Сердце пацана

Я никогда не парюсь, что кому-то там не нравлюсь. Пацанский округ (с). Я не нравлюсь многим, лишь по одной причине, у меня есть собственное мнение... Мысли Пацана (с).

Пока Пуля решал мутные мутки на своей территории, а очарованный встречей и Блэйзером Алтынка приходил дома в себя, на светлом пацанском горизонте города нарисовался весьма интересный типуля. Подержанная темно-синяя бэшка на небольшой скорости заехала во двор старой пятиэтажки. За рулем сидел молодой человек, на вид ему было около 30 лет. Его волосы были зачесаны назад по последней моде, но вот пиджак явно был с чужого плеча. На шее поблескивала золотая цепь, которую не раз чинили. Припарковав тачку, он вышел из неё, поставил на сигнализацию, и вальяжно, под удивленные взгляды местного населения прошел в подъезд. Он поднялся на 3 этаж и брезгливо оглядел пространство падика вокруг. Стены были обшарпаны, местами с них сходила краска, и под ней проступала штукатурка, где были написаны не вполне цензурные выражения. - Ебаный в рот, ну что за быдлянство... – последовал вполне оправданный комментарий гостя. Он открыл дверь квартиры и в нос ударил запах лавандовых шариков от моли и пыли. - Ну, пиздец просто. Мужчина прошел в квартиру и громко хлопнул дверью. Его звали Григорий Перикатиполев. Свои звали его Гелла, но в этих кругах он был более известен под погонялом Бритва, поскольку имел пронзительный взгляд, от которого даже видавшие виды мужики сразу же могли обосраться от страха. Гелла прошел в квартиру прямо в обуви, потому что квартира квартирой, а чистые носки портить не хотелось. Он почесал затылок, поправил пиджачок и оглядел помещение, пропитанное до основания советским бытом. Гришка даже на минутку поддался ностальгии, вспоминая, как он еще мелким пиздюком рассекал по бабкиному залу на трехколесном велосипеде, а на кухне под шумок тырил из кастрюли горячее варенье огромной ложкой. Вздохнув и закашлявшись от пыли, он передвинул какую-то безделушку на столе, хмыкнул и сам себе сказал: - Все, нахуй сбагрить надо бабкину хатку, упокой ее Господь, - Гелла снял кепончик, перекрестился, снова вздохнул и вышел, звякнув ключами в замке. Во дворе июльское солнышко нагревало воздух, шелестела листва и шумели на площадке дети. Гелла поправил рубашечку, подтянул ремень на брюках, проверяя мобилу в чехле на поясе, а потом оперся на крыло своей ласточки и закурил, посматривая в стороны. Много лет назад он уехал из маленького городка на большую землю райцентра, где Гриша и научился жить правильно, по четким пацанским понятиям. Вначале было мутное время - он путал берега, не уважал местных братанов и чалился по мусарням, но знающие пацаны помогли вступить на правильную дорожку. И вот он возвратился в родные края уже нормальным мужиком, который мог и за себя постоять, и район отстоять. Гелла многого добился в жизни - хоть и жил в райцентре, но держал в порядке северный район городка, собрал проверенную братву, мутил иногда чистые дела в городе (крышевал торговые палатки), даже приобрел тачилу с кожаным салоном и модно пердящими колонками стерео системы. Да и вообще, среди знающего народа Бритва слыл нихуевым интеллигентом, потому что, отсидев положенные девять классов, он единственный из пацанов учился в городском колледже на экономиста. Ну и похуй, что его отчислили на втором курсе - Гришка мог спокойно заткнуть за пояс любого борзого, потому что его словарный запас был чутка побогаче. Бритва знал, что в районе, где располагалась квартира его покойной бабки, всем заправлял Коля Пуля. И это напрягало Геллу. Еще в школьные времена он имел удовольствие знать его, причем лично, а именно его кулаки. Парням было лет по 16, когда они впервые пересеклись. И эта встреча закончилась грандиозным замесом район на район прямо возле школы. В те лихие 90-е никто и не подумал их разнимать, потому что была опасность и самим отхватить нехилых пиздюлей. С той памятной стрелки парни и получили свои погоняла - Пуля и Бритва. У Коляна был травмат, который он сумел с божьей помощью переделать в боевой. Тогда на разборки он взял оружие, и, увидев, что месилово приняло угрожающие размеры, он несколько раз шмальнул в воздух, заставляя весь толпяк разбежаться, как крыс. Но единственным, кто не зассал, был именно Гриша. В момент, когда Колясик убрал волыну, тот отважно бросился на него с пером. Но Пуля его осадил, резко ударив поддых, а потом и спустив шины. Перикатиполев смог только немного рассечь Коле бровь, за что его и прозвали Бритвой. Ностальгические воспоминания накатили на Геллу. Он по старой привычке присел на скамейку возле густой зеленой берёзы и закурил. Теперь, вместо дешманских сиг, типа Море или Бонд, он курил только Парлик или Кэмел, считая все остальное зашкваром. Тем временем, на детскую площадку пришли несколько обрюзгших девок с колясками. Они присели на ограду и, достав по бутылке пива, принялись распивать его. В одной из них Гелла узнал свою школьную любовь. Любаша была на несколько лет его младше и никак не хотела отвечать на его ухаживания, как бы парень ни старался. Он ей и Комиссара пел под окном, и водил на дискачи в местный клуб, который в ту пору назывался "Галактика", и цветы по клумбам пиздил. Но девушка была неприступна. На выпускном в 9 классе она всё же сдалась и позволила ему поцеловать её. Как показалось тогда Гришке, это был самый прекрасный поцелуй в его жизни. А потом, на первом курсе в колледже, он узнал, что только перед ним она строила из себя целочку, что на самом деле было далеко не так. В училище не нашлось ни одного парня, который бы её не ебал. К тому же, Люба не брезговала и групповушками, за которые ей обещали, но так и не подарили модные тогда варёнки. И вот Гелла смотрел на расплывшуюся Любаню, которая тянула пивас: перекрашенные волосы собраны в куцем пучке; салатовая борцовка со стразами и логотипом DG не скрывала ярко-синего затертого лифчика и боков, которые опоясали любовь его юности, словно спасательный круг, и повисли над джинсами с вышивкой Dsquared и мотнёй, болтающейся у колен. Гришка с иронией заметил, что Любка нехило изменилась внешне, но предпочтения остались те же - голубая бутылка Балтики-тройки и яблочные тонкие сигаретки Кисс. Подул несильный ветер, принося с собой отголосок аромата сигарет. И вот он снова семнадцатилетний пацан, который только узнал правду о любви всей своей жизни, стоит оглушенный, а вокруг него проплывают облачка голубо-сизого дыма с запахом яблока и аниса. Юношеские обиды всколыхнулись в Бритве, и тот медленно встал, демонстрируя качество турецкого костюма, повертел на пальце брелок от своей любимой бэшки и, гордо сдвинув кепон, показательно прошелся от лавки до машины. Любка, раззявив рот, во все глаза смотрела на Гришку - она явно его узнала, и теперь, цепким глазом оценивая состоятельность в виде машины, костюма и чехла на поясе, понимала, что она потеряла в свои пятнадцать. Бритва же приоткрыл окно, чтобы было слышно хриплые колонки, включил погромче тему из фильма «Бой с тенью» и от души газанул прочь со двора, вереща покрышками. Телки выпали в осадок, не замечая, что их детишки увлеченно жрут кошачье дерьмо, старательно выкопанное из песочницы. Гелла долго колесил по городу, навещая старых друганов, и только ближе к ночи ровный пацан прикатил на хату старинного школьного кента Алика Шмеля. Старый друг без базару принял Геллу, они по-пацански обнялись в дверях. На кухне немного выпили дивного батиного самогона, который, как и положено хорошему самогону, пах розой, и легли спать. Из-за того, что Алик всё еще жил с родителями, ему приходилось ютиться в зале на диване. Поэтому он постелил другану на нем, а сам лег на пол. Но Гелла тоже был неплохим и ровным, и, помня, что Шмеля мучают боли в спине, предложил ему спать валетом на диване. Когда они улеглись, то в попытке найти удобную позу, их колени случайно столкнулись, на что Шмель тихо сказал: - Извини. - Да всё путём. Гелла лег набок, спиной к Шмелю, а тот, в свою очередь, принялся рассматривать спину некогда любимого и желанного парня. Внутри почему-то стало всё сжиматься, то ли от щемящей нежности, то ли от зарождавшегося возбуждения. Алик, охваченный внезапно нежными душевными порывами, очень хотел прикоснуться к Гришке, провести по ноге от колена к бедру под старыми батиным треникам, которые выдали на ночь Гелле. Он представлял, как его кент развернется к нему, сразу все поймет без слов и прижмет к твердой пацанской груди... но Шмель, всегда отличавшийся стеснительностью в компании Перекатиполева, так и не решался проявить себя, поэтому подтянул сползающие носки, вздохнул и предался мечтам, которые утащили его в сон. Утром Бритва душевно откушал заботливо приготовленную мамкой Алика яичницу на сале, под пивко перетер с батей последние новости из райцентра, и отправился на внештатную проверку точек на рынке. Убедившись, что на точках на районе спокойно, Перикатиполев решил наведаться в хату преставившейся бабки и вынести ненужную лажу. Взяв с собой несколько крепких шестерок, он отправился на место. В этот раз, решив не привлекать лишнего внимания, поскольку это было бы слишком понтово, Бритва оставил машину возле дома Шмеля и пошел пешком. Гелла неторопливо шаркал подошвами в направлении старой хрущевки. Шкеты ждали его, сидя на кортах около старой проржавевшей копейки. Гришка мотнул головой в сторону подъезда, и те подорвались навстречу своей судьбе. Пока пацанва, зная свое дело, прибирала хатку и выносила хламье, Гелла без дела не сидел: обзвонил корефанов, уведомляя о своем приезде на район, вкусил свежего пивка с соленой воблой, которую любезно подогнал ему один из местных поцей. И вот теперь он с видом завоевателя стоял на балкончике, курил, понтовито стряхивая пепел на чье-то белье, висящее внизу, и осматривал чужой район. Тут, конечно, нужно было признать, что грамотный протекторат Пули был виден четким глазом - местные ребзи вели себя культурно, не задирали чужаков, но и не упускали из вида. Гелла с некоторой грустью вскользь подумал о том, что они, может, и спелись бы с ним в неплохом тандеме по принципу "разделяй и властвуй", но, как говорится, "Бог над нами, братва с нами, враги под нами" - не стоило забывать о том, кто такой Пуля. Бритва смотрел на зеленые шапки деревьев около открытого балкона, на детскую площадку, на подъездную лавку, где сидели бессмертные бабки, как вдруг его внимание привлекло неясное движение со стороны другого конца двора. Гелла крепко затянулся и прищурился. На дальнюю лавку присел тонкий кудрявый парниша в ярко-красной рубашке, узких штанцах и потертых спортивных тапках и примостил рядом яркий рюкзачок . Гришка от таких течений знатно прихуел - это ж как Пуля недоглядел и не заметил такую птицу дивную? Внезапно обрадованный такой фартовой картой, он решил сделать своему старому врагу одолжение и лично разобраться с этим разноцветным фраером. Перикатиполев неспеша вышел на улицу и вальяжным шагом пошел до скамейки, где расположился паренёк. Сначала он хотел просто его гопнуть, так сказать, для профилактики, чтобы этот кадр здесь больше не появлялся, но как только он подошел на достаточное расстояние, у него дыхание сперло. Гелла охуел от красоты пацанёнка, что аж присвистнул, и уже более уверенными и радостными шагами направился в его сторону. - Ну и что за дерзкая жиганка у нас здесь, ёптить? Алтын поднял на него глаза, моментально хуея от того, что только что услышал. Кирилл решил не отвечать, поскольку допетрил, что будет только хуже, да и тип показался ему каким-то мутным. - Охуеть, ты дерзкий что ли? Или выёбываешься? Бритва присел на скамейку рядом с парнем, сдвигая на затылок свой поношенный, но такой любимый кепон и, поправив бабынку, снова обратился к молчаливому собеседнику: - Э, алло, ты чё, рамсы попутал? Я тебе базарю! - Извините, - Алтын попытался быстро уйти, но не успел, поскольку Бритва успел схватить его за руку. - Так ты бы сразу сказал, что по фене не ботаешь. Я ведь и нормально разговаривать умею. Просто эти псы, - он кивнул в сторону пацанвы Пули. - По-другому не понимают. Гелла откинулся на лавку, разворачиваясь к Алтыну, игриво повел светлыми бровями и как бы невзначай откинул в стороны пиджачок, демонстрируя чехол для мобилы из натуральной кожи. - Ну что, бонжорно, мусьё, - он даже чуть прикартавил для красного словца, отчего брови Кирюши от удивления поползли на лоб, а рука инстинктивно схватила рюкзак - два крутых знакомства за пару дней было очень даже слишком. Данный жест не укрылся от Бритвы, и тот примирительно поднял руки: - Да тише, эу, не кусаюсь. Как мне величать вас? - Эм... Кирилл, - неуверенно ответил парнишка, выглядывая из-под челки на нового субъекта. - Григорий... для своих - Гелла, - собеседник приветственно взмахнул кепочкой и кивнул головой, - будем, так сказать, знакомы. Кириллу резко захотелось сбежать, но он понимал, что его субтильное телосложение не позволит этого, и поэтому он просто присел обратно, но рюкзак не отпустил. - И каким здесь ветрами оказались? - Да, я живу здесь недалеко, - уклончиво ответил Алтын. - А сюда зачем пришел? - Не отставал от него Бритва. - Ну, так на лавочке посидеть, о жизни подумать. - О, ну так, думать о жизни без пива - беспонт. Так, сиди здесь, я ща. Кирюшу посетило яркое дежа вю, и он остался в одиночестве, придумывая пути отступления. Все дворы района были похожи друг на друга до безобразия наличием маленьких ларьков около домов. Вот и в этот раз скрыться не удалось, потому что Гелла зорко смотрел за пацаном через плечо, стоя у маленького прилавка. Кирилл отметил про себя, что этот новоявленный Донжуан хоть и не лишен суровости, но знает что такое вежливые манеры. Да и внешний вид говорил о серьезности в жизни и положении в обществе. Обратно Гришка вернулся с бутылкой импортного Туборга, который в ларьке считался одним из самых дорогих и понтовых, а за пазухой, во внутреннем кармане пиджачка, он скрывал презент. - Я тут прикинул, что для вас, Кирилл, пиво не подойдёт, - и с эффектным жестом продемонстрировал бутылку темного портвейна, - угадал с благородным напитком? Алтын даже на миг выпал от того, насколько ситуации были похожи и от того, насколько непохожими были пацаны. Пока парнишка молча отходил от увиденного, Гелла уверенным движением несколько раз хлопнул по дну бутылки ладонью, выбивая пробку - тут уж Кирюша ясно осознал силу удара Григория, если не дай бог что-то пойдет не так. Франт в костюме подал портвейн пареньку, и тот ошалело ее принял. Гелла для видимости смахнул с лавки пыль и уселся рядом, вытянул и скрестил длинные ноги и отсалютовал Туборгом в сторону Алтына, произнося тост: - За прекрасное знакомство! И на несколько мгновений увлекся пивом. Кириллу же ничего не оставалось делать, как отхлебнуть вязкого портвейна, слегка закашлявшись. Портвейн Алтыну не понравился, он был слишком крепким и терпким для пацана. К тому же, он еще не отошел от предыдущей попойки с Пулей. - Спасибо, - сказал Кирилл, ставя бутылку рядом. - Сильвупле. Ты кем у нас будешь? - Студент, я в училище учусь на повара. - О, так это значит, что ты хавчик стряпать умеешь! Хорошо, хорошо. Слушай, я тут, вот в том доме живу, - поц показал пальцем на падик с максимальным скоплением бабок. - Может составишь мне компанию в этот вечер? А, бамбина? - Извините, но мне надо домой. Мама потеряет. - Кирюха, чё как ссыкло? - По голосу Бритвы было понятно, что он расстроен, но в то же время настроен решительно. - Да погнали, хоть портвишка нормально попьешь. - Нет, извините. Кирилл встал со скамейки и, взяв рюкзак, пошёл прочь. - От, сука! - В сердцах воскликнул Гелла. - Э, пеньтюх, да, да, ты, сюда иди. К Перикатиполеву подошёл дрищавый пацан в похожем кепоне и батиных трениках. - Слышь, кабанчиком за тем пацаном. Ну, хули встал? Пиздуй! Парень, стараясь выдерживать дистанцию, зашаркал за Алтынкой. Гелла следил за удаляющимся пареньком, пока тот окончательно не скрылся за поворотом, и позволил себе мечтательно вздохнуть. Да, жисть-фортуна сегодня ему широко улыбнулась, потому что такую птичку не каждый день встретишь: кудри чернявые, ебальце точеное, как у модельки, а глаза... Таким глазам все простишь - и шмотки попугайские, и худобу, как у велосипеда. "Кирюша, значица..." - думал про себя Григорий, допивая пивчик и шагая в сторону падика, где его дожидался остальной мелкий планктон. - Григорий Палыч, мы тут это... - фраерок протянул ему ключи от бабкиной хаты, - короче, все чисто сделали. - Точно все по красоте? - подозрительно нахмурился Перекатиполев, хрустнув для устрашения пальцами левой руки. - Отвечаю, - заверил того парниша, и Гелла, смилостивившись, протянул: - Ну хули, от души тогда. А теперь быстренько рассосались. Компашка незамедлительно направилась подальше от Бритвы, а тот, улыбнувшись бабкам, зашел с довольным лицом в подъезд. Уже в квартире, сидя на тесной кухоньке и безбожно куря прямо в хате - можно по такому случаю и шикануть - Гришка смотрел на пузырь недопитой портвухи, который он забрал с лавки. Он затушил бычок, взял в руки бутылку и отпил прямо из горла, думая о том, как касались стекла грешные Кирюхины губы. От этой приятной мысли портвейн уже не казался приторным дерьмом, и Гелла ухмыльнулся - скоро прибежит с докладом его гонец, и мужчина будет точно знать, где обитает эта неземная красотень. Кирилл почувствовал неладное еще тогда, когда только он решил уйти, а потом громкий возглас Григория окончательно подтвердил его подозрения. Он ускорил шаг, скрываясь за библиотекой. Алтынка не знал, где искать Пулю, поэтому решил прийти на место их первой встречи. И он не прогадал - разогнав всех петушков, Коля гордо восседал на кортанах и курил. Только от одного вида Пули Кирюха почувствовал облегчение, он со всех ног бросился к нему. - Коля! Привет! - Запыхавшись, поприветствовал четкого пацана Алтын. - О, Алтынка! - Пуля встал в знак уважения и приподнял кепку. - Че, отпустил тебя зеленый змий? - с улыбкой спросил Пуля. - Отпустил. Спасибо, - немного засмущавшись, ответил парень. - Сильвупле, ёпта. Колян подошёл немного ближе, но почуяв явный, как день запах портвейна, отшатнулся. - Так, блять. И какой еблан тебя портвишком поил? Алтын вылупил зенки на уже порядком обидевшегося Колямбу. - Хули, конечно, блять, портвишок - это тебе не блейзер, ебать-копать! Коля замахнулся для того, чтобы ушатать Алтына, но так и не смог ударить. Он опустил руку, тут же доставая из кармана мятую пачку Бонда - Пиздец ты, конечно, Алтын... ну, хуль таращишь? - он нервно закуривал, а Кирюша не знал, как подступиться с разговором на такую деликатную тему. - Коля, я тут гулял, в общем... - Реще! - долгих разговоров вокруг да около Пуля не приветствовал. - … ну и решил на лавке посидеть в Двенадцатом дворе. Только сел, а тут... - Ну? - Чувак подошел - странный, не из наших, я его тут не видел. Григорием назвался, говорит, для своих Гелла... - Нихуя себе зарисовочка! - присвистнул Николай, невольно поднимаясь в боевую позицию с расслабленных кортанов. Сидящая неподалеку гоповская свита Пули изумленно переглянулась - давненько в их пенатах не намечался такой нонсенс. - Каких людей по нашу душу занесло... Алтын, я щас не догнал, - тут уже Колюня нахмурился и недобро глянул на притихшего пацана, - это получается тебя Гелка винишком опоил? - Д-да я не это... - заикаясь, попытался оправдаться Алтынка, - я ушел почти сразу, Коля, ты не подумай. - Так, нахуй, стяни варежку, я думаю, - это был серьезный повод заткнуться на полуслове, что Кирюша и выполнил. Пуля же задумчиво почесал подбородок, ковырнул языком в зубах и произнес: - По такому раскладу что ж выходит-то, епта?! Такая звездуля с райцентра припиздохала и даже поздороваться не зашла? Не по-пацански это, ой не по-пацански... Нехорошо. Пуля нахмурился сильнее обычного, при этом своротив такое ебало, что даже комары боялись к нему подлетать. Он уверенной походкой подошел к своей пацанве, что-то им сказал, и они разбежались. - Домой дуй, - уже без прежней злобы, но совершенно серьезно изрек Пуля. - Коля, но... - Ебать, чё тебе не ясно? Я сказал - домой дуй. И тихо сиди. Понял? Если там по красоте разрулим, то я к тебе заскочу. - Понял. Кирилл направился домой, стараясь избегать открытых участков местности, надеясь, что никто из ребят Бритвы его не заметит. Тот пацан, которого посылали проследить за Кириллом, тем временем на всех порах бежал к падику Геллы и пыхтел прокуренными легкими. Если хорошо присмотреться, то можно увидеть, что у него из очка никотин таки капает от крепости сигарет, которые он курит. Фраерок взлетел на нужный этаж, держась за сердце, и постучал в дверь. Гелла открыл, ожидая, пока тот прохрипит и пропердится после своей внеплановой пробежки. - Бритва, тот, ну, петушара... - поц не успел закончить фразу, как его лицо встретилось с кулаком Геллы. - Ты, ебанный насос, выражения выбирай, Дрищ, нахуй. - Че там? - Как ни в чем не бывал продолжил разговор Бритва. Парень сплюнул кровь вместе с выбитым зубом прямо на пол и продолжил вещать, но уже немного шепеляво: - Он встретился на этой, как её, ну, туда, короче умные ходят, книжки берут. - Пизда просто, ты тупой. Библиотека это, еблан ты доморощенный. - Ну, да, вот возле этого, библиотека, вот, он, так, короче, застрелковался с Пулей, короче, вот. Гелла отвесил пиздюку душевный подзатыльник и захлопнул дверь, обдумывая расклад. Значит, Пуля уже взял эту диву дивную в оборот... От досады Гришка пнул колченогую бабкину вешалку, которую ребзи за каким-то хуем оставили в хате. Обстоятельства, конечно, складывались теперь не так радужно - Бритва был не дурак, он понимал, что за своих Пуля может порядочно захуесосить даже таких серьезных людей, каким был Перекатиполев. Но воспоминания о дерзкой раскосоглазой бомбите в красной рубашке, о тихом дрожащем голосе только укрепили решимость Геллы познакомиться с парнишей более детально. Да и азартная пацанская душа требовала движухи - кто еще, кроме него, может так четко насолить Коле, переманив на свою сторону Кирюню? Гришка понимал, что у остальных кишка тонка, а они с Пулей давние заклятые кенты. И очень кстати Гелла вспомнил народную пацанскую мудрость "Моя жизнь - мои правила", которую он давно и любовно наклеил на бензобак своего бумера. Прописные истины улиц только укрепили решимость Григория, он сделал пару важных еврейских звонков старым школьным корешам и всосал еще пару поллитрушек .