По имени Музыка

      В жизни Люси наступили слишком спокойные дни. Несмотря на всю окружающую её суматоху, на не стихающие обсуждения в интернете, на чрезмерный наплыв журналистов и папарацци во всех местах, где она появлялась, на разрывающийся от звонков телефон, она ощущала редкий тип спокойствия, когда те уголочки души, где раньше обитали сомнения и смятения, вдруг заполнились тишиной.       Теперь она могла сама ставить условия компаниям, куда она отсылала свои демо-записи, к тому же, многие компании сами предлагали ей сотрудничество. Поддержка поклонников не ослабла, а голос отца в телефонной трубке звучал всё теплее с каждым разговором.       Всё слишком правильно. Слишком идеально.       Дела у группы Нацу шли хорошо. Временное название прочно закрепилось за ними и вошло в статус постоянного. Они успели дать немало пусть небольших, но собственных концертов под именем «Луна», в котором были увековечены имена Люси и Нацу.       Люси была спокойна и за них тоже.       Но от этого спокойствия веяло прохладой.       — У меня для тебя новость, которая, я надеюсь, тебя обрадует, — сообщил ей Нацу по телефону бодрым голосом в один из вечеров, когда она ждала его дома с его очередного прослушивания. Она сидела за столом, склонившись над тетрадью, куда она пыталась записать текст внезапно пришедшей на ум песни. Мотив звучал у неё в голове, но рифма упорно не клеилась. Звонок Нацу сбил её с мысли окончательно.       — Хотя бы намекни мне, а то я вся изведусь в догадках, пока ты приедешь.       — Это нечто хорошее. Этот намёк тебе совершенно ни о чём не говорит, я понимаю, но другого не будет, прости, — Нацу засмеялся, — подожди немного, я хочу всё рассказать лично.       — Ладно, постараюсь не умереть от любопытства до твоего приезда.       Люси отложила карандаш в сторону. Сегодня она уже точно ничего не запишет.       Она слышала, что он нервничал. Как бы весело и взбудоражено ни звучал его голос, Люси уже достаточно изучила все его интонации, чтобы уловить нотки беспокойства.       И ей совершенно не нравилось, что он нервничал, когда говорил, что новость хорошая.       Август подходил к концу, поэтому ветер, что веял из открытого окошка, нёс в себе запах осени. Он ещё не был холодным, но привычного летнего тепла в нём уже не ощущалось.       Люси не отрицала, что ждала этот день, когда призрачное спокойствие сменится чем-то другим. И ей пока не хотелось знать, чем именно.       «…новость…»       Она закрыла тетрадь, откидываясь на спинку стула и думая о том, что же лучше: чтоб Нацу поскорей приехал и всё рассказал, или чтоб это фальшивое спокойствие продлилось ещё немного, как действие опиума на слабый организм.       «…которая, я надеюсь, тебя обрадует…»       Этот тон голоса, эта постановка предложения. То чувство, которое неспешно расползалось по венам, было чем угодно, только не любопытством.

***

Medina - Execute me

      Прошло чуть больше, чем полчаса, когда дверь в её комнату распахнулась, и Нацу радостно объявил: «Я дома!», но для Люси этот промежуток времени был огромным. Ей казалось, что каждый удар секундной стрелки отбивается у неё в голове болезненным эхом.       Она не встала со своего места, чтобы поприветствовать его, лишь пробормотала невнятное «с возвращением». Он подошёл сам, наклонившись к ней и оставив на её губах невесомый поцелуй, и она прочитала в его глазах что-то, похожее на угрызения совести.       — Ты не голоден? — спросила она в попытках хоть немного оттянуть неизбежный момент.       Нацу уселся на кровати напротив неё, сложив ноги по-турецки.       — Нет, мы с ребятами зашли в закусочную, уплели по бургеру. Чем ты занята? — лёгкий холодок пробежался у Люси по коже от осознания того, что этим вопросом Нацу тоже оттягивал момент.       — Пыталась записать текст песни, но муза ушла.       «Спроси что-нибудь ещё. Что угодно», — думала она.       — Зато пришёл я, — Нацу улыбнулся своей фирменной широкой улыбкой, и Люси вдруг почувствовала непонятно откуда взявшуюся грусть.       Она всё же улыбнулась в ответ, и несколько секунд Нацу просто смотрел на неё молча — непозволительно долгий период молчания для человека, который собирается сообщить что-то, по его словам, хорошее.       — Ну что, ты готова услышать новость? — спросил он наконец, улыбаясь всё так же беспечно.       Она была не готова.       Она видела выражение его глаз, которое он пытался скрыть за улыбкой и оживлённым голосом.       — Конечно, говори уже.       — В общем, — он потёр о джинсы вспотевшие ладошки, — нам предложили очень крутой контракт. То есть, я имею в виду, не просто крутой, а реально крутой контракт.       — Это же здорово, поздравляю! И?.. — Люси прекрасно понимала, что это не конец новости.       — Условия шикарные, и компания очень известная. Я даже не знаю, чем мы, простые новички, такое заслужили… Сорвали джек-пот, можно сказать. Так внезапно. Я ещё сам до конца не осознал, — Нацу избегал сути, и Люси это видела, поэтому пока не спешила разделить его восторг.       — И что за компания? — задавать вопросы было страшно, потому что неизвестно было, какой из ответов окажется фатальным.       — Ну… — Нацу замешкался, отводя глаза, — это компания из Альвареса.       А вот и оно.       — Из другой страны?.. — Люси сказала это на грани вопроса и утверждения. Ведь ответ и так понятен. Альварес — другая страна, от Фиора её отделял целый океан. Люси лишь хотела, чтоб Нацу повторил это, глядя ей в глаза.       — Да, из другой страны. Нам нужно будет переехать, — Нацу всё ещё улыбался, но голос его уже не звучал так уверенно.       Хрустальный замок дрогнул.       — И ты мне вот так спокойно об этом сообщаешь?       Всё вставало на свои места. Всё с самого начала вело к этому моменту. Из всех эмоций, которые были готовы обрушиться на Люси водопадом, не хватало одной — удивления.       — Я понимаю, что это неожиданно, но ты же… — уголки губ Нацу опустились, — поедешь со мной?       Тоненькая трещинка появилась на самой крыше хрустального замка и ловко побежала к основанию.       — Ты же это несерьёзно сейчас, Нацу? — Люси покачала головой, словно пытаясь сказать реальности «нет», — ты же понимаешь, что я никуда не поеду?       — Но почему? — теперь, когда Нацу не пытался скрыть своё состояние за маской восторга, в его голосе появились нотки беспомощности, — тебя уже не держит контракт с “Fairy records”, что тебе мешает переехать? Начнёшь всё с чистого листа в новой стране. Я уверен, ты быстро покоришь местную сцену.       Люси смотрела на него невидящим взглядом. Ей так не хотелось верить в то, что она сейчас слышит.       — Значит, ты всё уже за меня решил, да? — она даже нашла в себе силы улыбнуться. Но в этой улыбки не было ничего, кроме отчаяния.       — Нет, Люси, давай всё обсудим и…       — Вы согласились? — она перебила его, — вы же уже согласились на этот контракт, так? И если я не захочу поехать с тобой, то ты всё равно уедешь, ведь так?       Хрусталь осыпался сверкающей крошкой. Люси почти слышала шелест его осколков.       — Нет, я уговорю тебя поехать со мной, — вместо решительности, которую Нацу пытался придать своему голосу, в его словах звучала мольба.       Люси отвернулась, закусив губу. Этот разговор уже не имел смысла. Смысл стал медленно уходить из всего, что недавно казалось ей важным.       — А ведь я знала, — сказала она спокойно, — я знала, что так будет. С самого начала, я не хотела доверять тебе, я сомневалась, я пыталась противиться этим чувствам. Потому что я знала, что всё этим закончится. Что ты поступишь со мной вот так.       — Нет, Люси, — Нацу покачал головой из стороны в сторону, глядя на неё всё тем же умоляющим взглядом, — не говори так, пожалуйста, я же не…       — Послушай, Нацу, — она снова не дала ему договорить, — если ты плохо понимаешь ситуацию, я тебе её опишу. Сначала ты толкнул меня на отчаянный шаг. Заставил всё в корне изменить. Я доверилась тебе. Я пошла на это, потому что чувствовала твою поддержку. Мне было страшно, но ты сам видел, каков был результат: мои поклонники не отвернулись от меня, хотя я оказалась совсем не тем человеком, которого они когда-то полюбили, мой образ оказался фикцией, но они приняли меня такой, какая я есть. И мой уход из “Fairy records” не разрушил мою репутацию, наоборот, тот концерт действительно сделал мне хорошую рекламу, у меня множество предложений из хороших компаний, множество вариантов для продолжения этого пути. И что ты предлагаешь мне сейчас? Бросить всё? После всего, что произошло, взять и бросить это всё, отказаться от всех возможностей, бросить своих поклонников, и уехать в другую страну, в никуда, где меня никто не знает? И получится, что всё это было зря? А второй вариант таков, что ты уедешь без меня, оставив меня одну, сейчас, когда ты мне так нужен?       Несмотря на все её старания, её голос всё же дрогнул на последней фразе. Но она сдержала слёзы, вкус которых уже так явственно ощущался в горле. Она с болью понимала, что впереди ещё много вечеров, когда можно будет дать волю слезам.       Нацу встал с кровати, подошёл к Люси и опустился рядом с ней на корточки, взяв её руки в свои. Он смотрел на неё так, словно сам вот-вот заплачет.       — Я помогу тебе. Всем, чем смогу. Ты освоишься на новом месте. У тебя появятся новые поклонники. В Альваресе намного больше возможностей для развития, чем здесь, в Фиоре. С твоим талантом ты там точно не пропадёшь. Я прошу тебя, пожалуйста, поехали со мной.       Его слова словно звучали откуда-то издали. Он крепко держал её руки, но она едва ощущала его прикосновения. Как будто перед ней было привидение. Ведь он скоро исчезнет. Казалось, его образ уже начал расплываться у неё перед глазами.       — Нацу, — говорить было сложно. Потому что хотелось кричать, плакать, падать на колени и умолять остаться, — я люблю Фиор. Моё место здесь. Всё, к чему я стремилась всю свою жизнь, наконец-то стало реальным. Это важно для меня, Нацу. И я не брошу всё только потому, что тебе нужно уехать. Потому что ты… Ты даже не подумал обо мне, когда соглашался на этот контракт. Как я могу после этого верить, что я что-то значу для тебя?..       — Нет, Люси, — Нацу снова покачал головой, не выпуская её рук. Он говорил так, словно слова давались ему сквозь боль, — ты значишь для меня больше, чем ты можешь себе представить. Но я же не один принимал это решение. Я же должен считаться с мнением ребят. Это такой шанс для нас, какого может уже и не быть, если мы упустим его сейчас. Пожалуйста, пойми это.       — Я понимаю, — Люси мягко освободила свои руки, — а теперь, пожалуйста, возвращайся домой. Мне нужно побыть одной.       Нацу поднялся.       — Я поеду домой, но я не прощаюсь с тобой, Люси. Я дам тебе время подумать. Если ты дашь положительный ответ, я сделаю всё, чтоб ты об этом не пожалела.       Люси смотрела вниз, на свои колени. Она не могла сейчас поднять на Нацу глаза. Не могла увидеть его выражение лица.       «Если». Он сказал «если». Значит, он осознавал, что ответ может быть в итоге и отрицательным, и принимал этот вариант. Значит, он был готов уехать без неё и начать новую жизнь без неё. В то время как она к жизни без него была совершенно не готова.       — Я не дам положительный ответ, Нацу. Уходи, пожалуйста. Я желаю вам успехов, — она продолжала смотреть вниз.       — Прошу тебя, Люси, хорошо всё обдумай. Я позвоню тебе.       — Не звони, — без сил сказала Люси, но уже после того, как за ним закрылась дверь.       Ветер, что ворвался через открытое окно, принёс запах сырости и дождя. Ночь обещала быть холодной.       Груда хрустальных осколков сияла и искрилась так по-издевательски красиво.       Люси чувствовала, что там, где раньше было спокойствие, образовывается пустота.       Удушливая и скользкая пустота.