырех АНБУшников), я почувствовал знакомую чакру. Источник ее находился на одном из деревьев, что отделяли этот полигон от остального мира. Я подал знак Саске молчать и ждать меня на месте. Тот понятливо кивнул и принялся отрабатывать удары на одной из установленных здесь макивар. Я же направился к заинтересовавшему меня дереву. На широкой ветви расположился наш капитан. Какаши-сенсей всем своим видом излучал умиротворенность, тихо посапывая в обе дырки. Под глазами у него залегли темные тени, отчего видимая часть лица казалась бледнее прежнего. Руки джонин завел за голову, одна нога свисала с узкого ложа и тихо покачивалась. Я максимально приглушил ток чакры и взобрался на соседнюю ветвь. Какаши-сенсей даже не шелохнулся, но я заметил, что его дыхание на миг замерло. Его чакра многократно ускорила свой ток, а мышцы напряглись, хотя внешне он оставался все таким же расслабленным. Я тихо фыркнул и навис над его лицом. Наклонился к уху и прошептал: - Какаши-сенсей, если Вы сейчас же не откроете глаза, то я Вас изнасилую. Графитовый глаз распахнулся так широко, что я испугался за его сохранность – выпадет еще. Я подавил рвущийся наружу смех. - Ну вот, так не интересно, я уж было размечтался, наметил точки воздействия, запасся афродизиаком… Мелькнувший в темном взгляде ужас все-таки прорвал плотину, и я захлебнулся в хохоте. - Ками, сенсей! Пф-ф-ф!... Успокойтесь! Дурацкая шутка, признаю! Ха-ха-ха! Да и я еще слишком мелкий, чтобы думать о таких вещах, - Хатаке, кажется, начал отходить от ступора. Я окинул его поджарое тело плотоядным взглядом. – Хотя, года через три-четыре задумаюсь… Какаши начал икать. Он пытался что-то выдавить, но очередной спазм не позволял ему этого сделать. Я резко посерьезнел, понимая, что могу и по хребту схлопотать за неуважение к учителю и неподобающее поведение. - На самом деле, сенсей, я хотел попросить Вашей помощи. Я хочу провести один эксперимент, и мне нужен тот, кто сумеет меня подстраховать. Я осторожно опустил сияющую медчакрой руку на его живот. Икание прекратилось. Мужчина закатил глаз и тяжело вздохнул. - Надеюсь, ты не задумал ничего опасного, Наруто. Я торопливо покачал головой, скрестя при этом пальцы за спиной. - Конечно нет, сенсей! Джонин бросил взгляд на тренирующегося Саске. - Саске-кун тоже будет присутствовать? - Да. Мне будет спокойнее, если он будет рядом. Хатаке как-то странно дернулся. Потом быстро спрыгнул с ветви, отчего она еще некоторое время покачивалась, и буркнул: - Идем.***
Хатаке Какаши не знал как себя вести с этим мальчишкой. Тот даже не подозревал, какую бурю эмоций он поднял своим хриплым заявлением. «… я Вас изнасилую». Мужчине едва хватило выдержки, чтобы не схватить в охапку этого потерявшего инстинкт самосохранения мальчика и побежать выполнять его желание. Сердце гулко бухало в груди. Какаши не знал, что с ним происходит. Иногда ему казалось, что он окончательно спятил. Мужчина хмуро смотрел, как блондин развил бурную деятельность. При помощи нескольких клонов он очистил небольшую каменную площадку почти у самой воды. Затем поманил его и Саске. - Сейчас я лягу здесь и погружусь в транс, - фиолетовые глаза лихорадочно блестели. – Сенсей, Вы должны проследить за моим состоянием. Но хочу предупредить – результат моего эксперимента может быть непредсказуем. Что бы со мной ни происходило, Вы не должны вмешиваться. Какаши нахмурился. - Если все будет так, как ты говоришь, может тогда не стоит проводить этот твой эксперимент, Наруто? Блондин быстро покачал головой. - То, что я собрался сделать, необходимо. Поверьте мне, сенсей. Эти невозможные глаза смотрели пристально и умоляюще. Хатаке быстро сдался. - Хорошо. Наруто радостно улыбнулся и принялся раздеваться. Оставшись в одних тонких трусах (Какаши смущенно отвел взгляд), мальчик лег на спину, устроив голову на коленях уже сидящего Саске. В груди что-то болезненно кольнуло, но мужчина не позволил себе задуматься над причиной этого ощущения. Он также опустился на теплый камень и принялся ждать, навострив все свои сенсорные способности. Наруто глубоко вздохнул и закрыл глаза. Сначала все было тихо и спокойно, и Какаши на миг подумал, что, вместо того, чтобы хоть немного отдохнуть после бессонной ночи, он занимается какой-то ерундой. А потом случилось это. Чакра Наруто, казалось, вскипела в каналах и потекла с такой скоростью, что джонин перепугался за сохранность кейракукей мальчика. Он сдернул протектор и напряг все свои органы чувств. К его удивлению, каналы Наруто спокойно выдерживали такую нагрузку. Потом с телом мальчика начали происходить необъяснимые изменения. Сперва с его щек исчезли странные родимые пятна – усы. Какаши раньше не обращал на них особого внимания, а сейчас пораженно замер – это были печати. И они разрушались. На границе сознания мелькнуло понимание, какой именно эксперимент решил провести его ученик. После полного исчезновения полос-печатей, тело Наруто выгнуло дугой. Саске вцепился в него, пытаясь удержать на месте. Его примеру последовал и Какаши, удерживая брыкающиеся ноги. Раздался противный влажный хруст. Хатаке пораженно распахнул глаза – тело Наруто прямо на глазах прибавило почти десять сантиметров роста. Ранее приземистый и плотно сбитый, теперь мальчик выглядел несколько хрупко, несмотря на явственно проступившие мышцы. Черты его лица поплыли, словно некий скульптор смял ловкими пальцами лицо своей глиняной статуи. Уничтожил, а потом вылепил заново. Какаши задохнулся от восхищения – таких красивых людей он никогда не видел. Даже искаженное мукой, это лицо было прекрасным – по сравнению с ним лица признанных красавцев и красавиц казались слишком обычными, слишком бесцветными, слишком тусклыми. Джонин смотрел на это лицо, которое словно светилось изнутри, и чувствовал, как его тело охватывает чувственный жар. Это было слишком. Последним аккордом стали волосы, что окрасились в безумно алый цвет и резко удлинились. Судороги, ломавшие тело Наруто, прекратились. Он обмяк, разметав в стороны руки. Какаши с трудом отлепил пальцы от бархатистой кожи совершенных ног и посмотрел на очень бледного Саске. Тот не отрывал завороженного взгляда от прекрасного лица и разметавшихся алых волос, которые змеями струились с его колен. Грудь Наруто мерно вздымалась. Не успели они прийти в себя, как распахнулись большие раскосые глаза. В темно-фиолетовой глубине радужек затаились синие и золотые искры. У Какаши чуть не остановилось сердце, когда эти глаза остановили свой взгляд на нем. А затем тихий, пробирающий до мурашек рокочущий голос позвал его. - Сенсей? Хатаке закашлялся, не в силах не смотреть на мальчика. - Почему Вы такой бледный? Охх… - Наруто поморщился. – Что со мной? Такое впечатление, словно по мне стадо Сакур пробежало. Учиха немного истерично хихикнул. - Неудивительно, после такого-то... Наруто недоуменно уставился в темные глаза. - Хм? Тонкие бледные пальцы прошлись вдоль такого же бледного тела. Это выглядело так сексуально, что Хатаке плотно закрыл глаза, молясь, чтобы мальчишки не заметили его уже болезненного возбуждения. Наруто осторожно сел и поймал длинную красную прядь. Затем молча встал и прошел к воде, попытавшись увидеть в ней свое отражение. Некоторое время он стоял неподвижно, а потом как-то обреченно застонал. Всполошившиеся было Саске и Какаши были остановлены тихим смехом. - Такого результата я не ожидал. Наруто отпрянул от воды и подошел к ним. Поднял одежду, повертел ее в руках и принялся натягивать на себя. Она оказалась ему несколько мала, плотно обтянув его тело. Мальчик несколько раздраженно повел плечами и проворчал: - Кошмар, как теперь в таком виде домой идти? Выгляжу как проститутка. Саске несколько растерянно провел рукой по подбородку. - Я могу сбегать за чем-нибудь подходящим. Мама-чан что-нибудь подберет. Наруто резко замер, а потом горестно заломил руки. - Не-е-ет!!! Мама-чан! Он развеялся! Саске вытаращил глаза. - Ты уверен? Наруто удрученно покивал головой. Саске некоторое время подумал, а потом расплылся в довольной улыбке. - Интересно, а как новый Мама-чан будет выглядеть в том передничке? Какаши еще долгое время наблюдал, как этот такой незнакомый Узумаки гоняет по всему полигону смеющегося Учиху.***
Процесс снятия печати сопровождался очень сильной болью, вполне мной ожидаемой. Труднее пришлось с нитью, впаянной в ядро, но и с этим я справился. Изменения, произошедшие с моим телом, поразили меня до глубины души. Я не ожидал, что они будут настолько кардинальны. Мне хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, реально ли все происходящее или лишь снится мне. Саске и сенсей были поражены не менее меня, о чем явственно говорил бело-голубой цвет их лиц. К счастью, оба они быстро пришли в себя. А я с недоумением ощутил, что в моем Хранилище памяти появились неусвоенные пласты знаний. Догадка заставила меня мучительно застонать. Все мои копии развоплотились, так как появилось несоответствие между оригинальными физическими оболочками. Даже Мама-чан. Пришлось срочно усваивать кристаллы, пока якобы разглядывал свое отражение в воде. Замечание Саске о переднике меня развеселило, и я всласть погонял Учиху по полигону, заодно проверив координацию и рефлексы. Тело слушалось идеально, намного лучше, чем раньше. И это не могло не радовать.***
Близилось время обеда, поэтому мы с Саске направились в сторону дома. Какаши-сенсей согласился составить нам компанию. За готовку пришлось приняться мне, так как доверить стряпню Саске и, тем более, сенсею я не мог. Заморачиваться я не стал, зажарив большую яичницу и настругав бутербродов. Дурацкий розовый передник я торжественно выбросил. Саске и Какаши-сенсей сидели за столом, а я расположился на кровати, убрав мешающую ширму. Некоторое время мы жевали молча, пока сенсей не разбил уютную тишину. - М-м-м, Наруто. Ты ничего не хочешь объяснить? Они оба выжидательно на меня смотрели. Я вздохнул, собираясь с мыслями, параллельно сканируя окружение. Трое АНБУ сидели на противоположной крыше, один засел под окном. Я протянул руку, задергивая шторы. Какаши понимающе сощурился и сложил несколько печатей, окружив нас звуконепроницаемым барьером. Я уселся поудобнее. - Еще до того, как мы получили миссию по сопровождению Тазуны-сана, мне удалось понять, что из себя представляют эти странные полосы на щеках. Я рассмотрел их под большим увеличением и обнаружил вязи фууин. Через некоторое время мне удалось понять, для чего была предназначена эта печать. Я сделал большой глоток чая. Мои слушатели выжидательно замерли, сверля меня пристальными взглядами. - Какаши-сенсей, я должен знать, что информация, которую я сейчас собираюсь Вам выдать, не выйдет за пределы этой комнаты. Джонин оторопело моргнул, а потом перевел взгляд на Саске. Я понимающе кивнул. - Саске я доверяю. К тому же, как носитель шарингана, он защищен от ментального воздействия. Сенсей некоторое время молчал. Я подошел к нему, протянул руку и накрыл его ладонь, лежащую у него на колене. Какаши вздрогнул, посмотрел на наши руки, а потом перевел взгляд на меня. Я закусил губу. - Сенсей… Я могу Вам доверять? Графитовый глаз слегка расширился, а потом его пальцы крепко сжали мою ладонь. - Я слушаю. Я рассказал сенсею и Саске о своем «додзюцу», отметив, что с помощью своих глаз я могу видеть мир с энергетической точки восприятия. Рассказал, каким образом понял, что именно запечатывали мои «усы». Упомянул роль моих клонов в изучении этой печати. И то, что мне удалось подружиться с Курамой, мои слушатели тоже узнали. Рассказ мой занял не много времени, но Саске и сенсей потом долго переваривали то, что я на них вывалил. Мужчина неосознанно поглаживал мою ладонь, которую он так и не удосужился выпустить из своей руки. Я тихо млел и чуть ли не мурлыкал. Саске вскочил со своего места и забегал по комнате. Потом резко развернулся к нам. - Наруто, исходя из всего того, что ты нам сообщил… Это ведь ни в какие ворота не лезет! – Учиха яростно сжал кулаки. – Получается, что эту печать тебе поставили еще в утробе матери! Мне мама рассказывала, что ты уже родился с этими отметинами, она ведь присутствовала при твоем рождении! Какаши-сенсей удивленно вскинул голову и посмотрел на Саске. - Ты уверен в этом, Саске-кун? Учиха порывисто кивнул. Сенсей посмотрел на меня, сидящего у его ног, на наши сцепленные руки. В его графитовом глазу мелькнула решительность и еще что-то, что я не успел распознать. Он переплел свои пальцы с моими и произнес, словно совершил прыжок в бездну: - Мы должны узнать, кто в этом замешан. От этого «мы» резко потеплело в груди. Я почувствовал, что глаза начало печь и быстро отвернулся, сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы. Теперь мы с Саске не одни. Я не один. Я чувствовал, что сенсей не предаст мое доверие. Я верил ему.***
Несколько недель прошли в странной суматохе. После моего невероятного перевоплощения мне пришлось туго – люди шептались за спиной, женщины всех возрастов томно вздыхали, а Хокаге вместе с Данзо устроили форменный допрос. Это было… страшно. В тот момент мне показалось, что если я отвечу не так, как они того от меня ждали, то даже положение джинчуурики не спасет меня от неминуемой гибели. Особенно их интересовали мои глаза, что они такое, какие преимущества дают? Я лишь ответил, что при их активации улучшается контроль чакры. Кажется, мне не поверили, но ловить на лжи не стали. Интересовались, каким образом я так кардинально поменял облик, и не нахожусь ли я под хенге. Несколько часов, проведенных мной в темной допросной показались мне вечностью. К счастью, в мозги ко мне никто не полез, а то пришлось бы отвечать за смерть смельчака – в свой разум я не собирался никого пускать, да и Курама заверил, что проследит за тем, чтобы никто не смел покушаться на его личный райский уголок, в который я превратил свое подсознание. Меня признали условно-безопасным и лояльным к деревне. Выдали направление на обследование в госпиталь и выставили за дверь. После этого я старался обходить резиденцию десятой дорогой. Когда страсти вокруг моей персоны немного поутихли, нам начали выдавать новые задания. Большинство из них ничем не отличались от того, что мы делали до путешествия в Страну Волн, но было несколько более-менее интересных – два раза мы сопровождали караваны с товарами, один раз вылавливали разгулявшихся разбойников, что грабили те самые караваны, и один раз совершили прогулку в мир призывных животных с целью добыть большой отпечаток кошачьей лапы. Большего позора я не испытывал. Для того, чтобы пройти мимо стражей, охранявшей врата в мир кошек-ниндзя, нужно было притвориться котятами. Подозрительной старушкой, по имени Бабушка-Кошка, нам были вручены ободки с кошачьими ушками. Какаши-сенсей деликатно ржал в кулак, наблюдая за тем, как мы трое ползаем на карачках перед коваными вратами, истошно мяукая во все горло. Отпечаток лапы добыл Саске, так как я самоустранился, желая забыть это все, как кошмарный сон. Время бежало. Мне удалось создать для Саске катану из твердой чакры, которая при активации могла вытягиваться на невообразимую длину. Я долго бился над настройкой ее на чакру Учихи, и в итоге у меня получилось. Я изменил качественные характеристики чакры, что составляла структуру катаны, и составил алгоритм работы клинка при подаче в него чакры Саске. Теперь мой друг мог мгновенно поразить цель, даже находящуюся на расстоянии в несколько десятков метров и при этом хорошенько приложить какой-нибудь стихией. Учиха подарком остался очень доволен, гордо пыжился и повсюду таскал ее с собой. Теперь его тренировки занимала работа с клинком и стихиями. Его мастерство быстро росло, и вскоре я присоединился к нему. Все свободное от миссий время мы пропадали на дальнем полигоне, отрабатывая удары и проводя спарринги. Домой мы в прямом смысле приползали, изнуренные до предела. Мама-чан номер два в красивом белом передничке с ворчанием встречал нас, мыл, делал массаж, кормил, переодевал и укладывал спать. Так бежали дни, пока однажды не наступил момент, которого я ждал уже довольно давно. По Конохе уже несколько дней ходили слухи о том, что скоро будет проводиться экзамен на чуунина. Ответственное мероприятие, в устроении которого деревня не должна ударить лицом в грязь. В то раннее утро Какаши-сенсей собрал нас на седьмом полигоне. И даже не опоздал к назначенному времени. Он обвел нас торжественным взглядом горящего глаза и возвестил: - Я решил, что вы трое достойны того, чтобы принять участие в экзамене. Вы уже записаны, об этом я позаботился. Первый этап начнется в три часа в триста первой аудитории. Не смейте опаздывать. Сакура хотела было что-то спросить, но не успела – с тихим хлопком теневой клон рассеялся. Я даже позавидовал – и когда только оригинал успел поменяться с ним местами? Ведь сперва это на самом деле был Какаши-сенсей. Тренировку я и Саске решили отменить, поэтому развернулись и направились домой. Сакура увязалась за нами, что-то восторженно втирая обреченно закатившему глаза Учихе. Я лишь показал ему кулак – крепись, парень. Позже воздастся. Мы шли по узкой улочке, когда услышали испуганный детский вскрик. Я ринулся на звук, уже догадываясь, что именно я там увижу. Ожидания оправдались – посреди улицы стояли двое. Парень в странном комбинезоне с ушами и разрисованным сиреневой краской лицом, и светловолосая девушка, державшая обеими руками громадный веер. Парень держал за горло мелкого мальчишку – Конохамару, и что-то издевательски ему вещал. Когда мы показались из-за угла, эта парочка обратила на нас внимание. Сакура, увидев эту картину, рассвирепела и заорала: - Эй, вы двое! Немедленно отпустите ребенка! Конохамару уже не сопротивлялся, вися тряпочкой и посинев от нехватки воздуха. Парень – Канкуро – широко ухмыльнулся и проговорил: - Отпустить? А что ты мне сделаешь если я откажусь? Я сделал шаг вперед, привлекая его внимание. - Мы, может, и не сделаем ничего, - Канкуро расплылся в улыбке превосходства, - по крайней мере, я точно ничего делать не собираюсь. Вот только как ты объяснишь нашим АНБУ причину твоего нападения на внука Хокаге? Широкое скуластое лицо резко побледнело. Сильная рука разжалась, и Конохамару полетел в пыль, судорожно хватая воздух широко открытым ртом. Я повернулся к ребятам. - Сакура, нужно отвести мальчика в госпиталь. Саске составит тебе компанию. Проследите за тем, чтобы с ним все было в порядке. Девочка радостно кивнула, бросив быстрый взгляд на Учиху. Тот лишь зло поджал губы, но послушался – знал, что вечером я буду заглаживать свою вину, увеличив время массажа на полчаса. Секунду спустя они исчезли за поворотом. Я же обратил свое внимание на суновцев. - А где Гаара? Этого вопроса они явно не ожидали, так как синхронно вытаращили глаза. Ответить они не успели. Позади меня раздался безэмоциональный, но очень красивый голос. - Откуда ты знаешь мое имя? Я обернулся и увидел худого невысокого мальчика, что стоял на каменном столбике. Я ничего не ответил, с любопытством рассматривая того, кого я хотел увидеть уже очень давно. Гаара был невероятно красив. Тонкие черты лица, невероятно глубокий, лазурный цвет глаз с бледным, почти невидимым зрачком. Ярко-красные волосы, из-за чего я заподозрил родственную его связь с Узумаки. Багровый воспаленный шрам на лбу в виде иероглифа «любовь». Тонкие, светлые брови. И удивительно длинные черные ресницы, густой темной тенью обрамляющие его глаза. Наверное, я молчал очень долго, так как Гаара, видимо, устав ждать, спрыгнул на землю и подошел ко мне вплотную. Он оказался почти на ладонь ниже меня, отчего ему пришлось задрать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. В его взгляде мелькнуло раздражение. - Откуда ты знаешь мое имя? – повторил он свой вопрос. Я сбросил оцепенение и схватил его за оказавшуюся ледяной руку. - Как я могу не знать имени родича? А ты чего такой холодный? Тебе срочно надо согреться, а то заболеешь! – Гаара медленно моргнул, оторопело взирая на наши сомкнутые ладони. – О, я знаю! – радостно воскликнул я, заставив его перевести взгляд на мое лицо, - мы сейчас же идем в онсен! Сейчас там вообще никого не должно быть! Помоешься и заодно согреешься! Да, решено! Взгляд Гаары был оцепенелым, он словно пытался понять, что происходит. Его брат и сестра вообще взирали на меня с первобытным ужасом, словно увидели неведомое чудовище. Я осторожно потянул Гаару за собой, и тот пошел за мной, механически переставляя ноги и продолжая сверлить пристальным взглядом мою руку, что крепко держала его. Я облегченно вздохнул, так как была вероятность того, что он просто уроет меня в песок, а потом скажет, что так и было. Скоро вдали показались знакомые крыши, а я покачал головой – похоже, что все значимые события в моей жизни будут происходить в банях. В онсене и впрямь было пусто, только на третьем этаже горячих источников пульсировала знакомая чакра. Я быстро разделся и направился было в комнату для мытья, но обнаружил, что Гаара как был одетым, так и остался. Я нахмурился и упер руки в бока, что, учитывая мою полную обнаженность, со стороны смотрелось несколько комично. - Ну и чего ты стоишь? Раздевайся! Гаара снова моргнул и медленно попятился. Вокруг него тонкими струями взметнулся песок. Я сделал шаг ему навстречу и замер: моя ступня оказалась в песчаном захвате. Я посмотрел вниз, а потом снова перевел взгляд на Гаару. - Только не говори, что боишься меня, - ногу стиснуло сильнее. – Эй, прекрати уже. Мне очень нравится твой песок, но, боюсь, в онсене он будет лишним. Иди ко мне, я помогу тебе раздеться. А потом потру тебе спину. Тебе, кстати, придется заняться тем же, так как сам я не дотянусь. Гаара слушал мой треп, и хватка на моей ноге медленно ослабевала. С тихим шуршанием песок вернулся в большую тыкву, что висела у него за плечами. Я подошел к нему вплотную и принялся осторожно раздевать, стараясь не делать резких движений. Мальчик оторопело позволил избавить себя от одежды, но вот в свою тыкву вцепился мертвой хваткой. Понятное дело, что полностью довериться он мне не мог. Внезапно он заговорил. - Ты… меня не боишься? Я даже замер на миг, перестав по очереди разжимать его сомкнувшиеся на песочной стенке сосуда пальчики. - С чего бы мне вдруг тебя бояться? Гаара медленно моргнул, взмахнув своими невозможными ресницами. - Меня все боятся. Я – монстр, что постоянно жаждет крови. Я положил руки ему на плечи, заставляя смотреть мне в глаза. - Знаешь, тут такое дело… Я ведь тоже монстр. По крайней мере, так меня все величают в Конохе. И знаешь что? Мне как-то мнение этих идиотов до одного места. В тебе я монстра не вижу. Я вижу, что ты устал, хочешь есть и спать. А еще, что ты очень красив. Гаара слушал меня очень внимательно. Выражение его лица не менялось, но вот глаза… - Я не могу спать. Если я усну, то проснется Мама и заставит меня убивать. Тихий голос дрогнул, и Гаара как-то трогательно сжался. Вокруг нас снова взметнулся песок. Я же прищурился. - Такое уже происходило? Мальчик на миг замер, немного подумал, а затем покачал головой. - Нет. Потому что я не спал. Но... Такой ответ меня несколько озадачил. Внезапно мелькнула страшная догадка. - Так эта самая Мама просыпалась или нет? Гаара дернулся. Попытался отойти от меня, но я крепче сжал руки на его плечах. Он быстро кивнул и отвел взгляд. - Да. Несколько раз. Старейшины научили меня особой технике контролируемого сна. Когда я ее использую, то на некоторое время могу принимать другую форму. А потом... просыпается Мама. Она всегда жаждет крови, уничтожая на своем пути все живое. А я не в силах ее остановить, лишь Кадзекаге способен на это. Последние слова он произнес таким тихим шепотом, что мне пришлось даже немного наклониться, чтобы расслышать его. Я кивнул – мои подозрения подтвердились. - Я так понимаю, что эти самые старейшины и сказали тебе о том, что ты не должен спать? Гаара механически кивнул, сверля пристальным взглядом мой живот. Я тихо вздохнул, пытаясь унять поднявшуюся во мне волну ярости. Взъерошил на его голове короткие волосы и потянул за собой. - На мой взгляд, чушь собачья. Для контроля монстра ты всегда использовал технику, ведь так? - Гаара, нахмурившись, кивнул. - А это значит, что обычный сон никак не может навредить, - его глаза широко распахнулись, он резко втянул воздух через стиснутые зубы. - Можешь оставить свою тыкву. Но не обижайся на меня, когда твой песок намокнет. Мальчик молча шел за мной. Тыква была оставлена в раздевалке. Его пальцы почти незаметно подрагивали в моей руке и были очень холодными. Мы зашли в моечную и расположились на низкой скамейке. Я наполнил одну из деревянных бадеек горячей водой и протянул мочалку Гааре. - Будь другом, потри спинку. Гаара медленно взял спутанный пружинящий комок и посмотрел на него, как на Восьмое чудо света. - Другом?... Он выглядел как человек, принимающий самое важное решение в своей жизни. Я понял, что для него жизненно необходимо услышать мой ответ. - Да. И я надеюсь, что однажды ты позволишь назвать себя братом. Мы ведь похожи, особенно внешне. Я слышал, как гулко бухнуло в его груди сердце, а потом жесткая мочалка нежно прошлась по моей спине. Я застонал от удовольствия. - О-о-о, чуть-чуть посильнее… Да-а-а, вот та-а-ак! Гаара с каким-то непонятным восторгом тер мне спину, старательно, стараясь не пропустить ни сантиметра. Когда он закончил со спиной, то перешел на плечи, руки, ноги, грудь. Единственное, что он оставил без сосредоточенного натирания мочалкой – пах. И за это я ему был в некоторой степени благодарен. Я окатился водой, смывая с себя мыльную пену, потом забрал у него мочалку и указал рукой на скамью. - Теперь моя очередь. Через мгновение я наблюдал за тем, как с его тела стекает тонкая скорлупа брони, открывая моему взору сливочно-белую кожу. Она была такой нежной на ощупь, что я даже испугался ее повредить. Поэтому водил жесткой мочалкой по его спине очень аккуратно, смывая пыль и пот. Закончив с мытьем, я снова взял его за руку и потянул за собой. Мы прошли на второй уровень бассейнов и погрузились в горячую воду. Гаара притулился совсем рядышком и, разморенный, клевал носом. Я осторожно притянул его к себе, обняв за худенькие плечи. Его ледяные пальцы медленно отогревались, чему я был несказанно рад. Через несколько минут он устало посапывал, умостив голову у меня на плече. А я погрузился в глубокий транс. Нужно было поговорить с одним чересчур расшалившимся енотом.***
Хатаке Какаши услышал, как в зону бассейнов кто-то вошел. Один источник чакры был ему знаком – такая тягучая чакра могла принадлежать только Наруто. Второй был ему не знаком. Джонин открыл глаза и направился к краю бассейна, выглянув за естественный каменный борт. Прямо под собой он с удивлением увидел две алые макушки. Мальчишки сидели, обнявшись. Оба они, судя по всему, спали. Тяжелые длинные алые пряди разошлись вокруг них кровавым ореолом. Эта картина заставила мужчину вздрогнуть и плотно закрыть глаза. Какаши чувствовал, что что-то скоро должно произойти. И он был к этому готов. Почти.