98 дней.

Pov Louis: Уже прошло четыре дня с того момента, как я убежал от Гарри. Я думал, что я смогу справиться сам. Но, увы, я ошибался. Сначала, в первый день меня пытались убить какие-то бродяги за считанные грошы, потом меня чуть ли не продали в рабство… И тому подобное. Видимо, за все то время, что я жил у Стайлса, совсем забыл о том, как выживать во внешнем мире. Видимо, слишком привык к уюту и комфорту. И я ругаю себя за это. Вчера я чудом смог найти работу, правда, все проделывалось незаконным путем, но мне ведь надо же вырастить малыша, да? Да и к тому же, спасибо погоде, что она не так сурова. Морозы значительно ослабли, солнце стало греть больше, а снег превратился в серую кашу. Pov Harry: Прошло четыре дня. Я все эти четыре дня валяюсь в постели и тупо пялюсь в потолок. Мои волосы давно не мыты и пахну я не амбре. Казалось, что мои слезы не кончатся никогда. Я виноват в том, что Луи ушел. Если бы я не сглупил тогда пьяный, не сказал те паршивые слова. Он был бы сейчас рядом со мной. Обнимал меня, целовал, я бы признался ему в любви. Но, нет. Сейчас я вынужден быть один. Чувствовать лишь объятия холодного ветра и угрызения совести. Черт бы побрал этого Зейна и его глупые развлечения. Мои мысли прервал настойчивый стук в дверь. Но я решил попросту проигнорировать его, продолжая рыдать, будто это мне сделали больно, а не я кому-то. Видимо, я взбесили своим поведением гостя, и он стал нагло врываться в мою комнату. Я, раздражённо закатив глаза, решил всё-таки открыть дверь. Но не чтобы выслушать, а чтобы послать куда подальше. — Черт, наконец-таки ты открыл! — возмущённо произнес Зейн, пихая меня в бок и нагло зашёл в мою комнату усаживаясь на мою, нет, нашей с Луи кровать. Я не успел и слова сказать этому наглому альфе. Просто тупо стоял у стены с открытым ртом. — Чего ты встал, как вкопанный? Собирайся, мы едем в клуб! А то твой женишок сделает тебя подкаблучником. — Малик хлопнул в ладоши, ехидно усмехаясь. Меня переполняли злость, обида. Да как этот урод смеет насмехаться над Луи! — Малик, знаешь что, пошел нахрен из моего дома! Быстро! Лицо пакистанца вытянулось и приобрело багровый отеннок. Он никогда не слышал отказов с моей стороны. И сейчас для него это было странно и очень злило. — Ты чего несешь, Стайлс. Что случилось-то? Тебя что, твой будущий муженёк вывел из себя, да? И ты срываешься на мне? Вот значит как, да? — Малик, блять, это из-за тебя он ушел, понимаешь, из-за тебя и твоей чертовой страсти веселиться! — воскликнул я, падая на пол и зарываясь руками в свои кудрявые волосы. Бреш в сердце стала больше. В голове ураган мыслей. — Он ушел? От тебя ушел? — осторожно спросил Зейн поле некоторого молчания. Я кивнул и посмотрел ему в лицо. Я ожидал с уважением увидеть: раскаяние, сожаление, понимание, тревогу… но ни как не счастливую, самодовольную улыбку.