***
Прошло больше двух недель, прежде чем в деле появилась новая зацепка. Да-да, тот же Лайт меня во все зачем-то просветил, хотя я практически уверена, что Рюдзаки это бы не одобрил, но хитрец Ягами его просто не спросил. А когда тот догадался сам, то шатен состроил самое невинное выражение лица, сказав что-то вроде: «Она ведь все равно с нами, несправедливо отмалчиваться». Да, Лайт удивлял меня все больше и больше, а я привязывалась к нему все сильнее и сильнее, что явно было не к добру. А на мой вопрос: «Зачем ты мне тогда помог?», — он ответил что-то вроде — «А почему нет? У тебя действительно проблемы с математикой, и я абсолютно уверен, что такая милая и добрая девушка не может быть Кирой». Как-то так. С Фил, кстати, мне связаться так и не удалось. Как и договаривались, в таких случаях она стерла о себе все, и единственная возможность на связь оставалась в моем телефоне, который так и не вернули. Там есть специальная программа, замаскированная под простое приложение, с помощью которого я могла открыть скрытый чат. Я бы побоялась, что детективы смогут обнаружить его, если бы код не состоял из определенного набора команд, которые знаю только я. В общем, пока что все, вроде, шло неплохо. Сейчас мы с Лайтом направлялись в очередной отель, где расположилась «звезда». По телефону сообщили мало, что-то про какой-то дневник и новое послание второго Киры. Честно говоря, меня это не сильно волновало, так как в расследовании я не принимала никакого участия и просто приходила для «галочки». Точнее, я бы с удовольствием поучаствовала, но кое-кто довольно ясно дал понять, что не доверяет, поэтому приходится просто сидеть и молчать в тряпочку, поедая сладости, которые очень великодушно приносит Ватари. Кстати, старичок оказался очень милым, и, как я поняла, он был вместе с Рюдзаки. Но не это сейчас важно. Для меня главное это узнать, кто убийца, и найти способ связаться со своими, чтобы сообщить об этом. Остальное меня теперь мало волнует, как и то, кто его раскроет. Для идеала было бы неплохо выяснить еще, и кто скрывается под буквой L. О, наверное, это я хочу узнать еще больше, чем раскрыть Киру! Найти его, вычислить и слить «своему миру», наблюдая, как все те, на кого он устраивал охоты станут охотиться на него. Это будет просто бальзамом для моей израненной души (и ноги). — Почему ты улыбаешься? — добродушно спрашивает Лайт, придерживая для меня двери отеля. — Да так, представила кое-что, — улыбаюсь в ответ я. — Мысленно расправляешься с Рюдзаки? — смеётся юноша, немного не угадав мою мысль, но все же подойдя довольно близко. Рюдзаки я тоже невзлюбила. Причем еще с первой встречи. И, похоже, это взаимно. — Это так очевидно? — спрашиваю я, приподнимая брови. — То, что вы не ладите заметно всем, — усмехается шатен и мы заходим в лифт. — Уже даже не удивительно, если сегодня опять погрызетесь. — Постой, мы, что, делаем это прям каждый день? — я замираю, наигранно изумляясь и отлично зная, что в лифте есть камера. — Клевую идею со связью через телевидение придумали, да? Эй, сообщник, как думаешь, стоит ли нам встречаться с этим вторым, нам ведь и так хорошо. Да и вообще, что бы я без тебя делала?! Лайт тихо смеётся, не выдерживает и подыгрывает: — Тсс, ты что, тут наверняка есть камеры! — Да? — изумляюсь я, прикрывая рот ладошкой. — Ооой. Злой агент нас опять поймает. Мы снова смеемся, и в это время лифт достигает верхнего этажа, и мы выходим. Как уже по традиции нас встречает Ватари, все так же прося сдать всю электронику. И мы сдаем. Всю. Теперь точно всю. — Если вы считаете, что ваши шутки смешные, я вас разочарую — вовсе нет, — этот угрюмый голос встречает нас практически сразу же. Его обладатель, как всегда сидит напротив мониторов и поедает сладости. — А мне понравилось, — фыркаю я и сажусь в самое дальнее кресло от дивана брюнета, в то время как Лайт подходит к нему ближе. — Прости, Рюдзаки, — виновато улыбается парень, наверное думая, что агент обиделся, в чем лично я сильно сомневаюсь. Брюнет не отвечает. Не поворачивая головы он резким движением руки выставляет в сторону шатена некий листик. — Это дневник второго Киры, который мы изъяли из телестудии. Изучи его. И не говоря больше ни слова, запихивает в рот печенье. Лайт внимательно читает написанное, не выражая совершенно никаких эмоций. Я полулежу в кресле, всем видом показывая, что мне не хочется здесь находиться и тихо наблюдаю за остальными. Мацуда, который оказался довольно милым парнем, разговаривал с кем-то по телефону, как я поняла, с работниками телестудии, и пытался что-то узнать. Моги копался в каких-то бумагах, а Аидзава в ноутбуке. И среди всей этой кипящей работы только один Ватари, как и всегда, заваривал чай и периодически пополнял количество сладкого на столике агента, попеременно предлагая и мне что-нибудь, но я вежливо отказывалась. Не верю я им, еще подкинут чего. Самому же юноше почему-то не сиделось на месте, и он поднялся с дивана. Хотя нет, подождите, он просто пошел за зефиркой, все в порядке. Уже вторую неделю наблюдая за этим юношей я подметила несколько моментов: он постоянно сутулится, он постоянно ест сладкое, и он постоянно где-то сидит с ногами. Заметить его передвигающегося в разгар мыслительной работы практически невозможно. — Расписание, в котором второй Кира пытается намекнуть первому, где хочет встретиться, — спустя недолгое время говорит Лайт, хмурясь еще сильней и продолжая внимательно вглядываться в листик. — 30-е число, …игра на стадионе…наши боги Смерти… такая же фраза, что и в предыдущем послании. Тут и дураку будет все понятно, — заключает юноша и отдает листик подошедшему Рюдзаки. — Да, второй Кира определенно глупее первого. — Или он хочет, чтобы вы так считали, — пожимаю плечами я. Уверена, брюнет и сам до этого догадался, но я просто не могла лишить себя удовольствия вклиниться и попытаться нарушить идеальный самоконтроль парня. Хотя над словом «идеальный» я бы еще подумала. Вспомнить хотя бы те моменты, когда из-за неожиданных открытий он сваливался с кресла или ронял кружку с чаем. — Вполне вероятно, спасибо, Малия, — идеально спокойно произносит брюнет, а я опять тихо скриплю зубами, гневно щурясь. Почему я это делаю? Потому что он меня бесит и мне нравится его доставать. Во всяком случае, пытаться. Может, а я подозреваю, что все дело в этом, мне он не нравится из-за связи с L. Я ненавижу L, а он его представитель, он с ним контактирует, может даже знает лично, в моих глазах Рюдзаки это — L, и поэтому я его ненавижу. Сколько раз я повторяла себе, что возможно было бы лучше заходить к такому человеку с другого бока. Перебороть себя и попытаться «подружиться». Со всеми можно подружиться или хотя бы установить доверительные отношения, как например с Лайтом. Однако, что-то мне подсказывало, что Рюдзаки не такой человек, которого будет легко обвести вокруг пальца. Он сам обведет кого захочешь. В этом-то и заключалась основная проблема. Всю свою жизнь я привыкла полагаться на хитрость и интуицию, минимальной логики, минимальной стратегии. И то, и другое я использовала, но вовсе не была гением в этих областях. Мне было ближе и проще хитрить и обводить вокруг пальца. Лайт тоже такой, во всяком случае, мне так кажется, а вот Рюдзаки напротив все просчитывает и не оставляет пробелов, придумывает несколько планов наперёд. Но я не могу сказать, что он обделен хитростью, ооо, она у него есть, и пользуется он ей не хуже, чем я. Поэтому мне так трудно его обмануть. Я словно нос к носу столкнулась с не менее хитрым соперником, который в добавок к этому еще и чертовски умен. В открытую мне с ним не тягаться. Только постараться оказаться хитрее. И пока мне это удается, раз уж я все еще не за решеткой. Возвращается Соитиро. Здороваюсь с ним. Дальше все присутствующие начинают оперативно придумывать план того, как вычислить второго Киру раньше первого. Ну точнее план придумывают только двое: Лайт и Рюдзаки. Остальные только поддакивают и помогают по мере сил. Я же хоть и слушаю, но не вмешиваюсь. На самом деле наблюдать со стороны не так уж и плохо. Даже забавно, если бы от результата не зависела моя жизнь и жизни таких же преступников. Ватари приносит мне чай. Пытаюсь отказаться, но хитрый старик просто отставляет его на передвижном столике вместе с шоколадными печеньками и уходит. Некоторое время кошусь на ароматный напиток, в котором плавает долька лимона и удивляюсь проницательности «дворецкого». Всего-то за какие-то две недели он отлично понял, что я не пью кофе, из чая только черный, полуохлаждённый, с минимум тремя ложками сахара и лимоном. Как он это сделал — я не знаю. Неужели просто с помощью наблюдений? Так или иначе, но противиться такому искушению у меня получается недолго. Осмотревшись по сторонам и осознав, что моя скромная персона никого не волнует, я взяла кружку и пригубила невероятно вкусный для меня напиток. — Я туда отправлюсь, — говорит Лайт. — Второй Кира может убивать, не зная имени, — на этих словах я подавилась, выплюнув чай небольшим фонтанчиком, громко кашляя и стуча себя по груди. Что он может?! Некоторые обратили на меня внимание. Ватари услужливо подал салфетку и легонько постучал по спине. — … мы не знаем, на что он способен, вполне вероятно, что он может узнать полицейских, а на обычного подростка не обратит внимания, — тем временем невозмутимо продолжил шатен. Дела… то есть, второй Кира сильнее первого? И глупее. Я усмехнулась. Представляю, насколько паршиво первому. Ведь второй запросто может выдать его секреты, раз скорее всего они пользуются одним и тем же орудием убийства. Интересненько. — Да, так и поступим, — соглашается Рюдзаки, усаживаясь в кресло. — Но Мацуда пойдет с тобой. Лайт кивает, а молодой полицейский удивленно приподнимает брови, но против ничего не говорит. Значит, брюнет все же не доверяет Лайту? Понять бы его логику. Выкидываю скомканную салфетку на столик, беспокойно раздумывая над полученной информацией. Невероятно, это просто невероятно. В голове не укладывается, что просто посмотрев на человека можно его убить. Просто… как?!***
Двадцать третье число. Только что я пришла в очередной отель. Одна. Лайт вместе с Мацудой ушли выискивать второго Киру. В номере стоит напряженная атмосфера: фактически все оставшиеся члены расследования привязаны к мониторам с камерами слежения по маршруту разгуливающих Лайта и Мацуды. По привычке сажусь в самое дальнее от брюнета кресло, однако которое на этот раз располагается у окна напротив дивана, и другой мебели в комнате вообще нет. Смотрю в смежную комнату, где почему-то расположились остальные члены группы расследования и вижу, что с мебелью там тоже накладно. Жаль. Видеть перед собой флегматичное лицо полное спокойствия и жующее конфетки совсем не хочется. И даже уткнуться не во что. Хотя… Подтягиваю к себе портфель и довольно быстро нахожу там книжку по бизнес-маркетингу — одной из университетских дисциплин. Что ж, хоть делом полезным займусь. Однако не успеваю я и пяти страниц прочесть, как спокойный голос отрывает меня от этого дела. — Как твои успехи, Малия? Особенно, в математике, — невозмутимо спрашивает Рюдзаки, кидая несколько кубиков сахара в чай. Недовольно кошусь на него. Еще и издевается. — Просто прекрасно, — язвлю я. — Вот через месяц поеду домой рассказывать о своем фиаско. — Кстати об этом, — вдруг серьезно произносит брюнет, посмотрев прямо в глаза. — Ты не покинешь Японию до окончания расследования. — Ч-чего?! — искренне возмущаюсь я, поддавшись вперед. — Это еще почему?! — Ты под подозрением, — просто отвечает Рюдзаки и снова утыкается в монитор. Я просто задыхаюсь от негодования. Невероятно! Это просто невероятно! Хотя с другой стороны мне не придется ничего придумывать, чтобы задержаться здесь после окончания учебного года. Но это было бы хорошо, не будь я в капкане. А так такая перспектива меня и вовсе не радует. — И что я должна буду сказать своим опекунам?! — подавляя волнение, спрашиваю я. — Насколько мне известно на конец обучения тебе уже будет 18, — спокойно разъясняет брюнет. — Значит, ты станешь самостоятельной личностью и будешь вольна делать, что заблагорассудится, — он снова смотрит на меня. — И тебе «заблагорассудится» остаться в Японии. А он, значит, уже все решил, да? Гневно стучу ноготком по подлокотнику кресла, недовольно смотря на невозмутимого брюнета. Хотя нет, он не невозмутим. Он насмехается. Я это вижу. Вроде бы лицо остается все таким же каменным, но улыбающиеся глаза выдают, как и приподнятый уголок рта, который он прячет за большим пальцем, но я все равно заметила. — А если ты Киру и через пять лет не поймаешь, тоже будешь нас с Лайтом на привязи держать? — резонно спрашиваю я, внимательно следя за реакцией юноши. Брюнет взял чай и, помедлив, сказал: — Если Киру не поймают через пять лет, то меня, вероятнее всего, уже не будет в живых, — отпивает чай и тут же закидывает в рот пару мармеладок. — Ну или Кира окажется действительно невероятно умным и хитрым игроком. Так или иначе за пять лет, думаю, я бы смог разобраться и понять, является ли кто-либо из вас с Лайтом Кирой или нет. — М, замечательно, — хмуро заключаю я и снова утыкаюсь в книгу по маркетингу. Читаю, читаю, и ничего не понимаю. Мысли совсем в другом русле. — Ну и что тебе дали твои двухнедельные наблюдения за нами, Рюга? — с хлопком закрыв книгу, резко выпаливаю я, с интересом уставившись на юношу. А ведь и правда интересно. Хотя шанс, что агент скажет мне правду, ничтожно мал. Рюдзаки внимательно смотрит на меня, с леденцом на палочке за щекой, и поводив в кружке ложкой, задумчиво выдает: — То, что ты точно что-то скрываешь, Малия. Я уверен в этом на 82 процента, — перекладывает леденец на другую щеку. — Только вот, я все еще не могу понять «что». Во всяком случае Лайту я верю больше, чем тебе. Возможно, это никак не связано с Кирой. Более того, я почему-то уверен на 65 процентов, что ты не он. Но это не меняет факта того, что тайна у тебя есть, и она связанна с этим делом. Может, ты сама мне ее расскажешь? — предлагает брюнет, теперь окончательно сконцентрировав на мне внимание и больше не кидая коротких взглядом на монитор. Я внимательно смотрю на него, поражаясь проницательности парня. Нервный тик в пальце просто зашкаливает, выдавая с головой, но я быстро успокаиваю свое тело, снова надевая маску «дурочки». — Мою тайну ты уже давно раскрыл, — спокойно отвечаю я. Рюдзаки щурится. — Вот как? Забавно, — расплывчато выдает парень и слегка усмехается. — Я уже встречал таких людей как ты, Малия. Ты пытаешься спрятаться за чужой маской, скрывая себя настоящую, чтобы я не мог понять, чего от тебя ожидать. Однако, меня не так уж легко провести. Ты точно что-то скрываешь. Теперь я уверен в этом на все сто процентов. Вопрос лишь в том, признаешься ты сама или я все равно узнаю все сам. Я выдерживаю паузу, пытаясь собраться и смотря прямо в глаза нахальному брюнету. Я сильно его недооценила. Оказывается, не только я умею анализировать и размышлять над поведением других. Самонадеянная дура, никак иначе. Хотя, неужели я и правда наивно думала, что самая умная? Смешно. Я просто как всегда недооценила врага. Только вот почему-то враг сам ткнул меня в это носом. Чего же он добивается? — Ты просто параноик, — фыркаю я, не отрывая от него взгляда и говоря, как можно увереннее. — Это естественно, что у людей есть тайны и секреты, но это не значит, что каждый встречный-поперечный «детектив» имеет право лезть в чужую душу. Я же в твою не лезу и не пытаюсь узнать кто ты на самом деле, — резонно замечаю я и на этой «прекрасной» ноте удаляюсь в другую комнату, где, надеюсь, меня разговорами не достанут. Рюдзаки оказался еще опаснее, чем я предполагала. Оказывается, он изначально понял, что я не та, за кого себя выдаю. И только невероятная конспирация, и просто божественное прикрытие Фил все еще не позволили окончательно раскрыть меня. Однако, брюнет все же прав: со временем он вытащит всю правду наружу. Особенно, если я не смогу связаться с сестрой. Боюсь, что все же придется капитулировать с этого поля боя, иначе меня могут раскрыть. Дольше положенного я тут точно не останусь. Нужно срочно найти способ сбежать. Хотя, если я это сделаю, то дам сто процентную причину полагать, что я вовсе не Малия. И боюсь, что Рюдзаки так просто не отцепится. Совсем как L. Но есть ли у меня выбор? Что лучше: трястись неизвестное количество времени в страхе, что агент раскроет меня, или попытаться сбежать и залечь на дно? Сложный выбор. Будь со мной Фил, я бы выбрала первое и возможно еще поборолась бы. Но одной мне точно не справиться. Значит, нужно бежать.***
Лайт и Мацуда вернулись в штаб под вечер, так ничего и не обнаружив. И буквально в это же время на телестудию поступило новое сообщение от второго Киры, где он воодушевленно заявлял, что нашел первого. И на этой «веселой» ноте штаб разразился новыми теориями и предложениями по поводу того, кем же может быть первый и второй Кира. Я хоть и слушала, но не вмешивалась. Гениальные умы прекрасно справлялись и без меня. В итоге проработав всю ночь и весь следующий день, Рюдзаки все же отпустил всех под вечер, выпустив на телестудию сообщение для второго Киры. И то я подозреваю, отпустил он нас только потому, что сам задержался на одном месте дольше суток и ему требуется «переехать». Соитиро отправился в полицейский офис, а мы с Лайтом вернулись домой, дико уставшие и угрюмо осознающие, что завтра на учебу. А для меня была кошмаром несделанная математика. — Твоя мама просто чудесно готовит, но я предлагаю заказать пиццу, — устало говорю я, заваливаясь на кровать Лайта. — Ты просто не представляешь, как я успела по ней соскучиться! — Я не против, — усмехается шатен и, усаживаясь в свое кресло, набирает номер пиццерии. Пока он заказывает, я притаскиваю свой учебник по математике вместе с конспектами и угрюмо кошусь на заданные задачки. Ненавижу эту гребанную математику! — У тебя такой взгляд, как будто этот учебник как минимум разрушил всю твою жизнь, — смеется парень, снимая пиджак и вешая его на спинку стула, оставаясь в черной рубашке. — Он как минимум грозит это сделать! — бурчу я и переворачиваюсь на спину, скосив взгляд в окно, в котором уже были видны первые звезды. — Как ты думаешь, как Кира это делает? Убивает людей, зная только лицо и имя. А второй и вовсе только лицо. — Не знаю, — отвечает Лайт, и я замечаю, что он слегка напрягся. — Но человечество с таким явно раньше не сталкивалось. — А вот это неизвестно, друг мой, — усмехаюсь я и снова переворачиваюсь на живот. — Раньше СМИ не охватывало весь земной шар, оповещая о внезапных смертях всех и каждого. — Верно, — вдруг почему-то улыбается парень. — Ладно, давай покончим с этой математикой, и я уйду спать, — робко улыбаюсь в ответ, решив перевести тему и мысленно костеря Рюдзаки вместе с его расследованием. Сессия еще не началась, а недосып уже присутствует. Что удивительно, ведь я прямого участия все равно не принимаю. Хотя поспишь там с ними. — Читай задание, — устало выдает Лайт, облокотившись на спинку кресла и явно разделяя мои чувства. Однако неожиданно раздавшийся звонок в домофон прерывает меня, и я удивленно смотрю на Лайта, который кажется тоже ошеломлен. — Неужели пицца? — усмехаюсь я, просто не веря, что в коем то веки разносчик доставил ее раньше получаса. Да быть такого не может! И спустя три минуты мои опасения подтверждаются, так как в комнату входит совсем не доставщик пиццы. — Лайт, это девочка говорит, что она твоя подруга и ей срочно нужно с тобой побеседовать, — обеспокоенно говорит Сатико, удивленно смотря на сына. Мы же с Лайтом удивленно пялимся на пришедшую блондинку. Готичненький наряд, короткая юбка, маленькая сумочка, красная помада, симпатичный вид. Вроде бы наша ровесница, только вот что-то я не припомню ее в нашем универе. С секунду она осматривала комнату, потом нас, метнув в Лайта просто невероятно обожающий взгляд. Не рассмотреть его было просто невозможно. Однако, не успела я даже осознать это, как тут же встретилась с недоброжелательным, направленным уже в мою сторону. Ясно, я ей не понравилась. Ну и она мне, собственно, тоже. — Да, это моя однокурсница… — Миса-Миса, — подсказывает девушка писклявым голоском. — … мы с ней договаривались вместе лабораторную сделать, — заканчивает Лайт и мои брови ползут вверх. Что он с ней договаривался сделать?! Удивительно, что я не в курсе, учитывая, что сегодняшний вечер уже давненько был забит под МОЮ математику! — А, ну тогда занимайтесь, — добродушно кивает Сатико-сан и закрывает дверь, оставляя нас втроем. Минутное молчание затянулось. Видно, что девушка хотела что-то сказать, но мое присутствие определенно мешало это сделать. — Так что же за дело тебя привело так поздно, Миса? — невозмутиво спрашивает Лайт, поднявшись и оперевшись бедром об стол и сложив руки на груди. Я все так же лежала на кровати, нависнув над учебником и конспектами и не скрывая удивленного взгляда смотрела то на девчонку, то на Ягами. — Ну понимаешь, — кокетливо начала девушка. — Это дело очень личное, и я бы хотела обсудить его наедине, — недвусмысленный взгляд в мою сторону, и я просто чувствую флюиды ненависти, направленные на меня. Наглость этой девчонки просто поражает. Я удивленно смотрю на Лайта, тот с прищуром коситься на новую знакомую, явно о чем-то размышляя. — Малия… — начал было парень, но я его перебила. — Ну, раз разговор такой важный, не стану вам мешать! — фыркаю я и поднимаюсь с кровати. — Но учти, если пицца придет раньше, Саю слопает твою половину и я останавливать ее не стану! — усмехаюсь я и огибая новую знакомую, громко хлопаю дверью. Присев на ступеньки лестницы, я задумалась. Ну и девицы пошли, ей-богу! Я, конечно, уже давно поняла, что Лайт довольно популярен у женского пола, но, чтобы такие наглые попадались… Прийти к незнакомому парню домой поздним вечером! Безрассудство помешанное с наглостью. Удивительно, просто удивительно! А он еще и выгораживает ее, хотя стоп. Мне то какая разница? Перспектива урвать больше пиццы и лечь спать пораньше меня только порадует. Только вот… Ну нееет! Нет, нет, нет! Это что, ревность?! Господи, когда я успела докатиться до такого?! — Малия, детка, там ваша пицца пришла! — послышался голос Сатико, и я вскочила на ноги, спускаясь вниз. — Совсем вы не хотите правильно питаться! — пожурила женщина, но, как обычно, по-доброму. — Иногда можно, Сатико-сан, — улыбаюсь я, выходя на улицу к калитке. — Пицца! — обрадованно воскликнула Саю, услышав заветное слово даже со своей комнаты. Расплатившись и забрав ароматно пахнущую коробку, я вернулась в дом и поднялась в нашу с Саю комнату, где мы уничтожили коробку за рекордное время. Как я и предупреждала, Лайту остались только корки. Но он сам виноват. — Аригато! — широко улыбнулась девочка, когда последний кусочек был съеден. — Пожалуйста, — улыбаюсь в ответ я и выхожу из комнаты помыть руки. На обратном пути просто дичайшее любопытство заставляет меня остановиться и подойти ближе к закрытой двери Лайта. Нет ну, что можно там так долго делать?! Это какого характера личный разговор должен быть? Предварительно выключив в коридоре свет, я подкрадываюсь к запертой двери, подмечая что в случае чего до комнаты Саю довольно далековато и, если меня обнаружат прикинуться дурочкой не получится. Хотя, чего я так переживаю?! Словно украсть что-то собираюсь. Хотя это, наверное, дело привычки. — … теперь ты мне веришь? — пискляво спрашивает девчонка. — Да, только ты поступила безрассудно и опрометчиво! — неужели Лайт злится? Что-то новенькое. — Прости, теперь я буду делать все как ты велишь… — Я на это надеюсь. Наступила пауза, в которой я уже начала волноваться в своей конспирации, а интуиция вопила, чтобы я сейчас же отошла от двери. Однако, любопытство оказалось сильней. — Та девушка… вы вместе? — с неприкрытой злобой поинтересовалась Миса. Снова тишина, а потом Лайт жестко выдает: — Даже не вздумай ее трогать, ты поняла? Девушка молчит, а мое сердце начинает биться чаще. Трогать?!.. О чем они?! — Ты меня поняла?! — снова, более требовательно спрашивает Лайт. — Я видела ее имя! — чуть ли не плача восклицает девчонка, а мое сердце куда-то ухает, и я перестаю дышать… Что она сказала?.. — Она обманывает тебя! Зачем она нужна тогда?! — Какое ее настоящее имя? — спокойно спрашивает Лайт. — Ее зовут П… Я подавляю судорожный вздох, резко закрыв рот рукой и отлипнув от двери. Контроля хватает только на то, чтобы тихо отойти к ванне, и суметь неслышно прикрыть дверь, закрываясь на замок. Включив воду, я бессильно локтями облокачиваюсь на раковину, пытаясь вспомнить, как дышать. Это просто невозможно, это просто невозможно!!! Пальцы цепляются в волосы, и я смотрю на свое отражения, совершенно не разбирая ничего перед глазами. Мысли путаются. Состояние приближается к панике. И я не могу понять, как, КАК эта девчонка узнала мое настоящее имя?! Его не знал даже мой Босс! Только Фил, только Ася… Но она никогда бы в жизни не проговорилась! Никогда и ни за что! Да ее бы в жизни никто и не нашел даже! Фил умеет прятаться! Я не знаю, я просто не знаю! Я судорожно дышу, словно задыхаясь. Шок. Это просто шок. Пытаюсь сконцентрироваться на своем отражении в зеркале. Расслабиться, собраться с мыслями. Внимательно смотрю на свое лицо — я похудела. Это видно по отчётливым скулам, которые год назад еще не были такими заметными. Видно по выпирающим ключицам, из-под мешковатой майки, которую я стащила у Лайта. Голубые глаза, всегда подведенные черной подводкой, покраснели, под ними залегли круги. Подводка размазалась из-за слез, превращая меня в панду. За прошедшее время в Японии волосы отрасли и теперь доставали плеч, спутанные, лохматые, ломкие, словно солома. Я себя не узнаю. Совсем не узнаю. Что со мной? В дверь постучали. — Малия? — голос Лайта. Я замираю, вновь начиная задыхаться. Через отражение смотрю на запертую дверь. Мне страшно. Страшно, потому что я наконец-то все поняла. Лайт это Кира.