Принц, Сокровище и Дракон

      Грозный и почти всесильный Дракон судорожно дышит и впервые в жизни совершенно не представляет, что делать. Так легко руководить толпой незнакомых людей, но абсолютно непонятно, что делать с близкими. Когда он нехотя принимал помощь Принца или когда вытаскивал из грязи своё Сокровище, то знал, как себя вести. А теперь – нет. Он до боли сжимает кулаки, щёлкая костяшками пальцев, и нервно стискивает зубы – его застали врасплох, мозг просто-напросто отказывается воспринимать ситуацию как вполне реальную и что-либо предпринимать. Мужчина тупо переводит помутневший от безысходности взгляд с медноволосого парня на русого и обратно. Оба застыли в его прихожей. И это реальность. Все окружающие звуки заглушает звенящая тишина в голове. Это словно оживший кошмар, который никогда не должен был воплотиться в действительности. Хрупкое счастье разрушается прямо на глазах, но ведь он не мог иначе: не мог без них. Обоих. И эти два мира никак не должны были пересечься, ведь Дракон был Мудрым, а потому осторожным и предусмотрительным. Что-то пошло не так. Но что именно?       – Ты… его? – испуганно, сипло и тихо, неверяще, с благоговейным трепетом.       – Он… тебя?! – одновременно другой голос, возмущённо, во всю силу, гневно и не менее изумлённо.       Надпись в уголке сразу бросается в глаза: «Принц и Дракон». Сокровище, стараясь унять внутреннюю дрожь, внимательно вглядывается в полузатемнённые фотографии, на которых без труда узнаёт своего обнажённого Дракона и под ним этого… да какого там Принца? Хрупкую стонущую Принцесску!       Он мельком кидает взгляд на застывшего напротив незнакомого парнишку с фотографии и вновь лихорадочно впивается в изображение на глянцевой бумаге. Проходит секунда, вторая, Сокровище пытается дышать медленнее, унять гнев и вернуть ясность мыслям, оценивающе взглянуть на сложившуюся ситуацию. А ведь есть над чем задуматься. Кто столкнул их вот так вот, прямо нос к носу? Кто любезно предоставил им эти красноречивые снимки буквально в руки? Кто подкинул каждому из них дубликат ключей от логова Дракона с приглашающей запиской и назначил одновременно встречу не только с шокированным мужчиной, но и друг с другом? Кому это выгодно?       Он пытается мыслить трезво, честно пытается целых пару минут, но потом властно сминает свежие снимки, затем остервенело разрывает их на мелкие кусочки и наконец-то поднимает горящий ненавистью взгляд на своего противника. Но разве этот неженка виноват?..       Фотография словно магнит притягивает Принца, а его разум отказывается верить в достоверность изображений. Сердце то испуганно замирает, то отчаянно бьётся чаще, поэтому внутреннюю дрожь никак не удаётся скрыть. Парнишка вновь заворожённо скользит пальцем по изгибам знакомого тела в попытке найти некое несоответствие, какое-нибудь мало-мальски подходящее оправдание, пока не натыкается на… чужое тело. Сердце готово остановиться, потому что больно. Дико. До безумия. Мучительно больно. Он упрямо сдерживает подступающие слёзы, но в конце концов судорожно сглатывает, отпуская себя – солёные дорожки торопливо обжигают лицо. Он не какая-нибудь плаксивая девчонка, нет, и не неженка, просто… Дракон был единственным в этом сумасшедшем мире, кому можно безоговорочно доверять. А что выходит теперь?       Бледные пальцы с сожалением разжимаются и снимки плавно летят на пол, а Принц всё не смеет прогнать видение чужой страсти и непонятного наслаждения, которое призраком застыло перед внутренним взором. У них с Драконом всё было совершенно по-другому. Может, в этом и кроется главная причина?..       Из задумчивости вытягивает бесцеремонная хватка на запястье, и Принц испуганно встречается с потемневшими глазами того парня. Не отрывая взгляда, незнакомец с силой притягивает его тело ближе. От столь явной угрозы становится трудно дышать, слёзы останавливаются, а лихорадочный ритм сердцебиения закладывает уши так, что с губ почти срывается отчаянный крик, однако его опережают чужие холодные слова:       – Хочешь… отомстить? – не задумываясь, Принц автоматически кивает, почти не слыша вопроса – сейчас всё что угодно, лишь бы унять острое чувство опасности, которое лезвием щекочет нервы, и ощущение неминуемой угрозы от незнакомого парня.       Сокровище видит неподдельный страх в серых глазах испуганного Принца: парнишку ощутимо потряхивает, он хрипло дышит, пробуя вновь не разреветься, и не дёргается, чтобы ненароком не разозлить его ещё больше. Вздох сожаления вырывается непроизвольно, и Сокровище смотрит на соперника уже чуть мягче, а потом ослабляет хватку и осторожно проводит по еле видимым следам на коже.       – Прости, – и добавляет уже тише, успокаивающе: – Не бойся, – Принц нерешительно отводит свою подрагивающую руку, и Сокровище чуть заметно улыбается, не противясь этому, но потом отворачивается к Дракону, и его взгляд вновь становится холодным и жёстким. Парень щурится, сдерживая приступ ярости. – Ты как? Нормально? Ничего не хочется сказать или сделать? Ничто не кажется слегка… неправильным? Вышедшим из-под контроля?       Дракон в ступоре вглядывается в незнакомое выражение на лице своего Сокровища и не может вымолвить ни слова в своё оправдание. Внутри всё словно немеет. На молчание парень лишь раздражённо цокает, словно уверяясь в собственных предположениях, а мужчина даже не думает сопротивляться, когда его настойчиво толкают по направлению к спальне. В голове у него безостановочно воет сирена, болью вгрызаясь в виски и оповещая о чрезвычайной ситуации, – этот противный звук заглушает любые дельные мысли. Дракон механически переставляет ногами, не видя дороги, и послушно подходит к расстеленной кровати, вздрагивая лишь тогда, когда его грубо толкают на неё. В тишине слишком чётко раздаётся щелчок, и холодный металл безразлично сковывает запястья. А после собственный галстук бесцеремонно пихают в рот, туго завязывая где-то на затылке. Мужчина возмущённо мычит, скорее на рефлексах, и в недоумении дёргается, звякая наручниками, но чужая рука настойчиво давит, заставляя встать на колени, уперевшись локтями в подушку и унизительно оттопырив задницу.       Нахмурившись, Сокровище перемещает вспотевшие ладони на чужой ремень и торопливо расстёгивает его, наконец-то освобождая всегда желанное тело от брюк и белья – к чему оттягивать момент? Парень отстраняется и довольно хмыкает, жадно разглядывая мужчину в задранной белоснежной рубашке. Странно. Ведь Грозный Дракон ещё никогда не выглядел столь беззащитно и открыто, даже когда отдавался со всей страстью. А теперь вряд ли когда-нибудь доведётся увидеть это вновь. Грустно улыбнувшись, Сокровище оборачивается к Принцу и рядом у кровати натыкается на застывшего истуканом парнишку – тот часто-часто моргает и не может оторвать взгляда от мужчины. Сокровище понимающе усмехается и протягивает руку, мягко прижимая хрупкое тело к себе. Уже всё окончательно решив, он успокаивающе поглаживает Принца по запястьям и ненавязчиво усаживает перед собой. Подбородок утыкается в открытое плечико, и парень ласково шепчет на ухо Принцу, чувствуя, как мурашки бегут по разгорячённой коже:       – Обещаю, Принцесса, тебе понравится, – рука скользит по спине, и, весело хмыкая, Сокровище отстраняется и свешивается к тумбочке.       В голове у Принца хаотично взрываются цветные фейерверки, и он переводит затуманенный взор с обнажённого Дракона на одетое Сокровище и обратно. Зачем парень пристегнул мужчину? Зачем… Принц судорожно сглатывает, когда видит, что Сокровище подсаживается обратно, при этом красноречиво покачивая в руке смазкой. Он… неужели он хочет?.. Принц испуганно дёргается, пытаясь слезть с кровати – если он стонал под Драконом, то это ещё не значит, что он готов раздвинуть ноги перед кем угодно и что всякий может..!       – Тише, глупышка, ну что ты успел напридумывать? – Принц пытается вырваться, но руки Сокровища держат слишком крепко и бережно, в то время как его голос искушающе шепчет: – Успокойся, я не трону тебя, – шею обдаёт горячее дыхание, и Принц невольно ёжится, не в силах остановить очередной табун мурашек по спине. – Разве я смогу причинить вред тому, кого так любит Дракон?.. – парнишка хочет возразить, но его осторожно целуют в шею и сажают между разведённых ног мужчины, крепко прижимаясь со спины.       Принц правда не верит в то, что происходит прямо перед его глазами. Раньше он не мог даже подумать открыто, как Дракон предстанет перед ним таким... таким уязвимым, что страшно моргнуть и упустить нечто важное. Он безропотно подчиняется Сокровищу, чувствуя, как холодит пальцы смазка, но мозг до конца не понимает, что сейчас будут готовить совсем не его тело. И Принц вздрагивает, застывает напряжённо, стоит Сокровищу перехватить его руку. Взгляд опущен и словно прикован. Их пальцы, сплетённые вместе, толкают смазку вниз, проводят по расслабленным мышцам, заставляя Принца всхлипнуть от стыда и неверия.       Вести эту изнеженную Принцессу, направлять и собственноручно толкать к Дракону оказалось настоящим блаженством. Сокровище упивается неизвестной ему чужой хрупкостью, дрожью и робким желанием. Поэтому когда он ощущает, что их руки не только слаженно двигаются, терзая Дракона, но и сам Принц пытается распробовать нечто новое для себя, то прижимается теснее к спине парнишки. Торопливо, пока наваждение не спало с Принца, Сокровище расстёгивает его ширинку и сдёргивает бельё вниз – его даже не удивляет, что член стеснительной Принцессы нетерпеливо покачивается.       – Закрой глаза, – Сокровище понимает, что собственный голос звучит низко, напряжённо – так хочется совершить завершающий штрих и сорвать с уст Принца искреннее удивление, смешанное с наслаждением. И как только видит, что Принц закусывает губу в предвкушении и закрывает глаза, он наваливается на хрупкое тело, подталкивает, уверенно обхватывая ладонью член, чтобы направить, а свободной рукой отводит ягодицу мужчины в сторону. Наградой становится чистый удивлённый стон Принца, тот откидывает голову назад, и Сокровище, поддав бёдрами и помогая освоиться в теле Дракона до конца, нежно касается губами его шеи.       – Всё хорошо, – этот шёпот пробирает Принца до дрожи, он верит, искренне верит в это, и действительно, ему становится так хорошо и стыдно одновременно, а уж когда позади него начинают двигаться, побуждая тело повторять движения, он совсем растворяется в новом ощущении сильного Дракона под собой.       А Дракон в происходящее не верит вплоть до первого полноценного толчка. Чтобы Сокровище само подтолкнуло его в руки Принца? Но мысли предательски разбегаются, мужчина дёргается навстречу движениям, пусть неудобно, трудно дышать и скованы руки, он впервые чувствует обжигающий жар, который дарит его прекрасный Принц, а не Сокровище. И это заставляет полностью забыться.       Принц тоже может только забыться, беспомощно выстанывая и не сопротивляясь ни губам на своём теле, ни рукам. Он даже не сразу понимает, что от сильных толчков ремень от джинсов бьётся о бедро Дракона, оставляя следы на его коже. И въевшийся в подкорку стыд. Но благодаря рукам Сокровища он смещается, дрожащие с непривычки руки обхватывают бёдра мужчины и под ободряющий поцелуй Принц толкается сам, без подсказок, немного рвано, но по-прежнему быстро. Эти новые ощущения настолько затапливают его, ускоренный ритм подводит его к грани, и оттого Принц замечает отсутствие Сокровища за спиной только постыдно излившись внутрь Дракона. А ведь тот даже не пытался раздеться – с самого начала хотел так уйти? Хрипло дыша, он даже оглядывается в поисках поддержки, но в спальне пусто, а сил почти нет – так ошеломила его новая роль и неизведанные ощущения.       Когда удаётся перевести дыхание, Принц слабо сползает с тела мужчины, мельком замечая, что тот от его хаотичных толчков всё-таки умудрился кончить на постель. По-прежнему было стыдно, страшно и больно от предательства, но то, что случилось, затопило всё его существо только смятением.       – Прости... – Принц неуклюже смещается к изголовью кровати и аккуратно вынимает галстук изо рта Дракона, поджимая губы, когда тот делает жадный вдох. Но только приведя свою одежду в порядок, он негромко оповещает тишину: – Мне тоже пора, – щёлкают наручники, и Принц подскакивает с постели, уворачиваясь от броска Дракона, однако мужчина слишком долго был в неудобном положении, оттого тело плохо слушается.       Досадный промах, после которого квартира наполняется одинокой тишиной.