Вот и наступил день, когда мы снова встретились с Энн. На этот раз я был один, так как выполнял просьбу сопроводить ее в Лондон. Сам я был нагружен чем-то наподобие сумки через плечо, внутри которой лежал один любопытный трактат по темной магии. Правда, написан он был на арабском, поэтому я понял это лишь по эманациям, что от нее исходили. В моих планах было либо оставить ее в Гринготтсе, где я хотел на всякий случай завести сейф, либо продать гоблинам. Такая темная бяка в доме нам ни к чему, поэтому выбор был невелик.
Энн лишь усмехнулась, покосившись на мой мешок, но ничего не сказала.
— Сейчас мы с тобой переместимся к одной моей старой знакомой, — предупредила она.
— У нее единственной есть камин, подключенный к сети. Через него мы попадем в Дырявый котел.
— Если вы умеете перемещаться, то почему не сразу к Дырявому котлу? — поинтересовался я.
— У меня не так уж много силенок, чтобы переместить нас обоих так далеко, да и переговорить с ней нужно, — ответила она. — Давай мне руку.
— Хорошо, — протягиваю ей ладонь.
— Ощущения не из приятных, да ты и сам знаешь.
Нет, — подумал я, когда мир вокруг постепенно начал вращаться. — Не знаю.
Восприятие окружающего меня места размазалось, и вот нас словно выплюнули в поле, заросшем высокой травой.
— Она не очень-то приветлива к чужакам и не любит, когда ее беспокоят, — продолжила знахарка, идя по тропинке. Я шел следом. — Поэтому не удивляйся ее внешности и вообще не выказывай каких-нибудь сильных эмоций. Поздороваешься и молчи, если только она сама с тобой не заговорит.
— Ладно, — внутренне я подивился, но промолчал. Всякое бывает.
Через какое-то время перед нами предстал небольшой домишко, окна которых были прикрыты какой-то плотной темной тканью. Чем быстрее мы приближались, тем сильнее мне становилось не по себе, хотя объяснить себе своих чувств я не мог. Энн лишь нахмурилась, ступая рядом. Ощущение давления пропало только тогда, когда мы прошли к небольшой ступеньке, ведущую к двери дома. Лицо моей знакомой сразу же разгладилось, и она пробормотала.
— А она усилила защиту, — и с этими словами постучала три раза в дверь.
Какое-то время мы просто стояли у двери в мрачной тишине. Вокруг не было никаких звуков, словно трава не шелестела от ветра, а птицы не чирикали. Это только усиливало впечатление того, что здесь жил кто-то плохой или случилась беда.
Еще через пару минут Энн повторила свои действия, вложив больше силы в свои удары.
А еще через пару минут дверь тихо отворилась, и мы неспешно вошли в темноту. Хотя на самом деле от дневного света мне просто показалось, и я это понял, когда дверь так же тихо закрылась за нами, оставляя за собой лишь приглушенный свет свечей, стоявших в прихожей.
— Ну и зачем пожаловали? — раздался откуда-то из темноты скрипучий старческий голос.
— И тебе здравствуй, — ответила знахарка. Я увидел, как в полумраке она выступает вперед. — Поговорить надо и камином твоим воспользоваться.
— Ясно, — и женщина внезапно появилась перед нами из темноты.
Выглядела она… как самая настоящая ведьма. Именно из тех, про которых рассказывают в детстве сказки: злые глаза, большой крючковатый нос с бородавкой на нем, сгорбленность и скрипучий, неприятный голос. Но когда она сопроводила нас в другую комнату, более освещенную, я бы сказал, что передо мной просто жутко уставший от жизни человек, влачивший свое существование. Хотя ее жуткость совершенно не могла мною умаляться; я ее откровенно побаивался.
— Пусть парень подождет здесь, — проскрипела она, поманив рукой Энн. Та обернулась, бросив успокаивающий взгляд, и вышла из комнаты.
И только тогда я смог оглядеться вокруг себя. Комната напоминала лавку, в которой по разным углам висело нечто: от каких-то странных засушенных грибов до непонятного вида клубков пряжи. Когда я смог приглядеться внимательнее, то отпрянул — откуда-то возле потрепанного вида стойки свисали человеческие зубы, нанизанные на тонкую веревку.
Через какое-то время я не мог понять, куда мне отвести взгляд, потому что в каждом из уголков находилось что-то совершенно отвратительное. То банка с непонятными глазами, то чьи-то хвосты. Уже потом я смог заметить небольшие стеллажи с какими-то книгами, тетрадками, но брать ничего не решился. Просто постарался сфокусироваться на полке, усердно стараясь не замечать того, что ниже стояли заспиртованные банки с чем-то непонятным.
Когда дверь другой комнаты отворилась, а когтистая рука поманила меня к себе — я даже обрадовался.
— Ну что, как тебе моя лавка? — хохотнула ведьма, заметив мое совершенно нечитаемое выражение лица. Энн, стоявшая неподалеку, добродушно похлопала меня теплой ладонью по плечу, и это меня немного успокоило.
Ведьма тем временем вновь взмахнула своей рукой, и камин перед нами ярко вспыхнул, после чего вручила коробку знахарке.
— Ты ведь знаешь, как пользоваться камином? — поинтересовалась она, вручая мне горстку пороха.
— Встать в камин и четко назвать место, куда хочешь попасть? — уточнил я.
— Именно. Ты пойди первым и дожидайся меня на той стороне. И лучше ни с кем не разговаривай. Там полно неприятных людей.
— Хорошо, — ответил и переступил бортик камина. К моему удивлению, там не пришлось сгибаться в три погибели, и я четко произнес, кидая порох себе под ноги. — Дырявый котел, Лондон.
Попал я в небольшую таверну, в которой было так же тускло, как и в доме той ведьмы. Время словно вновь отмотало назад, потому что создавалось такое впечатление, как будто здесь обслуживают люд прямиком из средневековья. На меня не особенно обратили внимание, поэтому я встал около камина, ожидая свою спутницу. И вот, когда уже в нем вспыхнуло зеленым, а затем погасло, я увидел не мою знакомую, а статную женщину лет двадцати пяти. Одета она была в дорогую мантию, а ее волосы словно вспыхнули новым огнем в неярком свете заведения. Я тут же отступил в сторону, пропуская ее вперед, и она, как ни в чем небывало, направилась в сторону прохода на Косую аллею. Мужчина, стоявший за барной стойкой, лишь кивнул женщине, а затем вновь вернулся к работе.
После нее в камине уже появилась Энн.
— Ну что, пойдем? — посмотрела она на меня.
— Да.
Проход на саму аллею после лавки ведьмы мне показался чем-то совершенно обыденным. Это была улица, уставленная разной формы зданиями с необычными названиями; часть людей расхаживала туда-сюда в мантиях, и никто ни на кого не обращал внимания, занимаясь своими делами. Улица была длинная, но не слишком просторная, и мы направились в знаменитое белоснежное здание на ее конце.
— Ты, кажется, говорил, что тебе тоже нужно уладить какие-то дела? — спросила знахарка, видимо, не очень-то желая посещать со мной свой сейф.
— Я хотел посетить банк, — отозвался я, разглядывая, как котлы разных размеров прыгают, меняясь местами.
— Хорошо, — кивнула она, и мы пошли дальше.
Банк был точно такой, как его описывали в книгах — у входа стояли невысокого роста существа с зеленоватым оттенком кожи. На входе была выведена надпись на английском, а пол слепил глаза своим холодным блеском.
Я подошел к одной из стоек, и, вежливо поздоровавшись, поинтересовался.
— Могу ли я поговорить с кем-то о состоянии дел рода Гонт?
— Одну минуту, сэр, — спокойно ответил гоблин, углубившись в чтение какого-то большого талмуда. Параллельно с этим к его рукам вспорхнул небольшой кусочек пергамента, и гоблин, выведя на нем пару строк, отдал мне его.
— Проследуйте к тем лифтам, пожалуйста. Там написаны номер этажа и кабинета, а также имя поверенного, занимающегося делами этого рода. С вас пять галлеонов.
— Могу я обменять маггловские деньги на галлеоны? — уточнил я, доставая мешочек с деньгами.
— Конечно, — кивнул тот, и поставил перед собой какой-то аппарат. — Положите деньги сюда. Курс один к трем.
Я решил обменять сто пятьдесят шиллингов, чтобы впоследствии не слишком сильно заморачиваться на счет того, какие деньги у меня есть в наличии. Положенная сумма тут же исчезла, являя передо мной увесистые золотые кругляши. Я забрал все монеты, кроме обещанных гоблину пяти, и прошествовал к лифту. Нажал нужную цифру, отправляясь в плавный полет вверх. Так же спокойно проделал путь по коридору, разглядывая золотые таблички с цифрами.
— Чем я могу быть полезен? — спросил гоблин, который выступал поверенным для моего рода.
— Мне хотелось бы узнать, как обстоят дела рода Гонт.
— Для начала вы должны пройти проверку. Покажите ваши руки.
Я протянул обе ладони на стол, и гоблин, нацепив магический монокль, как я полагаю, хмыкнул.
— Что ж, лорд Гонт, — обратился он ко мне со странной усмешкой на лице. — Вы можете прямо сейчас ознакомиться со всеми отчетами, касающимися вашего рода, которые может предоставить наш банк.
— За этим я к вам пожаловал, — ответил я.
Тем временем поверенный уже писал какую-то записку, после чего отправил ее в ящик стола.
— Думаю, вам известно, что дела рода находятся… в некотором упадке? — поинтересовался он, сцепив когтистые руки на столе.
— Известно, — кивнул я. — Но мне хотелось бы поподробнее узнать о том, что нашему роду все же удалось сберечь от самих себя.
— Если вы имеете в виду поместье, то от него уже почти ничего не осталось.
— И по какой причине? — удивился я.
— Этого мы не знаем. Ваши предки не уведомили нас о том, что имение будет закрыто, и не поручили его сохранение нашему банку. Наши услуги на такие объекты не распространяются.
— Теоретически… подлежит ли такое имение восстановлению? — уточнил, поерзав на кресле.
— Теоретически возможно многое, но различные родовые объекты имеют привязку на какое-то действие, слово и так далее, — на этих словах лицо поверенного осветилось золотистым сиянием. Выглядело жутковато. Он положил передо мной небольшую книжицу. — Советую ознакомиться с разделом «Наследство».
—Спасибо, — поблагодарил я, открывая ее.
Наследство.
Основной сейф рода № 744:
Артефакты в количестве 19 штук;
Различные труды, отданные на хранение в количестве 50 штук (собрания сочинений и серии считаются в количестве 1 единицы);
Сундук с деньгами в количестве 5 тысяч галлеонов ровно.
Пять тысяч галлеонов? — подумал я, про себя переведя на маггловские деньги. — Что ж, неплохо. Хоть какие-то сбережения у этой семейки остались.
— Скажите, — тем временем вслух поинтересовался я. — Мой отец и остальные предки имели доступ к этому сейфу?
— Нет, — ответил гоблин, и постукал когтем по надписи «сейф». — У рода Гонт есть условия, прописанные в контракте о создании в нашем банке сейфа. Все, что осталось в нем — неприкосновенные запасы, которые можно использовать в случае появления магически сильного наследника, которому пригодятся знания и артефакты, но не будет средств для их приобретения. По каким-то причинам теперь вы подходите под эти критерии, будучи уже новым главой рода.
— Понятно, — задумался я. — Теперь я могу использовать этот сейф?
— Конечно, — кивнул гоблин.
— Тогда могу я отдать на сохранение вот эту любопытную вещь?
— О, — удивился он. — Конечно. Но, кажется, у вас уже есть подобный трактат, — и взял в руки книгу с информацией рода, а затем вновь развернул ее передо мной. — Вот, «Темномагические искусства древности», только уже английское издание.
— Тогда могу я продать ту, что принес сегодня с собой?
— Конечно. Вы можете выставить ее на аукционе, который мы проводим раз в полгода. Следующий как раз в конце этого месяца.
— Отлично, — ответил я, придвинувшись ближе к столу. — Нужно заполнить какие-то бумаги?
— Всего лишь бланк, — ответил поверенный и протянул пергамент, а так же перо с чернильницей. — Укажите род, который продает вещь, и стартовую цену. А также поставьте свою подпись.
Я проделал все положенные действия, и протянул бланк гоблину с книгой, которую сюда принес.
— Еще я хотел бы иметь постоянный доступ к деньгами.
— Это не представляет собой никаких проблем. Вот, возьмите ключ. Чтобы получить необходимые вам средства, прижмите ключ к родовому перстню и подумайте о нужной сумме.
— Спасибо за уделенное мне время, — поблагодарил я поверенного, и когда мы распрощались, покинул его кабинет.
Прошло всего пятнадцать минут с тех пор, как я оказался в кабинете, но это время показалось мне очень долгим. Когда я попал в зал, Энн уже дожидалась меня у входа с сумкой на плече.
— Пока ты там ходил, я уже успела многое приобрести сама, — сказала она, когда мы выходили из банка. — Теперь нам нужно посетить Лютный.
— Хорошо, — кивнул я.
Лютный показался мне отвратительным и грязным местом. Неужели маги настолько не дружат с головой, что не могут быть опрятными и более-менее приятными людьми только с помощью магии? Или у них настолько были слабы магические способности, что они собрались на грязном закоулке и побирались там, собирая по углам всякую чертовщину? В общем, место оказалось далеко не самым приятным, но по словам Энн там было место, в котором по приятным ценам продавались нужные ей вещи.
Совершив все нужные покупки, мы снова камином отправились назад к ведьме, но когда попали туда, то ее не оказалось на месте. Знахарка сказала, что та ее предупредила, и мы вышли из мрачного дома, произнеся перед дверью пароль. Затем, отойдя на приличное расстояние от установленной защиты, переместились около малого Хэнглтона, что меня очень обрадовало.
— Спасибо, что проводил, Морфин, — сказала Энн.
— Всегда пожалуйста, — ответил я, когда она беззвучно исчезла.
Когда я уже входил в дом к своим друзьям, то вновь услышал взволнованные голоса, которые что-то с тревогой обсуждали. Пройдя на кухню, я увидел трясущуюся Меропу и Хелен, которая хлопотала вокруг нее.
— Что на этот раз? — поинтересовался я, оперевшись плечом о косяк.
— Садись с нами пить чай, — позвала Хелен, и я прошел к столу.
Когда все получили свои чашки, жена Джека, вздохнув, сказала.
— Мы сегодня того парня видели, Тома.
— И? — удивился я, вновь взглянув на мрачную Меропу.
— Господа Реддлы поинтересовались, почему Меропа сбежала с работы и настоятельно просят ее вернуться.
— Нет, — ответил, наконец поняв, что произошло. — Он ее больше не тронет.
— И вы даже не пойдете рассчитаться? Думаю, Меропа там достаточно проработала.
— Фиг с деньгами, — упрямо перебил ее я. — Она туда больше ногой не ступит.
— Эти господа, по-моему, были настроены серьезно, — сказала Хелен.
— Хелен, если господа окажутся
серьезно настроенными, то мы найдем на них управу. — Мрачно выдал я. — Поэтому ни в коем случае не подпускай их к ней, если меня не будет рядом. И Джека предупреди.
— Хорошо, — кивнула она. — С такими людьми опасно связываться. Они могут многое.
— Мы тоже можем
многое.
На этой фразе неприятный разговор сошел на нет.
А когда мы вернулись домой, то на столе я обнаружил письмо, которое раскрылось само, как только я подошел к нему.
«Главе семьи Гонт, — произнес приятный женский голос.
Извещаем вас, что восемнадцатого июня тысяча девятьсот двадцать пятого года в пятнадцать ноль-ноль состоится неофициальное собрание двадцати восьми глав. Просим явиться для обсуждения чрезвычайно важных вопросов.
Постскриптум: письмо является портключом в назначенное место.
От пятого июня тысяча девятьсот двадцать пятого года,
Агнис Пруэтт».
— Вот мне еще чего для полноты жизни не хватало, — проворчал я, задумавшись. — И ведь не откажешь. Наверняка это их собрание как-то влияет на весь род. Скорее всего, все они приносили клятву. Так что вполне может быть, что за непосещение меня может ждать что-нибудь неприятное. Вот и отправляйся в неизвестность, блин.
