Во имя семьи

На следующее утро я все же решился рассказать Меропе о совете, приправив его своими догадками касательно Гриндевальда. За все это время Хелен смогла помочь Меропе в освоении новых рецептов блюд, ну и я успел немного приложить руку. Поэтому с некоторых пор Меропа стала сама заниматься готовкой и прочим. Меня, конечно, удивляло, с каким рвением она стремилась делать домашние дела, но я ничего не говорил по этому поводу. Это оказалось очень действенным способом направить огромное количество энергии в мирное, а главное, полезное русло. В принципе, ничего бы не изменилось, если бы готовил и убирался по дому я, но так оказалось даже лучше. Я мог быть спокоен на счет того, что она прекрасно научилась справляться со многим сама, без моего присутствия. Однако, иногда меня ужасала мысль, которая приходила в голову. Вдруг она решит, что ей не хочется жить с незнакомым мужиком в обличии далеко не любимого братца, который оставил за собой много неприятных воспоминаний? Вдруг она решит уйти? — Вот когда столкнешься с подобным, тогда и будешь думать. А сейчас это напрасная трата сил и времени. — Думал я, слушая непрерывную болтовню сестры, которую уже считал настоящей. — Так что там с твоей встречей? — поинтересовалась она, протягивая кружку с травяным чаем. — Много неожиданного и интересного, — хмыкнул я, делая глоток. — Например? — Ты же в курсе того, что наш род довольно знатен в волшебном мире? — кинул пробный камень я, наблюдая за ней из-за кружки. Поделиться новостями хотелось, но нужно было понять, как она вообще реагирует на волшебный мир. — Отец всю нашу жизнь не переставал говорить о том, что мы потомки великого Салазара Слизерина, — поморщилась она, тоже приступив к чаю. — Это правда, — сказал я. — Более того, существует список самых знатных и чистокровных семей в Великобритании. Мы в него входим. — Я в этом ничего не понимаю. Мне кажется странным, что наш отец женился на сестре. — Там, откуда я родом, такое считается неприемлемым, — заметил я. — Но в чистокровных семьях подобное практикуется, если человек очень подходит тебе. — Я много раз слышала, как нас называли уродами, — передернула плечами Меропа. — Но не понимала причины. Оказалось, никто не женится на своих родственниках. — Если смешивать родственную кровь, то рождаются не очень полноценные дети. Например, из-за того, что у брата и сестры могла быть скрытая болезнь, передающаяся по наследству, ребенок может родиться болеющим этой болезнью. Ну, и они могут быть не очень красивыми внешне. — Отец гордился, что у нас самая чистая кровь. Но я не понимала. Так что там со встречей? — Ну да, встреча. Если не вдаваться в подробности, то меня позвали на совет чистокровных семей, как главу нашего рода. Я подозреваю, что между семьями очень давно был заключен какой-то договор, который обязывает решать важные вопросы, касаемые нашей страны. — И про что вы говорили? — Про Германию и одного человека, которого стоит опасаться. Его зовут Гриндевальд. Он маг, захвативший власть в Германии. Я же знаю про него больше, чем все остальные. — Почему? — поинтересовалась Меропа. — Это связано с тем, как я попал в тело Морфина, — ответил я и вздохнул. — Мне кажется, что я из другого мира. — Как? — ее глаза округлились от удивления. — Сам не знаю. Суть в том, что я знаю об этом мире. Там, где я жил раньше, об этом мире была написана книга, но помню я очень смутно. Но уверен, что этот Гриндевальд очень опасный тип. — А, — выдавила она, а затем ее голос дрогнул. — В этой… книге было написано про меня и настоящего Морфина? А о малыше? — Нет, — почти не соврал я. — Там ничего о вас не было. Там была история про мальчика, который родится еще очень нескоро. — Понятно, — услышав мой ответ, она расслабилась. — В общем, — продолжил я про совет. — Этот тип предлагал оказать Германии сотрудничество. Но люди успели собрать некоторые факты, противоречащие пользе этого сотрудничества. Почти все сошлись на том, что против. — Это хорошо. Познакомился с кем-то? — Да. В таких сборищах невозможно не познакомиться с кем-нибудь. Даже умудрились пригласить меня завтра на ужин, чтобы ввести в курс дела более подробнее. — Что ж, могу пожелать только удачи. — Добро пожаловать в Блэк-хаус. Позвольте вашу мантию, лорд Гонт! — пропищал домовик, а я едва удержался от желания поморщиться. Почему-то этот ужин с недавних пор вызывал у меня здоровые опасения. — Dobrogo vecherochka, — пробормотал я, снимая сковывающую движения мантию. — Гонт! Ты знаешь русский язык?! — раздалось у меня прямо над ухом. — Да так, пару фраз… — поспешил отбрехаться я. — …а меня научишь? — спросил Блэк тем временем. И потом. — Ну пожа-а-луйста! — С чего ты взял вообще, что я его знаю? — нахмурился, сведя брови. — Ну, я еще с первой встречи заметил, что ты говоришь с еле заметным акцентом. — Чего? — неверяще уставился я. — Что за чепуху ты несешь? — От меня ничего не скроешь! — с довольным видом ответил он. — Еще скажи, что мысли читаешь, — проворчал я, внутренне напрягшись. — Konechno! U tebya zhe vsyo na lbu napisano! — уже вовсю ржал он. — Nu ti i… parnokopytnoe. — Ну вот, и чего было упираться! Я, правда, не понял, что ты в конце сказал… Но ты неплохо так раскрылся, — заметил он, задумавшись. — Значит, не агент. — Ну и ладно, — махнул я рукой, но взял на заметку его слова о раскрытии. — Мы так и будем стоять посреди прихожей? — Говоришь так, как будто я в этом виноват, — проворчал он, махнув рукой в сторону другого коридора, которого я не заметил в первый раз. — Пошли, отужинаем в столовой. Брат нас, наверное, уже заждался. — Ну, тогда веди, — благосклонно кивнул я. Теперь мне предстояло не ударить в грязь лицом на ужине. Впрочем, я не сильно волновался по этому поводу, потому что в другой жизни была парочка званых обедов и ужинов, где требовалось знание этикета. Единственное, что могло пощекотать мне нервы, это небольшие различия в поведении за столом, принятые в Англии. Столовая была огромной, как и подобает подобным помещениям. Огромные окна, за которыми хмурилось и печалилось небо, показывали просто шикарный вид на сад. Арктурус как раз стоял напротив одного из этих окон и потягивал трубку, которую я уже видел на фуршете. Серый холодный свет обдавал его высокую фигуру, но по сравнению с окном он казался намного меньше, чем был на самом деле. Волосы в этот раз были затянуты в низкий хвост, на тот же манер, что и у младшего брата. Черный костюм в тонкую белую полоску, к слову, совершенно маггловский, как и прошлый, идеально на нем сидел. Когда мы вошли, он обернулся и одарил нас вежливой улыбкой и кивнул. — Добрый вечер, лорд Гонт, — поприветствовал он и прошел во главу стола. — Если вы не против, сегодня вместе с нами отужинает наш младший брат Регулус. — Конечно, я буду счастлив иметь знакомство с еще одним Блэком, — ответил я. Братья переглянулись с понимающими улыбками. А затем Ликорис просветил. — Он тот еще зануда, Гонт, знаешь ли. — Полагаю, вы это обо мне, — раздался голос сзади. Прямиком к нам направлялся парень. Его походка была пружинистой и быстрой. Появлялось впечатление, что еще немного, и он налетит на нас и даже не заметит. — Нехорошо подслушивать, братец Регулус, — недовольно высказался Ликорис. Между тем Регулус Блэк стремительно пересек оставшуюся часть коридора и поравнялся с нами. Он был даже выше Ликориса. Его блондинистые волосы были зачесаны назад и послушно лежали, хотя шел он довольно быстро. Под мышкой у него была книга, а на переносице овальной формы очки в тонкой оправе. Чистые голубые глаза недовольно взглянули на брата поверх стекол, а затем он перевел взгляд на меня и сделал вежливый полупоклон, протягивая узкую ладонь навстречу. — Полагаю, вы лорд Морфин Гонт. Регулус. Очень рад знакомству. — Мне тоже очень приятно, Регулус, — ответил я, пожимая мягкую холеную руку. Мельком взглянув на Ликориса, я заметил, как лицо его становилось все более недовольным. — Что ж, предлагаю наконец приступить к ужину, раз все в сборе, — вмешался Арктурус. В его глазах плясали смешинки, когда он смотрел на своих младших братьев. — Прекрасно, — ответил Регулус, и щелкнул пальцами. На его зов появился очередной домовик. — Забери у меня вещи и оставь в моих личных покоях. — Он протянул прислуге свои очки и книгу. Мы прошли к столу, который уменьшился до шестиместного, и расселись, разложив на коленях салфетки. Как по сигналу в эту секунду на нем стали появляться явства. — Как вам прошедшее собрание? — поинтересовался лорд, взявшись за приборы. Это послужило сигналом для нас, и мы принялись за свои блюда. — Признаться, я никогда не бывал на подобного рода приемах, — ответил я, и отправил в рот кусочек запеченной форели. — На самом деле подобные собрания устраиваются нечасто, — заметил Арктурус. — Но как вы, наверное, поняли, повод для него был довольно важный. — Конечно, — согласился, покрутив в руке винный бокал. — Я очень восхищен вашим умением собирать информацию. — В основном постарался Ликорис, — кивнул он на среднего. — Вам понравилось его выступление? — Брат, это лишнее, — возразил тот, бросив на меня украдкой взгляд. Регулус молча наблюдал за нами. А я заподозрил разворачивающуюся перед моим носом интригу. Подобравшись, я посмотрел на остальных, и кивнул. — Безусловно, ваш брат очень талантлив, — решил ответить я более нейтрально. — Меня заинтересовал этот Гриндевальд, — вступил в разговор Регулус. — У него необычная аура. Он сильный волшебник, несмотря на то, что его род никак особенно не отличился. — Вполне возможно, что тут могут быть замешаны какие-то ритуалы. У него может быть сильный покровитель. — Не думаю, что с ним стоит связываться, — сказал я, потихоньку заканчивая свой ужин. — В связи с теми фактами, о которых нам рассказал Ликорис, репутация Гриндевальда выглядит далеко неоднозначно. Я бы и ломаного кната не поставил на то, что его люди защищали бы нас в случае атаки врагов. — Это верно, — кивнул Арктурус. Когда все закончили с ужином, пустые тарелки исчезли, а их место заняли новые, с разными видами десертов. Возле хозяина стола появился большой заварник, от которого к потолку поднимался горячий пар. — Какой чай вы предпочитаете, мистер Гонт? — спросил лорд. — Эрл грэй? Или, может быть, вы любите экзотические чаи? — Совершенно точно Эрл грэй, лорд Блэк, — ответил я. — Честно признаться, я хотел бы предложить перейти на «ты». Как смотрите на это? — Положительно, Арктурус. — Морфин, кажется, обещал рассказать о себе, — подал голос молчавший все это время средний Блэк. — Предлагаю переместиться в гостиную, — добавил Регулус. — Это было бы удобно, — согласился Арктурус. Как только мы вышли из-за стола, то направились по коридору вглубь дома. Ликорис вызвался рассказывать про поместье, а когда остальные заметно отдалились от нас, то сказал. — Советую следить за словами, Гонт. Я опасно прищурился, разглядывая его худощавую фигуру. В глаза смотреть рисковать не стал, задержав взгляд где-то на чужой переносице. — Какая тебе из этого выгода? — Это семейные особенности, — он хмыкнул, продолжая путь рядом. — И они направлены не на тебя, но могут неприятно задеть. Ты не так плох, как остальные, поэтому я тебе говорю. — Ясно. — Ответил, проходя в комнату, в которую ранее зашли остальные Блэки. Вообще, чем дольше тут нахожусь, тем меньше понимаю, что происходит между ними. Хотя я и не ожидал, что эта встреча дастся мне легко. Было понятно, что раз существует совет чистокровных, и выступали Блэки, значит — они главные в этой заварушке. А раз они знают всех наперечет, значит знают и про Гонтов. Следовательно, им интересно узнать, что с нами произошло. Гостиная была оформлена в спокойных бежево-коричневых тонах. У панорамного окна были поставлены два кресла и просторный диван. Между мебелью стоял небольшой круглый столик, на котором по моему приходу уже красовался необычайной красоты чайный набор с двигающимися лесными пейзажами. — Возьмите, — протянул мне Арктурус чайную пару. На блюдце красовался мужчина в костюме для охоты. Из засады он наблюдал за прекрасным оленем. Картинка была словно зациклена, потому что показывала лишь одну сцену — как улыбался мужчина в предвкушении добычи, а чуткое на слух животное дернуло ухом и сорвалось на быстрый бег. — Нравится? — заметил мое наблюдение за картинкой старший Блэк. — Этот набор был сделан на заказ. На вашем блюдце изображен наш дед, он очень любил охотиться и иногда брал нас с братьями с собой. — Очень интересная задумка, — ответил я. — А есть вы? — Да, — кивнул он, протягивая свое блюдце. На нем были изображены трое мальчишек разного возраста. Регулус выглядел еще совсем маленьким. Он стоял между старшими братьями и со слезами на глазах смотрел на подбитую куропатку. Братья же переглядывались с улыбками, возвышаясь над присевшим мальчиком, и толкали друг друга плечами. Затем еще раз переглянулись и принялись щекотать младшего, чтобы тот перестал плакать. Поглядев пару мгновений на повторяющуюся сцену, я протянул блюдце назад Блэку. Поднял взгляд и заметил, что двое из старших уже курили, поглядывая на меня, а Регулус читал ту же книгу, что и принес с собой в начале вечера, только без очков. — Мне нравится. Превосходная идея, — ответил я. Арктурус сидел напротив меня в кресле, и глядел с прищуром. — Что ж, может, расскажете нам немного о себе? К сожалению, я не был знаком ни с вами, ни с вашим отцом. Мне рассказывали, что род Гонт закрыл свое имение от внешнего мира и вообще прекратили контакты с кем-либо из волшебников. — Так и есть, — кивнул я. — Моя семья долгое время прожила в изоляции, но пришло время, когда стоит вновь вернуться в свет. Не совсем, конечно, но отклонить приглашение на такое важное собрание я не мог. — Думаю, вам будет интересно, что многие заинтересовались появлением лорда Гонта, хоть и не докучали с разговорами по моей настойчивой просьбе. Я задумчиво провел пальцами по выбритому подбородку. Вот, пожалуй, и начались интриги. Словесные кружева, которые плетутся с необычайной филигранностью и умением. Он сделал уже два хода — два одолжения. Не очень хорошее начало. Сначала показал мне семейную фотографию, которые обычно не принято показывать незнакомцами, а теперь еще и как бы невзначай заметил, что помог мне избежать расспросов. Думаю, после этого мне следует сказать какую-нибудь откровенность или проникнуться его уважением ко мне. — Весьма польщен вашей помощью, Арктурус, — решил выбрать второе. — Признаться, в тот вечер я удивился, что никто так и не подошел ко мне, кроме вашего брата. — Всегда пожалуйста. — После этого он поднял голову к потолку и выпустил пару колечек дыма. — Смотрю, ваш род все же после стольких отшельничества не бедствует. — О, не совсем. Конечно, мы не совсем обеднели, но и далеко не богаты, — решил честно говорить я. — В чем ваш секрет? — так же прямо спросил он. — Мы уже никогда не надеялись, что сможем восстановить звено в нашей цепочке родов, носящих на своем гербе платиновую полосу. Так в чем же ваш секрет? Ваши предки исчезли с горизонта почти пол века назад, и тут, буквально из ниоткуда появляетесь вы. Что это? Проявившееся наследие? Последняя воля предка? Благословение магии? — Брат, тебе не кажется, что ты пытаешься вызнать нечто личное? — потерев переносицу, вмешался Ликорис. Регулус уже какое-то время молча наблюдал за нами. — Не поймите меня неправильно, Морфин, — продолжил глава, мельком взглянув на подавшего голос брата. — Возможно, вы и не знали, но в иерархии чистокровных не все так просто, как может казаться. Полосы, о которых я вам говорил — это обозначение высоты положения вашего рода. Вы имеете платиновую полосу, как и я. Это высшая степень доверия, оказанная вашему роду. Различают всего четыре. Но, как я сказал, все не так однозначно. Я лишь хочу выяснить, что произошло, что повлекло за собой такие радикальные действия со стороны вашего рода? Итак, приехали. Все трое братьев смотрели прямо на меня, ожидая ответа. На помощь надеяться не приходилось, нужно выкручиваться самому. — Арктурус, — начал я, заглянув в глаза магу. — Вы поверите, если я скажу, что не знаю причины? Я знаю только то, что она была, но в семье мне никогда не рассказывали о ней. Я вырос в отшельничестве, на грани бедности. Знал только историю своего рода и мог похвастаться усердием в обучении, которого мне дали минимально. Старшее поколение исчезло. Я остался наедине с проблемами. Это все, что я могу сказать. Несколько мгновений после моей небольшой речи мы смотрели друг другу в глаза, но затем он удовлетворенно кивнул. Только сейчас я вспомнил, что в моих руках находится блюдце с чашкой, полной чая. Стараясь не показывать сильного волнения, я сделал большой глоток чая. К моей неожиданности он оказался таким же горячим, как и был, и обжег горло. Я судорожно вздохнул, смаргивая слезы. Ликорис глянул на меня с усмешкой и тоже отпил из своей чашки. — Ты бы хоть предупреждал гостей, брат, что сервиз зачарован. — Прошу прощения, — подхватил следом за ним Арктурус. — Не сильно обожглись? — Нет, — ответил я, когда Регулус приказал принести какой-то настой. — Выпейте, Морфин, — вежливо улыбнувшись, протянул он склянку. — Клянусь магией, что зелье никаким образом не причинит вам вреда. Увидев уже знакомую вспышку магии, я принял зелье из рук младшего из Блэков. — Спасибо, — поблагодарил я, а затем выпил содержимое. Через несколько секунд боль в обожженном языке и небе исчезла. Вернув склянку назад Регулусу, я еще раз поблагодарил всех и сказал, что мне пора откланяться. На моих глазах младший Блэк уничтожил склянку по моей просьбе, понятливо ухмыльнувшись. Ликорис вызвался меня проводить. Мы проделали путь назад в молчании, а когда уже стояли в прихожей, то я решился спросить. — Что ты имел в виду, когда говорил, что я не настолько плох? — В кругу, котором нам с братьями приходится вращаться, почти нет интересных людей. — Подумав мгновение, ответил он. — Многих в первую очередь интересует собственная выгода. Власть. Деньги. Одним словом, я вижу людей насквозь, Гонт. — И чем же я от них отличаюсь? — Искренностью. У таких, как мы, ее почти не осталось. Думаю, что скоро кто-то из нас пришлет тебе сову. Жди. И до встречи. — До встречи, — ответил я, и, взявшись за то приглашение, что мне выслали две недели назад, растворился в воздухе, перемещаясь домой. Блэк лишь грустно усмехался мне вслед. Конечно, — думал я поздним вечером, делая себе чай. Меропа уже спала, видимо, не дождавшись моего возвращения. — Нужно было ожидать, что попаданец заинтересует знать. Попивая полюбившийся мне травяной чай, я смотрел из окна хижины в кромешную темноту под светом одной единственной свечи. И думал. Думал о семье, которую потерял, о двоюродных братьях. Кажется, у нас даже была подобная фотография, как я сегодня видел у Блэков. Был у меня в прошлой жизни друг-иностранец. Вспоминал я его уже с трудом, но помнил, как он сказал мне однажды такую фразу. «Вы, русские — странный народ. Я нигде в жизни таких людей больше не видел, а видел я многое. Но нигде я не видел больше таких честных и открытых людей. Возможно, сказывается менталитет, а может, и все это — хрень. Не знаю, как объяснить, но есть в вас что-то такое… такое… что притягивает к вам внимание, запоминается». «А заодно и притягивает неприятности на одну точку», — посмеялся я тогда.