Во имя семьи

Дальше дни потекли своей чередой. На улице становилось все теплее, все вокруг окрашивалось в зеленые оттенки, разбавляя унылую серость ушедшей зимы. Чем быстрее приближалось лето, тем воодушевленней и радостней становились люди вокруг. Дети все чаще и дольше проводили время на улице, и на мое лицо всякий раз невольно наползала улыбка при их виде. Отношения с Меропой после того дня словно вышли на новый уровень; она все чаще улыбалась, стала задавать вопросы и все время стремилась помогать. Через некоторое время она стала говорить без запинок. Но все это повлекло за собой некоторые житейские трудности. — Морфин, — позвал меня кто-то словно издалека. Я нахмурился и повернулся в другую сторону, намереваясь поспать подольше. — Морфин! Просыпайся! — Ну что там еще? — недовольно проворчал я, садясь на диване, тщетно пытаясь разлепить глаза. — Смотри, Морфин! — прямо у меня над ухом восторженно ахнули. Когда я все-таки смог проснуться, то увидел тот же зеленый свет, исходящий из медальона, который вытянулся вперед, словно удерживаемый кем-то. Он мягко пульсировал, словно в такт биению сердца, и я, удивленный донельзя, потер лицо в надежде, что глюк исчезнет. Когда же я вновь посмотрел на сияющую от радости сестрицу, то даже почти не разочаровался. Медальон на ее шее так и оставался в том же положении, что находился. — Решила показать тебе, — почему-то шепотом сказала она. — Я приготовила поесть. Будешь? — Буду, — вздохнул я. — Тогда я подожду тебя на кухне, — сказала она, после чего так и ушла со светящейся вещицей, плывущей по воздуху. —Мда, — тяжело вздохнул я. — Вот и начинаются приключения. В тот день я должен был отправляться к миссис Шарп, чтобы поставить ей очередную партию овощей. Чтобы не бросать Меропу одну, я оставил ее на Хелен, которая после наших совместных приключений полностью оттаяла и радушно принимала. Но когда я, прибывая в хорошем настроении, под вечер вернулся к ним, то застал шокированных супругов, сидящих в гостиной. — Что случилось? — насторожился я, внимательно оглядывая побледневшую Хелен и успокаивающего ее Джека, который, впрочем, выглядел не лучше. — Да так, — Джек неопределенно махнул рукой куда-то в сторону. — Ты вроде не предупреждал, что Меропа у вас тоже чудит. — Так вся семья такая, — ответил я. — Что случилось-то? — Хелен попыталась заставить ее отдохнуть, а то теперь та бегает, словно вселился кто. Так она давай отбрыкиваться и странно себя вести. Сидит, лицо — потерянное, и вдруг как заревет, дом тряхнуло так, словно землетрясение прошло. Мы тут все перепугались, а она теперь отказывается разговаривать, сидит в комнате одна. Ты это, проверь ее, может с тобой поговорит. — Понятно. Вы ужинали? — Собирались, — упавшим голосом сказала Хелен. — Ну тогда вы пока ужинайте, а я зайду к ней. — Если все в порядке, вы тоже приходите, — сказала она. — И вовсе ничего страшного не произошло, случается всякое. Джек мне уже давно объяснил, что вы колдуны, просто немного страшно было увидеть такое самой. — Ну и хорошо, — с облегчением ответил я. — Не волнуйся, Хелен, Меропа никому не желает зла. — Да иди уже, мы все понимаем, — проворчал Джек, и они вдвоем отправились в сторону кухни. Я же прошагал к комнате, где они оставили сидеть сестрицу. Подошел к двери, постучал. Оттуда доносились громкие всхлипы. — Может, ты пустишь брата? — спокойно поинтересовался я, боясь ее напугать своим недовольством. — А вдруг я тебе тоже больно сделаю-ю-ю? — прорыдал голос за дверью. — Брось ты чепуху всякую говорить. Это был всего лишь спонтанный выброс, ты ведь никому зла не желала. — Не хочу никого ви-иде-е-еть! — Снова чепуха. Меропа, ты — волшебница, а с волшебницами всякое случается, особенно когда они беременны. Это просто перепады настроения. Ничего страшного ни с кем не случилось, все в порядке и уже давно тебя простили, только ты сидишь там и куксишься. — П-правда? — недоверчиво поинтересовалась она, заикаясь. — Если не веришь, то можем проверить. Но только когда ты откроешь дверь и согласишься со мной сходить на кухню. — Ладно. Дверь со скрипом отворилась, а из-за нее осторожно выглянула растрепанная Меропа с опухшим от слез лицом. — Ну ты даешь, — усмехнулся я, глядя на еще более тихую девушку, чем это обычно бывало. — Сходи во двор, умойся. А то вон, сопли по всему лицу размазаны. Она лишь недовольно глянула меня, но совета послушалась и направилась на выход, фыркнув. Я последовал за ней, чтобы самому помыть руки. В тот вечер все было хорошо. В Лондоне, как и всегда, стояла довольно промозглая погода. Тучи, казалось, затянули в себя весь свет и наполнили мраком большой город. Настроение у его жителей, казалось, было под стать погоде: все куда-то торопились, бежали, словно боялись опоздать. Казалось, что в этом месте не существует покоя, но это было лишь еще одно обманчивое впечатление. За всем этим наблюдал Арктурус Блэк, глядя в окно из дорогого волшебного ресторана, в котором сегодня у него был заказан кабинет для нескольких персон. По щелчку пальцев нынешний глава рода Блэк получил на серебряном подносе пергамент с табаком первоклассного качества, который после недолгих манипуляций оказался плотно набит в трубку, а потом и закурен. Нахмурившись, он вновь уставился в окно, пуская дым куда-то в сторону. Тучи сгущались над магическим миром, он это чувствовал. Чувствовал на грани восприятия, словно что-то еле заметно, но оттого неприятнее царапало подкорку мозга. Пищало противно, напоминая о себе, иной раз внушая чувство необъяснимой тревоги. Арктурус вновь стал прокручивать в голове все недавно произошедшие события: и встречу с тем напыщенным донельзя немцем, и то, что тот не переставая вещал о каком-то кёниге, запрашивая от его лица магическую поддержку в предстоящей войне. Хотя, о каком еще короле могла идти речь, как не о Гриндевальде, который все быстрее собирает за собой огромную мощь как военную, так и магическую? — И так вы встречаете гостей, лорд Блэк? — раздался над ним недовольный, тягучий голос. — Мои гости прекрасно способны и самостоятельно расположиться на этих чудесных стульях, — даже не глядя в сторону собравшихся, спустя какое-то время отозвался Блэк. — Мы чрезвычайно рады вашему высокому мнению о нас, — вступил в разговор другой голос, более низкий, лишенный эмоциональной окраски. — Как же может быть иначе? — хмыкнул Арктурус, выдыхая облачко дыма прямо в лицо сиятельному лорду Малфою. Тот мгновенно отпрянул, часто моргая и отфыркиваясь. Недовольно взглянув на мужчину, он все-таки сел на противоположный стул, берясь за красиво украшенное меню. — Полагаю, стоит опустить светские расшаркивания и приступить к делу, ради которого нас созвали, — вступил в диалог четвертый голос, на этот раз женский. — Ты как всегда права, Агнис, — ответил Блэк, откладывая трубку в сторону, когда на столе появилось белое вино и закуски. Все решили отдать честь дегустации явств прежде, чем перейти к более важным вещам. — Думаю, все имеют догадки о том, зачем мы все собрались здесь сегодня. — Невежливо умалчивать цель нашей встречи, — недовольно отозвался Аристофан Малфой, промакивая губы белой накрахмаленной салфеткой. — Невежливо перебивать говорящих, цветочек, — возразил Арктурус, поднимай вверх указательный палец. Малфой лишь нахмурился ответной шпильке, но промолчал. — Так вот, — продолжил мужчина, не найдя больше тех, кто хотел что-либо сказать. — Я думаю, всем вам недавно назначала встречу одна очень любопытная персона из Германии. Все находящиеся дружно хмыкнули, выражая свою заинтересованность в словах лорда. — И, как я мог предположить, предлагал вам оказать поддержку немцам в предстоящей войне. — Сомнительная затея, — выразил общее мнение Доминик Лестрейндж, подкручивая усы. — Судя по событиям, происходящим на территории США, Гриндевальд набирает силу очень быстро, раз смог переполошить их Министерство. Но его мотивы неясны. Это плохо закончится для нас всех, если мы примем его сторону. — Как раз мотивы его донельзя прозрачны, — возразила Агнис Пруэтт, смакуя вино. — Он, как и все люди с большими амбициями из прошлого, жаждет захватить мир. Запрашивает силы британских родов, чтобы под шумок захватить Англию и ему никто не мешал. А заодно использовать нас в захвате остальной Европы. — И Агнис недалека от истины, — сказал Арктурус. — Как один из хранителей земель Туманного Альбиона, носящих платиновую ленту*, я был обязан истребовать встречу с нынешним лордом Гриндевальдом, воспоминания о которой вам довелось повидать. — Честно сказать, его аура внушает даже сквозь чужие воспоминания, — отозвался Аристофан, поежившись. — Но это лишь подтверждает, что нам стоит опасаться его. — Кем бы он ни был, но он собирается совершать действия, которые затронут весь магический мир, — веско бросил лорд Блэк. — Должен признать, собранная им мощь впечатляет, но меня интересует другое. Что ему ответила Франция? — Франция запросила время на обдумывание предложения, — ответил Малфой. — Предполагаю, что они тоже собирают совет. — Ну, а что считают Малефлуа? — поинтересовался Доминик. — Малефлуа собираются оставаться в нейтралитете. Думаю, не нужно объяснять, почему. Их нынешний премьер-министр готовиться заключать договор между Францией и Германией, поэтому неудивительно, что многие рода окажутся «за» сотрудничество. Другое дело то, что нам не выгодны военные действия на территории Европы, так как на этот раз они могут затрагивать и наш мир. — И обязательно затронут, — сказала Леди Пруэтт. — В этом не приходится сомневаться. — Я тоже так думаю. Гриндевальд на примере штатов уже показал, что готов к решительным действиям касательно магического мира, — выразил свое мнение Лестрейндж. — Ясно одно, — лорд Блэк внимательно оглядел присутствующих. — Этот человек имеет за своей спиной мощь своей страны, а это уже серьезно. Нам нельзя позволить развернуть военные действия в магическом мире. Поэтому придется предпринять определенные шаги в сторону маггловского правительства. Не думаю, что Король откажется от защиты волшебников. — Это разумное решение, — подвел итог Аристофан. — Также хочу попросить вас передать воспоминания остальным главам родов, что сегодня не смогли присутствовать. — И Гонтам с Принцами? — поинтересовалась Пруэтт. — Им давно пора приступить к своим прямым обязанностям, — твердо сказал лорд Лестрейндж. — И что, если Гонты давно посходили с ума? Вы же видели то, что осталось от их главы рода из газет. — Насколько я знаю, у Марволо Гонта был наследник, — ответил Блэк, вновь задымив трубкой. — Если не ответит на приглашение, то и поделом. Случится что с нашей страной, его род ждет откат. — Хорошо, — согласилась Агнис. — Я разошлю всем остальным воспоминания и пригласительные письма на совет. — Отлично. Думаю, на сегодня собрание окончено. Все могут быть свободны. — Тебе лишь бы покомандовать, Блэк, — усмехнулся Доминик. — Смотри внимательнее, а то скоро получишь от «цветочка» в глаз. — Кто бы говорил, — с безразличием в голосе отозвался собирающийся Арис. — Оревуар! — и, следом за остальными, удалился. — Ревуар, ревуар… — пробормотал Блэк. Еще раз глянув в окно, за которым накрапывал дождь, он аппарировал прямо из кабинета.