Глава 11.
4 августа 2018 г. в 22:19
18 июня 1925 г.
День был, пожалуй, самый обыкновенный — самый обыкновенный день в самой обыкновенной Англии. Ну, пожалуй, я несколько преуменьшаю важность этого дня. Для меня, как попаданца, это был самый настоящий шанс изменить историю.
До трех часов дня я буквально стенал, переползая с одной локации на другую, чувствуя совершенную растерянность перед надвигающимися событиями. С одной стороны я понимал, что неизбежность сего момента никак не может обойти меня стороной, если я задумал прожить в этом обличье счастливую жизнь, но с другой — меня буквально трясло от неизвестности.
За эти несколько дней я буквально переворошил свою память, вспоминая о не очень известных мне событиях канона Поттерианы. Гриндевальд. Еще один человек, которого, по моему мнению, стоило опасаться магическому миру. Хотя, сопоставив временные рамки, я почти сразу пришел к выводу, что неуловимый немец мог сотрудничать с тем же Гитлером и состояться как еще одна очень важная шишка, находящаяся на пьедестале своего воображаемого трона. Хотя, почему на воображаемом? Огромный трон из голов, чьим смертям поспособствовал этот человек в моем прошлом варианте жизни, впечатлял и ужасал, ужасал и впечатлял.
Что я знал? Ну, положим то, что по канону юный Геллерт Гиндевальд сдружился с небезызвестным Альбусом Дамблдором, и они вместе мечтали показать всему миру, как можно жить. Это по моим скромным оценкам, конечно же. Видимо, серьезной угрозой их не совсем дружеских отношений стала младшая сестренка Дамблдора — Ариана. Насколько я помнил, два друга ссорились, когда не совсем здоровая на голову Ариана влезла в их спор, завязалась дуэль, и в девочку угодило одно из совсем нешуточных заклятий, после чего она скончалась.
Также Дамблдор всю жизнь на пару с Гриндевальдом был одержим идеей собрать всю коллекцию легендарных даров смерти. Еще будучи любопытным читателем, я действительно сомневался во всех этих легендарных штучках. Но вполне может быть и так, что магические вещи в определенный момент могут снискать о себе дурную судьбу. И, как специально, эта вещь продолжает и продолжает искать себе «приключения». Что ж, раз уж я неизбежно начну вращаться среди птиц весьма высокого полета, то может быть и узнаю, что именно не так с этими вещицами.
Хотя, — вновь подумал я, вытягивая перед собой руку с массивным грубоватой работы перстнем. — Одна уже при мне.
Закономерно, я задумался о возможностях родового кольца. Хотя до этого момента совершенно не обращал на него внимания. Но, после пары часов попыток, пытаясь воззвать предков Морфина до седьмого колена, я сдался. Видимо, все-таки непростое это кольцо, и может срабатывать лишь в определенных условиях.
Но это я отвлекся. Хотя, большего про Гриндевальда вспомнить я не мог. Роулинг не слишком сильно освещала подобные второстепенные события канона, да и зачем они, если произошли задолго до этих самых основных событий?
За своими размышлениями я обратил свое внимание на старинные часы, висевшие в подобии гостиной. Время показывало два тридцать дня. Что ж, пожалуй, самое время начинать сборы. На Косой аллее я позволил себе раскошелиться на приличную одежду нам с Меропой, и теперь выуживал из шкафа черную мантию ниже колен, а так же весь обязательный джентльменский набор: добротную рубашку серого цвета, темные брюки, и, конечно же, жилетку со всем к ней прилагающимся.
Пиджак решил оставить для других случаев, потому что под мантией можно запросто свариться вкрутую даже с чарами. Спокойно одевшись, пока Меропа встречала пришедшую теперь к нам в гости наводить уют Хелен, я выудил из-под вороха вещей палочку. Озаботившись покупкой так же книги бытовых чар, я сразу выцепил оттуда любопытное заклинание для укладки волос.
Еще, пребывая в Лондоне, я приобрел совершенно не магическое, но добротное зеркало в пол роста, и в тот же вечер повесил его в гостиной. Когда я добрался до туда, чтобы посмотреть на свое отражение, то услышал за спиной присвист. Хелен была тут как тут.
— Батюшки, так теперь тебя величать не иначе, как мистер Гонт? — хмыкнула она, довольно на меня глядя.
— Конечно, — ответил я, крутясь в разные стороны. Позориться было нельзя.
— Давай помогу, — предложила она. — У тебя сзади воротничок торчит.
— Спасибо, — кивнул я на ее помощь.
— Куда вырядился-то так? — поинтересовалась Хелен.
— На важную встречу, — ответил, вновь поглядев в зеркало, и увидел в отражении Меропу, вставшую у прохода. — Очень важную встречу.
— Ну, тогда удачи, — сказала она, подавая мою мантию.
— Удачи, Морфин, — улыбнулась Меропа. — Потом расскажешь мне?
— Расскажу, — подумав, кивнул я. — Если пойдете на улицу, то лучше с Джеком. Он вас в обиду не даст.
— Хорошо, — согласилась Хелен. — Мы займемся уборкой.
— Так, уже без пяти! — спохватился я, возвращаясь назад в комнату Меропы, где в том же самом шкафу лежало письмо-портключ.
— А как ты будешь добираться? — поинтересовалась сестра, когда я снова вернулся в гостиную.
— Ну, мы же волшебники, не так ли? Мне отправили что-то вроде портала. Это вещь, которая позволит мне переместиться из одного места в другое.
— Везет вам, колдунам!
— Вы главное не пугайтесь, а лучше идите и занимайтесь своими делами, — усмехнулся я.
Медленно минутная стрелка ползла к двенадцати, и когда все же достигла своей цели, то письмо в моих руках засияло, и я незаметно для себя переместился.
Ярко освещенный дневным светом просторный холл подтвердил мои догадки о том, где будет происходить само собрание.
— Добро пожаловать в Блэк-холл! Позвольте ваше приглашение? — спросило у меня лопоухое существо в белой наволочке с гербом.
— Конечно, — ответил я, протянув письмо. Эльф щелчком пальцев как-то пометил приглашение и отдал его мне назад.
— Позвольте проводить вас в зал, лорд Гонт, — поклонилось существо и последовало через дверь в коридор.
Представляю, как буду выглядеть перед всеми в таком наряде. Кожа хоть и потеряла свой нездоровый желтоватый оттенок, но само лицо было грубоватым на черты, словно скульптор от скуки вылеплял человеческое лицо, а потом забросил эту работу, не доведя ее до совершенства.
Со всем эти напускным лоском я чувствовал себя как обезьяна на людской трапезе. Тело не очень привыкло к сковывающей одежде, хотя в юности я всегда мечтал приобрести для себя парочку костюмов. Все-таки это классика, которая всегда выручит при важных обстоятельствах.
Мы все шли и шли по длинному коридору, освещенному дорогими и красивыми светильниками. С не менее красивых и дорогих стен на меня поглядывали такие же дорогие и красивые портреты Блэков. Все они были совершенно разными. Кто-то приветственно кивал, а кто-то даже не обращал внимания. Люди из портретов переходили друг к другу и о чем-то оживленно спорили, некоторые спокойно продолжали занимать свой досуг книгами или чем-то еще. Наконец мы добрались до проема, закрытого одной дверной створкой, после чего домовик поклонился и бесшумно исчез.
— А я вас не припоминаю, — раздался голос из тени за дверью, и передо мной выступил мужчина.
Длинные и черные, как смоль, волосы, спускались ему до плеч и были собраны назад лентой. Синие глаза, сверкнувшие, как только свет от светильника смог отразиться в них, не оставляли сомнения, к чьему роду тот принадлежал. Он был одет почти так же, как я: в брюках и жилетке, но без мантии.
— Приятно познакомиться. Лорд Блэк, я полагаю? — вежливо поприветствовал я его.
— Что вы, что вы, я всего лишь младший брат главы, — ответил он, а потом в его руках оказались пачка сигарет и пепельница. — Не желаете?
— Пожалуй, я останусь в стороне от подобных забав, — ответил я и протянул руку. — Морфин.
— Так вы нынешний глава рода Гонт? — удивился он, пожимая мою руку. — Ликорис Блэк.
— Да. Вы тоже будете участвовать в собрании, Ликорис?
— Давай на «ты». — Предложил парень, стряхивая пепел. — Что-то вроде того, — хмыкнул он и подошел к закрытой створке. — Смотри, — указал он на группки волшебников. — Это Малфой. Вон тот рядом с ним, черноволосый с усами — Лестрейндж. Рыжая дамочка — Пруэтт. Они всегда держатся рядом с моим братом. Советую втереться к ним в компанию.
— Любопытно, — ответил я, узнав в Леди Пруэтт женщину, с которой столкнулся в Дырявом котле.
— Ликорис, советую пройти внутрь и занять свои места, — послышался голос сзади нас.
— О, а вот и мой братец, — ухмыльнулся парень, затушив сигарету. — Знакомьтесь, лорд Гонт — Арктурус Блэк, лорд Блэк.
— Лорд Гонт? — приподнял он бровь. Выглядел он точь в точь, как младший брат, только старше. — Я очень удивлен, что вы посетили нас сегодня. Если вы не против, то предлагаю вам в качестве гостя еще раз посетить нас, скажем, послезавтра, на ужин. Введу вас в курс дела более подробно.
— Очень вам признателен. От предложения не откажусь, — кивнул я, пожав и его руку.
— А теперь давайте пройдем в зал.
Мы с Ликорисом послушно вошли вместе со старшим Блэком в зал, и расположились за огромным круглым столом, как соседи. Арктурус занял место, как глава стола, и растянул перед собой пергаментную трубку. Все понизили голоса до шепота, наблюдая за ним.
— Предлагаю вам отметиться в этом списке для удобства. Чтобы я знал, кто присутствует в зале. После собрания все документы будут уничтожены.
— Как только мы отметимся, к одежде будет закреплен магический маячок определенного цвета, чтобы мой брат смог быстро опознать мага. — Пояснил Ликорис, и протянул мне список. Я взял перо, которое лежало возле меня, и вписал в пергамент свое имя. Хорошо, что раньше у меня был красивый почерк, тут он хоть не такой корявый получается. После всех манипуляций возле сердца зажегся зеленый огонек, а мое имя окрасилось в тот же цвет.
— Пожалуйста, — вежливо передал даже с виду древней женщине пергамент.
— Итак, начнем. — Провозгласил глава рода Блэк, и все окончательно замолкли. — Сегодня мы все собрались здесь, чтобы обсудить важную тему.
С этими словами над столом появились две магические «голлограммы» с фотографией мужчины.
— Геллерт Гриндевальд. Думаю, многие знакомы с этой личностью из прессы. Три месяца назад в штатах его объявили персоной нон гранта по ряду причин, которые, само собой, не пожелали разглашать. К сегодняшней встрече мы собрали ценные, а главное достоверные сведения о правителе Германии.
Блэк обвел взглядом зал, проверяя, все ли его слушают. Удовлетворенно кивнув, он продолжил свою речь.
— Нам удалось выяснить, что Геллерт Гриндевальд — ныне действующий глава своего рода. Род не очень знатен и богат, но имеет связь со старинной Горицкой династией, знатность которой невозможно оспорить. Пять лет назад он начал политическую кампанию, которую прозвали «Рассвет после судного дня». Далее хочу предоставить слово своему брату — Ликорису.
Младший Блэк, подмигнув мне, встал со стула, доставая волшебную палочку.
— Добрый день, господа. Итак, партия «Рассвет после судного дня». Цели партии состояли в бескровном захвате и объединении территорий магической Германии. Также обеспечить процветание и вновь вывести ее на арену богатых и сильных стран. Довольно оптимистичная стратегия быстро захватила умы молодого поколения, после чего партия составила и подписала договор с нынешним президентом маггловской стороны о бескровной политике. Так они смогли влиять и на обычных людей с помощью ярких лозунгов в прессе и тематических речей в самых людных местах, где агитировали молодое поколение получать высшее образование и стремиться к любого рода обучению, знаниям. На данный момент об активности партии нам известно то, что с помощью своих благодетелей они финансируют многие знаменитые учебные заведения, литературные дома, и другие стратегически важные пункты. Немаловажной целью у партийцев является процветание физической силы. В скором времени ими планируется запуск спортивной олимпиады, участие в которой принимает вся страна.
Речь Ликориса сопровождалась движениями волшебной палочки, и собравшиеся с любопытством рассматривали различные вырезки из газет, которые были увеличены до читаемого размера.
Переведя дыхание, Блэк продолжил.
— Конечно, положение дел в Германии воодушевляет, но в последние полтора года за главой партии была замечена подозрительная активность. Именно полтора года назад Геллерт Гриндевальд отправился с какой-то дипломатической миссией в Соединенные Штаты Америки. Он провел там чуть более года, когда его внезапно прилюдно выгоняют из страны, а миссия не обретает успех. Так же нам стало известно, что в стране стали исчезать люди. Этого не оглашалось в прессе, но наши специалисты провели свое расследование и выяснили, что по стране стали появляться исследовательские лаборатории. Сложив эти факты, мы можем предположить, что партия собирает людей и проводит над ними опыты.
— С чего вы взяли, что они ставят опыты на людях? — поинтересовался волшебник преклонного возраста, подняв руку.
— Мы не можем утверждать на все сто процентов, но можем предоставить некоторые факты, — ответил Ликорис, и на голограмме появились колдографии. — На этих колдографиях изображен рядовой член партии, его зовут Христоф Мюллер. По нашим данным он все время находился неподалеку с местами исчезновения людей. А на этом воспоминании вы видите, как он завязывает разговор с пропавшим Гюставом Хофманном.
— С чего бы нам печься о благе каких-то магглов? — поинтересовался сухопарый волшебник, перед которым стоял совершенно маггловский цилиндр.
В зале начал подниматься гул.
— Попрошу внимания! — сказал младший Блэк, усилив звук своего голоса. — Боюсь, что дело принимает совершенно неожиданный поворот, господа. Дело в том, что Гюстав Хофманн далеко не самый обыкновенный маггл. Это уникальный человек, который родился от магглы и оборотня.
— Но это совершенно невозможно! — зароптала публика.
— В том-то и дело! — позволил себе ухмыльнуться Блэк. — Господа, вот мы и подходим к выводу, который, бесспорно, сейчас роится в ваших мыслях. Партия «Рассвет после судного дня» стала финансировать исследования по генной инженерии, совмещенной с магией. И совершенно неизвестно, каких результатов они добились на сегодняшний день и как давно существуют подобные лаборатории, и как давно в этом принимают участие волшебники!
На голограмме замелькали копии документов о передаче средств на Исследовательскую лабораторию Мюнхенского университета.
— Думаю, достаточно, Ликорис. — Положил Арктурус руку на плечо брату. — Ты добился их понимания. Теперь моя очередь.
— Хорошо, — кивнул он, и уселся назад.
Все это время я смотрел на происходящее совершенно круглыми глазами. Ребенок магглы и оборотня? Ну и что в этом такого? В поттериане тот же Сивый чего только не вытворял! Неужели обычная женщина не способна родить подобного ребенка? Но генная инженерия немцев, совмещенная с магией — это очень, очень и очень опасно.
— Позвольте взять слово, — поднял руку довольно молодой темноволосый мужчина.
— Да, лорд Паркинсон? — ответил Блэк-старший.
— Бесспорно, факт о создании магической лаборатории, подпольно исследующей генную инженерию и другие отрасли волшебных дисциплин, такие, как химеростроение, наводят на мысль, что Гриндевальд заинтересован в создании чего-то поистине мощного и опасного. Но почему вы не предполагаете, что Германия не захочет поделиться своими наработками с нами?
— Брось, Рафаэль, — подала голос старая женщина. — Наши страны никогда не были близкими союзниками. Гриндевальд наращивает поддержку других стран, чтобы потом начать военное наступление на США и Россию, которые отказали ему в сотрудничестве. Немцы никогда не отдают другим то, что считают своим. — На этих словах она погладила янтарный перстень на правом безымянном пальце. — К тому же Германия известна своими кабальными контрактами и договорами. Вы правда хотите, чтобы через пару лет Туманный Альбион превратился в еще один немецкий лагерь?
— Конечно нет, леди Макмиллан, — уважительно поклонился мужчина и сел на место.
— Ты верно говоришь, мальчик Блэков, — кивнула женщина в нашу сторону.
— Полагаю, теперь не нужно объяснять, почему большинство с платиновой лентой против сотрудничества с таким лакомым куском, как Германия? — усмехнулся Арктурус.
— Мы понимаем, — теперь поднялся другой мужчина. Его тонкие, уложенные назад волосы отливали сединой. — Что сотрудничество с Гриндевальдом может принести больше проблем, чем пользы. Но мы хотели бы услышать, как вы предлагаете действовать в случае объявления нам войны?
— Будем сражаться за нашу страну, лорд Бруствер. Вы же понимаете, что иного выхода из ситуации не предвидится, — ответил Арктурус, и поджег волшебной палочкой трубку.
— Но сможем ли мы противостоять их наработкам? — среди лордов и леди вновь пошли разговоры.
— Мы, знаете ли, тоже не лыком шиты, — впервые за все собрание подал голос Лестрейндж.
Я же тем временем не только слушал, но и наблюдал за людьми, сидящими за столами. Некоторых из них я уже знал, но многих даже не представили, поэтому я старался выцепить похожих людей по описаниям из канона. И будь я проклят, если человек, сидящий от меня через несколько стульев, не является лордом Принцем!
Споры тем временем набирали обороты, но старший Блэк снова прервал их, воспользовавшись Сонорусом.
— А теперь, когда все факты и новости нами обсуждены, предлагаю прерваться на небольшой фуршет! — и, когда все гости встали, огромный стол и стулья бесследно исчезли, а вместо них перед нами появились небольшие столики с различными закусками и разными видами спиртного.
— Пошли, Гонт, — поманил меня Ликорис к столику в углу комнаты. — Отдохнем от этого шумного сборища.
— Так ты знаком со всеми? — поинтересовался я, пригубив из взятого мной бокала. С едой надо быть осторожным.
— Почти всех я видел, — ответил Блэк, и захрустел каким-то аппетитным бутербродом. — На самом деле меня не очень интересует вся эта светская лабудень. Ну, знаешь, всем этим занимается мой брат.
— Я уже заметил, — хмыкнул я, прицелившись на канапе.
К нам никто не проявлял особого интереса. Аристократы разбрелись по группкам, обсуждая волнующие их новости. Я пристроился у стенки.
— Но, так как, — на этих словах Ликорис принял грозный вид и сдвинул брови, словно подражал кому-то. И заговорил очень занудственным тоном. — На данный момент я являюсь наследником рода, то просто обя-я-зан знать все и про всех. Иначе славный род Блэк будет опозорен!
— И кто у вас так говорит? — со смехом спросил я.
— Ну, дай-ка подумать, — он отвел взгляд в сторону, вспоминая. А затем стал загибать пальцы. — Моя матушка, три моих тетушки, все портреты Блэков, все эльфы Блэков…
— …все зеркала в доме Блэков, все ложки и вилки, все цветы в саду Блэков…
— …и даже ступеньки! — с тихим смехом закончили братья, поравнявшись передо мной.
— Кажется, все очень серьезно, — нахмурился я.
— Более, более чем! — воскликнул младший, и еле слышно сказал, прикрыв рот рукой. — Иногда, точнее, очень часто, у меня возникает огромное желание сбежать отсюда.
— Не говори чепухи, Ликорис, — нахмурился Арктурус, но затем улыбнулся, подцепив губами трубку. — Без меня ты просто не имеешь права куда-то сбегать!
— Конечно, конечно, лорд Блэк.
Блэки оказались занятными личностями. Какое-то время мы проговорили о всякой чепухе, а я уже держал в руке четвертый или пятый по счету бокал вина, которые мне теперь подавал Ликорис, потому что был ближе к столику. Вот черт! Совсем меня заболтали. Вот же прохвосты!
— Арктурус, ваше вино как всегда выше всяких похвал, — в какой-то момент к нам присоединилась леди Пруэтт. Надеюсь, она меня не узнала. — Если ты не хочешь потом с домовиками оттирать кровь и отскребать кости, то советую тебе вмешаться, — прошипела она.
Все мы дружно повернули головы в сторону разгорающейся перепалки между Малфоем и Уизли, которого, к слову, я тоже узнал.
Глава рода Блэк тут же направился к зачинщикам, доставая палочку.
— Полагаю, перерыв пора заканчивать, раз вы не нашли забавы для народа лучше, чем устроить дуэль, — с угрозой промолвил он, магией растаскивая вцепившихся друг в друга волшебников. Фуршетные столы тут же исчезли, а на их место обратно встал огромный круглый стол. — Итак, раз все новости мы обсудили и все имеют полную картину о происходящем, то предлагаю закончить нашу встречу голосованием. Кто за то, чтобы оказать магическую и военную поддержку Германии?
Вверх поднялось всего несколько рук. Было заведомо понятно, что выиграют те, кто против. Хорошо, что мне даже не пришлось вмешиваться. Британские маги оказались в этом вопросе мудры и приняли верное решение.
— Кто за то, чтобы отказать? — вновь поинтересовался Блэк. Больше половины подняли руки, и я вместе с ними. В завершении Артктурус тоже вытянул руку. — Хорошо. Итоги совета мне понятны. При вас же уничтожаю документ с вашими именами.
Он поднял пергамент в воздух и поджег его. Через пару секунд огонек, расположившейся на моей одежде, исчез.
— Объявляю совет закрытым! — хлопнул в ладоши Блэк.— Но, думаю, стоит вам напомнить, чтобы вы и ваши семьи не предпринимали никаких действий в сторону темы, которую мы сегодня обсудили. Без моего ведома или ведома любого главы, имеющего платиновую ленту. Помните, вы клялись магией и жизнью.
И что вообще за ленты? — подивился я про себя, когда ко мне подошел Арктурус.
— Ну что, вы еще не передумали на счет ужина? — поинтересовался он.
— Думаю, что нет, — вежливо ответил я, хотя мне уже очень хотелось домой. Там хотя бы все было просто и понятно.
— Ну, тогда увидимся послезавтра, в семь, — улыбнулся Блэк. Хотя выражение в его глазах мне совершенно не понравились. — Нам не терпится узнать, что же произошло с вашей семьей, что вы так долго отсутствовали.
Ну все, Коля, — мысленно отдал себе честь я. — Ты попал.
В реальности я лишь просто улыбнулся. Точнее, мне кажется, что оскалился. Потому что хищный блеск в глазах главы на секунду сменился удивлением.
— Конечно, я поведаю вам свою историю. До встречи.
— До встречи! — кажется, я только что самостоятельно положил свою голову в пасть к хищнику. Ведь после моей реплики, он, кажется, только сильнее заинтересовался мной.
— До встречи, Гонт! — помахал мне рукой Ликорис на прощание. — Жду ужина!
— Взаимно! — ответил я.
Вернулся я домой с ощущением, словно я — лимон, и из меня долго выжимали сок вместе с внутренностями. За всеми этими разговорами прошло около четырех или пяти часов, и вернулся я, когда солнце постепенно скрывалось. Сквозь туман в голове разделся, убрал вещи, умылся, что-то пожевал. Меропа и Уайты, видя мое состояние, не стали меня расспрашивать, и уже довольно скоро я оказался уткнутым лицом в подушку, на ходу разворачивая тонкое одеяло.