***
От вылившейся на мою голову информации кружилась голова. А мне еще предстоит экзамен! О-о-о! То, что рассказал мне демон, не просто перевернуло мой мир, но и похерило к чертям весь канон. Начать, пожалуй, следует с того, что Мир Шиноби существует не одну сотню тысячелетий. И чакра была в нем всегда, а не появилась после съедения некоего божественного плода Ооцуцуки Кагуей. И древо, с которого был сорван этот мифический плод, не отправлялось на его поиски. Все оказалось несколько иначе. Тот самый Рикудо, стремясь стать сильнейшим отшельником, решил найти мир с уникальными призывными животными. С этой целью он обратился за помощью к… клану Узумаки. Действующий тогда глава клана самолично разработал печать, позволившую Рикудо совершить переход в один из смежных миров. Узумаки предупредили, что он должен быть очень осторожным, ведь мир будет определяться рандомно, исходя из силы активирующего печать. Рикудо, после долгой подготовки и тщательного планирования, активировал-таки печать и подписал призывной контракт. Его призывными животными оказались существа с древесной структурой тела, невообразимыми запасами энергии и… десятью хвостами. А теперь, внимание, вспомним, какой стихией усмиряли хвостатых? Желая стать еще сильнее, Великий Отшельник очень долгое время изучал этих необычных существ, пока однажды не понял, что может увеличить мощь собственного тела за счет запечатывания этого животного внутри себя. И снова не последнюю роль в его планах сыграли Узумаки. Итог – Рикудо стал первым в истории джинчуурики. Прорва энергии позволила Рикудо жить непозволительно долго. Он исходил земли, огражденные невидимым Пограничным Барьером, вдоль и поперек. Пытался проникнуть и сквозь него, но у него ничего не получилось, несмотря на все его ухищрения. Наблюдал за сменой множества поколений обычных людей. Обучал талантливых шиноби. Пока однажды не понял, что у него никого нет. Что он совсем один, и никакие сила и могущество не смогут развеять эту сосущую пустоту глубоко внутри него. В тот момент он непонятным даже для него образом оказался в ужасном месте, которое позже назвал Мрачными Пустошами. Каким образом ему удалось вернуться, Курама не знал. Рикудо не поделился своими воспоминаниями, лишь сказал однажды, что существа, живущие там, чудовищнее смерти. По возвращении Великий Мудрец решил, что он достаточно пожил. Что пора отправляться на покой. Но неожиданно возникло препятствие – десятихвостое существо, запечатанное внутри него, не могло вернуться в свой мир. Что-то изменилось в нем после пребывания в Мрачных Пустошах, и, как только Рикудо освободил его, то оно стало уничтожать все на своем пути. Пришлось Отшельнику снова запечатать его в себе и думать над тем, как разрешить ситуацию. Подсказку снова дали Узумаки, предложив Рикудо разделить его зверя на несколько частей. Такое решение показалось Отшельнику разумным, и вскоре на свет появился Курама. Лис не знал, каким образом Рикудо производил разделение, хотя я догадывался, что Отшельник работал с ядром. А так как любое вмешательство в эту важную структуру приводило к его дестабилизации, то отделение и последующее формирование требовало большого количества времени. Мои предположения подтвердились словами Курамы. Между рождением девятихвостого и восьмихвостого прошли не годы – тысячелетия. Хотя с рождением каждого демона этот срок все больше сокращался – это было обусловлено тем, что с каждым разом Рикудо приходилось структурировать все меньшее количество чакры. Как я понял, Отшельник делил ядро не на восемь равных частей. Каждый раз он раскалывал его пополам. Потом долго занимался стабилизацией двух получившихся осколков. Один из них он извлекал из себя – так рождались многохвостые – а оставшийся внутри осколок снова делил. Эта теория подтверждалась, кстати говоря, тем, что Курама, половина чакры которого на данный момент была запечатана в Шинигами, по силе был примерно равен восьмихвостому, чей резерв составлял 25% чакры десятихвостого. И поэтому, кстати говоря, в каноне смогли пробудить десятихвостого – той чакры, что Акацуки сумели запечатать в статуе, хватило для формирования пусть и не стабильного, но ядра – резерв энергии джуби составлял более 50% от изначального. Когда на свет появился однохвостый, с момента рождения Курамы прошло несколько десятков тысяч лет. После этого Великий Мудрец прожил недолго, стремительно состарился и умер. Курама самолично похоронил его останки на горе Джунама – на одном из островов страны Водоворота. О том, что их создатель мертв, не знали только младшие брат и сестра – Шукаку и Мататаби. Я довольно долго переваривал эту информацию. Было много вопросов, например, о тех же Узумаки, но ответов на них Курама не знал. Еще одна мотивация для скорейшего посещения Деревни-скрытой-в-водовороте. Немного успокоив душевный раздрай, я снова проник в сознание Гаары, где был встречен радостным воплем заждавшегося меня Шукаку. Бедный енот уже подумал было, что я его обманул и поклялся сожрать, как только ему выдастся снова вырваться в реальный мир. Я успокоил дитенка, погладив по шерсти на щеках, накачивая его медчакрой. Боль, терзавшая его, отступила, и он, к моему вящему удивлению, крепко уснул. Он сопел, пуская большие пузыри, а я стоял и смотрел, не в силах разбудить. «Когда он последний раз отдыхал?» - такая мысль мелькнула на краю моего сознания, когда я медленно открыл глаза. В реальности прошло всего несколько минут – поэтому мне очень нравилось работать и размышлять, находясь в подсознании. Гаара мирно сопел мне в шею и просыпаться не собирался. До начала экзамена оставалось еще несколько часов, поэтому я устроился поудобнее, крепко обнимая его за плечи. Шрам-иероглиф на его лбу раскраснелся, выделяясь на бледном лбу. Я тихонько фыркнул – самовлюбленный однохвостый демон. Кто может быть эгоистичнее маленьких детей? Кто, кроме ребенка, будет мстить за причиненную боль всем окружающим, независимо от того, кто обидчик? Разве что какой-нибудь маньяк-психопат. Я осторожно провел по выступающим рубцам пальцем, думая о том, как мне поступить. Единственным видимым мной выходом было знакомство Гаары и Шукаку. Ума не приложу, как это сделать, но постараться стоит. Мой мелкий красноволосый братишка стоит того, чтобы жить и спать спокойно, не сходя с ума от жажды крови. Внезапно я почувствовал направленное на меня внимание. Быстро просканировав местность, я заметил, что источник чакры на третьем этаже переместился к борту и сейчас находился прямо над нашими головами. Я поднял вверх глаза и сразу столкнулся взглядом с глазами Какаши-сенсея. Тот с любопытством взирал на меня и Гаару. - Сенсей! Еще раз доброе утро! Не думал, что Вы будете в онсене в такую рань! – я говорил шепотом, чтобы ненароком не разбудить мальчика, будучи уверенным, что Какаши меня прекрасно расслышит. – А почему Вы на третьем этаже? Там же слишком горячая вода. На втором намного комфортнее. Может, спуститесь к нам? На самом деле я не думал, что джонин предпочтет нашу сомнительную компанию гордому одиночеству. Но сенсей удивил – раздался плеск воды, затем тихие шаги, и вот мужчина, будучи совершенно обнаженным, выступает из клуб пара. Я громко сглотнул. Какаши явно услышал этот звук, так как внимательно посмотрел на меня, усиленно отводящего глаза от его паха. Я надеялся, что румянец, густо покрывший не только мои щеки, но и уши, шею и плечи, он спишет на нахождение в горячей воде. Сенсей тихо хмыкнул, видимо, придя к каким-то известным только ему выводам, и аккуратно сел рядом со мной, вытянув вперед длинные ноги. Чтобы успокоить разыгравшееся не на шутку воображение, я очень хриплым (внезапно в горле пересохло) шепотом спросил: - Сенсей, Вам удалось что-нибудь узнать? О том, кто мог поставить на меня ту печать? Лукавство и теплота вмиг исчезли из разных глаз Какаши, сменившись ледяной сосредоточенностью и серьезностью. - К сожалению, ничего выведать не получилось, - он тоже говорил шепотом. – Никакой информации в архивах разыскать я не смог. Либо она давно уничтожена, либо хранится там, куда доступа у меня нет. Я задумчиво кивнул, понимая, что он имеет в виду секретные архивы Данзо, Сарутоби и Корня АНБУ. - Но я заметил кое-что странное… - Какаши как-то неуверенно посмотрел на меня, словно сомневаясь, говорить мне или нет. – Несколько раз я видел выходящую из кабинета Хокаге Сакуру. Особых причин для его посещения у нее не могло быть. Когда же я однажды попытался подслушать, о чем она разговаривает с Хокаге, - о, в его способностях я ни на миг не сомневался, - то наткнулся на странный барьер, что глушил все звуки и чакру находящихся внутри. Сам понимаешь, что сунуться внутрь я не посмел. Мне и так показалось, что в тот момент старик что-то заподозрил, так как его охрана активно зашевелилась. Пришлось мне срочно покинуть наблюдательную точку. Я непроизвольно сжал кулак. Задавать глупые вопросы типа: "А Вы уверены, что это была Сакура, а не кто-то другой под Хенге?" – я не стал. Не было причин не доверять чутью и умениям сенсея. Что это значит? Что вокруг происходит какая-то чертовщина, которая мне ни хрена не нравится. И касается она непосредственно меня и, возможно, Саске. Даже не возможно, а скорее всего. Я посмотрел на сенсея. - Что будем делать? Какаши постучал пальцем по губам, чем снова ввел меня в созерцательный ступор. Переходный возраст, что ли, начинается? - Думаю, пока ничего не стоит предпринимать. За Сакурой некоторое время стоит понаблюдать. Если ее походы к Хокаге продолжатся, то подтвердится ее работа на него. И скорее всего, связанная с вами и, возможно, мной. Я кивнул, сжав плечо глубоко вздохнувшего Гаары. Какаши бросил на него любопытный взгляд. - Это ведь сын Кадзекаге. Когда вы с ним успели сдружиться настолько, чтобы вместе ходить в онсен? Я насмешливо посмотрел на сенсея. - Я посещаю бани только с дорогими мне людьми, - в глазах Какаши через край било потрясение. Ведь он тоже входит в число «избранных». – А Гаара – мой родственник. Такой цвет волос присущ только членам клана Узумаки. Хатаке некоторое время находился в прострации. Потом встряхнулся и снова заговорил. - А тебя не смущает, что он… - М-м-м? Джинчуурики? Сенсей курнулся носом в воду, потом долго отфыркивался. После чего драматично закатил глаза и вопросил: - И почему я удивляюсь тому, что ты знаешь такие вещи, о которых не положено знать? Откуда? - У каждого уважающего себя шиноби имеются свои источники информации, сенсей. Какаши долго смотрел на меня, потом по-доброму усмехнулся и потрепал меня по голове. - Я не устаю поражаться тебе, Наруто. Мы долго еще расслаблялись в горячей воде. Гаара крепко спал на моем плече, Какаши задумчиво перебирал пальцами длинные красные пряди моих волос, а я с тревогой ощутил растущее во мне чувство всепоглощающего голода.***
Когда до начала экзамена остался час, я осторожно разбудил Гаару. Какаши-сенсей покинул онсен немного ранее, напомнив о том, что на экзамене он ждет от нас полной отдачи. Гаара растерянно хлопал своими невозможными ресницами и никак не мог понять, зачем я его вообще растолкал. Потом, окончательно проснувшись, он, сильно стесняясь, оделся, подхватил свою тыкву и был таков. Только пятки сверкнули на противоположной крыше. Когда я подошел к зданию Академии, то увидел нервничавших Саске и Сакуру. Последняя, едва меня завидев, накинулась с криками и упреками, которые я проигнорировал. Саске же подошел вплотную. - Куда ты пропал? Я уж было начал волноваться, что с тобой что-то случилось. Хотя верилось в это с большим трудом. Я улыбнулся и боднул Учиху в лоб, потираясь своим носом о его. - Отото, я так рад, что не безразличен тебе! – лицо Саске начало заливаться краской. – Я был в онсене вместе с Гаарой. И Какаши-сенсеем. Кое-что произошло, я тебе дома расскажу. Саске медленно кивнул. А потом фыркнул и отвернулся. Уши у него алели, словно предупреждающие флаги. - Не больно-то и хотелось знать… Я хрюкнул от смеха и сгреб вредного Учиху в охапку. - Конечно-конечно! То-то ты места себе не находил, вон, в траве такую дорожку протоптал. Саске фыркал, хмыкал и вырывался. Сакура смотрела на него круглыми глазами и медленно краснела. Учиха краснел быстро. А я хохотал и тянул его за собой по коридору по направлению к лестнице. Когда мы поднялись на второй этаж, Саске успел немного успокоиться и даже вернуть своему лицу нормальный цвет. Чтобы попасть на третий этаж, нужно было пройти через все здание по длинному узкому коридору. Примерно посередине этого коридора мы узрели большое столпотворение народа. Слышались крики, брань и шлепки. Когда мы приблизились вплотную, то увидели двух незнакомых пареньков в форме чуунинов, перегородивших вход в одну из аудиторий. Стоявшие перед ними генины из разных деревень возмущенно кричали и лезли в драку, пытаясь проникнуть в кабинет. Двое парней без особых усилий отправляли неудачников в нокаут, не сдвигаясь при этом с места. К моему удивлению, среди этой толпы я увидел трио Ино-Шика-Чо, Кибу, Хинату, Шино, Рока Ли, Тен-Тен и Неджи. На последнего я откровенно засмотрелся, очнувшись лишь после того, как Саске ощутимо пихнул меня локтем в бок. Громко зашипев, я возмущенно посмотрел на скалящегося Учиху и снова обратил внимание на Неджи, который, словно почувствовав на себе мой любопытный взгляд, обернулся и встретился со мной глазами. Оу-вау, какой красивый цвет! Если у Хинаты глаза были практически белыми, то у ее кузена они имели невероятно красивый фиалковый оттенок. И смотрели эти глаза очень пристально и внимательно. Я чуть заметно улыбнулся и прошел мимо, продолжая тянуть Саске на буксире. Едва мы поравнялись с дверью в кабинет, как Сакура громко воскликнула, привлекая внимание окружающих: - Наруто-бака! Ты куда поперся? Нам сюда, не видишь что ли? Со всех сторон послышались смешки, даже красавец Неджи позволил ухмылке выползти на лицо. Я обернулся и уничтожающим взглядом на каменном лице прошелся по Харуно. - Ты совсем дура или притворяешься? – лицо девочки побагровело. – Нам было ясно сказано, что первый этап экзамена пройдет в триста первой аудитории. Сакура непонимающе на меня смотрела. Потом перевела взгляд на табличку над дверью кабинета, где красовалась цифра «301». Потом набычилась и заорала: - Наруто-о-о! Ты совсем идиот? Ты что о себе возомнил? Думаешь, что умнее всех? Продолжив свою эскападу, пересыпая ее большим количеством непечатных слов, Сакура замахнулась, определенно целясь мне в голову. Ее кулак, усиленный на удивление большим количеством чакры, я поймал почти у собственного носа. Сильно сжал, до хруста и тонкого писка, вырвавшегося у Харуно изо рта. Это взбесило меня настолько сильно, что, похоже, я выпустил нехилую такую дозу Ки, отчего окружающие, включая Саске, отшатнулись, а Сакура затихла и сильно побледнела. Единственным, кто сохранил относительное спокойствие, были те двое у входа в кабинет и Хьюга Неджи. Я склонился над замершей розововолосой, приблизив свое лицо к лицу Харуно, и бешено прохрипел, добавив в голос немного инфразвука (чакра рулит): - Видимо, тебе нравится наступать на одни и те же грабли дважды, Сакура-чан. Ты мазохистка? Тебе нравится испытывать боль? Неужели ты не помнишь, о чем я тебя предупредил в тот раз? – Сакура побледнела еще сильнее, отчего под кожей у нее выступила сеть голубоватых венок и капилляров. – А что касается кабинета, - я снизил голос до шепота, который громко звенел в абсолютной тишине, - только такая имбецилка, как ты, не может запомнить после шести лет учебы в Академии, что все кабинеты, в номере которых первой цифрой идет тройка, располагаются на ТРЕТЬЕМ этаже. Я брезгливо отбросил ее руку. Сакура сжала пострадавшую конечность и, сгорбившись, спряталась за Учиху. Я лишь закатил глаза и медленно проследовал к лестнице. Народ поспешно расступался. Но не успел я сделать и десятка шагов, как на мое плечо опустилась незнакомая ладонь. - Наруто-кун! Ты должен извиниться перед Сакурой-сан! Мужчина не должен так обращаться с девушками! Бодрый и звонкий голос не мог принадлежать никому иному, как Року Ли. Обернувшись, я удостоверился в своей догадке. - Не думаю, что Сакура заслужила извинений. Пока она будет вести себя так, как вела минуту назад, я буду относиться к ней как к человеку, которого я глубоко презираю. Широкие темные брови поднялись высоко вверх, почти скрывшись за густой черной челкой. - Мужчина должен быть джентельменом и прощать даме ее маленькие капризы! Так сказал Гай-сенсей! Наруто-кун, - Ли встал в эффектную позу, - сейчас же извинись перед Сакурой-сан! Иначе я буду вынужден вызвать тебя на поединок, чтобы защитить ее честь!!! Рок Ли блистательно улыбнулся и подмигнул Сакуре круглым черным глазом. Харуно резко стало нехорошо, о чем явственно говорил зеленый цвет ее лица. Я же задумчиво смотрел на новоявленного защитника обиженных и угнетенных. - Знаешь, Ли… Последний ее каприз вылился для меня множественными переломами костей черепа, сильнейшим сотрясением мозга и гематомой, что угрожала мне комой и даже смертью, - мои неожиданные откровения заставили Саске недоуменно нахмуриться, из-за чего мне пришлось пояснить специально для него. - День распределения, - Учиха отвел глаза, вспоминая, потом широко раскрыл глаза, а после этого вперил горящий яростью взгляд в сжавшуюся Харуно. – Ты в курсе, что она усиливает удары чакрой? И не просто слегка. Таким ударом можно проломить толстую бетонную стену. Я тогда бы точно отправился к праотцам, если бы в последний момент не усилил тело чакрой, и если бы не владел медицинскими техниками. Ну, и лису спасибо, - я снова повернулся к Ли. – Такие капризы я переносить не намерен. Ну, а если ты намерен терпеть ее нападки, то флаг тебе в руки. С этими словами я было хотел отправиться, наконец, к лестнице, как меня остановил тихий, робкий голос Хинаты: - Но, Н-наруто-кун! Ведь Сакура-сан тебе всегда нравилась. Об этом все знают… - девочка под взглядами окружающих окончательно смутилась и замолчала, тихонько спрятавшись за спину невозмутимого Шино. Я широко ухмыльнулся. - Вы реально в это поверили? – у моих однокашников глаза полезли на лоб. – Я прям в вас разочарован. У меня есть человек, дорогой мне настолько, что я хотел бы провести с ним остаток жизни. И этот человек – не Харуно Сакура. Сцапав оторопевшего Саске за руку, я беспрепятственно прошел к лестнице, поднявшись на третий этаж. Отыскав аудиторию под номером «301», я ввалился в набитый народом кабинет. Завидев сидящего на одном из подоконников Гаару в окружении родственников, я быстро подошел к нему. - Гаара! Вы уже здесь! Меня встретил нечитаемый взгляд лазурных глаз. Потом Гаара медленно кивнул, и перевел взгляд на Саске. Я спохватился. - Позволь представить, Учиха Саске – мой любимый отото. И мне откровенно плевать, что мы не являемся кровными родственниками! Саске тихо фыркнул и смешно оттопырил нижнюю губу. - Аники, похоже ты нашел еще одного братишку. Причем, по крови. Вот за что можно любить Учих, так это за хорошую соображалку. Я широко улыбнулся. - А то! Да ты посмотри на него! – я невежливо ткнул пальцем в Гаару, что взирал на нас, как баран на ворота. – Он вылитый Узумаки! И пусть кто-то попробует утверждать обратное! Решено! – я воздел к потолку сжатый кулак и торжественно обратился к родичу. – Гаара, ты будешь моим вторым отото! Обещаю любить так же сильно, как и Саске. Учиха уже смеялся в голос и что-то пытался сказать, но у него не получалось. Я отвесил ему небольшой подзатыльник, а потом притянул к себе, обнимая за плечи. - Саске! Хватит ржать. Я тут практически предложение делаю, а ты портишь такой момент, - Учиха уткнулся лицом мне в грудь, сотрясаясь от смеха всем телом и цепляясь пальцами за мою футболку. – Эй, прекрати! Отлучу от тела, будешь спать один! Гаара неожиданно оживился. - Спать? Саске поперхнулся и посмотрел на суновца осоловевшими темными глазами. - Ну да. Знаешь, мне раньше снились ужасные кошмары. Я почти не спал очень долгое время. А рядом с Наруто я могу спокойно спать всю ночь и не бояться, что монстры из моих снов вернутся. Учиха говорил тихо, так, чтобы было слышно только мне и Гааре. Последний перевел взгляд на меня и с надеждой произнес: - Спать. Я улыбнулся уголками губ, чувствуя, как теплый песок ласкающее скользит по моим ногам. Я забрался на широкий подоконник, следом за мной залез Саске так, что я оказался посередине. Учиха навалился на меня всем весом, явно намереваясь вздремнуть до начала экзамена. Гаара едва касался меня плечом, был немного напряжен и косил глазами на меня. Так мы провели оставшееся до начала время. Народ потихоньку собирался. Между шиноби разгорались небольшие споры и даже потасовки. Я заметил еще одного колоритного персонажа – Якуши Кабуто. Высокий, стройный, с копной пепельных волос и очками-велосипедами. Он скользил между людей, смотрел, слушал и даже что-то записывал. Демонстрировал карточки особо любопытным, стремившимся узнать о своих соперниках как можно больше. Наконец, в кабинете появилось несколько чуунинов и джонинов. Они оперативно рассадили всех так, чтобы представители из одной команды сидели не только за разными столами, но и на разных уровнях и рядах. Я неожиданно для себя оказался за одним столом с Гаарой и Неджи. Когда народ распределился, в аудиторию широким шагом вошел терминатороподобный мужик. Он обвел притихших генинов холодным пристальным взглядом и прорычал: - Приветствую всех вас на первом этапе Экзамена на чуунина! Мое имя – Морино Ибики! Я буду вашим первым экзаменатором! – Ибики сорвал с головы бандану, открыв нашему взору испещренную страшными шрамами лысую голову. – Первый этап будет представлять собой письменный опрос, который покажет, насколько хороши ваши знания в вопросах выживания! Всего вам будет дано десять вопросов. Этап будет длиться пятьдесят минут. Девять простых вопросов и один дополнительный. Чтобы успешно пройти этот этап, нужно будет ответить хотя бы на один вопрос правильно! – по залу прошелся шепоток. – Да, салаги, вы не ослышались! Но есть два условия! Первое: тот, кто будет пойман на списывании 5 раз, будет дисквалифицирован. Второе: дисквалификация одного члена команды влечет автоматическую дисквалификацию остальных членов, - шепотки сменились возмущенным ропотом. – Заткнулись! За вами будут пристально следить члены экзаменационной комиссии! Так что, если вы не уверены в своих силах, то можете покинуть аудиторию и попытаться сдать экзамен через два года! В аудитории застыла гробовая тишина. Никто не шелохнулся. Ибики ухмыльнулся и отдал приказ: - Раздать листы с заданиями! Когда я получил свой листок, то с непередаваемыми ощущениями вчитался в первый вопрос: «Какой должна быть скорость полета куная и как изменится его траектория, если известно, что до цели 34,8 метра, с юго-запада дует ветер со скоростью 8,6 м/с, температура воздуха – 18 градусов, идет сильный дождь, вес куная – 462 грамма, центр тяжести смещен к кольцу и сам кунай усилен стихией молнии?» О да. Именно об этом я буду думать в тот момент, когда на меня будет нестись враг с занесенным для удара оружием. Поэтому я взял кисть, обмакнул ее в чернила и ровным каллиграфическим почерком начертал: «Скорость куная будет равна скорости, с которой я метну его в цель. Чем выше, тем лучше. Учитывая, что кунай будет усилен стихийной чакрой, то его скорость будет очень высока и отклонение от прямой будет незначительно». В таком же духе я ответил и на остальные вопросы, добавив от себя несколько забавных перлов и красивых рисунков. Неджи, сидевший слева от меня и узревший мои художества, пытался не засмеяться во весь голос. Гаара же сидел с абсолютным покерфейсом. Время, отведенное для экзамена, прошло довольно быстро. Отсеялось довольно много народу. Больше всего ушло перед озвучиванием последнего вопроса. Едва Морино Ибики объявил об окончании первого этапа экзамена, как в блеске стекол разбившегося окна в аудиторию ворвалась молодая короткостриженная девушка, одетая весьма откровенно. Ее грудь была прикрыта только крупноячеистой сеткой, а кожаная юбка едва достигала середины бедра. Ибики-сан чуть порозовел, впрочем, как и все присутствующие. Парни – от похоти, девушки – от возмущения. Было и несколько исключений – я, Саске, Гаара, Неджи, Шикамару и Шино. Хотя за последнего не ручаюсь, ибо его лицо практически полностью скрывалось за высоким воротом его куртки. Девушка окинула аудиторию цепким взором темно-серых глаз. - Стареешь, Ибики! Многовато народа сумело пройти. Ну, ничего! – она хитро прищурилась и выпустила немного Ки. – Я – Митараши Анко! Второй экзаменатор. Под моим руководством будет проходить второй этап Экзамена. И уверяю вас, до конца сможет дойти меньше половины. Так что готовьтесь к неминуемому поражению! Жду вас на первом входе полигона номер сорок четыре! С громким хохотом эта сумасшедшая исчезла в вихре Шуншин. Обескураженный народ стал потихоньку рассасываться. Я подобрался к Саске, привычно сгреб его в охапку и почапал к Лесу Смерти. Через полчаса наш второй экзаменатор разъяснила нам суть задания, выдала по свитку и помахала ручкой, пожелав счастливого пути. Нам давалось пять суток на то, чтобы добраться до башни в центре Леса, при этом нужно было добыть свиток из пары Земля-Небо, один из которых выдавался на входе, и не умереть в процессе. Все в пределах допустимого. Я порадовался, что всегда таскаю с собой кучу всякой всячины, включая снедь. Так что с голоду не опухнем. Есть подозрительные грибы и ягоды, в изобилии произрастающие в этом Лесу, я бы не стал, хотя перспективные мысли насчет их использования уже обдумывал. Также я был очень рад своему нахождению здесь, так как мог, наконец, пополнить свою бригаду исследователей, корпеющих над многими задачами глубоко под землей. Анко скомандовала старт, и мы ринулись под сень гигантских деревьев.***
Не буду рассказывать, как прошло наше путешествие к башне. Скажу лишь, что прибыли мы туда самыми первыми, спустя всего четыре часа после старта испытания. Я создал несколько десятков клонов. Они грабанули каких-то неудачников из Кири. Свиток оказался подходящим, поэтому мы на всех парах ринулись к цели. Орочимару мы, к счастью, не повстречали, отчего я тайно вздохнул с облегчением – понятия не имею, как бы она закончилась. Клонов я наклепал несметное число и отправил в убежище вместе с большим шаром прессованной чакры – для подпитки. Одно меня настораживало – сосущее чувство голода не давало покоя и не проходило даже после приема пищи. В башне мы развернули свитки, и перед нами предстал донельзя удивленный Ирука-сенсей. Он пояснил, что после того, как истекут данные нам пять суток, пройдет отборочное соревнование, в котором отсеется еще половина участников. И только после этого придет очередь третьего этапа Экзамена. Мы устроились в одной из комнат. Саске умчался на тренировку, сжимая в руках свою катану. Сакура просто исчезла в неизвестном направлении. А я погрузился в медитацию, пытаясь разобраться, что со мной происходит. Причина оказалась несколько неожиданной – мое ядро вело себя как-то странно: пульсировало неравномерно, его поверхность изредка ходила волнами, цвет поблек. Чем дольше я его рассматривал, тем явственнее становилось чувство голода. И тут до меня дошло – мне нужно было поглотить ядро. Вынырнув из транса, я отправился в чащу, где удачно повстречал большого медведя. Для меня удачно, так как уже через мгновение мое ядро жадно поглощало ярко-сияющий шарик, выстреливая в его сторону множественные протуберанцы. Чувство голода исчезло, словно его и не было. Тушу медведя я зарыл под корнями одного дерева. Вернувшись в башню, обнаружил там команду суновцев. Гаара, завидев меня, подошел, взял за руку, чем огорошил до глубины души брата с сестрой, и потянул в одну из комнат. Заперев дверь изнутри, он запечатал ее еще и стеной из песка. Затем поставил тыкву на пол, разделся и залег на широкую кровать. Потом посмотрел на меня и произнес всего одно слово: - Спать. Я улыбнулся, и последовал его примеру. Правда, перед этим я создал клона, чтобы он предупредил Саске о том, где я нахожусь. Скользнув под одеяло, я приобнял уткнувшегося мне в грудь Гаару и прошептал: - Спи спокойно, отото. Мальчик тихо вздохнул и мгновенно уснул. Я лежал, тихо перебирал его волосы, смотрел в открытое окно и думал о смысле бытия. Через пару часов на подоконнике появился Учиха. Он обозрел открывшееся ему зрелище и с обидой посмотрел на меня. Я насмешливо фыркнул: - Ну, чего мнешься? Иди сюда. Кровать такая широкая, что места еще троим хватит. Саске гордо вздернул подбородок, но молча разделся и притулился с другой стороны. Вскоре и Учиха устало закрыл глаза и провалился в сон. А я мысленно хохотал: нашелся, блин, падишах. Снотворное-антидепрессант. Тихо вздохнув, я закрыл глаза – надо бы и мне немного вздремнуть. А как проснусь – хорошенько поесть и провести чакротерапию, а то что-то кости ломает.