Анна Следователь

Слушок о том, что прибыл новый начальник "ларца", распространился по управлению со скоростью света. В течение следующего часа "ларец" превратился в самый настоящий проходной двор. Половина сотрудников управления здесь что-то забыла, другая половина непременно должна была прямо сейчас что-то сюда занести. В конце концов, Штольман не выдержал и запер дверь. - Рассказывайте, товарищи оперативники, что у нас на повестке дня! - потребовал он, собрав всю троицу у себя в кабинете. - Так труп нашли утром! - радостно сообщил Коробейников. - Что за труп? - Мужик какой-то, в парке нашли. Еще не опознали. Зарезанный вроде, но заключения экспертизы о причинах смерти еще нет. Ждем. - А орудие убийства? - Штольман наконец почувствовал себя в своей стихии. - Так не нашли пока. В реке наверно, там же река рядом. - Что еще можете сообщить по делу? - Да ничего вроде, - пожал плечами Коробейников. - Только девица эта. - Антон Андреевич, вас кто так докладывать учил? - рявкнул Штольман. - Что за "вроде"? И что я, клещами должен из вас сведения вытягивать? Предупреждение вам. Рассказывайте подробно, что за девица! Коробейников ошарашено уставился на Штольмана и Яков Платонович пришел к выводу, что Антон Андреевич к подобному обращению не привык. Придя в себя, старлей Коробейников уныло залепетал: - Взяли возле трупа девицу на роликах. По кустам шарилась, подозрительная очень. Говорит, каталась. В обезьяннике сидит. Паспорт ее у Ульяшина, - и Антон кивнул на сослуживца. - Кстати, девица эта, похоже, дочь адвоката Миронова, - мрачно сообщил Ульяшин, вертя в руках паспорт. Все собравшиеся воззрились на него, Коробейников и Евграшин - с ужасом, а Штольман - с удивлением. - Беда не приходит одна, - пробормотал Коробейников, косясь на новое начальство. Адвоката Миронова в "ларце" хорошо знали. Успешный столичный адвокат по уголовным делам переехал в Затонск два года назад. Заявив, что устал от столицы и решил вернуться на малую родину, он приобрел большой участок в строящемся коттеджном поселке в центральной части Затонска и, без преувеличения, отгрохал там особняк в стиле русской дворянской усадьбы конца позапрошлого века. Говорили, что дом обставлен антикварной мебелью, но, впрочем, никто из сотрудников управления полиции там не бывал. И вот уже два года этот Миронов исправно портил полицейскому управлению статистику раскрываемости. Стоило лишь заподозрить в преступлении какого-нибудь жителя Затонска, способного оплатить услуги адвоката, как тот немедленно бежал к Миронову, после чего в "ларце" начинался сущий ад. Дослушав эту печальную повесть, Штольман отобрал у Ульяшина паспорт. С фотографии на него большущими глазами глядела совсем юная девочка. Миронова Анна Викторовна. Впрочем, уже не девочка, ей уже 24 года. Прописана в Затонске, улица Царицынская, 5. Больше никаких полезных сведений в паспорте не содержалось. - Она куда-нибудь звонила? - поинтересовался Штольман. - А как же, сразу же! - вновь оживился Коробейников. - И адвокат Миронов до сих пор за ней не явился? - Так он вчера вечером из города выезжал, я сам видел, - заявил молчавший до сих пор Евграшин. - Наверно, у него заседание в Москве. - Ну что ж, побеседуем с Анной Викторовной. Ведите! - кивнул Штольман Евграшину. *** - Давайте, я вам помогу, - послышался голос Евграшина из кабинета оперуполномоченных. - Что?! Не надо, я сама! - голос у девушки был приятный, но тон ужасно самоуверенный. Дверь в кабинет распахнулась, и Анна, зацепившись коньком за порог, и, чуть не упав, со всей дури врезалась прямо в стоявшего напротив двери Штольмана. Начальник "ларца" чуть не взвыл от резкой боли в плече, выронил паспорт, который все еще вертел в руках, но каким-то чудом поймал здоровой рукой задержанную, не дав ей снести коробейниковский монитор, располагавшийся прямо на траектории ее полета. "Не может быть, что ей двадцать четыре года!"- мелькнуло в голове у Штольмана. Девушке можно было дать лет шестнадцать. Волосы заплетены в толстую косу, из которой по всей длине выбивались пушистые пряди, на лице - никаких следов косметики. Удивительное ее лицо выражало простодушное доверие, на какое способны лишь дети. Одета в ярко-желтую футболку и джинсы-бриджи. Коротко подстриженные ногти, похоже, давно не видели маникюра. Огромные как озера голубые глаза изучающе впились в лицо Штольмана. Внезапно девушка начала заваливаться назад, а ноги в роликовых коньках стали разъезжаться в разные стороны. Сдержавшись, чтобы не чертыхнуться, Штольман подхватил ее под мышки, как нашкодившего котенка, и посадил на стул напротив своего стола. Она тут же попыталась снова встать, но Штольман сделал предостерегающий жест рукой и сухо сказал: - Сидите на месте! Анна послушно осталась сидеть, но продолжала буравить его взглядом. Якову казалось, что она сейчас прожжет в нем дырку. Он и так целый день чувствовал себя не в своей тарелке, непривычно одетый в полицейскую форму. Чего она его так рассматривает? Ну да, на его лице имеются еще остатки синяков и ссадин, и фуражка ему не слишком идет... Ну вот, чего она улыбается? Что смешного? Яков снял чертову фуражку, уселся за свой стол, и развернул паспорт, вновь поданный ему Ульяшиным, прежде чем они с Евграшиным покинули кабинет. - Миронова Анна Викторовна? - спросил Штольман таким тоном, будто все еще в этом сомневался. - Да! А вы кто? Я вас раньше в Затонске не видела, товарищ подполковник, - поинтересовалась девица без малейшего смущения. "Надо же! В погонах разбирается", мысленно удивился Штольман. - Начальник отдела уголовного розыска Штольман Яков Платонович, - представился он, - И вопросы здесь задаю я. - Ладно, Яков Платонович, задавайте, - разрешила Анна, все так же внимательно его рассматривая. Яков принялся теребить манжет левого рукава. - Как вы оказались рядом с трупом? - Я утром в парке каталась. Я там каждый день катаюсь, и сегодня тоже. - В кустах катаетесь, Анна Викторовна? - насмешливо уточнил Штольман. - Нет, Яков Платонович, - усмехнулась Анна, - катаюсь по дорожкам. - А труп? - А труп был в кустах, - важно кивнула Анна. Левый глаз Штольмана дернулся. - То есть, вы катались по дорожке, и решили проверить, нет ли в кустах трупа? - Яков хотел задать вопрос спокойно, но голос его прозвучал несколько раздраженно. - Ну да... Мне показалось, что там что-то странное. - Где? - В кустах! - И что именно показалось вам странным в тех кустах, Анна Викторовна? - Ну... не знаю, - Анна сделала рукой непонятный жест в воздухе. - Что-то странное. Штольман удивленно посмотрел на оторванную пуговицу в руке, сунул ее в карман, и оставил, наконец, манжет в покое. За столом напротив Коробейников внимательно наблюдал за допросом. Поймав на себе злой взгляд Штольмана, он быстро спрятался за монитором. - Коробейников, делом займитесь! - долетело до Антона с той стороны монитора. - А знаете, Яков Платонович, я думаю, что орудие убийства где-то там, в тех кустах, - важно сообщила Анна, вновь перехватывая инициативу. - Почему вы так думаете, Анна Викторовна? - Мне так кажется. А пойдемте, вместе поищем! Я уверена, мы его найдем! - Орудие убийства? - Ну да. Охотничий нож. Дорогой такой, ручка золоченая с узорами, на клинке что-то выгравировано... Штольман удивленно смотрел на девицу. - Откуда вы знаете, как выглядит орудие убийства, Анна Викторовна? - Он сам мне показал. - Кто? - Труп... Монитор на ноутбуке Штольмана ожил, и всплыло окошко внутреннего чата. Сообщение было от Коробейникова: "Вызывать психушку?" - Анна Викторовна, какое сегодня число? - Понедельник, 16 мая 2016 года, - бойко ответила Анна Миронова. В это мгновение в кабинет ворвался Евграшин. - Яков Платонович! Личность установили! Комаров Сергей Вячеславович, приехал на рок-фестиваль. Приехал не один, с приятелем. Метельков Денис Игоревич. У обоих были билеты на поезд, отбывающий в 13-45. Штольман глянул на круглые часы, висевшие над дверью в кабинет. Они показывали 13-35. - Поехали! - Штольман выскочил из-за стола. Следом за ним из кабинета вылетел Коробейников.