Во имя семьи

Всю ночь я не мог сомкнуть глаз. Мало того, что волновался за Меропу, так еще и диван оказался неудобен. Я крутился из стороны в сторону ровно до того момента, как начало светлеть небо. После этого я решил все же наведаться к Джеку, чтобы предупредить о том, что не смогу с ними пойти. Мы договаривались собраться на небольшой поляне с рассветом, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы добраться до его дома и извиниться. Я быстро поправил на себе одежду, взял ботинки в руки, и стал аккуратно прокрадываться мимо комнаты Меропы, попутно решив ее проверить. Когда я оказался напротив проема, то увидел ее свернувшейся в калачик на огромной для нее, как мне показалось, кровати. Одеяло, каким я пользовался до этого, так и осталось лежать сложенным у ее ног. По себе знаю, что в доме довольно прохладно, поэтому осторожно оставил ботинки у входа в комнату, а сам, крадучись, стал приближаться к кровати. Пол предательски поскрипывал под ногами, но Меропа так же тихо сопела, как и до этого. Потому я как можно быстро расправил одеяло и осторожно укрыл ее. Затем я вышел из комнаты, надел свои башмаки и уже от дома направился на всю ту же дорогу, которая вела к самой деревне. Я легко смог найти дом Джека, который хоть и был расположен почти на самой окраине, так как пару раз мне приходилось его провожать ночью и до самых дверей. Джек вообще, парень что надо. Он довольно мало пил, у него была жена, которая хоть и не могла претендовать на титул «Мисс Вселенная», но была симпатична и добра. Детей у них не было. То с деньгами было туго, то все никак не получалось. С работой в деревне было стабильно, но мало, а Джек все мечтал накопить денег на поездку в город для обследования у хорошего доктора. Потому-то он и заинтересовался картой, хотя, конечно же, деньги всегда нужны. Он говорил мне, да и по-хорошему прошлый Морфин тоже знал, что тот хотел детишек. А то, что я сейчас выхожу из доли, так как не отправлюсь с ними, означало, что им всем потенциально может достаться больше, чем до этого. Раздумывая над этим, я сам не заметил, как постучал в дверь, и очнулся только тогда, когда меня во второй раз окликнули. — Морфин? — раздался рядом женский голос, в котором отчетливо можно было заметить настороженность. — Ты чего здесь? Еще ведь рано? Я даже Джека еще не будила. — Привет, Хелен. — ответил я, вновь разглядывая ее. — Да, еще совсем рано, но не могла бы ли ты разбудить его? У меня к нему дело. — И какие дела могут быть ни свет, ни заря? — недовольно пробормотала она. — Ладно уж, проходи. Только башмаки свои сними, и отправляйся на кухню. С этими словами она оставила меня в одиночестве. Я осторожно снял свою обувь и поставил в угол, а затем проследовал туда, где, как мне показалось, должна была находиться кухня, и не ошибся. Здесь все выглядело уютно и по-домашнему: каменные стены и пол, обшитые поверх деревом, печь в дальнем углу, самодельный, но крепкий деревянный стол у окошка, по краям которого трепыхались под ветерком красиво расшитые занавески. Возле стола стояли такие же крепкие четыре деревянных табурета. Даже бегло осмотрев комнату, можно было с уверенностью сказать, что здесь обитает умелая хозяйка. Я осторожно отодвинул один из табуретов и уселся возле окна, ожидая хозяев. И все-таки, я никак не предполагал, что люди вокруг так спокойно меня примут. Ведь я попал в тело Морфина Гонта, устрашающего одним своим видом дикаря, который через слово начинал шипеть, а то и вытворять какие-то странные фокусы. Да, деревенские побаивались меня и до сих пор, но те, с которыми я проводил большинство своего времени, тот же Джек, хоть и заметили разительные перемены, но как-то быстро это приняли, не задавая никаких вопросов. Когда же я только свыкался с новым телом и обстановкой, то выяснил, что могу свободно говорить на английском языке без какого-либо шипения; так же я пробовал разговаривать и со змеями, которых было достаточно возле халупы, и это мне тоже удалось. Правда, сами змеи без особой на то необходимости ко мне не лезли, как это бывало прописано во многих фанфиках. Если я обращался к ним, то они обязательно «выслушивали» меня, отвечали что-либо в ответ и продолжали дальше греться на солнышке. Правда, были и змееныши, которые лезли в дом, но то были совсем молодые. Остальные приближались только по принуждению, видимо, всем им жить хотелось. Ведь репутация Гонтов, вешающих на двери дохлых змей, говорила сама за себя, а «змеиное радио», как я про себя называл их междусобойное общение, быстро вправляло мозги всему молодняку. А я был и рад. Нечего всяким ползучим гадостям лезть туда, куда не просят! — Морфин? Ты чего так рано? — поинтересовался Джек, усаживаясь напротив меня. Его жена поставила перед нами две кружки с дымящимся в них травяным настоем, от которого я с удовольствием отхлебнул. — Новости у меня, вот и пришел. — ответил я, отставляя кружку. — Не смогу я с вами отправиться, дружище. — Как это — не сможешь? — удивился он, тоже прихлебывая чай. — С чего это вдруг? — Меропа отыскалась. — просто ответил я. — Сам знаешь, у нас в семье все немножко того, а она еще больше исхудала, выглядит, как настоящая ведьма. И как я ее тогда одну оставлю? Вдруг снова смоется? — Понятно все с тобой. — сказал он, ухмыляясь, а затем хлопнул по плечу. — Ну, раз уж такое дело, то мы и сами справимся. А поделим все, когда вернемся. — Меня можете в расчет не брать, — сразу уведомил я. — Теперь-то я не участвую. — Не мели чепухи! — зло прервал Джек. — Еще как принимал! А кто карту переделывал, а операцию планировал? Без тебя бы мы не справились! Тебе положена какая-никакая, а доля! Я попытался было возразить, но он был твердо уверен в своей правоте, и просто не желал меня слушать. — Но если вы разделите без меня, тебе меньше копить придется! — произнес я свой последний аргумент. — Ты мне тут не начинай. — в его глазах блеснула решимость идти до последнего. — Мало того, что мы сами не знаем, найдем ли хоть что-то вообще, так ты уже заранее отказываешься. Это не по-товарищески, я тебе скажу. Денег мы накопим, можешь не волноваться, но даже и не мечтай о таком раскладе. Делим все поровну, и точка! — Вот упертый. — недовольно проворчал я, но все-таки был польщен таким отношением к себе. — Ладно уж, как скажете, капитан. Найдите для начала что-нибудь. — Не волнуйся, найдем! — усмехнулся он, видя, что я отступил. После этого мы еще немного поговорили, а затем, когда Джеку нужно было уже собираться, я и сам ушел домой. «Домой», — подумал я так о той лачуге, в которой приходилось мне жить последние недели. Как удивительно быстро человек привыкает к тому, к чему, как он думал, привыкнуть невозможно! Но в данном случае это и хорошо, ведь жить нам с Меропой здесь придется еще немало. Как-то там она? Могла уже и проснуться, а я даже не догадался змейку какую сторожить приставить. Дурак и дурак, нечего сказать. Благо, можно было не беспокоиться о питании — заключенный договор со старухой оказался очень выгоден. Овощи и некоторые фрукты я мог брать намного дешевле, чем остальные, а на сэкономленные деньги мог купить молоко и хлеб. Оставшиеся деньги я копил, а ведь в августе–сентябре нас ждала еще и ярмарка! Ничего, в свете предстоящих трудностей эти деньги будут как нельзя кстати. Все-таки надо выведать у Меропы, что такого произошло, что она так быстро вернулась? О плохом думать как-то не хотелось, но иных вариантов нет. С такими мыслями я добрался до лачуги со свежеиспеченной буханкой хлеба и куском пирога. А ведь надо еще приготовить завтрак! По возвращению меня встретила оглушающая тишина. Казалось, что лачуга, и так отделенная от мирных жителей зарослями, внутри была мертва. Раньше я как-то не обращал на это внимания, вечно где-то пропадал. А сейчас я почувствовал себя неуютно. Радио, что ли, найти? Я тихо прошел к комнате Меропы, и, когда увидел ее спящую, расслабился. Она конечно могла и притворяться, но я решил, что раз уж она до этого момента никуда не делась, значит, и сейчас никуда не сбежит. Еще у входа в дом я исправил свою утреннюю ошибку — нашел неподалеку небольшую змейку, да наказал проследить за сестрой, впустив в дом. Как раз и отнес ее к порогу комнаты. Змейка, что удивительно, не боялась и отвечала с большей охотой, нежели другие. — От хоз-с-сяйки исходит два з-с-сапах-ха, — поспешила уведомить меня змейка до того, как уползти вглубь комнаты. — Детеныш-ш-шем пахнет-с-с. Впрочем, я не особо удивился этой новости. Такая неординарная личность, как Том Риддл младший, не может не появиться на свет, какая бы версия событий не произошла, вопрос в том, каким человеком он станет. Но все же как эта ползучая учуяла? С такими мыслями я отправился на кухню, раздумывая над завтраком. Решил по итогу отварить картофель и на куске масла потушить овощи. Благо, в этом доме уже была вся необходимая посуда, а дров для печи еще было достаточно. Хорошо, что я еще с юношества помню, как работать с подобными печами. У нас такая была на даче, на которую мы ездили довольно часто, но взрослые решили печь оставить и просто дополнительно провести отопление. А печкой по итогу пользовались для готовки, и только если моим взбредало в голову выбраться за город в холода. Но как с такими управляться, я запомнил, потому мне не составляло особого труда приготовить на ней то, что мне нужно. Когда я уже заканчивал приготовления, прошло часа полтора-два, а Меропа все еще не показывалась. Тогда я решил сам ее разбудить и отправить завтракать. Войдя в комнату, я встретил ее настороженный взгляд. — О, — начал я, как ни в чем не бывало. — А ты чего тут сидишь? В ответ мне пожали плечами. — Пошли завтракать, все уже готово, — я повернулся и зашагал обратно на кухню, и уже там принялся ждать. Когда прошло достаточно времени, а еда начала остывать, я не выдержал и вновь прошел в комнату. Она так и сидела на том же самом месте, где я ее застал. — Мне тебя что, подгонять надо? — уже менее миролюбиво поинтересовался я. — Еда стынет, а ты тут расселась! Неужели не хочешь поесть? В подтверждение я услышал довольно громкое урчание в желудке девушки, и увидел ее смущение. — Ну вот! — важно кивнул я. — А ты даже с места не сдвинулась! Нельзя отказывать своему организму в его потребностях! Только это, — добавил я, когда она принялась вставать с кровати, — ты иди, помойся. Там стоят ведра, воду я тебе согрею, а дальше сама разберешься. На мое заявление о ванных процедурах она замерла, вся как-то сжалась и с еще большей опаской посмотрела на меня. Я сделал вид, что ничего не заметил, и добавил. — Если что, то еду я разогрею. Только не стой столбом! Видимо, мои слова все же подействовали, как надо, потому что на этот раз она побрела вслед за мной, захватив чистенькое платье из шкафа, которое я решил оставить. Ну не в подранных же тряпках ей ходить? А потом я все равно планировал выбраться в более населенные пункты, разведать, так сказать, обстановку. Еще была надежда, что в сейфе Гринготтса что-то осталось, но я решил не полагаться на мечты, а действовать по обстановке. Пока что денег на самый минимум в лице еды и тепла хватало, а там, может, еще деньги от «гвардии» Джека достанутся? Воду я Меропе согрел и, оставив ее наедине с собой, отправился на кухню заново разогревать пищу, снимая чугунный чайник. Хоть чайку попью, пока она там с собой разбирается. Когда она пришла на кухню, все уже было готово, о чем я ее оповестил и усадил за столик, попутно накладывая ей картошки и получившегося рагу. Так же нарезал хлеб и расставил чашки для чая, разложил ложки. Позавтракали мы, точнее, уже пообедали, в тишине. Выглядела Меропа намного лучше, чем вчера: волосы, помытые, но все еще влажные, выглядели лучше, да и сменив одежду на более подходящую, она стала похожа на человека. Ела она вначале так скромно, что я, не выдержав, прокомментировал сие действие, после чего она более осмелела. И уплетала за обе щеки, да так быстро, что я было заподозрил, что ее давно не кормили, и только успевал, что подкладывать добавки. — Ну что, — все же решил вновь начать разговор, когда разливал по чашкам кипяток для чая. — Что-нибудь расскажешь? Например, где была все это время? Она, все еще подозрительно поглядывая на меня, что выглядело довольно комично, все-таки выдала. — У Реддлов. — Те самые, богатенькие? — она кивнула. — Ну и как, понравилось в роли прислуги? Она в удивлении уставилась на меня, а я пояснил. — А на каких правах ты бы там была? Только прислуги, которых за любую повинность секут, как сидоровых коз! Меропа не поняла моей последней фразы, но суть уловила и снова кивнула. — Ну и как тебе твои господы? — спросил я. Когда она услышала мой вопрос, то так скривилась, словно съела лимон или еще чего похуже. Впрочем, этого я и ожидал. Опустив глаза на свою кружку и заметив, что чай уже кончился, я поспешил подлить воды себе и ей, а когда вновь поднял на нее взгляд, она решилась сказать. — Ты — не Морфин. — четко и раздельно произнесла она. — Морфин — су-ма-сшед-ший, а ты — добрый. Ты — не Морфин. От такого прямого заявления я даже растерялся, но взглянув на нее, ожидающую от меня ответа, попытался собраться с мыслями. — С чего ты решила, что я — не Морфин? — Ты говоришь, как люди, и не бьешь меня. И за-бо-тишь-ся. — Ладно. Так уж и быть. — Я, конечно, надеялся, что эта тема не будет поднята в ближайшее время, но скажу ей, как есть. — Я не Морфин. — Где Морфин? — поинтересовалась она. — Не знаю, — честно ответил я. — Я понял что я здесь, когда проснулся, а Морфина уже не было, — с этими словами я пальцем постучал по своей голове. — Кто ты? Как тебя зовут? — Я Коля. — Кольа? — нахмурилась она, пытаясь повторить. — Я русский. Полное имя — Николай. — Ни-ко-лэй? — Да, так намного лучше. Но еще лучше будет, если ты продолжишь называть меня Морфином. Никто не должен знать, что я — не он. — Хорошо. — Так что с тобой случилось, Меропа? — Тебе не нужно это знать, — нахмурилась она и отвела глаза. — Поверь мне, нужно. Теперь я твой брат, и должен позаботиться о тебе. Скажи, если тебя обидели. — Да. — после некоторого времени ответила сестра. — Том обидел меня. — Как он тебя обидел? — продолжал я, уже подозревая, как. Еще утром я заметил, что ей неудобно сидеть. Но мне нужно было услышать это от нее. — Я всего лишь хотела, чтобы он полюбил меня, — еле слышно прошептала она. — Но он не полюбил даже с зельем. А дальше последовала истерика. Она сидела и тихо плакала, раскачиваясь из стороны в сторону и причитая. — Зелье на него не по-дей-ство-вало, а я так надеялась, что он полюбит меня. Вместо этого он пришел и побил меня, из-на-си-ло-вал! — последняя фраза сопровождалась горьким рыданием. — А потом еще раз, и еще! И запретил сбегать! Ска-зал, что всем рас-ска-жет, какая я! — Ты уже дома, Меропа, — не зная, что делать, я подошел к ней. — Он тебя не достанет. Я не позволю ему тебя тронуть. Я протянул к ней руку, но только увидев ее, она отшатнулась с диким воплем, попутно сметая со стола чашку. — Не трогай меня! Уходи! — Ладно! — я поднял руки вверх, стараясь сказать так, чтобы до нее дошло. — Я не буду тебя трогать. Я буду у себя в комнате. И я оставил ее на кухне. Не знаю, правильно ли я сделал, но решил, что так будет лучше. Никакой человек в жизни не доверится другому, если его не знает. А я еще и в теле братца, который постоянно шипел на нее и бил. Невезуха, так невезуха. Я действительно пошел в комнату, в которой провел ночь. Вытащил из вещей дневник, который нашел в половицах, и стал упражняться в магии. Как оказалось, силы было у меня много, но я не умел ее контролировать. Что удивительно, ведь род почти зачах, а магии во мне так много, что иногда она выплескивается во что-то спонтанное… Хотя, может, это и не удивительно? Может, магия пытается его сохранить? Ведь в каноничной истории оставались только Том и Морфин, но Морфин полностью одичился, а Том стал настолько силен, что его признавал даже Дамблдор. Тогда получается, что я оказался «достоин» того, чтобы продолжить род, и моя миссия поднять его на ноги становится даже более актуальна, чем раньше. Со всеми этими размышлениями я старался вызывать разные по «толщине» струи сырой магии, затем стараясь преобразовать их в заклинание. Таким образом я выяснял, какой объем той самой магии мне необходим, чтобы сотворить то или иное заклинание, и когда уже к самому вечеру определился с заклинанием призыва предметов, попросту «акцио», то заметил позади стоящую Меропу, которая наблюдала за моими действиями. Когда я оглянулся, то она, стушевавшись, выдавила. — Извини, что на-кри-ча-ла. Я не хотела обидеть. — Ничего страшного, — ответил я, убирая дневник и палочку. — Я не в обиде. Чаю? Она согласно кивнула, и мы вместе проследовали на кухню. Я принялся убирать остатки еды, но потом мой взгляд наткнулся на кружку, что еще недавно разлетелась осколками по полу. — Я смогла по-чи-нить, — снова смутившись, пояснила она. — Молодец, но тебе нужны силы для того, чтобы восстановить свое здоровье, понимаешь? — она вновь кивнула. — Поэтому, если что-то случится, можешь попросить меня о помощи. — и показательно взмахнул рукой, заставляя воду в чайнике закипеть заново. — Ты силь-ный, — заметила она. — Морфин не был сильным магом. Я пожал плечами, и принялся разливать по кружкам кипяток. — Пирог хочешь? — она вновь удивленно посмотрела на меня, и кивнула. Я разрезал кусок пирога и положил его на чистые тарелки. И мы принялись чаевничать. — Ты запомни вот что, Меропа: я не собираюсь тебя ни бить, ни насиловать, как этот придурок Риддл. Я хочу только позаботиться о тебе и оказать помощь, если нужно. Ты можешь сказать мне все, что считаешь нужным, и мы обсудим с тобой все, что нужно. Понятно? — Да. Только зачем тебе по-мо-гать? — А куда мне деваться? Тем более, там, где я вырос, родственникам помогают, если они сами не роют себе могилу. Надеюсь, ты мне веришь? — Хорошо, Морфин. Я тебе верю. — сказала она, и впервые за время своего присутствия робко улыбнулась.